Демоны внутри - читать онлайн

Глава 3. Пепел

Демон вышел из ступора первым, видимо поняв, как подозрительно всё это выглядит со стороны для Ан и Маргарет.

– Мне надо ехать, – повторил он, спохватившись. – Я просто занёс документы, сами знаете, что когда дело касается моей семьи, я каждый раз не уверен, что смогу вернуться обратно.

– Ну, от вашего двоюродного брата я бы и не такое ждала, – рассмеялась по-доброму тётя, ничего не подозревая. – Но вы правы, лучше подстраховаться. Только учтите, что, если не успеете до начала учебного года, мне придётся вас уволить за прогулы. Обещаю перед этим объявить вас в федеральный розыск. Если нам повезёт, то, возможно, он испугается и выпустит вас из своего кабинета.

– Гм… Да, – коротко ответил на всё это библиотекарь, прощаясь с нами кивком, развернулся было, чтобы покинуть квартиру, но замер, видимо пытаясь решить для себя, нужно ли что-то добавить. – Мисс Казадор, можно вас на пару слов?

Сама не знаю почему, но я вышла за ним в коридор: ноги сами понесли меня, словно не принадлежали мне.

– О, ты глянь! Уже секретничают, – услышала я радостное хихиканье Ан, когда Станиславский уже закрывал за нами входную дверь. – Ну, мам… – видимо, Маргарет шикнула на неё за неуместную шутку. Анне всегда доставалось за попытки «поженить» меня и библиотекаря.

Вместо того, чтобы действительно что-то мне сказать, а в идеале, конечно, всё обсудить, демон просто пошёл дальше по коридору, посчитав, что оставаться для обсуждения таких тонкостей, как освобождение древних демонов и моего убийства, под дверью директора школы – не лучшая идея. Мне оставалось только молча семенить следом. Стоило отдать твари должное: несмотря на всё произошедшее, он терпеливо, словно считал, что мы всё ещё друзья, дождался, когда я нагоню его в коридоре, ведущему в студенческий корпус. До меня не сразу дошло, что мы идём ко мне в комнату. Похоже, с точки зрения чудовища это было единственное ближайшее безопасное и нейтральное для общения место.

Сказать по правде, я не понимала своей реакции на всё, разумом понимала, что мне следовало как минимум визжать, упираться и попытаться отбиться. Существо, которое шло передо мной, не было человеком, хоть им и выглядело. Это первородный враг моей семьи и человечества. А я просто иду и думаю о том, что ему следовало бы объясниться, как будто беседа могла как-то исправить сложившуюся ситуацию сейчас и положение дел в общем.

В моей комнате ничего не изменилось с момента, как я ушла с сестрой обедать. Разве что… В любимом кресле, всё ещё облачённый в свой демонический чёрный наряд, бесцеремонно сбросив расшитые лентами подушки на пол и оперившись на подлокотник, сидел, закрывая лицо рукой, Велиал. То ли ему не нравилось солнце, то ли он просто отдыхал. На нас он даже не взглянул.

В отличие от своего дружка, Велиал пугал: несмотря на внешность, в которой было что-то неземное и завораживающее, в нём было слишком много тьмы, которую он даже не пытался скрыть. Прекрасное, прекрасное чудовище.

– Нагулялся? – поинтересовался он у своего друга. Нечто, что тащило меня по коридорам, а теперь я была полностью в этом уверена, что делала я это не по своей воле, выпустило разум из незримых пальцев, из-за чего тело ощутимо повело в сторону. Мне пришлось схватиться за стену, чтобы удержать равновесие. Велиал предвосхитил мой вопрос о том, что мне всё это не снится: – Не вздумай открывать рот, на нервы действуешь. Асмодей.

Станиславский молча сделал шаг к центру комнаты, после чего преклонил колено и опустил голову в точности, как и в церкви. Велиал снова замолчал, но ненадолго:

– Скажи мне, прелесть моя. Мы с ней заключили контракт, всё чётко по правилам…

Библиотекарь вздрогнул и обернулся ко мне, его глаза округлились от ужаса. Мне показалось, что его взгляд был ещё более шокированный, чем тогда, на кухне у Маргарет.

– Но ведь, – он снова посмотрел на Велиала, но тот отмахнулся в мою сторону, словно я была чем-то, что едва ли стоило его внимания, – вы же собирались её убить.

– Мы с ней заключили контракт, – терпеливо повторил король, словно разговаривал с малолетним ребёнком, которому что-то непонятно из взрослой речи.

– Получается, дали отсрочку, – зачем-то вслух произнёс библиотекарь, дёрнулся, но вовремя взял эмоции под контроль.

Велиал, казалось, наоборот, только терял всякий интерес к происходящему, потому что принялся изучать свои ногти, словно они содержали разгадку всех тайн вселенной:

– Я поглотил её душу сразу после заключения контракта. Не видел смысла тянуть.

Станиславский снова смотрел на меня так, словно я действительно воскресла из мёртвых.

– Это невозможно… – решительно замотал головой он. – Если всё так, как вы говорите, она должна быть мертва. Ваше величество, это… очень жестокая шутка.

– Шутка? Значит, ты считаешь, что я контролирую её и разыгрываю этот спектакль, чтобы поиздеваться над тобой, мой милый? Ментальный секс, который устраивает мне эта девчонка, извращение даже для меня. Так что нет, я вполне серьёзен, насколько мне позволяет моё самочувствие после возвращения оболочки.

Я уставилась на свои руки, уже сама не будучи уверенна, что материальна. Но нет, они не просвечивались, а съеденный ранее кусок пирога вполне мог быть доказательством, что, возможно, всё не так фатально, как может показаться из его слов. Однако, в этом не было ничего утешительного. Я чувствовала, как непроницаемая стена недоверия возводится между мной и этой новой реальностью, в которую меня втянули. Мир с самого утра казался инородным, а моё собственное тело – чужим. И с каждой минутой всё становилось только хуже. Словно Алиса в стране чудес, которая против своей воли рухнула в кроличью нору.

– Что вы со мной сделали? – я попыталась сохранить спокойствие, хотя голос выдавал моё смятение.

– Мы? – Велиал наконец удостоил меня взглядом. Его глаза горели нечеловеческим огнём. – Ты сама согласилась на контракт, падший не имеет права принуждать человека.

Станиславский, который до сих пор оставался на колене, приподнял голову и с беспокойством посмотрел на меня.

– Что за контракт? – осмелилась спросить я, понимая, что ответ мне не понравится.

– Ты хочешь, чтобы я повторил детали? – король демонов усмехнулся. – Ты не получила то, что хотела, зато я получил. Вот и весь контракт.

– Но что я хотела? – я не могла вспомнить, что послужило причиной заключения этой адской сделки.

Велиал молчал, но Станиславский, казалось, начал догадываться:

– Только не это, – едва не застонал он. – Ты захотела… спасти его?

Король не стал мучить своего дружка с ответом:

– Она решила, что это отличная идея – воскресить отца, – его слова прозвучали как гром среди ясного неба.

Мой отец. Я вдруг поняла, почему оказалась в таком положении: мне отчаянно хотелось видеть его живым, что даже не задумалась о последствиях. Отец, который ненавидел демонов, и его непутёвая дочь, которая заключила контракт с одной из этих тварей в надежде хоть на какую-то месть после своей гибели. В надежде на его месть за его же смерть от лап одного из них. Я бы в любом случае умерла вчера вечером, но вцепилась в этот призрачный шанс.

– И он воскрес? – Я всё ещё тешила себя надеждой, что моя жертва не была напрасной.

– Конечно же… нет, – подтвердил худшее Велиал с интонацией садиста, соблюдя театральную паузу. – Ценой твоей слепой веры стало твоё же собственное существование… Должно было быть, но что-то пошло не так.

Я стояла в своей комнате, но это место больше не было моим домом, моим островком безопасности. Оно стало тюрьмой, из которой нет выхода. Я оказалась взаперти с двумя монстрами в человеческом обличии.

– Вы… поглотили… мою душу? – спросила я, подбирая слова. Мне показалось, что слово «съел» было бы слишком жестоким, даже для такой, как я.

Всё ещё не хотелось верить, что меня обманули. Но, похоже, король был более честен с преданным ему собратом, а значит, сказанному можно верить.

– Называй как хочешь, суть не меняется, – резко ответил демон, но тут же взял себя в руки. – Я вижу, ты не отстанешь, да? – усмехнулся он с холодным металлом в голосе. – Объясняю для недалёких вроде тебя: когда падший забирает душу, его глаза начинают светиться. Это происходит, потому что душа – это энергия. Цвет глаз показывает силу падшего. Как видишь, я её поглотил, но люди после этого умирают.

Велиал медленно встал из кресла, словно эта короткая лекция не принесла ему удовлетворения, а затем растворился в воздухе, как тень, снова появившись прямо передо мной. Взгляд его пронзал меня, словно острые иглы, и в тот момент я ощутила, как холодный ужас сжимает моё сердце, заставляя задыхаться от страха. Мне хотелось спрятаться в каком-нибудь дальнем и тёмном уголке, где демон не сможет до меня дотянуться.

– Что ж, если мой советник не знает, может быть, ты мне сама всё расскажешь? – прошипел он, обнажая свои клыки, словно предвкушая момент охоты. – Человек не может существовать без души. И не прикидывайся, что твои родственники какие-то особенные, что способны существовать без неё.

Я прижалась к стене, не зная, что делать. Кричать, чтобы кто-то услышал, или молить о пощаде? Но я знала, что даже крик может вызвать только его гнев, не защитив меня от этой угрозы. Судя по тому, что я видела, он не испытывает жалости.

Не дождавшись моего ответа, Велиал снова исчез, как призрак, появившись у окна и глядя наружу.

– Беспросветная дура. Заган был прав: тебя следовало уничтожить до всего этого, и тогда мучений было бы меньше, – его голос звучал как шёпот мрака. – Так даже твоя глупость с контрактом не принесла удовольствия.

– Лжец, – выпалила я, не выдержав его поведения, отчего Велиал поморщился.

– А, ну и вот результат. Как видишь, девчонка вполне себе жива, – искренне возмутился король своему дружку, констатируя моё состояние.

Его прервала музыка входящего звонка, предательски звучащая из кармана моей толстовки. Судя по мелодии, это была Анна, которая, видимо, не дождалась моего возвращения к столу.

Моё сердце ушло в пятки.

– Это моя сестра, – прошептала я сдавленно, надеясь, что это снизит градус накала страстей. При внешнем спокойствии Велиала даже такой, как он говорит про меня, дуре было понятно, что будет, если он посчитает, что что-то несёт для него угрозу.

Велиал посмотрел на библиотекаря, ожидая от того разъяснений, как на это реагировать. Тот пожал плечами, показывая, что не считает ситуацию критической.

– Боюсь, она может поднять много шума, если я ей не отвечу, – продолжила я. – Я ушла, не предупредив, что не вернусь.

