Дети, рожденные под знаком Скорпиона, обладают удивительной интуицией и эмоциональной глубиной. Они часто проявляют решительность и страстность, стремятся достичь своих целей с неукротимым энтузиазмом.
1994, осень. Тоскана.
В это утро солнце расплескало золотой свет в облупленные арочные окна старинной виллы в классическом средиземноморском стиле. Некогда она принадлежала разорившемуся аристократу, который давно бежал в Америку, из-за невыплаченных долгов. Детей у него не осталось, а старшая сестра вышла замуж за доктора из Малафеминны, но потом исчезла, сменив имя.
Сестра Франческа наказала Грации вывести детей «на воздух», во двор, а сама заперлась в своем кабинете вместе с красивой молодой женщиной. Гостья Наоми сразу понравилась, хотя девочка не понимала, чем именно. Может, своей шикарной шелковой юбкой в горошек, которая колыхалась под расстегнутым розовым пальто? Настолько розовым, что оно напомнило Наоми воздушный зефир, который они с Даниэлой получили в подарок от монахини Франчески на прошлое Рождество. А может, едва уловимым миксом ароматов ванили, малины и мандаринов, исходящим от гостьи? Этот купаж стиля, таинственности и недоступности манил Наоми, вызывал у нее целую гамму чувств – от восхищения до неловкости, и она подумала, что именно так должна пахнуть жизнь за стенами приюта.
Пока сестра Грация выводила других детей на прогулку, Наоми, услышав спор Франчески и красавицы, потянула Даниэлу под лестницу:
– Давай спрячемся, чтобы подслушать, не о нас ли они говорят.
Присутствие гостей всегда зажигало у девочек огонек надежды: вдруг на этот раз их захотят удочерить?
– Может, она новая училка? – предположила Даниэла.
– Хотелось бы. Но из-за Грации дни ее здесь будут сочтены, – возразила Наоми.
Пару минут спустя женщина уже выбегала из кабинета с криком:
– Ты так и не сделала, как я тебя просила?
– Одумайся, Рози! Это большой грех! – умоляла ее Франческа.
После паузы женщина железным голосом отчеканила:
– Ты обещала отправить ее в Америку. Не вынуждай меня идти на крайние меры. Она должна исчезнуть! Поняла?
Наоми встала на пути гостьи, разглядывая струящиеся по плечам густые волосы, и нелепо улыбалась. Но незнакомка ответила пренебрежительной гримасой, оттолкнула ее. Наоми чуть не упала, готовая расплакаться, хотя слезы были для нее редким явлением: «Неужели я ей нисколечко не понравилась?»
Слушать рассказ сестры Грации про семейство гераниевых у Наоми уже не получалось. Она продолжала задавать себе вопросы: «Почему она так со мной? Неужели я никому не нужна в этом мире?»
Но Даниэла прервала ее мысли, шепотом спросив:
– Пошалим?
Печаль Наоми длилась недолго. Она вздохнула и тут же предложила:
– Будем заворачивать в фантики от вчерашних конфет жуков. Подкинем их Диего и Линде.
Диего и Линда – брат и сестра, погодки, которые уже не первый месяц вели войну с девочками. Причиной этой вражды стала сестра Франческа. Уж слишком та возилась с Наоми и Даниэлой, позволяла им больше, чем другим. Например, месить тесто для печенья, что для других было под запретом. Вдобавок Наоми всегда громко хвасталась, откусывая кусочки от теста для печенья, чем вызывала зависть других детей: «Вот ведь мерзавка!»
Но потом добавила:
– Нет, у меня есть кое-что поинтереснее.
После уроков Даниэла нарисовала рисунок из жития святой Катерины, в два голоса они повторили несколько раз «Отче наш». Наоми прищурилась (она всегда делала так, когда придумывала что-то новенькое):
– Знаешь, чем мы сейчас займемся?
Даниэла пожала плечами.
– Нашей кукле Марии нужен дом.
– Настоящий сказочный дом! – Даниэла захлопала в ладоши. – И что нам для этого понадобится?
Наоми не ответила, побежала во двор, увлекая за собой подругу. Там, в мусорке, они откопали пустую, пыльную коробку из-под телевизора, вернулись в холл, бывший одновременно зоной отдыха и игр, отделенный от классов небольшой домашней церквушкой.
Девочки усердно работали, не замечая никого вокруг. Обклеили коробку картинками, вырезанными из журнала, украсили цветами из креповой бумаги, положили внутрь книгу «Зачарованная Хриза». Наоми вплела в нитяные волосы Марии пеструю ленту. Побежала на кухню, нашла там пакетик с ванилью, втихаря насыпала немного в ладошку и натерла картонный дом, наполняя его чудесным запахом, напоминающим о той красивой, хоть и грубой незнакомке.
