Когда после обеда в субботу в дверь позвонили, Мэдди с радостью сделала вид, что ничего не услышала. Пусть дети сами открывают. У нее не было ни малейшего желания встречаться с Биллом после столь трудной недели. Она в добрые-то времена не хотела его видеть, не говоря уже о том, когда чувствовала себя разбитой.
Мэдди уже собиралась набрать себе горячую ванну, когда услышала рассерженный голос Тайлера из прихожей.
– Какого черта ты тут забыла? Нечего тебе делать в этом доме!
Ужаснувшись от его выражений и такого отношения, Мэдди выскочила из ванной, завернутая в старый махровый халат; волосы наскоро собрала в пучок.
– Тайлер Уокер Таунсенд, что ты себе позволяешь? – воскликнула она, но осеклась, увидев на пороге Норин с уже огромным животом.
Мэдди впервые увидела молоденькую медсестру во время собеседования, когда помогала Биллу набирать сотрудников в офис. У нее было впечатляющее резюме и хладнокровие. Через несколько недель после найма Мэдди заметила, что Норин была трудолюбива и ласково относилась к самым маленьким пациентам. Она и понятия не имела, что эта внимательность распространялась и на ее мужа.
После того как она узнала о ее связи с Биллом, Мэдди видела девушку всего дважды, и оба раза была удивлена, насколько собранной та оставалась, даже когда была одета в видавший виды халат медсестры. Теперь же она выглядела куда менее уверенной, несмотря на дизайнерское платье для беременных. Ее щеки горели от стыда, а в глазах отчетливо читалось беспокойство. Она выглядела даже моложе своих двадцати четырех.
– Отец отправил ее нас забрать, – сказал Тайлер, сотрясаясь от гнева. – Я никуда с ней не поеду. И они тоже. – Он хмуро посмотрел на Кайла с Кэти, которые обеспокоенно стояли рядом с широко распахнутыми глазами. Кайл резко развернулся и побежал наверх. Кэти разревелась и бросилась к Мэдди.
– Я скучаю по папе! – прерывисто сказала она сквозь рыдания. – Когда папочка вернется домой?
Хоть Мэдди и не одобряла тон Тайлера, она подумала о том же, что и он: почему Билл отправил Норин сюда, зная, как дети к ней относятся? Пытаясь успокоить дочь, она пронзила Норин обвиняющим взглядом.
– Где их отец? – спросила она.
– Билл занят в госпитале, – пояснила Норин, потрясенная вербальной атакой Тайлера и холодным приемом Мэдди. – Он попросил меня забрать детей. Не думала, что это будет проблемой.
– Забудь об этом, – сказал Тайлер. – Мы никуда с тобой не пойдем!
– Тайлер! – резко оборвала его Мэдди. Она не сводила глаз с лица Норин, с трудом сдерживаясь, чтобы не перевести взгляд на ее выпирающий живот. – Это явно плохая идея. Скажи Биллу, пусть выберет другой день для встречи с детьми.
– Но я не понимаю, – сказала Норин. – Суббота – это его день. Так сказано в бракоразводных бумагах. Билл мне показал все условия.
– Верно, – согласилась Мэдди. – Но это его день, а не твой. Думаю, тебе пора. Твое присутствие расстраивает детей.
– Пожалуйста, – сказала Норин. – Мы можем об этом поговорить? Я просто их подвезу, Мэдди. Билл сильно расстроится, если не увидится с ними.
– Переживет, – не сдавалась Мэдди. – Может, в следующий раз постарается приехать сам.
На мгновение ей даже стало жаль Норин. Может, она сама была во всем виновата, но даже Мэдди понимала, что девушка оказалась в неприятной ситуации.
Нижняя губа Норин задрожала.
– Я просто не понимаю, почему они меня так ненавидят, – растерянно сказала она.
Мэдди посмотрела на сына.
– Тайлер, отведи Кэти на кухню что-нибудь перекусить.
– Но, мам… – начал он. Мэдди окинула его предостерегающим взглядом, он вздохнул и взял Кэти на руки.