– Без глупостей, мисс, – предупредил меня Асмодей, поднимаясь на ноги.

Я кивнула, в панике просчитывая каждое дальнейшее движение и слово, к чему всё это может привести, стоит мне сделать что-то не так или ляпнуть в разговоре что-то не то. Руки ходили ходуном, и я едва не выронила телефон, когда доставала его из кармана.

– Алло?! – я старалась говорить как можно более бодрым голосом, но получалось не очень-то убедительно.

– Ты где? – Анна по привычке сразу перешла к делу. – Слушай, вчера ты сбежала с вечеринки, сегодня с обеда. Я, конечно, не удивлена, вполне в твоём духе… Но всё же стоит иногда предупреждать, привычка дерьмовая, честно. У тебя там свидание, да?

– Я у себя, – успела я вставить, пока та набирала воздуха для последующей части речи. – Станиславский, – я бросила взгляд на библиотекаря, тот смотрел на меня, кажется, не моргая, готовый, судя по всему, прибить меня за любую оплошность. – Он вспомнил, что я не сдала какие-то там книги. Вручил список и сказал, что организует мне проблемы, если я не верну всё. Я понятия не имею, где их искать.

– Может, ошибся? – изобразила сочувствие сестра, хотя было понятно, что потерю книг школьной библиотеки она трагедией не считает. – Или, может, это такая уловка, чтобы заманить тебя к себе? Ну там… – она перешла на шёпот: – Наказать как-то интересно.

Я лишь тяжело сглотнула, не зная, как на это реагировать. В сложившихся обстоятельствах её фантазии про мои вымышленные отношения с Робертом казались натуральным издевательством, но о реальном положении дел я говорить не могла и не хотела.

– Это была шутка, – заметила поникшим голосом сестра.

– Ага, знаю, – я покосилась на Велиала. Он как раз взял со стола и разглядывал мою совместную с отцом фотографию. Похоже, ему было совершенно неинтересно, о чём шла речь в телефонном разговоре, будто его это не касалось. Впрочем, так оно и было: ни про существование темницы короля демонов, ни про то, что и сам демон теперь на свободе, моя сестра не знала. – Нет, всё в порядке, я просто очень устала и ещё эти книги. Если можно, я хотела бы поспать, как только найду эту проклятую макулатуру. Ладно?

– Нет проблем, сестрёнка. Кстати, из головы вылетело: ты же забыла свой подарок. Миссис Коллинз спрятала его в подсобку. Ну ты это, пиши, что ли, хотя бы иногда, а то я решу, что ты меня разлюбила.

Ответив что-то вроде дежурного пожелания «и тебе хорошего дня», я завершила вызов, ожидая реакции моих мучителей. Я показала демонам экран телефона, чтобы они не подумали, что я собираюсь просить помощи. Велиал даже не посмотрел в мою сторону. Он недовольно бросил рамку обратно на стол.

– Я просидел в небытие почти пять сотен лет, – пробурчал он, – и твоя светящаяся коробка мне ни о чем не говорит. Но все же, нужно признать, я сильно отстал от вашего прогресса. Раньше вы из пещер боялись высунуть нос, а сейчас… Да, Асмодей? Ты же руку приложил, мелкий негодник?

Велиал подошел к Асмодею и потрепал его по голове, будто тот был его верным псом. Асмодей лишь усмехнулся и взглянул на меня, сверкнув глазами, словно напоминая мне, что он такое же чудовище.

– Мисс, – обратился он ко мне, – теперь, когда ситуация с вашей сестрой улажена, давайте вернемся к нашим делам.

Я нервно кивнула, чувствуя внутреннее напряжение.

– Что теперь со мной будет? – спросила я, стараясь сохранить уверенность в голосе.

Велиал взглянул на меня с высокомерием.

– Что будет? Всё зависит от тебя, моя дорогая, – произнёс он с усмешкой. – Я здесь, чтобы засвидетельствовать последствия и обозначить правила. Убивать тебя пока нецелесообразно, ведь непонятно, как ты выжила. Убивать непонятное – удел людей.

Я пыталась уловить информацию, которая помогла бы мне выкрутиться из этой ситуации.

– Если я найду недостатки в условиях контракта, то его можно будет отменить? – уточнила я. – Верно?

– Неверно, – лениво ответил Велиал. – Условия всегда чётко контролируются по тем пунктам, которые оговариваются при его заключении. Мне нравятся твои попытки не сдаваться, хотя надо было думать раньше. Люди всегда в проигрыше, потому что они либо продешевят в условиях, либо соблазнятся.

Асмодей неожиданно шагнул ближе, и его присутствие стало угрожающим. Велиал посмотрел на нас и усмехнулся.

– То, что, как вы говорите, я не умерла, не относится к контракту, – неожиданно возразила я. – Разговор был такой: я тебе душу, ты мне отца.

– Не собираюсь. – Велиал рассмеялся, глядя на мою злость. – Должен, но не собираюсь.

Я аж вспыхнула от злости:

– Что? Почему?!

– Мы не договаривались о сроках, – теперь демон расплылся в издевательской улыбке. – Я сказал, что воскрешу, но не уточнил когда. Это моё решение, как и момент, когда я могу забрать твою душу. – Он выдержал театральную паузу, наслаждаясь моим негодованием. – А значит, думаю, второе пришествие начнётся раньше.

Его самодовольство выбило меня из колеи. Велиал не дал мне ответить и продолжил:

– Когда душа попадает к падшему, он получает и всё остальное. Ты принадлежишь мне, и я могу делать с твоим телом всё, что пожелаю. Полное подчинение, как ты уже заметила. Просто держи в уме, что можешь попасть в ситуацию, когда мне захочется увидеть обнажённое женское тело. Например, во дворе твоего… Что это за место?

Я замерла. Не только душу потеряла, но и в покое не оставят.

Велиалу не понравилось моё замешательство, и он грубо схватил меня за подбородок. Ощущение мурашек по спине, обжигающее и разрушительное. Я потеряла контроль над своим телом.

– Подними руку, – скомандовал Велиал. Я безропотно подняла сначала правую руку, потом левую. Затем похлопала в ладоши: «Я люблю своего господина». Голосовые связки тоже не подчинялись. – Это называется марионетками, милая. Тела людей, которые заключили договор, настолько послушны, что ими можно играть, как куклами.

Посчитав, что до меня дошло, насколько плачевно моё положение, демон выпустил остатки меня из-под своей власти. Ощущения реальности вернулись практически мгновенно, и я сама сжала руку в кулак без чьей-либо посторонней помощи. Оказывается, можно так радоваться своему телу.

– Не путай с одержимостью, – продолжил он, изображая скуку и возвращаясь в кресло. – Когда человек одержим, мы пробуждаем качества, подходящие под ситуацию, и направляем его разум этим желанием. А с такими, как ты, всё иначе. Эдему не нужны грешники и тем более их гниющие оболочки. Меня смущает, что ты отличаешься от других: у тебя есть сознание и бьющееся сердце, но нет души. Сколько ты протянешь? Считаешься ли ты мёртвой или нет?

Библиотекарь пожал плечами:

– Не могу ответить, господин. Я не сталкивался с подобным в рукописях и книгах. Позвольте поговорить с ней.

– Ты упустил такую сочную девку из вида? – с удивлением приподнял брови король, но, судя по движению руки, разрешение всё же дал. Это было отвратительно, когда два посторонних существа обсуждают тебя, словно ты вещь.

– Кхм… Мне не о чем было говорить с ней на эту тему, повелитель. Она – потомок охотников, а моя начальница, как вы поняли, тоже охотник. Я сомневаюсь, что смог бы найти достаточно убедительную тему для разговора с ними, не вызвав подозрений.

Библиотекарь подошёл ко мне аккуратно, не нарушая личных границ. Мы смотрели друг на друга так, словно виделись впервые: никогда не подумала, что он демон. В отличие от Велиала, он продолжал оставаться в человеческом обличии, не демонстрируя заострённых ушей, клыков и красных глаз. Совершенно такой же, как и всегда.

Да, Станиславский вёл скрытный образ жизни, даже несмотря на это, его уважали и относились с теплотой. Однако теперь на моём сердце лежал тяжёлый камень. Это «но» было новым и совершенно чудовищным. Мой лучший друг и наставник оказался демоном, который обманывал меня всё время нашего знакомства.

Асмодей провёл пальцем перед моим лицом, словно я была на приёме у доктора, и внимательно следил за моей реакцией.

– Начни я любопытствовать, сразу бы возникли ненужные вопросы. А вру я плохо, как вы знаете, иначе бы не торчал в Гайе столько веков.

Я хотела ударить его по руке за всю ложь, которой жила всё это время. Воспоминания о наших ссорах, смехе, уроках и подарках причиняли мне боль. Я не могла совместить две такие разные стороны его личности: счастливый Роберт и тот, что изучает меня, как подопытный образец.

– Уже успел отвыкнуть от ваших привычек, господин, – наконец вынес вердикт он, тяжело вздохнув. Убедившись, что я всё же осознаю происходящее, Асмодей полностью переключился на меня. – Мисс, не могли бы вы ответить на некоторые вопросы?

– Что, потянуло на личное? – моя колкость больше выражала тревогу. Мне просто хотелось, чтобы кто-то из нас исчез, неважно кто: они или я.

– Я знаю всё о вашем «личном», – Асмодей с укором посмотрел на меня. – Не бойтесь, в ваше сознание я не полезу, но прошу отвечать честно. – Значит, жест Велиала можно расценивать как разрешение на любые действия? В голове появились сцены из ужастиков, где палачи вынимали из жертвы органы, чтобы вытянуть информацию. – Вы действительно заключили контракт с моим господином?

Молча я подняла руку, показывая едва заметный тёмный узор на пальце. Этот знак говорил сам за себя, гораздо лучше любых слов. Асмодей вздохнул, что меня ещё больше напрягло:

– Кроме изменения цвета глаз и необычного цвета волос от рождения, вы не замечали ничего странного в себе?

Отвечать не хотелось, но я понимала, что, если не буду этого делать, эти существа найдут другой способ получить ответы.

– Папа говорил, что я могу видеть демонов, независимо от того, хотят они быть видимыми для людей или нет. И заклинания тоже, вот это вот всё, – я указала на узор на пальце и нахмурилась. – Оно серое и похоже на туман.

– Это как-то связано с кровью? – Велиал нетерпеливо вклинился в разговор.

– Похоже на то. И наследие оказалось сильнее, чем я предполагал. И сколько это у вас уже, мисс? – Асмодей подошёл ещё ближе. Я поняла, что за моей спиной стена, и вздохнула, приготовившись к продолжению допроса.

– Я так понимаю, это особенность нашего рода, – как можно более лаконично ответила я, уже не зная, куда деться от такого внимания.

