Было так непривычно рассказывать про ясновидение, что я совершенно забыла, кому это говорю. Я сухо пересказала факты, как и что вызывает видения. Без подробностей, при каких обстоятельствах эти знания получила. Не делиться же с подростком первыми видениями с Лукой или смертями, что приходилось переживать вместе с мертвыми. Закончив, я выдохнула:
– Как-то так.
Мила шумно отхлебнула чай. Кажется, она не поверила. Я отвела глаза от сестры и наткнулась ими на Луку. Он даже не прикоснулся к остывшему напитку. Парень достал телефон.
– Докажи, что не врешь, – потребовала Мила. – Меня обмануть сложнее, чем этого доверчивого дурачка.
Она указала на Луку. Он как раз допечатал, и его мобильник озвучил:
«Нужно больше времени. Видения не появляются по желанию Эл».
Я кивнула. Их можно вызвать, но только после того, как я накоплю силу. В целом Лука прав.
– Удобная отмазка, особенно если хочешь кого-нибудь обмануть, – проворчала сестра.
– Пару ночей рядом с местом смерти, и смогу в твою голову заглядывать, – парировала я.
Мила поперхнулась чаем. Она прокашлялась и выдала четко:
– Ты не будешь здесь жить.
Я хотела возразить, что и не собираюсь. От резкости подростка я опешила и не сразу набралась смелости ответить. Мобильник Луки опередил:
«С тобой ночевать будет».
Мы с Милой уставились на парня. Он выглядел так, словно все решил миллион лет назад.
– С ума сошел? – прошептала сестра. – Как ты Норе ее появление объяснишь?
Лука избегал смотреть на меня. Он быстро печатал. С телефона раздалось:
«А чего странного в том, что к тебе родственница приехала?»
– В том, что это твоя бывшая.
Я едва расслышала слова Милы. Лука равнодушно пожал плечами.
«Если не будешь об этом орать, то откуда Норе узнать об этом?» – выдал роботизированный голос. Лука склонился над мобильником: – «Я на работу».
Игнорируя направленные на него вопросительные взгляды, парень встал. Мы с Милой наблюдали, как он обулся и покинул квартиру. Недоумение захватило не только меня.
– Что за хрень? – выругалась мелкая.
Я усмехнулась:
– Брат у тебя крайне невежливый тип.
Милу эта фраза не повеселила:
– Сказала та, что кинула его в больнице.
– На тот момент его здоровью ничего не угрожало, – возразила я.
– А потом?! – Мила подскочила на ноги. – Ты хоть, ты хоть… представляешь!
Брови свелись. Я не понимала, что она пытается сказать. Что Луке было плохо? Расставания вообще вещь неприятная. Мне тоже было не очень. Хмурясь, мелкая металась по кухне туда-сюда.
– Послушай, – мягко начала я. Сестра остановилась. На милом лице отражалось раздражение. Я продолжила: – Мы с Лукой встречались тысячу лет назад. Между нами все закончилось еще в Чикаго. Мы не общались после ни разу. Он повзрослел и сильно изменился. Я тоже. Мы больше не влюбленные подростки. У него есть девушка, – я набрала в грудь побольше воздуха, чтобы произнести следующую фразу, – а у меня муж. Тебе не о чем переживать.
– Ты замужем? – с недоверием уточнила сестра.
– Да, – подтвердила я.
– И где муж? Его устраивают твои потенциальные ночевки у бывшего? – Мила щурилась, задавая вопросы.
– Он в другом городе. У него бизнес. И он не может себе позволить бросать все каждый раз, когда мне приспичит по стране поездить, – я говорила только правду, не озвучивая ту часть, которая подрывала бы доверие в счастливом браке.
Об этом мелкой знать необязательно. Главное, чтобы она успокоилась в подозрениях, где мы с Лукой можем сойтись.
– А кольцо? – подросток указала на безымянный палец.
Я продемонстрировала украшение, изготовленное из медали Луки:
– Кольцо большое, вечно сваливается. Приходится носить на указательном пальце.
Чистейшая ложь, но Мила кивнула.
– Выглядит недорого, твой муж бедный, что ли? – Сестра вернулась за кухонный остров.
– Не бедный, но когда мы только женились, его капитал был сильно меньше, чем сейчас.
Я отпила чай. Нужно время подумать, чтобы не выдать ничего лишнего.
– Муж? Офигеть, – бурчала сестра. – Даже на свадьбу не позвала.
Я улыбнулась:
– А ты бы приехала?
Мила закатила глаза.