Убедившись, что дети ее не услышат, она повернулась к Норин.
– Ты же работаешь в педиатрии, Норин. Ты же наверняка проходила курсы детской психологии.
Норин кивнула.
– Да, но я все равно не понимаю. Раньше, когда дети приходили в офис навестить отца, они всегда были такими милыми. Я думала, что нравлюсь им.
– Конечно, нравилась, когда они считали тебя медсестрой, работающей на их отца, – сказала Мэдди.
Норин все еще выглядела озадаченной, поэтому Мэдди добавила:
– Уверена, Билл все тебе объяснит. Если у него еще работают мозги и осталась хоть частичка сострадания.
Довольная своей колкостью, она молча закрыла дверь перед лицом Норин и отправилась улаживать дела с детьми.
Придя на кухню, она посадила Кэти себе на колени, затем собралась с духом и повернулась к Таю.
– Молодой человек, если я еще хоть раз услышу, что ты разговариваешь со взрослыми таким тоном, каким ты говорил сейчас с Норин, я посажу тебя под домашний арест на месяц.
Тайлер выглядел так, словно она дала ему пощечину.
– Потому что нечего ей тут делать, – оборонительно сказал он.
– Неважно. Мы уже с тобой говорили на эту тему, и, похоже, ты ничего не понял. Мои дети должны уважительно относиться к старшим, точка.
– Даже если они куски…
– Только посмей это сказать, – предупредила Мэдди. – Ступай наверх и посмотри, как там твой брат, а я пока попытаюсь успокоить Кэти.
Полчаса спустя она была физически и эмоционально истощена. Внутри нее шла борьба: с одной стороны, Мэдди знала, что сделала правильное замечание Тайлеру, с другой стороны, она и сама была не прочь выругаться. Ей нужен был перерыв, да и детям необходимо было отвлечься. Приготовившись к водовороту вопросов, на которые она не хотела отвечать, Мэдди набрала номер матери. Если она согласилась посидеть с детьми один раз, может, Мэдди удастся убедить ее снова.
– Что случилось? – спросила Пола Вриланд в ту же секунду, как услышала напряженный голос Мэдди.
– Почему ты сразу думаешь, что что-то случилось? – ответила она. Такие у них и были отношения: даже самый невинный вопрос выводил Мэдди из себя. Может, потому что она постоянно чувствовала неодобрение, если не в словах матери, то в ее тоне.
– У тебя такой голос, будто ты вот-вот разревешься, – сказала мама. – Что Билл натворил на этот раз?
Отрицать роль мужа в ухудшившемся настроении было бесполезно, поэтому Мэдди кратко пересказала сцену, разыгравшуюся на пороге ее дома.
– Ладно, у него мозгов нет, но ведь женщины обычно более восприимчивы к такого рода вещам. С чего она взяла, что ей будут рады в твоем доме? – воскликнула мама Мэдди.
– Сомневаюсь, что она хоть о чем-то думала, – ответила Мэдди. – Полагаю, она просто выполняла просьбу Билла.
– Или просто хотела лишний раз над тобой поглумиться, – горячо сказала Пола. – Разве ей недостаточно того, что она разрушила твой брак?
– Очевидно, нет.
Пола тяжело вздохнула.
– Ладно, нет смысла мусолить дальше тему отсутствия такта у людей. Чем я могу тебе помочь?
– Детям не помешало бы сменить обстановку, – сказала Мэдди. – Не хочу навязываться, но ты не против, если они побудут пару часов у тебя? Конечно, это не то же самое, что встреча с отцом, но, может, это хотя бы их отвлечет…
– Давай я лучше свожу их в Чарлстон? – предложила Пола. – Посмотрим кино, поедим гамбургеров с картошкой фри. Привезу их домой уже вымотанными.
– Ты серьезно? – удивилась Мэдди.
– Хочешь верь, хочешь нет, но мне с твоими детьми интересно, и они тоже, кажется, не против проводить со мной время. Так что мы повеселимся.
Мэдди не стала напоминать матери, что когда-то она была совершенно против того, чтобы сидеть с внуками. В тот момент Мэдди было абсолютно все равно, почему та поменяла свое мнение. Она просто была за это благодарна.