– Если всё так, то это вполне объясняет, почему их род, воюя против Геенны, умудрился дожить до… упадка в лице тебя. Но ты не останавливайся, мой советник очень похотлив до знаний, – хмыкнул Велиал и расплылся в хищной улыбке. Станиславский растерянно посмотрел на короля, не зная, как реагировать на шутку.

– Что-нибудь ещё, о чём нам следовало бы знать? – спросил он у меня так, словно я действительно знала, что важно сказать демонам, а что – мелочи, не стоящие их времени.

После гибели отца у меня не было возможности узнать, как проявляются гены. Когда отличаешься от большинства, сложно понять, что нормально, что нет. Например, Анна рассказывала мне, что ей иногда снится будущее. По информации из интернета, это довольно распространено среди детей и подростков. Но со временем этот «дар» исчезает, и многие взрослые даже не помнят, что когда-то могли это делать. Мне, кстати, подобное не снилось. Хотя иногда некоторые приписывают себе выдуманные способности, чтобы казаться интереснее. Кто вообще знает, что скрывают окружающие тебя подростки?

– Может, крылья? – предположил король.

– Какие крылья? – я не поняла.

– Ох, бедняжка, – пожалел меня Велиал, первым поняв, что я не обладаю такой важной частью анатомии.

– Мы даже не знаем, были ли крылья у первого потомка Набериуса. С каждым разом демоническая кровь становилась всё менее значимой. Я восстановил генеалогическое древо, но никто из падших не поддерживал после тесные отношения с этим родом, – пояснил Асмодей.

– Ну разве что для того, чтобы покопаться друг у друга во внутренностях, – король подпёр голову рукой. – Милые сердцу времена… – но почти сразу он помрачнел: – Пока вы не сунули меня в камень, ублюдки.

Я чувствовала, как воздух стал гуще, словно он собирался раздавить меня, как насекомое.

– Господин… – Асмодей поднял руку, призывая повременить с расправой. – Я ещё не закончил.

Велиал что-то буркнул и замолчал.

– Итак, – всё внимание библиотекаря вернулось ко мне, – мисс, я хотел бы услышать именно от вас причину, по которой ваш род так упорно пытается уничтожить падших.

– Да откуда мне знать?! – не выдержала я. Я чувствовала себя как двоечник на экзамене. – Папа говорил… что Набе… Как его там? Набериус просто решил избавиться от сына, – слова застряли в горле, как осколки многовековой трагедии.

– Убить?! – Велиал аж подпрыгнул. – Да он готов был ему всю свою силу передать без остатка, если бы тот только попросил! Ну или сделать герцогом, просто чтобы всегда быть рядом. Так боялся потерять последнее, что осталось от Элизы.

Мои мысли беспорядочно боролись в голове. Всё, что я знала, всё, что было моей реальностью, казалось, рушилось под ударами правды, нашедшей свою дорогу сквозь века мифов и легенд. Не знаю почему, но реакция демона казалась искренней – ему было неприятно слышать такое о моём нечеловеческом предке.

– Вы что, хотите меня убедить, что мой отец лгал мне?

– Не надо воспринимать это так буквально, с тех пор много воды утекло, и мы уже не узнаем, кто начал этот конфликт: ангелы или родственники Элизы, – Асмодей попытался улыбнуться ободряюще, но его слова только подчеркнули тяжесть ситуации.

Но мне было не до этого. Мне было до одного, какого-то великого предательства, которое открыло глаза на ложь, таившуюся внутри семьи. Я сделала глубокий вдох, пытаясь справиться с физической и эмоциональной болью, которая начала заполнять меня.

– Ангелы? Какие ангелы? Они существуют? – не поняла я.

– О-о-о… – протянул Велиал так, будто я задела его своим невежеством. – Ну ты действительно переплюнула все мои ожидания своей тупостью. Просто аплодисменты.

Он даже слабо похлопал в ладоши для приличия.

– Я ни разу не видела ангелов, а демонов, признаться, увидела впервые только вчера, – я фыркнула.

– Осторожнее со словами, девка, и не забывай о тоне! – что-то внутри меня сжалось, словно кто-то вывернул душу или то, что от неё осталось. Я закашлялась. Чёрт бы их побрал, опять боль. Неужели это никогда не закончится?

Библиотекарь смотрел на меня, склонив голову набок, и молчал. По всей видимости, его я тоже обидела. Ну что я им не то сказала, что вывела из себя? До этого мою, если это можно так назвать, дерзость они пропускали мимо ушей, а тут взвились на ровном месте.

– Хорошо, – наконец он вздохнул и отошёл к окну, где до этого уже побывал Велиал. – Похоже, у Вас действительно очень большой пробел в знаниях об Эдеме и Геенне и их обитателях, и Вы ничего не понимаете в происходящем.

– Не то чтобы совсем. Про марионеток мне только что рассказали.

И про то, что никому из вас доверять нельзя, я уже в курсе. Предатель.

– Это только малая часть. Как и в ваших науках, у нас тоже свои законы: флора, фауна и прочее. Хотя я сомневаюсь, что ваш род когда-либо проникал в Геенну, за исключением Набериуса, – чтобы не упустить ни одного слова, я, кажется, забыла, как дышать, внимательно слушала демона. Он более вменяем, чем король Велиал. Надо будет посмотреть, что пишут о нем в интернете. Если его имя на слуху, значит, он довольно популярный персонаж в человеческом мире. – Не стоит путать падших и демонов – это не одно и тоже. Демоны появились ещё во время создания мира, когда зашло солнце. Это злобные духи, часто без плоти. Создатель сразу же отправил их в Геенну.

Как будто Велиал прямо светлый ангел. Я покосилась на короля и снова тихонько фыркнула.

– А падшие раньше были ангелами. Однажды в Эдеме ангельские войска разделились на тех, кто был за независимость от Люцифера, и тех, кто был верен Создателю и следовал за Михаэлем.

– Проще говоря, взбунтовались против строгого режима папочки, – наконец вмешался Велиал. – Бойня та ещё была. А папик, как всегда, не при делах – как закрутилось всё, сразу притворился невинным. В итоге из-за нескольких предательств и интриг нас следом за демонами сбросили в Геенну. Полный бардак, а Михаэль, как маленький мальчик, радовался победе. И самое обидное, что в таких ситуациях всё часто решает случай.

– То есть, по-вашему, если бы не случай, вы бы их победили?

Велиал обернулся и посмотрел на меня крайне агрессивным взглядом.

– А ты сомневаешься в нашей силе? – его голос был холоден, как зимний ветер в горах.

– Я? Нет, что вы… – я поняла, что ляпнула просто невероятную глупость. По всей видимости, эта тема была очень болезненной для… Хм… Падших? Они так себя называют?

– Минутка демонстрации, раз вчера тебе было мало. В этот раз веселья будет больше, – он рывком поднялся из кресла и схватил меня, развернул спиной и зажал рот рукой, чтобы никто меня не услышал.

В следующий миг мне показалось, что меня выворачивает наизнанку и пронзает тысячами тонких игл. Невидимые когти разрывали меня на части, резали ножами и жгли в ужасном неудержимом огне. Но через мгновение, которое показалось вечностью, всё прекратилось так же неожиданно, как и началось. Я обессиленно повисла в объятиях демона.

– Понравилось? Не волнуйся, есть ещё много, всё самое интересное ещё впереди, – прошипел он.

Я молчала, а в голове всё ещё отдавались отголоски боли. Все предыдущие страдания показались мне незначительными. Теперь я была истощена морально и психологически. Король бросил меня на кровать, как надоевшую игрушку. Я упала на живот и с трудом пыталась вспомнить, как дышать.

– Ваше величество, думаю, вам будет это полезно, – Асмодей, судя по шуршащему звуку, что-то передал Велиалу.

– Действительно. Что ж, тогда до встречи.

Опять запахло серой. Я повернула голову и увидела лишь библиотекаря, который присел на корточках у моей кровати и смотрел мне в лицо. Велиала в комнате уже не было.

– Не моё это дело, конечно, но вам лучше его лишний раз не злить. Я очень давно с ним знаком, и лучше ему подчиняться, если вы хотите прожить ещё хоть немного, – он ослабил свой галстук и закатал рукав рубашки. Его руку тут же окутало ровное голубовато-зелёное свечение. Асмодей аккуратно коснулся моей головы, словно мог нанести мне какую-то травму или сделать ещё больнее, чем Велиал.

Боль почти сразу начала утихать.

– Ох, у вас ещё и рёбра сломаны! Дела… – пробормотал демон, медленно проводя рукой по моему позвоночнику. – Спина – один большой синяк. Так, значит, это вас он вчера по церкви таскал. Я уж думал, они с Заганом не сошлись во мнениях.

На меня навалилось какое-то неестественное спокойствие и умиротворение.

Он встал и поправил брюки. Мне показалось, что он стал несколько бледнее, чем десять минут назад. Наверное, показалось.

– У меня ещё куча книг на учёте не стоит, а мой вам совет: примите душ и поешьте, даже если не хочется. А то у вас, правда, вид как у мертвеца. Собственно, я за него вас и принял.

– И что теперь со мной будет? – спросила я, не зная, что ещё сказать, хотя сомневалась, что демон даст чёткий план к действию. Признаться честно: самым разумным в моей ситуации было бы просто попытаться выйти в окно.

– Придётся научиться существовать с этим, – посоветовал Асмодей, словно мог прочитать мои мысли. – И помнить, что отныне каждое действие имеет свои последствия. Я желаю вам удачи и терпения, мисс.

В его голосе звучало что-то похожее на сочувствие, но было ясно, что обратного пути нет. Это как с найденными на улице животными: тебе их жалко до боли в сердце, но найдётся миллион причин, почему ты не сможешь взять их с собой. Сказав это, он растворился чёрным туманом.

Я заключила контракт и теперь должна была жить с его последствиями, как бы ни были они жестоки.

Или не жить.

Анна осторожно перешагивала через обломки скамеек в церкви, с каждым шагом делая это так, словно совершая некий сакральный ритуал. Солнечные лучи попадали сквозь окна, освещая пыльные частицы, кружащие в воздухе, и придавая месту ещё более мистическую атмосферу. Я шла за ней, стараясь сохранять спокойствие, хотя в груди моё сердце билось, как у пойманной птицы.

Говорят, что преступники всегда возвращаются на место преступления, но я-то была жертвой. Каждый скрип доски под ногами напоминал мне о той ужасной ночи. Поэтому, когда Анна предложила мне посмотреть, как работает шериф и его люди, а заодно «отлично провести время», я согласилась, хоть и с некоторой опаской. Мне казалось, что кто-то вот-вот заметит меня и воскликнет: «Ага, вот ты где!» – а потом на моих запястьях защёлкнутся наручники. Кроме того, мне нужно было понять, нет ли там чего-то, что могло бы помочь моей тёте выяснить истинные причины погрома.

Сестра, обычно не проявлявшая интереса к церкви, считая её скучным местом, на этот раз смотрела на неё с любопытством.