– Ты – мой единственный родственник. Ты бы поуговаривала хорошенько, может, я и приехала бы. Было бы сложно родителям объяснить, куда я еду, мама тебя ненавидит. Но Лука бы мне какую-нибудь поддельную справку накатал. Конференция, конкурс или типа того, – мелкая перечисляла возможные варианты обмана, а потом свела брови. – А где свадьба-то была? Давно?
– В Вегасе, четыре года назад, – стало неловко от ее искреннего интереса.
– Ого, – Мила отпила чай, пробежавшись по мне пристальным взглядом, – и дети есть?
– Не-е-ет, какие дети, – протянула я испуганно.
Такого счастья мне еще не хватало. Не представляю, каким должен быть мужчина, чтобы я решила от него родить. Невероятно надежным? Хотя и этого, наверное, мало. Из размышлений вывел тоненький голос.
– Жаль, я бы могла уже быть тетей, а так наш род оборвется на мне.
От серьезного тона сестры я рассмеялась.
– Тебе всего семнадцать, не понимаю таких печальных выводов.
Мила скривилась, словно ответ столь очевиден, что и озвучивания не стоит. Я нахмурилась. Она вздохнула и заговорила:
– Тебе легко говорить, когда ты вон какая.
– Какая? – переспросила я недовольно.
Очевидно, сестра говорила про внешность.
– Худая.
Я хмыкнула, осматривая мешковатую одежду на собеседнице:
– Внешность далеко не главное в отношениях.
– Ага, – буркнула сестра. – Вы с Лукой встречаться начали только после того, как увидели друг друга. Может, внешность все же имеет значение?!
Вопрос риторический, но я ответила:
– Ты его личный психолог? Откуда столько подробностей про наши отношения?
– Он сам рассказал, когда отошел от расставания. Понемногу насобирала инфу. – Мила поглядывала на меня хитрыми глазками.
Я решила не ступать на скользкую дорожку обсуждения переживаний Луки и перевела тему обратно на внешность:
– Даже если бы Лука оказался рыжим и пузатеньким, мы бы встречались. Он смешно шутил. Светлые волосы – это приятный бонус, но необязательный для хороших отношений.
Мелкая наконец улыбнулась.
– Может и так. Вы оба красивые, а отношения у вас ужасные. – Сестра подалась немного вперед. – А при чем тут цвет волос?
– Это долгая история, – я поморщилась.
– Ты куда-то торопишься?
Я достала мобильник. До выгула собаки еще час. Лука как-то рано ушел на работу. Обычно мы пересекались с ним в парке, когда я гуляла с Принцессой, а парень бегал.
– Не тороплюсь, если выделишь мне подростковую неприметную одежду, – ответила я.
– Зачем?
Приятное тепло разлилось в душе. Похоже, сестра еще не потеряна. Ей вроде интересно происходящее в моей жизни. «Буду аккуратней и в этот раз все не испорчу. И телефон ее запишу на случай, если придется экстренно город покинуть. В этот раз все сделаю по-другому», – решила я, пускаясь в объяснения, почему пришлось устроиться на подработку. Мила внимательно слушала, совершенно забыв про чай.
***
В студию-склеп я влетела в бешенстве. Принцесса умудрилась пописать на одежду, которую мне выделила сестра. Я бы купила новые вещи взамен испорченных собакой, но отсутствие денег не позволяло этого сделать.
Мужчина, развалившийся на диване, следил за тем, как я бегаю по тесной комнате, не зная, куда себя деть. Его любопытный взгляд раздражал.
Мы договорились с сестрой встретиться в восемь вечера у нее на квартире. До этого момента стоит придумать, как привести ее вещи в нормальное состояние. Были бы деньги, Мила бы точно не обиделась обновкам и простила меня за обоссанную одежду.
Я стремительно стягивала с себя вещи, рыгнувший мужчина вежливо отвернулся, позволяя мне спокойно переодеться.
– Эм, я тут хотел кое-что с тобой обсудить, – начал сосед, уткнувшийся в экран ноутбука.
– Давай не сегодня, – промямлила я, не желая слушать про оплату своей половины аренды.
Ванна выглядела жутко после потопа, я старалась туда не заходить, поэтому оказалась у кухонной раковины с вещами сестры. Порошок стоял на столешнице. Продуктов, которые он мог бы испортить, в квартире нет. Сосед обычно пользовался только холодильником, а я ела вне дома.
– Не получится потом, – выдал мужчина, когда я открыла кран.