– Спасибо.
– Не благодари, – ответила мама. – Но однажды я бы хотела сесть и поговорить с тобой, почему ты так ненавидишь просить меня о помощи не только с детьми, но и о чем угодно еще.
Мэдди вздохнула. Как она могла сказать матери, что просить о помощи – особенно человека столь компетентного и самодостаточного, как Пола Вриланд, – означало признать себя неудачницей?
– Если честно, у тебя жалкий вид, – заметила Дана Сью, когда Мэдди появилась на пороге кухни ее ресторанчика позже этим днем, после того как оставила своих на удивление повеселевших детей с бабушкой. – Проходи, садись. Сейчас сварганим тебе тарелку острых креветок.
– Не стоит, я уже пообедала с детьми, – сказала Мэдди, не зная, зачем вообще сюда приехала. Ванна с пеной ее не успокоила, поэтому Мэдди решила обратиться к единственному человеку, способному понять ее чувства. Дана Сью тоже развелась с мужем из-за его измен, но Ронни хотя бы не торчал в Серенити, постоянно об этом напоминая.
Дана Сью все равно поставила перед ней тарелку с горой креветок.
– Хоть руки будут заняты, пока рассказываешь, что случилось.
– У тебя точно есть на это время? – спросила Мэдди. Она без интереса посмотрела на креветки, но все же взяла одну.
– Обед уже закончился, а до ужина у нас еще несколько часов, – сказала Дана Сью. – Но даже будь у меня дел, как у муравья на пикнике, я бы все равно нашла для тебя время.
– Я могу пока что-нибудь нарезать, – предложила Мэдди.
– Ты уж извини, но это моя кухня. Что-нибудь нарезать могу только я и мои опытные сотрудники. К тому же, судя по выражению твоего лица, тебе сейчас нельзя доверять острые предметы.
Мэдди выдавила улыбку.
– Ты права.
– Что Билл на этот раз натворил?
– С чего ты взяла, что он виноват в моем плохом настроении? – спросила Мэдди. Дана Сью уже была вторым человеком, который пришел к такому выводу. Очевидно, ее жизнь и настроение становились слишком предсказуемыми.
– Потому что ты любила его более двадцати лет. Хоть Билл и оказался подлым подонком, это не означает, что он не может вывести тебя из себя. – Она пристально посмотрела Мэдди в глаза. – Что он натворил? Мне уже пора заряжать ружье?
– Было бы все так просто. Хороший пинок или удар по затылку мог бы вправить ему мозги, но, боюсь, Билл безнадежен. Или как минимум глуп, – пожала плечами Мэдди. – Как я могла так в нем ошибаться? Двадцать лет я жила с человеком, который казался мне умным и в меру чувствительным. Теперь у меня такое ощущение, что он оставил где-то свои мозги и сам забыл, где.
– Мы обе знаем, какой частью своего тела он думает, – сказала Дана Сью. – Что он натворил?
– У него было много дел на работе, и он отправил Норин забрать детей. – Мэдди с такой силой дернула хвост креветки, что панцирь и сама креветка разлетелись в разные концы кухни. Она хмуро посмотрела на Дану Сью. – Он отправил ее в мой дом забрать моих детей.
– Представляю, как это выглядело, – сказала Дана Сью, подбирая разлетевшуюся на части креветку.
– Сомневаюсь, – возразила Мэдди. – Дверь открыл Тайлер и сказал, чтобы она выметалась из нашего дома. Кайл убежал наверх и закрылся в своей комнате, а Кэти так расплакалась, что я ее потом полчаса успокаивала. У меня прямо сердце кровью обливается, когда я вижу, как сильно она скучает по отцу.
– А что все это время делала Норин?
– Стояла там, заламывая руки, и говорила мне, что не понимает, почему дети ее больше не любят. Я предложила ей спросить Билла. Надо было сказать, что даже ее мелкий, с горошину, мозг мог бы все осознать, если бы она его поднапрягла.
Дана Сью усмехнулась.