– Какой кошмар, – тихо прошептала она, сжимая мою руку. Но в её голосе звучало восхищение, а не ужас от случившегося. – Если это Рой, то ему крышка.

Я знала, кто виноват в этом разгроме, но молчала, изо всех сил сжимая челюсть, чтобы, не дай бог, не ляпнуть что-то, что можно будет использовать против меня. Придётся играть роль невинной овечки до конца.

У престола стояли люди шерифа, тщательно исследуя место происшествия, и совершенно неожиданно рядом с ними оказался Асмодей, который по-прежнему исполнял роль школьного библиотекаря и правой руки директора. Он оживлённо беседовал с одним из стражников, внимательно изучая записи в его блокноте, которые, по-видимому, были сделаны только что.

– Я думала, вы к брату срулили, – с нотками разочарования произнесла Ан, увидев воспитателя. Это означало, что хозяйничать ей не дадут. Сестра была бойкой только в компании сверстников, но как наследнице Дэвисов ей приходилось следовать ещё большему количеству правил, чем мне.

Я же поймала себя на мысли, что только мне известна истинная сущность библиотекаря и что хамить ему всё же не стоит. Даже странно, как быстро моё восприятие реальности перестраивается под новые реалии.

– Срулишь тут с вами, – передразнил он её же манеру. – Час от часу не легче. Ваша мать попросила меня задержаться, потому что следователь смог подъехать только сейчас.

Полицейские изучали разрушенные скамейки, пытаясь понять, кто мог совершить такое варварство.

– Вам придётся покинуть это место, если вы правда хотите получить ответ на то, кто в этом виноват, – предупредил нас один из полицейских, разглядывая церковную утварь на полу и делая фото. – Вы мешаете сбору улик, а ещё сами уже изрядно наследили.

– Вот так просто выставите нас за дверь? Даже не спросите, а может, мы ценные свидетели! – возмутилась сестра, которой страсть как хотелось поучаствовать во всём этом.

– А вы свидетели? – полицейский улыбнулся, понимая, к чему та клонит.

– Нет, – честно ответила Анна. – Мне просто интересно, чем вы тут занимаетесь. Можно мы никуда не пойдём? Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, – запричитала она, сложив руки в молитве и захлопав ресницами. Секретный приём, против которого у большинства парней нет иммунитета.

Асмодей лишь закатил на это глаза:

– Она от вас не отцепится, – сказал он полицейскому, после чего снова посмотрел на нас. – Стойте на месте, иначе виноватыми в погроме будете вы.

Я прикусила губу и притворилась, что задумалась. На самом деле мне было неприятно находиться здесь. Нервный зуд в спине напомнил мне о том, как позвоночник сначала столкнулся с потолком, а затем со всеми скамейками в помещении.

– Это мог быть кто угодно, – наконец сказала я, потому что некрасиво было всё время молчать. – В последнее время в школе происходило много странного.

Полицейский кивнул, но его лицо оставалось озабоченным. Я попыталась отвлечься от мрачных мыслей, как вдруг мой взгляд упал на рыжего кота, сидящего возле престола. Кот смотрел прямо на меня, его глаза сверкали в полумраке. Я прищурилась, пытаясь понять, как животное могло здесь оказаться, или мне почудилось. Но тут меня отвлекли.

– Нозоми, – позвала меня сестра. – Смотри, это что?

– Кот, – ответила я на автомате, хотя сестра говорила не о нём.

Я обернулась и увидела, что Анна держала в руках холщовый мешочек. Именно в таком Заган отдал Теням колбы с кровью. Видимо, демонов больше интересовало содержимое, чем упаковка.

Я пожала плечами:

– Это что, Рой потерял?

– Что в них можно хранить, по-твоему?

– В таких продают чай. Кажется.

– Чай? Точно! Тогда эта улика указывает на вас, – сестра ткнула пальцем в библиотекаря. – Дело закрыто, это всё натворили вы.

Я была поражена, как изящно библиотекарь ответил на её обвинение, глянув поверх очков и не сказав при этом ни слова. К счастью, полиция восприняла шутку как шутку, или же демон каким-то волшебным образом отводил от себя всякое подозрение, оставаясь в глазах общественности законопослушным гражданином.

Пока сестра и Асмодей спорили, я снова посмотрела на алтарь, но кота там уже не было. За их обвинениями в адрес друг друга я не сразу расслышала новый звук, который усиливался с каждой секундой. Треск. Так звучит…

Я подняла взгляд наверх.

– Там огонь! – закричала Анна, указывая вверх, заметив моё замешательство и задрав голову следом.

Пламя быстро распространялось, охватывая всё на своём пути. Старое дерево вспыхнуло в мгновение ока, но пожарная сигнализация упорно молчала.

– Пламя слишком высоко, вы не сможете его потушить! – начал раздавать приказы кто-то. – Немедленно выходите!

Я потянула Анну за руку к выходу, но дым почти мгновенно заполнил помещение. Сестра дёрнулась в другую сторону, и мы столкнулись, потеряв направление. Теперь мы двигались наугад, то и дело спотыкаясь об обломки скамеек. Пламя охватывало всё большее пространство, и я поняла, что мы можем не успеть выбраться из-за обломков скамеек, затруднявших движение.

Рядом с треском рухнула балка, выпуская сноп искр нам в лицо, из-за чего мы окончательно потерялись в пространстве.

– Никакой паники, – раздался у меня над ухом спокойный голос библиотекаря.

Он подхватил меня и Анну под руки и без колебаний потащил к выходу. Мои ноги заплетались, я давилась кашлем. Огонь почти догнал нас, когда мы наконец выбрались наружу, в безопасное место.

– Спасибо, – прохрипела Анна, отдышавшись. – Может, вы и душнила, но зато как человек хороший.

Но библиотекарь ничего не ответил на это, молча глядя на то, как пожар неумолимо пожирает здание. Персонал школы уже начал подтягиваться, вооружившись огнетушителями. В отдалении маячили школьники, не решаясь приблизиться, чтобы насладиться очередной катастрофой. К нам подбежали полицейские:

– Скорая и пожарные сейчас подъедут, – сказал тот, кто хотел с самого начала выставить нас прочь, убеждаясь, что мы каким-то чудом не пострадали от огня. – Наши все вышли. Внутри никого не осталось?

– Нет, – покачал головой Асмодей. – Девочки пришли вдвоём.

– Теперь она ещё и сгорела, – тихо сказал другой полицейский. – Действительно много странного. Каждый день тут так?

Анна нервно рассмеялась:

– А то! Лучшая школа в штате!

Я согласно хмыкнула. Анна, дрожа от пережитого, прижалась ко мне, и я почувствовала, как её тепло возвращает мне силы. Мы стояли рядом, наблюдая за пожарными, которые пытались справиться с бушующим огнём. Вдали послышались сирены скорой помощи.

– Мы разберёмся, – тихо пообещал полицейский, успокаивающе гладя меня и Анну. – Я обещаю.

Мне оставалось надеяться, что это была просто дежурная фраза.

Холодок в животе нарастал по мере моего приближения к двери медпункта: никогда не любила посещать это место, и недавние события лишь усилили это чувство. Каждый раз, когда я входила сюда, меня охватывало ощущение тревоги и беспокойства. Возможно, сказывались какие-то детские воспоминания, связанные с болью от уколов или травм, а может быть всему виной запах стерильной частоты. Однако просьба Асмодея была не тем, что можно игнорировать. Во всяком случае теперь. Глубоко вдохнув, я толкнула дверь и вошла.

Комната встретила тишиной и резким запахом дезинфицирующего средства. Белые стены и стерильная обстановка только усиливали ощущение пустоты и отчуждённости. Тётя никогда не пыталась сделать медпункт приветливым для посетителей, например, разукрасив стены в яркие цвета, как это делают в клиниках, говоря, что это то место, куда дети должны стремиться по возможности не попадать. В углу у окна стоял Асмодей, его фигура выглядела расслабленной, несмотря на всё произошедшее. Велиал, словно подросток, крутился, сидя в кресле медсестры, его лицо, несмотря на столь примитивное развлечение, оставалось перекошенным от раздражения. Удивительно, как тварь его возраста сочетала в себе все эти черты характера.

Когда я вошла, Асмодей обернулся и подал мне знак рукой в качестве приветствия, Велиал замер, видимо поняв, что я застала короля за столь неприемлемым занятием.

– А вот и та девчонка, из-за которой у нас столько проблем, – пробурчал он, не скрывая своего недовольства.

Я вспыхнула от несправедливого обвинения:

– Ну конечно, мне же делать больше нечего! Вы не думали, что это произошло случайно? – Я постаралась удержать голос от дрожи, но получалось скверно.

Велиал фыркнул.

– Случайно? Меня ты совершенно точно случайно выпустила на свободу. Ну да, ну да.

– Как будто вам это не нравится, – парировала я, но он меня проигнорировал.

– А церковь тоже сгорела «случайно»? – его голос был полон презрения. – Ты вообще не думаешь, что творишь? Представляешь, сколько внимания привлекла этой выходкой?

Асмодей вмешался, пытаясь сгладить ситуацию.

– Не нужно обвинять Нозоми раньше времени, мой король, – он говорил спокойно, но в его голосе чувствовалась твёрдость. – Это было решение Загана, чтобы замести следы. Девочка ни при чём. Честно говоря, я не знаю, что она там делала.

Я сжала кулаки, моя злость нарастала.

– Анна потащила меня посмотреть на полицейских, – объявила я причину своего появления в приходе…

Асмодей снова поднял руку, призывая всех присутствующих обратить внимание на себя.

– Есть кое-что, о чём я хотел поговорить. Причина, по которой я попросил вас прийти сюда, – он сделал паузу, словно не решался. – Я хочу провести медосмотр и взять образцы крови.

Я нахмурилась, удивлённая таким неожиданным поворотом.

– Это ещё зачем? – я недоверчиво уставилась на Асмодея.

– Дело в том, что мы до сих пор не понимаем, как ты умудряешься существовать без души, – объяснил он. – Медицинское оборудование, которое здесь есть, может и не ахти какое, но, возможно, поможет. Нужно больше информации, чтобы понять, как организм функционирует, возможно, произошли какие-то изменения.

Я почувствовала, как беспокойство нарастает, но всё равно кивнула, соглашаясь. Если этот вопрос так волнует демонов, видимо, в этом что-то есть.

Асмодей подошёл к одному из столиков и стянул с него медицинскую салфетку, открывая уже подготовленные инструменты. По уверенным и точным движениям было понятно, он явно знал, что делал. Я молча села на кушетку, пытаясь дышать как можно более спокойно. Вряд ли они будут меня препарировать.

– Всё будет хорошо, – заверил меня библиотекарь, начиная осмотр.

Первым делом он замерил давление: осторожно закрепил манжету и начал накачивать воздух.

– В норме, – отметил он, записывая результаты в блокнот. Я нервно заёрзала на кушетке.

Затем он взял стетоскоп, задумчиво глянул на него, но почти сразу отложил в сторону.