Когда работа была закончена, под картонную крышу плюхнулся пес Бруно и захрустел косточкой, припасенной для него Даниэлой с обеда. В этот момент сестра Франческа созвала всех украшать к праздникам церковь.
Возвращаясь обратно, девочки не поверили своим глазам. Из картонного домика вместо Бруно торчала черная патлатая грива Диего. Он сидел к подружкам спиной и увлеченно отрывал кукле конечности, роняя белую вату. Завидев подружек, бросил в них тряпичную руку Марии. Даниэла уселась перед коробкой на холодный каменный пол и заревела. У Наоми сжалось сердце от сожаления. Она смерила взглядом смеющегося наглеца, пока тот швырнул в нее вторую оторванную руку. Сделала шаг. Еще. Изловчилась. Схватила его за волосы, потянула из коробки.
– У-у-у! – протяжно закричал нахал. – Выпустила жало!
Наоми разжала ладонь, но в ответ получила от него удар в нос. В голове зазвенело. Потекла кровь. Диего вцепился своими толстыми пальцами в ее горло так, что Наоми захрипела. Но это еще больше разозлило ее. Со всей силы она ударила обидчика кулаком по носу. Собрала оторванные части куклы и победно вернулась в коробку, усаживаясь на то место, где еще недавно находился противный мальчишка. Похлопала рядом, приглашая подругу.
– Иди, Даниэла. Этот говнюк больше не тронет тебя.
Диего отряхнул колени от наполнителя.
– Вы еще у меня попляшете!
– Очень-то мы тебя испугались, – огрызнулась Наоми и утерла ладонью кровь.
– Совсем не испугались! – вторила ей осмелевшая Даниэла, глотая слезы.
За обедом Диего плюнул на стул Даниэлы. Пока Наоми помогала подруге вытирать сиденье подолом фартука, он обильно посыпал спагетти Наоми солью, из-за чего есть их стало невозможно.
С опаской глядя в сторону кухни, за которой раздавался строгий голос Грации, Даниэла прошептала:
– Если сестра увидит твою еду нетронутой, то снова посадит тебя в чулан. А Диего разрушит наш домик.
Вместо ответа рука Наоми юркнула под стол вместе с тарелкой. Пес Бруно без особого приглашения слизал все за несколько взмахов ресниц. Наоми хитро сощурилась:
– Я придумала план.
Даниэла подвинула к ней свою тарелку и, пока подруга отправляла в рот намотанные на вилку спагетти, скомандовала:
– Рассказывай!
– Нужно найти у сестры Грации снотворное.
– А лучше слабительное. Будет проще его попросить, – предложила Даниэла. – Мы истолчем его и подсыпем в любимый яблочный пирог Диего?
– Чтобы он обосрался на уроках, а ребята подняли его на смех! – захихикала Наоми.
– Но как мы его достанем?
– Когда Грация завтра утром уедет в город.
– Украсть?! У сестры Несчастье? – ужаснулась Даниэла. Очень часто между собой девочки называли Грацию «сестрой Несчастьем».
– Ты боишься? Ну, хорошо. Мы его просто займем, понимаешь? – нетерпеливо ответила Наоми.
– Да, но где мы найдем яблочный пирог? В среду?
– У сестры Франчески. Вызовемся ей помочь, а там что-нибудь придумаем. Вряд ли она сможет нам отказать.
Наоми уже не раз замечала, что взгляд монахини становился более милосердным, прямо как на иконах Святой Катерины, когда она, Наоми, с грустью произносила слово «мама».
Вот и на этот раз Франческа взяла с собой девочек в погреб, где хранились фрукты, овощи, мясо и еще куча всяких запасов.
– Наоми, захвати, детка, пучок петрушки и немного салата.
Увидев яблоки, Наоми спрятала несколько штук в фартук. Сверху положила салат и петрушку:
– Сестра Франческа, я очень люблю зеленый соус с вареным яйцом. Мы приготовим его на ужин?
– Поэтому ты спрятала в фартуке яблоки? – пожурила ее монахиня.
– Было бы неплохо дополнить зеленый соус с яйцами маленьким кусочком яблочного пирога. Ведь он пахнет домом. А еще… мамой. Ну, пожалуйста! – Девочка изобразила печаль, сложив руки в молитвенном жесте. – Такой простой. Всего три яйца, стакан сахара и неполный стакан муки, гашеный содой. И, разумеется, щепотка ванили!
Монахиня изумилась кулинарному озарению девочки, но все же назидательно ответила:
– Вы ведь знаете, что сестра Грация не любит, когда в приюте нарушается пост по средам и пятницам. Сделаем его на выходные?
– Ну, пожалуйста! – взмолились хором девочки, и Франческа расплылась в улыбке, давая понять, что согласилась на маленькую хитрость.
Монахиня пропустила девочек вперед, закрыла дверь погреба, и перед ней показалось суровое лицо Грации.