– Так и надо было.
Мэдди вздохнула.
– Она это заслужила, но этим ничего не решить. Уверена, Билл будет вне себя, когда узнает, как мы с детьми ее приняли. Придется слушать очередную тираду о том, как мы не даем Норин даже шанса, что она теперь его семья, что они ждут ребенка и что я пообещала ему помочь наладить отношения с детьми, а теперь все стало только хуже и так далее и тому подобное.
Дана Сью пронзительно на нее посмотрела.
– Что-то мне подсказывает, ты не так уж расстроена из-за того, что у Билла будет истерика.
– Разумеется, нет. Я расстроена из-за того, что в жизни детей все перевернулось, а я не знаю, как им помочь. Не знаю даже, с чего начать.
– Где они сейчас?
– Мама повезла их в Чарлстон сходить в кино и поужинать.
– Твоя идея или ее?
– Моя, если так хочешь знать. По крайней мере, я попросила ее посидеть с ними. Я была в отчаянии. Им нужно отдохнуть от меня, так же как от Норин и их папаши. Все это напряжение плохо на них сказывается.
– И на тебе тоже, – заметила Дана Сью. – А ты как решила отвлечься?
– Прийти к тебе, – сказала Мэдди.
– Был бы у нас спа-салон, ты могла бы понежиться в джакузи, а потом на массаже, – напомнила ей Дана Сью.
Мэдди нахмурилась.
– Мои тридцать дней только-только пошли. Хватит на меня давить. Мне и так хватает проблем.
– Я просто привела еще один аргумент в пользу бизнеса со мной и Хелен, – мягко сказала Дана Сью. – Могу привести еще парочку.
– Не стоит. Я и сама про них знаю, – признала Мэдди.
Дана Сью пристально на нее посмотрела.
– В смысле?
– Неважно, – сказала Мэдди. – Спроси меня через пару недель.
– Ты ведь знаешь, что согласишься. Просто упрямишься.
– Может, мне нравится держать вас двоих на крючке, – парировала Мэдди. – Нечасто мне выпадает такая возможность.
Она закинула очищенную креветку в рот. Пряный вкус приятно растекся по языку.
– М-м-м, невероятно вкусно!
Дана Сью усмехнулась.
– Рада, что тебе понравилось. Я уже в какой-то момент подумала, что ты просто будешь в них ковыряться – такой оригинальный способ успокоить нервы. Как насчет бокальчика вина?
– Разумеется. Вино будет в самый раз, – сказала Мэдди, отправив в рот еще одну креветку и облизнув пальцы.
– Знаешь, – начала Дана Сью, – думаю, тебе жилось бы намного лучше, если бы ты знала, что впереди тебя ждет что-то хорошее. Ты должна помнить, насколько умна и способна и что на браке с Биллом свет клином не сошелся. Только открытие ресторана помогло мне не слететь с катушек после того, как я вышвырнула Ронни.
– Но ты годами мечтала открыть собственный ресторан, – заметила Мэдди. – А я никогда и не думала открывать фитнес-клуб.
– Я тоже, – призналась Дана Сью. – Пока Хелен не предложила эту идею. Тогда я поняла, что именно это сейчас нам всем и нужно.
– Просто дай мне тоже еще немного времени, чтобы это понять, – попросила Мэдди. – Мне страшно соглашаться сейчас, когда у меня и так много проблем. Я просто сойду с ума и все испорчу.
– Я видела тебя в худшие времена, Мэдди. Ты не сойдешь с ума. Ты уйдешь в работу с головой и со всем справишься. Помнишь выпускной? Когда деньги, на которые мы рассчитывали, вдруг исчезли? Ты собрала пожертвования с каждого предпринимателя в городе и организовала лучший выпускной, какой только видела наша школа.
– Это было давно, – напомнила Мэдди.
– Но ты все так же напориста и изобретательна, – настаивала Дана Сью. – Тебе просто нужен новый вызов, который окажется более интересным, чем ежегодные попытки удержать бизнес Билла на плаву.