– Сердцебиение в порядке, – сообщил он, приложив пальцы к моей сонной артерии. – На самом деле мне куда интереснее глянуть на анализы крови.

Асмодей аккуратно подготовил иголку и небольшую пробирку. Ногой пододвинув специальный столик с подушкой, попросил меня положить на неё локоть. Процедура никак не отличалась от обычной: он утянул ремнём руку, нашёл вену и, тщательно продезинфицировав место, осторожно ввёл иглу. Через несколько мгновений пробирка наполнилась алой кровью.

– Отлично, – сказал библиотекарь, вынимая иглу и накладывая тампон. – Это не займёт много времени.

– Странно, что вы доверяете медицине больше, чем магии, – заметила я, наблюдая за тем, как тот добавляет стабилизирующий раствор в пробирку и делает на ней какие-то пометки.

– Любое научное познание говорит на языке фактов. Магия же – вещь зыбкая и зачастую не поддаётся констатации объективного существования, – сказал он. – Иными словами: наука более осознаваема, ей я доверяю больше. Не переживайте, пока что я не вижу никаких отклонений.

Я наконец не выдержала, потому что не могла понять, издеваются они надо мной или нет:

– Значит, выходит, что пожар – ваших рук дело? В таком случае, действительно, вместо того чтобы обвинять меня, вы хотя бы объясните, что задумали, чтобы я больше не подвергала свою жизнь опасности, если вы в следующий раз решите что-нибудь спалить, как вы выразились, заметая следы?

Велиал сжал кулаки, его терпение явно было на исходе.

– Ты даже не понимаешь, о чём говоришь, девчонка, – прорычал он низко.

– Зато я хотя бы пытаюсь понять правила игры в новых для себя условиях, а не просто кричу на всех, – неожиданно для самой себя огрызнулась я. Меня захлестнула ярость, мне захотелось кинуться на обидчика и расцарапать ему лицо.

И именно в этот момент Велиал поступил так, как я ожидала меньше всего: потерял над собой контроль. С яростным рыком он ударил кулаком по стеклянному шкафчику, стоящему рядом со столом. Разлетевшиеся осколки едва не задели меня. Я отшатнулась, но почувствовала боль не как если бы в меня попало стекло, а как будто удар нанесла я сама. Охнув, я схватилась за ладонь, но внешне она была совершенно целой, хотя я была готова поклясться, что чувствовала рассечение кожи и застрявшую в ней острую стеклянную крошку. Далеко не сразу я поняла, что лицо короля скривилось от боли, он прижал руку к груди.

– Это как? – прошептала я, не веря своим глазам и ощущениям. – Почему я чувствую чужую боль?

Асмодей смотрел на нас с открытым ртом, осмысливая происходящее.

– Не уверен, но… Ваше поведение и… Извините, мой король, это для контрольной проверки, – библиотекарь решил не тратить время на объяснения и просто ущипнул Велиала за плечо. Демон, не ожидавший ничего такого, охнул и, шипя и проклиная его, отъехал на стуле по хрустящему от осколков стекла полу. Я тоже охнула, отпрянув в другую сторону, хватаясь за своё плечо. – Кажется, теперь вы чувствуете боль друг друга.

Велиал медленно поднял взгляд на меня:

– Это невозможно… Это бред!

– Это можно как-то отключить? Ну, может, есть какой-нибудь фокус-покус? – согласилась с оценкой ситуации демона я. Неожиданно эмоции внутри меня поменялись, но никак не получалось понять безумный коктейль, который зародился в голове. – Заклятие там какое. Абракадабра или авада кедавра?

Асмодей, пытаясь собраться с мыслями, предложил:

– Мы должны немедленно рассказать об этом Загану. Это… Это…

– Это катастрофа, – закончила я, хватаясь за голову.

– Я ничего уже не понимаю, папаша тебя подери! – чуть ли не рычал Велиал, вышагивая взад-вперёд по моей комнате. – Что происходит? Я что, свихнулся в этом треклятом камне?

Заган сидел в кресле, закинув ногу на ногу, к счастью, пощадив подушки. Подперев голову ладонью, он молча наблюдал за метаниями брата. Я расположилась на кровати, прислонившись спиной к стене. Станиславский заставил меня выпить какие-то таблетки, объяснив это стрессом от всего произошедшего, и строго-настрого запретил, назовём это так, препираться с королём. Хотелось бы, но меня просто воротит от одного вида Велиала.

– Почему она чувствует то же самое, что и я? Почему я испытываю её эмоции? – Велиал растворился в противоположном углу комнаты и возник прямо рядом со мной. – Всё, девочка, давай начистоту. Что твои ублюдочные предки с собой сделали?

– Да не знаю, – я говорила как можно более спокойным тоном.

– А кто знает? – уже в открытую рычал король. – Кто, мать твою, знает? Мне твоего грёбанного папашу, что ли, воскресить и пытать?

– Да, было бы неплохо. Это часть нашей сделки вообще-то.

Он схватил меня за руку и сжал с такой силой, что мне показалось, будто затрещали кости. Я взвизгнула от боли.

– Да твою же ж!.. – Велиал в ту же секунду выпустил меня и теперь ошарашенно смотрел на свою правую руку.

– Успокойся, – подал, наконец, голос Заган.

– Я спокоен, – огрызнулся король, потирая запястье так, словно оно болело. – Что это было? В прошлый раз я думал, что у меня болевые галлюцинации после заточения. Терять оболочку очень больно.

Я испуганно вжала голову в плечи, всем своим видом демонстрируя, что не имею ни малейшего понятия, что происходит.

Велиал неожиданно протянул руку Загану:

– Дай иглу.

– Ты что, собираешься проткнуть её? – спросил мужчина, скептически приподняв брови. Не дожидаясь ответа, он достал из воздуха длинную чёрную иглу длиной дюймов сорок и протянул её брату.

Вместо того чтобы использовать иглу по назначению, Велиал с силой резанул себе ладонь левой руки. Я вздрогнула и схватилась за свою совершенно целую ладонь.

– Занятно… – произнёс Велиал, позволяя нескольким каплям чёрной крови упасть на пол. Его, казалось, совершенно не беспокоило, что мне потом придётся отмывать ковёр от крови. – Сама себя порежешь или тебе помочь?

Я была в шоке от этого вопроса. Мало мне проблем в последнее время, теперь он хочет, чтобы у меня появилась ещё одна болячка.

– Если я попрошу Загана сделать это, он, скорее всего, случайно проткнёт тебе ногу насквозь, – сказал король, показывая мне иглу. Я сглотнула. Перспектива получить такую травму меня совсем не радовала.

– Лучше сделай это сама. Давай правую руку, – предложил король.

– А можно просто уколоть палец? – спросила я, надеясь найти компромисс. Но демон нахмурился, показывая, что если я не соглашусь, ему придётся просить о помощи своего брата.

Я глубоко вдохнула, зажмурилась и, помедлив секунду, взяла иглу и оцарапала кожу на ладони. Велиал вёл себя очень достойно: он не издал ни звука ни когда наносил травму себе, ни когда я делала это со своей рукой.

– Что вы тут делаете? – открыв глаза, я увидела появившегося в комнате Станиславского. Судя по исчезающему чёрному облачку, он только что материализовался здесь и был несколько удивлён увиденным.

– Здесь проводят эксперименты, – объяснил ему Заган, стараясь не проявлять эмоций по поводу происходящего. – На тему резонанса.

Велиал сжимал и разжимал правую ладонь и говорил:

– Нехорошо. Мне это совершенно не нравится.

Асмодей присел рядом со мной и протянул бутылку с чистой прохладной водой и упаковку витаминов.

– Всё настолько плохо? – спросил он, осторожно взяв мою израненную ладонь. Затем достал из кармана платок и вытер кровь. Шрама не осталось. Я в изумлении посмотрела на него.

Тем временем Асмодей забрал у меня иглу и вернул её Загану. Тот небрежно подбросил её в воздух, и она исчезла, словно никогда не существовала.

– Можно было просто ущипнуть, – сказал он. – Зачем калечить?

Наступило продолжительное молчание. И вдруг король тихо, почти шёпотом, произнёс:

– Если её убьют, я, вероятно, тоже умру…

Услышав это, мужчина даже встал со своего места.

– Что за глупости, Велиал? Это не смешно.

Король посмотрел на него пустым взглядом.

– Брат, это не шутки, – повторил Заган.

– Почему вы так решили, ваше величество? – Асмодей переводил взгляд с короля на меня и обратно.

Демон сделал несколько неуверенных шагов, а затем просто исчез в воздухе.

– Велиал! – неожиданно громко произнёс Заган и тоже исчез.

Я снова осталась наедине с библиотекарем, который выглядел растерянным. Откровенно говоря, за последние сутки это было почти постоянным выражением его лица.

– Что тут произошло?

Действительно, что? Кажется, в какой-то степени судьба всё же смиловалась надо мной и…

– Похоже, ваш Велиал теперь смертный, – прошептала я, будто страшась. Внутри зародились эмоции, не мои: страх перед неизвестным, растерянность и предчувствие катастрофы. Наверно, так чувствуют себя люди, которым неожиданно ставят смертельный диагноз.

Станиславский, видимо, хотел что-то возразить, но не решился. Для меня это одинаково плохо: быть убитой, пытаясь добраться до короля демонов, или уничтоженной им в приступе слепой ярости.

– У вас болит голова? – спросил Асмодей, и я поняла, что он повторил вопрос, так как не услышал ответа.

Я тряхнула головой и посмотрела на библиотекаря. Внутри меня бушевали отчаяние и страхи, половина из которых были моими, а другая…

– Он злится, – зачем-то сказала я вслух, разглядывая свою исцелённую ладонь.

– Кто? – не понял библиотекарь.

Через мгновение со стороны улицы раздался оглушительный хлопок, от которого даже задрожали стёкла. Я схватилась за правое плечо, в которое будто впилось что-то острое, и закричала.

Асмодей в ужасе смотрел на меня. Когда он попытался дотронуться, я ударила его.

– Я постараюсь снять боль, девочка, – сказал Станиславский, но я отреагировала на эту попытку агрессивно.

Боль постепенно отступала.

– Мисс… – Мужчина тяжело вздохнул, словно его слова меня оскорбили. – Я хочу вам помочь.

– Ты хочешь помочь Велиалу, демон, – огрызнулась я и свернулась в клубочек, надеясь, что хотя бы так мне станет легче.

– Нет же, – Станиславский снял очки, встал с кровати и подошёл к окну. – Ваше величество, что же вы творите?

Я испуганно подняла голову. От захлестнувших меня эмоций казалось, что Велиал решил сравнять школу с землёй, но новых громких звуков с улицы уже не доносилось. Асмодея в комнате не было. Ничего не изменилось, кроме качающейся на сквозняке шторы.