Эта фраза меня остановила. Прозвучало как-то странно. Нехорошее предчувствие поднималось в душе. Я перекрыла воду и обернулась. Толстовка сестры успела намокнуть, и пришлось стоять с ней возле раковины.
Сосед избегал прямо смотреть на меня. Он почесал живот и затараторил:
– Ну та женщина, которая захейтила твои фотки. У нас же было свидание. А ты вечно аренду не платишь. А ей жить негде. А мы вроде поладили, ну я и предложил ей…
– Съехаться, – закончила я за него.
Предатель кивнул. Я тяжело вздохнула. Все идет через жопу. Кран открыт. Я усердно стирала вещи, которые должна вернуть в нормальном состоянии. Сколько можно?! Вода окрашивалась в цвет толстовки. Видимо, слишком горячая. Я испортила дорогую вещь, не подумав, что она полиняет.
– Ты только не злись, – попросил сосед. – Я же просто рисковать не могу. Где я потом нормальную женщину найду?
– Она хочет жить здесь, – не отрывая взгляд от портящейся в горячей воде толстовки, я обвела руками студию-склеп, – она точно ненормальная.
– Ну ты же живешь здесь, – парировал мужчина.
– У меня выбора нет, а ей это зачем? С ней точно что-то не так, – я глянула на соседа, – она наверняка хочет сесть тебе на шею. – «Сбросив меня оттуда», – появилась мысль. Мужчина задумался. Я продолжила давить: – А если не уживетесь, то придется новую соседку искать. Найдешь ли ты кого-то лучше меня?
Мерзкий прием, но как по-другому избежать выселения?
– Ты ужасная соседка, – заметил мужчина на диване. – Аренду не платишь, подкатывать к тебе нельзя, друзьями мы с тобой не стали.
– Одни плюсы, – подытожила я, закрывая кран. – Мне ничего от тебя не нужно, поэтому мы живем душа в душу.
Уверенно произнесенная ложь его не убедила. Он хмыкнул:
– Ты знаешь, мне месяц назад исполнилось тридцать восемь.
– Вообще не похоже, – соврала я.
Сосед, выглядящий на пятьдесят, улыбнулся от комплимента и смущенно пробормотал:
– Просто вдруг другого шанса не будет? Хочу рискнуть. Она милая и веселая.
«Гадство!» – пронеслось в голове. Если бы мужчина сказал что-нибудь про грудь или фигуру, то я бы предприняла еще одну попытку остаться, но он сказал это. Я обречена. Сосед точно меня выгонит.
Ладно. Хорошо. Возможно, сама судьба подталкивает меня поближе к месту смерти Берта Миллера. Лука же написал Миле, что я буду ночевать с ней в комнате. Сестра не хочет этого. Гадство! Я швырнула мокрые испорченные вещи на пол. Дыхание сбилось.
– Ты чего? – спросил испуганно мужчина. – Ты же не злишься?
– Нет, все отлично! – воскликнула я, перешагнув через вещи сестры, и направилась к матрасу.
Собирая скудные пожитки, я думала: «Ужасно, если сосед поддастся моим уговорам и сдобрится. Вдруг он и вправду не встретит потом женщину, что согласится жить с ним? Может, это любовь? У меня уже есть люди, которым я порчу жизни, не стоит добавлять в список новые имена. Да и от моего общества Хейзы в ближайшее время не отделаются. Пойду по пути наименьшего разрушения. Буду портить только жизнь Луки. Он как раз меня подбешивает. Главное, с Милой не прокосячить».
Возникла мысль написать сестре и попросить номер Луки, чтобы обсудить с ним его же предложение, но тогда мелкая может подумать что-то не то. Еще решит, что я подкатываю к Луке. Я помотала головой, словно сестра видела, как я отрицаю этот факт.
Обсужу с Лукой вечером вопрос моей ночевки. Лишь бы Норы рядом не было, а то ситуация станет совсем нелепой.
Вся одежда уместилась в маленькую спортивную сумку. Ту самую, с которой я прибыла в город. За год так и не обжилась вещами и не продвинулась хоть сколько-нибудь к цели стать детективом. Только одно удачное дело, где мне нормально заплатили – семья Ривера. Все.
На секунду в мозг закралась подлая идея вернуться к гаданию, но я тут же дернулась, словно физически сбрасывала появившуюся мысль. Вернусь в кабинет гадалки, почувствую запах легких денег и уже не выберусь из затягивающей мирскими благами работы. Стоит достать средства к существованию другим способом. Иначе мечта навсегда останется мечтой.