Мэдди слышала убежденность в голосе подруги. Она отчаянно хотела поверить ей, но после такого дня у нее остались силы только на то, чтобы просто поесть креветок с бокалом вина, который Дана Сью ей уже наполнила. Съев последнюю креветку и допив вино, Мэдди встала и крепко обняла Дану Сью.
– Спасибо, что выслушала.
– Обращайся. Ты была рядом, когда мой брак рухнул. Это меньшее, что я могу для тебя сделать. – Она обеспокоенно посмотрела на Мэдди. – Ты ведь не собираешься идти домой и снова хандрить, правда?
Мэдди усмехнулась.
– Нет.
– А что тогда?
– Пойду домой, займусь подсчетами, чтобы убедиться, что мы не совсем выжили из ума.
Лицо Даны Сью расплылось в улыбке.
– Что ж, ура!
– Но я еще не сказала «да», – предупредила ее Мэдди.
– Но уже близка к этому. Позвоню Хелен.
– Не нужно. Она приедет и снова начнет меня доканывать. Я не смогу сосредоточиться.
– Хорошо-хорошо. Сегодня звонить ей не буду, но утром – обязательно. А после церкви собираемся здесь, чтобы отпраздновать. Я позову Энни, а ты приводи своих детей и маму. Закатим вечеринку.
– Давай пока не будем ничего праздновать. Вдруг подсчеты окажутся не такими уж положительными.
– Мы-то можем подождать, а ты нет, – уверенно заявила Дана Сью. – Ты, похоже, забыла, как помогала мне по максимуму выжать прибыль из каждого цента, когда я открывала это заведение. Уверена, ты проявишь такую же находчивость с капиталом Хелен и моими вложениями.
Мэдди пожала плечами.
– Находчивость не самое подходящее слово в бухгалтерии.
– Да ладно тебе, – ответила Дана Сью, беспечно махнув рукой. – Мы открываем фитнес-клуб. Разве это не здорово?
– Еще как, – подтвердила Мэдди.
Может, даже попросту безрассудно.
Кэл знал Мэдди Таунсенд так же, как и остальных родителей своих подопечных. То есть лучше, чем большинство других учителей, но далеко не отлично. Мэдди всегда удивлялась, что он не пропускал ни одной игры и был одним из тех немногих взрослых, кто не мучил детей нереалистичными ожиданиями или не терроризировал их на поле. Ее муж был таким же.
Сегодня, когда Мэдди впервые пришла в его кабинет на заранее оговоренную встречу, Кэл заметил глубокие синяки у нее под глазами и дергавшуюся от нервного тика щеку. Несмотря на то, с какой тщательностью она подошла к своему внешнему виду, чего было бы достаточно, чтобы пробиться в группу поддержки младшей лиги, Мэдди все равно волновалась перед встречей с тренером.
– Нам следует подождать доктора Таунсенда? – спросил он.
– Он не сможет прийти, – выдавила Мэдди.
Кэл услышал горечь в ее голосе.
– Вот как? Раньше он никогда не пропускал ни игры, ни встречи.
– На самом деле, он просто про нее не знает. Тайлер попросил не говорить ему.
– Понятно, – сказал Кэл, хоть и не был уверен, что все понимал. – У Тая с отцом какие-то проблемы?
Она униженно и смущенно посмотрела ему в глаза.
– Мы с доктором Таунсендом разводимся.
Кэл понял, что сидел с открытым ртом, потому что Мэдди одарила его косым взглядом.
– Знаю, – сказала она. – Сама в шоке. И ведь я жила с ним.
– Мне жаль.
Слова прозвучали странно, но что еще он мог сказать?
– К чему вам наши проблемы. Вы ведь хотели поговорить о Тае?
– Вообще-то, теперь мне ясно, что с ним происходит, – ответил Кэл. – У него проблемы с учебой в последнее время. Уверен, другие учителя уже говорили с вами по этому поводу.
Она покачала головой.
– Я и понятия не имела. Тай рассказал про пару неудачных тренировок и все.
– Что ж, уверен, они с вами свяжутся, когда дела станут совсем плохи… или, быть может, вы могли бы взять инициативу в свои руки, на случай, если…
– Если что?