Анна усердно наматывала спагетти на вилку:

– Ты не в курсе, что вчера вечером на двадцатом шоссе произошло? Какой-то псих выскочил прямо перед бензовозом.

– Ага! – согласилась Софи, которая, сколько я её знала, делала вид, что она блондинка, на деле будучи шатенкой. Даже линзы носила. – Грузовик перевернулся и сгорел. Говорят, водитель погиб.

– Я слышал, что он в реанимации, – вмешался Майкл, наш одноклассник и ходячее стихийное бедствие. – Вроде как без сознания.

Я молча покосилась на преподавателей, которые тоже завтракали. Станиславский выглядел плохо: свежая ссадина на щеке и вата в носу лучше тысячи слов говорили о настроении Велиала. Я, к счастью, избежала вечерних демонических вторжений.

– А что с тем психом? – спросила Софи.

– Говорят, исчез так же быстро, как появился, – пожала плечами Анна. – У нас что, ретроградный Меркурий? Все как с катушек слетели. То громят церкви, а она потом горит, то под колёса бросаются. Вот зачем он это сделал, а?

– А вдруг это наш очкарик был, – хихикнул Майкл, кивая на Станиславского, который выглядел как самоубийца.

– Не-а, этот говорит, что на него упал книжный шкаф, – сестра взглянула на библиотекаря с недоверием.

Тот вёл себя сдержанно, будто ничего не произошло, и, хотя недавно вернулся Велиал, он всё ещё изображал библиотекаря. Хотя не исключено, что продолжал заниматься этим по привычке. Всё-таки столько лет играл роль человека. А вдруг они снова что-то задумали?

Покончив с завтраком, все разошлись по своим делам. Завтра первый учебный день, и у тёти Маргарет после всего произошедшего было куда больше забот, чем обычно, поэтому Анна вызвалась ей помочь. Старшеклассники устроили турнир по компьютерной игре, а младшеклассники под присмотром мистера и миссис Гилб проходили полосу препятствий за коробку с конфетами и чипсами. Ван, Яколь и Мишель, оказавшиеся демонами, тоже принимали участие. Хотя их поведение никак не отличалось от поведения остальных детей, что сбивало с толку.

Позавтракав, я хотела вернуться в комнату, но миссис Коллинз остановила меня:

– Нозоми, ты не забрала свой подарок, – она вручила мне футляр с гитарой. – Не стоит забивать подсобку. Не обижайся, просто её там могут разбить.

– Могли бы и разбить, – проворчала я, чувствуя, как моё настроение снова падает. Скрепя сердце, я забрала подарок библиотекаря, который теперь вызывал у меня отвращение, затмевая радость от обладания инструментом моего кумира.

Станиславский, допив кофе, попрощался и отправился в библиотеку, чтобы закончить подготовку к новому учебному году. Мне захотелось внести ясность в происходящее, поэтому, закинув чехол на плечо, я отправилась к нему. Вваливаясь в читальный зал, я увидела, что Асмодей действительно занимался работой: ровные стопки учебников, материалы для кабинетов, техническая литература. Он кропотливо стучал кончиком ручки по корешкам, пересчитывая, а потом заносил полученные цифры в блокнот. Завидев меня, он замер.

– Что-то случилось? – спросил он, словно всё, что произошло два дня назад, было лишь плодом моего воображения.

– Вчера на шоссе был несчастный случай с бензовозом… Это был Велиал? – я нервно сжала ремешок чехла.

– Неудачно прыгнул. Пока что он не понимает, что мир изменился. Возможно, просто не заметил фуры, – Асмодей отложил ручку и бумагу. – Чаю?

Хотелось послать его вместе с его чаем.

– Нет, спасибо, – вежливо отказалась я. – И что же там случилось?

– Его сбила фура, – пояснил Станиславский.

– Как сбила? Насмерть?

Асмодей удивлённо посмотрел на меня, словно я спросила у него какую-то по-детски наивную вещь:

– Нет, конечно, нет. Он же падший. Такое его не убьёт…

Очень жаль, что нет.

– …ему сломало от удара правое крыло и раскрошило ключицу и плечевую кость. Немного пострадала лопатка, но в целом ничего серьёзного. Всего-навсего фура.

Я аж поперхнулась. Всего-навсего встретился нос к носу с тридцатью тоннами металла. Если костяная крошка вместо целой кости считается несерьёзным у них, то издевательства Велиала надо мной – вообще мелкая шалость. Интересно, может, теперь он отвлечётся от меня и будет зализывать раны хотя бы пару месяцев?

– И… кхм, – я замялась, с трудом решаясь задать вопрос, но всё же задала. Лишь бы не воспринял неправильно. Я всего лишь хочу ясности, – и где он?

– Вы хотите с ним встретиться? – Библиотекарь даже голову от удивления склонил на плечо, глядя на меня, однако спохватился.

– Я хочу знать, когда он избавит меня от своего присутствия, – раздражённо проговорила я, едва сдерживаясь, чтобы не пнуть ни в чём не повинный стул, стоявший у стола.

– Это вам нужно спрашивать у короля, а не у меня, мисс, – ответил Асмодей таким тоном, словно я сама должна была додуматься до этого. Я, в общем-то, и додумалась, но именно у Велиала спрашивать не хотела. Упаси боже, если он сделает то, о чём грозился – применит, как они это называют, синдром марионетки и отправит меня куролесить по всей школе. Страшно представить, что может придумать это существо, чтобы в будущем я держала язык за зубами и не доставала его дурацкими, по его мнению, вопросами.

Асмодей, завидев мой ступор, не стал тратить время зазря, пожал плечами, вытащил из носа окровавленную вату и достал из ящика стола новую. Интересно, с чего вдруг у него такой вид? Думается мне, что история про шкаф была придумана, а на деле всё гораздо печальнее и проще.

– И где мне его искать? – неожиданно осмелела я.

– В читальном зале, в секции детских книг, – махнул рукой библиотекарь по направлению отдела, занятый нехитрым самолечением.

Я ушла туда, куда он меня отправил, однако вернулась очень быстро.

– Его там нет, – объявила я, решив, что Станиславский опять что-то забыл. Однако вот что интересно: забыть он мог о чём угодно, но только не о книгах и посетителях библиотеки и читального зала. Всегда помнил, где что стоит, чего в наличии нет и на чей абонемент она записана, какова просрочка сдачи, кто сидит в зале и что они обычно читают.

Брови Станиславского на мгновение приподнялись от удивления, но почти сразу он взял себя в руки:

– Что ж, пойдёмте его поищем, – предложил он, оставляя сортировку учебников и выходя из-за стола. Несмотря на моё заверение, что в читальном зале пусто, он всё равно направился туда.

Пройдя несколько стеллажей, которые едва доставали мне до плеча и предназначались для младшеклассников, демон повёл себя крайне странно. Он остановился у дивана и неожиданно поклонился.

– Ваше величество, – обратился он в пустоту. – Простите за беспокойство. Она хочет с вами поговорить.

После кивнул и направился обратно к своему столу.

– Эй! – я обернулась. – Это ни разу не смешно!

– Мисс Казадор, если вы чего-то не видите, это не значит, что этого нет, – сказал библиотекарь, поправив очки. – Существует микромир и огромная вселенная. Даже если вы не видите молекулу, она всё равно существует. И чёрная дыра существует. Иногда, чтобы что-то увидеть, нужно просто этого захотеть. Вам от рождения дано больше, чем обычным людям.

– Вы говорите о…

– Я говорю о ваших способностях, мисс. Прошу прощения, но сегодня я не очень хорошо себя чувствую и хочу поскорее закончить дела и лечь спать. Если вам что-нибудь понадобится, обращайтесь, – с этими словами он вышел из библиотеки, видимо, чтобы продолжить работу.

Значит, нужно пробудить кровь? Так это работает?

Я попыталась сосредоточиться на своих ощущениях. Обычно это происходит само собой, независимо от моего желания: я теряю самообладание, и моё тело начинает действовать. Я никогда не пыталась контролировать это состояние, кроме как сдерживать его, потому что не видела в нём никакой пользы. Я не могу видеть сквозь стены и читать мысли. Для меня это лишь повод для насмешек окружающих. Поэтому некоторые обзывают меня альбиносом, хотя это неверно.

Мои волосы не имеют пигментации, за исключением одной чёрной пряди. Я не обгорала на солнце, но у меня голубые глаза, как у моего отца и дедушки.

Мне нужно как-то искусственно вызвать в себе состояние «демона». Однако я не знаю, как и когда это произойдёт. Этот процесс не сопровождается никакими физическими ощущениями – ни болью, ни эйфорией, ни даже зудом в носу. К сожалению, я не могу контролировать это состояние.

Я осмотрелась по сторонам.

Было так тихо, что мне показалось, будто Станиславский просто подшутил надо мной. Да, скорее всего, это была глупая шутка.

Я повернулась, чтобы уйти из библиотеки, но вдруг вскрикнула от неожиданности, отскочила в сторону и чуть не упала, но меня подхватили за руку и помогли сохранить равновесие.

Велиал выглядел так же, как обычно. Если бы у меня не болело плечо после вчерашнего, я бы подумала, что Асмодей ошибся и это не он, а другой демон решил помериться силами с дальнобойщиком на его огромном грузовике.

– Долго, – сказал он, глядя на меня сверху вниз. – Тебе нужно тренироваться.

– Разве не проще быть видимым? – спросила я. – И вообще… – я подозрительно посмотрела на демона, – это я вас вижу или вы всё же снизошли до смертных людей?

– Осветил своим ликом неземной красоты ваши бессмысленные, жалкие жизни, – согласился Велиал, усаживаясь на диван. – Нет, это ты меня видишь. Могу поздравить. Можно не скрываться, но для этого мне придётся убить всех, кто здесь есть. Как тебе такое предложение?

Я с ужасом посмотрела на него. Он сохранял хладнокровие, поэтому сложно было понять, шутит он или нет.

– У меня подозрение, что Дэвис поддерживает связь с остальными, поэтому, если она и её дочь исчезнут, поднимется переполох, и через несколько часов тут будет полно охотников. Но перспектива избавиться от такой толпы одним махом может быть интересной, – продолжил он.

– Не забывайте, что теперь вы смертный, – вежливо напомнила я королю, но он лишь посмотрел на меня так, будто мог убить взглядом.

– Девочка, – продолжил демон, – не надо меня раздражать. Я могу найти более интересные способы для твоего воспитания. Понимаешь, о чём я?

– Это вы воспитали нашего библиотекаря?

Главное, чтобы он не решил меня тут изнасиловать. Эта тварь способна на всё.

– Он просто попался мне под горячую руку. Не беспокойся. Он всё терпит и милуется с вами. За пятьсот лет он ни разу никого не убил, за исключением контрактов. Если бы можно было поглощать души без вреда для человека, он бы с радостью это делал. Откуда в нём столько человеколюбия?

Непривычно слышать, что демоны могут быть человеколюбивыми. Согласно информации, что я нашла, Асмодей – демон блуда, ревности, мести, ненависти и разрушения. Но как-то не подходит под это описание тот Асмодей, которого я видела каждый день в течение десяти лет.

– Хватит делать такое задумчивое лицо, Казадор, оно тебе не идет, – услышала я свою фамилию и поняла, что пропустила что-то из его монолога. Велиал все еще сидел на диване и смотрел на меня, словно уже давно молчал. Я нервно сжала ремень от чехла. Этот взгляд… Демон раздевал меня, обнажал мою душу, измывался над каждой частичкой.

– И прекрати на меня пялиться. Я знаю, что красивый, но это не повод сверлить во мне дырки взглядом, – фыркнул король.

Неожиданно внутри него… Я точно видела…

– Эй-эй-эй! – отрезвляющий оклик Велиала вернул меня в реальность. Я не сразу поняла, что преодолела несколько футов и теперь склонилась над королем, держа его обеими руками за голову.

– Дорогая, не так быстро, ты меня пугаешь, – Велиал взял меня за руки и мягко отвёл их от своего лица. – Я понимаю земные страсти, но я пока не готов к романтическим отношениям с охотниками.

Он рассмеялся. Мои губы задрожали. И снова это чувство пустоты внутри. Ужасающая, тянущая пустота, словно в груди образовалась черная дыра. Казалось, что ещё немного – и я просто исчезну, растворюсь в небытии. Гнетущая, пугающая пустота.

Велиал, кажется, понял, что со мной происходит. Его надменность и самоуверенность мгновенно исчезли.

Он посмотрел мне в глаза и прошептал:

– Плохо. Ты всё ещё чувствуешь свою душу, значит…

Он замолчал, решив, что мне не нужно знать его мнение об этом.

Я уже не понимала, что говорю. Пустота внутри сводила с ума. Мне хотелось разорвать его на тысячу кусочков и забрать то, что когда-то принадлежало мне, а теперь было частью его. Пусть даже он заполучил это обманом. Это неправильно, это не может принадлежать ему.

– Верни! Это же не твое… – повторяла я.

Я упала перед ним на колени: ненавижу его, но это движение можно считать мольбой о сострадании. Как бы сильно я ни желала ему несчастий, сейчас я стою перед ним на коленях, будто прошу его смилостивиться надо мной и передумать о своем договоре. Я прошу его вернуть мне часть меня из небытия.

На лице демона, которое секунду назад было лишено эмоций, отразился страх. Он испугался собственных переживаний, вызванных моими действиями. Он не привык к человеческим эмоциям и многие века не обращал на них внимания. Но тут маленькая девочка, которая ничего не понимает, заставила его разум погрузиться в состояние, похожее на безумие. Безумие не потому, что мысли девочки были спутаны. Наоборот, ему были ему понятны. Он знал, что такое страх, ужас и отчаяние. Он прожил на этой земле много тысяч лет, а она – всего лишь девочка! Но кем бы ты ни был – человеком или даже падшим ангелом – ты знаешь, что такое страх.

Так уж вышло, что все живые существа способны испытывать это чувство, но люди подвержены ему в большей степени. Велиал, по своей глупости связавшийся с человеческой девчонкой, теперь в полной мере ощутил, что такое настоящий страх. Королю не пристало прятать голову в песок. Единственной его реакцией на происходящее была сжатая в кулак ладонь. Однако он не ударил меня, а хотел успокоить. Он молча смотрел на меня сверху вниз, а я всё ещё стояла перед ним на коленях, и по моим щекам текли слёзы. Я понимала, что все мои мольбы к нему – это пустая трата времени. Он не знает пощады, и я попала в ловушку, из которой нет пути назад.

– Успокойся, пожалуйста, – почти прошипел он, нахмурившись. – Я слышу все твои мысли, и ты права: ты не получишь душу обратно. Поверь, я бы и сам хотел избавиться от тебя: вернуть её и убить тебя, но… Увы. Я не знаю, как это сделать.

И тут он неожиданно улыбнулся так, словно только что сказал что-то ободряющее. Однако это заставило меня разрыдаться в голос, из-за чего в читальный зал прибежал Станиславский.

– Что у вас опять произошло? – он бросился ко мне, но я оттолкнула его. Я не хотела, чтобы меня касался демон. – Мисс, почему вы плачете? – спросил он.

– Не трогай меня! – закричала я на него, будто он был виноват во всём, что произошло со мной.

– Хватит устраивать истерики! – Велиал не выдержал и отвесил мне пощёчину.

К счастью, он не ударил меня слишком сильно, и это привело меня в чувство.

– То, что ты делаешь, нам обоим только вредит, – сказал он, наклонившись ко мне. – Твои эмоции мешают мне думать. А резонанс может нас убить. Если ты будешь так реагировать во время битвы, мы оба погибнем. Понимаешь? Погибнем и будем холодными и мёртвыми. Поэтому сохраняй, мать твою, спокойствие. Одна ошибка, и нам обоим конец.

Я посмотрела на Асмодея, и он кивнул, соглашаясь с королём. Велиал был раздражён, но старался держать себя в руках. Я же… Я вела себя как настоящая истеричка! Мне было стыдно за это.

Я пыталась найти оправдание своему поведению: говорила себе, что это нормальная реакция на происходящее, что так и должно быть. Но мне было страшно, и самое ужасное – я не могла ни с кем поделиться своей болью. Моя семья не должна была узнать об этом, как и кто-либо ещё.

Велиал был окружён теми, кому он мог доверять, а я была одна. Наедине со своим горем.

– Казадор, давай договоримся, иначе добром это всё не закончится, – король похлопал по дивану, но я не подчинилась.

– Договориться? – Я всхлипнула. Опять предложит контракт заключить?

– Да. Соглашение между мной, моими подданными и тобой.

Я подозрительно посмотрела на короля и Асмодея: тот собирал разбросанные Велиалом книги. Король читал детские энциклопедии. Забавно, но логично: сейчас его знания о современном мире на уровне ребёнка, и начинать придётся с нуля.

Я представила Велиала с серьёзным лицом, читающего детскую книгу, вроде сказки про голодную гусеницу[4], но король резко щёлкнул пальцами перед моим носом.

– Казадор! Прояви хоть толику уважения и обуздай свои пошлые фантазии! – рявкнул король, раздражённо откидываясь на спинку дивана.

Я вздохнула. Предложения Велиала никогда не были выгодны для меня. Он эгоистичен, поэтому от него не стоит ожидать чего-то хорошего.

– Простите…

– Я понимаю твои сомнения, но давай будем честны: человеческие эмоции сложно контролировать, и я не могу от них отгородиться. По крайней мере, пока. Хотя… – Велиал поднялся с дивана и направился к выходу из читального зала.

– Куда вы? – Я бросила короткий взгляд на господина Станиславского, который нашёл на подоконнике детскую энциклопедию, оставленную там королём, и теперь расставлял книги по полкам. Судя по выражению лица, это занятие расслабляло его и, возможно, даже поднимало настроение. Он что-то бормотал себе под нос, иногда снова постукивая пальцами по корешкам книг, и едва заметно улыбался. – Пойдём к тебе в комнату, – сказал демон. – Не забудь подарок Асмодея. Он расстраивается.

Мы вышли из библиотеки. Велиал не шутил, когда говорил, что направляется ко мне. Он отказался телепортироваться туда, потому что беспокоился о моём самочувствии. Иногда мы останавливались, чтобы я могла немного отдохнуть. У меня сильно болела голова, и, судя по выражению лица Велиала, ему тоже было нехорошо.

Последний день каникул выдался прекрасным: солнце ласково грело, листья деревьев шелестели на тёплом ветерке. Над лужайками порхали бабочки, стрекозы и птицы. Все школьники, живущие в общежитии, уже вернулись и развлекались кто как мог. Небольшая группа подростков играла на центральной лужайке во фрисби. Кто-то читал или рисовал в тени большого старого дуба, который посадил ещё прадед Маргарет. Под его раскидистой кроной было так много тени, что невозможно было устоять и не присесть там.

Когда я выходила из главного корпуса, я встретила своих одноклассниц – Кейт и Пэтти. Они, кажется, направлялись в библиотеку. Сегодня утром мы поздоровались, поэтому сейчас просто сдержанно улыбнулись друг другу и пошли каждый своей дорогой. Мой заплаканный вид их смутил, но они никак его, к счастью, не прокомментировали.

Велиал пропустил меня вперёд, держась на расстоянии пары футов, чтобы успеть отойти в сторону, если кто-то из прохожих столкнётся с ним.

Когда девочки скрылись на лестнице, ведущей на второй этаж, я услышала его голос:

– Тяжело быть белой вороной, да?

– Привыкла, – прошептала я, хотя знала, что король меня слышит. – Ко всему привыкаешь за несколько лет.

Мы шли по улице, и я изо всех сил старалась не упасть в обморок посреди дорожки. Велиал заметил мои попытки и подошёл ближе. Он обнял меня за талию, и я хотела отстраниться, но он сделал это сам. Внутри меня разгорелось пламя его сущности, и мои ноги сами понесли меня вперёд, к зданию общежития.

Я проворчала что-то вроде: «Сама дойду! Нечего превращать меня в марионетку!» Но, несмотря на это, я была благодарна демону за помощь. Велиал ничего не ответил на мой выпад, видимо, понимая, что сейчас я просто капризничаю.

Когда я поднималась по лестнице общежития, демон подхватил меня под руку и практически дотащил до комнаты. Когда я искала ключи в карманах, он открыл дверь так, словно она была не заперта, втолкнул меня внутрь, зашёл следом, запер дверь и, перед тем как сесть в кресло, сбросил все подушки на пол.

Всё это время я была очень осторожна: ставила гитару так, чтобы она не упала, снимала кофту и вешала её на крючок у входа. Демон наблюдал за мной, но молчал. В конце концов, я просто легла на кровать лицом вниз.

– Как ты себя чувствуешь, девочка? – спросил Велиал. В его голосе не было насмешки, казалось, его действительно это волнует.

– Как думаете? Уверена, вы уже прочувствовали все прелести сотрясения, – ответила я, не поднимая головы. Моя речь больше походила на невнятное бормотание, но Велиал сказал, что чувствует мои мысли благодаря, как это назвал Заган, резонансу, так что, возможно, даже не стоило говорить вслух.

– В таком случае мне придётся вмешаться. В прошлый раз тебя исцелил Асмодей, но, похоже, сделал это не до конца. Идиот, – Велиал пересел на кровать, и я почувствовала его руку на своём затылке. – Не думай, что я простил тебе все оскорбления, которыми ты щедро меня одаривала с момента нашей встречи в этом мире. Раньше ты была со мной приветливее.

– Раньше вы были в камне и молчали, – я почувствовала, как демон достаёт заколку из моих волос, затем переворачивает меня на спину и смотрит прямо в глаза. Он слишком близко, и я, кажется, краснею.