– Ученики иногда прячут записки от учителей и не показывают их родителям.
– Тайлер не стал бы ничего прятать, – начала она, затем покачала головой. – Хотя вы правы. Я позвоню другим учителям, сразу как вернусь домой.
Кэл ободряюще улыбнулся. Мэдди нужна моральная поддержка, это было заметно.
– Слушайте, он хороший парень. В конце концов, пара плохих оценок ничего не значит. Тай все исправит. Меня больше беспокоит полное отсутствие интереса к игре. Тай хорошо учится, потому что умный, но его успехи в бейсболе связаны не столько с талантом, сколько с его увлеченностью игрой. Похоже, он это потерял.
Мэдди вздохнула.
– Так я и думала, учитывая, как он в последнее время разговаривает, но, честно говоря, я понятия не имею, что с этим делать. Бейсбол всегда объединял его с отцом. Билл не спортсмен, но он любил играть. Он начал водить Тая на игры «Атланта Брэйвс», когда тот едва научился ходить. Затем он сам начал его тренировать. Я тоже старалась принимать участие, но не особо поняла основную суть игры.
Кэл подумал над ее словами.
– То есть теперь, когда его отец ушел, – медленно начал он, – Тай отказывается от бейсбола, специально или подсознательно, так же, как он думает, отец отказался от него?
Мэдди удивленно посмотрела на Кэла.
– Похоже на то. Думаю, вы абсолютно правы, – она наклонилась вперед, словно надеясь, что у него были ответы и на другие загадки жизни. – Что нам теперь с этим делать?
Она смотрела на него глазами, полными надежды, и Кэл не хотел признавать это, но он и сам не представлял, что делать. Найти проблему – ерунда, по сравнению с поиском ее решения. Но теперь он хотя бы знал, с чем имел дело.
– Я подумаю и позже дам вам знать, хорошо?
Мэдди кивнула.
– Буду признательна за любую помощь. Нужно было прийти к вам раньше, но я не хотела разговаривать о разводе.
Кэл сочувственно посмотрел на нее.
– Никто не хочет. Наверное, поэтому и дети обычно держат все в себе.
– Вы опять правы. Поверьте, я бы снова хотела увидеть ту искру в глазах Тая, когда он выходит на поле. Бейсбол ему сейчас очень нужен. – Она взволнованно посмотрела на Кэла. – Он говорил, что вы грозились убрать его из основного состава.
– Придется, если Тай не возьмет себя в руки. Но не будем торопить события. Теперь, когда я понимаю, что к чему, надеюсь, смогу придумать, как вернуть его в прежнее русло. Конечно, это не мое дело, но ваш развод окончательный?
– Все бумаги подписаны, но судебного постановления у нас пока нет.
– А остальные дети в порядке?
– В какой-то степени, – ответила она, хотя ее тон подтверждал обратное.
– Все наладится, – сказал он, почувствовав необходимость заверить ее в этом. Это чувство было таким же сильным, как желание вернуть Таю прежний настрой на игру. – Я скоро с вами свяжусь, миссис Таунсенд.
– Пожалуйста, зовите меня Мэдди. Не хочу сейчас вспоминать о Таунсендах, – сказала она, криво усмехнувшись. – К тому же я сразу чувствую себя старой.
Кэл засмеялся.
– Вы вовсе не старая. Если бы я не знал, что у вас шестнадцатилетний сын, я бы подумал, что мы с вами ровесники.
Ее щеки порозовели.
– Лесть не принесет вам ничего, кроме дополнительной порции шоколадного печенья в следующий раз, когда придет моя очередь готовить для команды.
– Печенье я возьму, но это вовсе не лесть, – сказал он.
На самом деле, впервые после развода с девушкой, которая выходила замуж за звезду бейсбола, а не бывшего спортсмена, в Кэле проснулся интерес к женщинам, и возраст было последним, о чем он думал. Разумеется, учитывая количество трудностей, ему придется из кожи вон лезть, чтобы что-нибудь с этим поделать.