– Казадор, я могу передумать. Ты же не хочешь мучиться ещё пару месяцев? И неизвестно, как отсутствие постельного режима повлияет на работу твоего котелка, – он коснулся пальцем моего лба. – Хочешь стать припадочной или мучиться мигренью до конца жизни?

Я вздохнула. Спорить с демоном было бесполезно – он мог убедить кого угодно. Мне оставалось только подчиниться.

– Все мысли у тебя об одном, – Велиал притворно обиделся, играя с прядью моих волос. – Вот же озабоченная молодёжь пошла. В Геенне, наверное, уже некуда ступить от грешных душ. В Гайе вас становится всё больше, словно тараканов, а два других мира вынуждены вас принимать после смерти.

Он замолчал и осторожно взял меня за подбородок, заставив поднять голову. Боль и тошнота начали отступать, головокружение осталось позади. Пару минут тишины вернули мне силы. Я неуверенно потёрла виски, убедившись, что голова больше не болит, и посмотрела на демона с удивлением. Он не спешил убирать руку, продолжая внимательно изучать меня. Теперь, в этой спокойной обстановке, я могла разглядеть каждую черту его лица и завораживающий цвет его глаз. Сейчас Велиал не пугал меня своей сверхъестественной природой; он казался просто другим, но не опасным, пусть и немного ворчливым и обидчивым.

Наконец, падший отстранился, по всей видимости закончив лечение, и теперь просто уселся в кресле, разглядывая комнату и висящие на стене плакаты с любимыми группами с автографами участников в рамках. На столе всё так же стояла моя фотография с отцом. На полке – рамка с фотографиями меня в кругу семьи Дэвис: я и Анна на Рождество; я, тётя и сестра в Диснейленде; плачущая я и уставшая тётя в мой первый учебный день – Анна находит эту фотографию очень смешной; вся семья на вручении мне награды на чемпионате по фехтованию четырёх штатов среди юниоров.

– А почему вы называете Землю Гайей? – решилась я задать вопрос, который изредка возникал у меня в голове. Гайя – это же вроде из древнегреческих мифов богиня. Странно, что падшие называют мой мир именем мифического существа, которое по меркам вселенной появилось совсем недавно, практически вчера.

– Откуда я знаю, – пожал плечами король. – У Люцифера спроси при встрече. Это он ваш мир создал и так назвал. Он у нас тот ещё романтик и ценитель прекрасного, скорее всего, нашёл это слово по-своему симпатичным. И греки тоже, раз назвали своё божество этим же именем.

– Люцифер создал Землю? – я удивлённо посмотрела на Велиала. – Но ведь…

– Очередная путаница, – отозвался Велиал, поднимаясь с кровати и возвращаясь в кресло. – Ты думаешь, с чего начался весь сыр-бор до того, как случилась война?

– Люцифер решил, что может стать равным Богу, – неуверенно предположила я, и Велиал пожал плечами.

Он поспорил с другими ангелами, что сможет создать мир, вполне по силам любому. В отличие от Отца, он дал жизни развиваться самостоятельно, начиная с бактерий, но немного не рассчитал время, и, когда из болота выползла первая рыба, все уже позабыли о споре. Но он создал мир и выиграл. Многие слетелись посмотреть на это зрелище.

Я сидела на кровати, поджав ноги, осознавая, что разговариваю с существом, которое видело, как зарождалась жизнь на моей родной планете. Велиал говорил об этом с такой отстранённостью, словно это было что-то повседневное.

– Потом мы развлекались. В Гайе появились такие формы жизни, которых не было в Эдеме. Самым весёлым было пугать динозавров: выпрыгивать из укрытия, громко кричать и размахивать руками и крыльями. Главное – произвести как можно больше шума. С мелочью было проще. А вот делить небо с летающими было не очень удобно: мы не проявляли агрессии, поэтому они всё равно воспринимали нас как пищу. Они ж как рыбы: хватали всё, что помещалось в рот. – Велиал сложил пальцы в знак приветствия вулканцев из «Звездного пути» и изобразил что-то в воздухе, как дети изображают самолёты. – Некоторые из нас даже катались на них верхом. Управлять было сложно – мозгов мало, и команд они не понимали.

Видимо, моё лицо стало совсем растерянным, потому что Велиал усмехнулся и, откинувшись на спинку кресла, замолчал, наблюдая за моей реакцией. В голове у меня хаотично крутились факты из истории развития планеты. Неожиданно всплыли фантастические цифры.

– Подождите… – я открыла рот, но не смогла сразу выразить мысль, отчаянно жестикулируя. – Подождите… Это же Юрский период? И Меловой период? И…

Велиал кивнул:

– Да, вы так их называете.

– Но ведь первичный бульон… Это примерно четыре миллиарда лет назад?! – я вытаращила глаза.

– Наверно. Для нас время – вещь очень относительная и течёт иначе. Думаю, немного меньше, так на миллиард, – Велиал покачал рукой, словно это мелочи. – Сомневаюсь, что Люцифер не помог бактериям появиться пораньше. Он бывает нетерпеливым.

– То есть… Вам… – кажется, я только что растеряла весь свой словарный запас.

– О, наконец-то дошло, что я не ровесник тебе даже близко. Может, я и кажусь милым и симпатичным, но ты для меня по уровню развития и понимания мира на уровне бактерий Люцифера. Не обижайся, я просто говорю как есть.

Я сглотнула, чувствуя ком в горле. Было трудно поверить, что кто-то может жить так долго. Я ожидала услышать историю вроде: «Вы ошиблись, мы сразу создали человека, а кости слепили из глины, чтобы вы ломали голову, когда их откопаете». Но теперь, когда я знала приблизительный возраст падших, Велиал казался ещё более величественным. Даже если бы дракон приземлился на школьной лужайке, я бы не смотрела на него с таким восхищением, как на падшего. Его возраст и опыт делали слово «древний» недостаточным.

– Ну… Вы хорошо сохранились, – пробормотала я, вызвав у Велиала приступ хохота. Он едва не свалился с кресла. Я неловко улыбалась, чувствуя, что, упомянув его внешность, немного оскорбила его. Но он воспринял это как шутку.

– Не влюбись только, Казадор, – сказал он, когда перестал смеяться. – Ох, как же я люблю человеческую психику. Вы умудряетесь замять любой шок, скрыть неприятные воспоминания и иногда даже заменять их на что-то другое. Это просто удивительно.

Велиал снова стал серьёзным:

– Значит так. Мы прошли краткий экскурс в историю возникновения мира. Теперь вернёмся к нашему разговору в библиотеке. Насчёт договорённостей. Как ты поняла, я существо эксклюзивное, ценное и многое повидавшее. Я привык жить, и мне это нравится. Жизнь – увлекательное занятие: каждые тысячу лет что-то новое, никогда не угадаешь, что именно, – демон хлопнул в ладоши, почти развалившись в кресле. – Поэтому давай договоримся не мешать друг другу.

– Что это значит? – подозрительно спросила я. – Вы собираетесь уйти?

– Пока нет. Очень бы хотел, но не могу. Во-первых, ты бережёшь своё тело и душевное равновесие. Не истеришь по каждому поводу и меньше стрессуешь. Я хоть и падший, но у нас тоже есть эмоции. Поверь, не хочется их испытывать, когда ангельский меч у горла. Можешь даже пить успокоительное, Асмодей говорит, у вас очень хорошо развита лекарство. Если я умру – умрёшь и ты. И наоборот. Понятно?

Я кивнула. Это казалось логичным.

– Во-вторых, как у тебя дела с алкоголем? – Велиал задумчиво посмотрел на меня.

– Я не пью, – пожала плечами я. – Это запрещено до двадцати одного года.

– А теперь честно. Всем всегда было плевать на законы. Я ещё в средние века насмотрелся, как они работают: для всех равные, но для элиты равнее.

– Честно, не пью.

Король вздохнул, явно разочарованный.

– Понятно. Если дружба с алкоголем приводит к нецензурным песням и ползанию на четвереньках, лучше воздержись. Это может повлиять на меня. Как с болью: ты чувствуешь столько, сколько и я; я – столько, сколько ты. Поверь, когда я нетрезв, лучше держаться подальше.

– А сами будете пить? – усмехнулась я. – Наркотики? Распутный образ жизни?

Велиал выглядел удивлённым и раздражённым, но быстро собрался:

– Казадор, ты что, хочешь составить мне компанию в распутном образе жизни? Не понимаю твоих намёков, – он сел ровно и уставился на меня.

– Ничего я не хочу! Просто прошу не мешать мне во время учёбы. В остальное время делайте что хотите, хоть на ушах стойте, – вспылила я. Его взгляд смущал меня. Кажется, я только что дала ему идею для развлечения.

– Интересно, какие эмоции ты можешь перебросить на меня. Страх, злость, печаль, презрение… – Велиал загибал пальцы. – Что ещё? Смущение. О, чувствую неудобство с твоей стороны. Ты хоть иногда радуешься жизни, Казадор? Ты какая-то унылая.

– В моём положении радоваться жизни не очень получается, – фыркнула я.

Король лишь снисходительно улыбнулся.

– Давай попробуем, Нозоми, – он протянул руку, подзывая меня. В его глазах промелькнуло что-то, что манило, как мотылька к пламени. Адское пламя, которое не щадит. Не знаю почему, но я подчинилась.

Велиал усадил меня к себе на колени. Я ощущала жар его тела, неестественный для человека. Взгляд падшего был неожиданно грустным, словно он утратил уверенность. Он осторожно откинул волосы с моего лица и внимательно разглядывал меня, будто пытаясь вспомнить что-то. Внутри меня эхом отозвалась непонятная печаль, знакомая мне, как тоска по отцу. Но он падший, не человек. Откуда у него эти чувства? И правильно ли я их понимаю?

Что произошло дальше, я едва могу описать. Он неожиданно притянул меня и поцеловал. Это был не поцелуй насильника или тирана, он был нежнее и трепетнее, чем при заключении договора. Так целуют самых дорогих людей. Я хотела отстраниться, но Велиал подавил это желание, взяв тело под свой контроль. Его рука зарылась в мои волосы, он разорвал поцелуй, посмотрел на меня, а потом уткнулся носом мне в шею. Ещё мгновение, и он обнял меня так, словно я была самым ценным в его жизни. Заклятие марионетки исчезло почти сразу. Он не удерживал меня: если бы я попыталась уйти, он бы не препятствовал. Не знаю, почему я осталась в его объятиях.

Его горячее дыхание обжигало шею, от прикосновения губ побежали мурашки. Я вздрогнула, когда его губы скользнули вверх к уху. Немного щекотно, но слишком интимно. В этот раз, когда я коснулась его лица дрожащими пальцами, падший не остановил меня окриком, а взял руку в свою и молча разглядывал пальцы. С каждой минутой становилось хуже. Велиал колебался, не зная, как поступить дальше. Я чувствовала это: он метался между тоской и желанием оттолкнуть меня.

– Нет… – наконец прошептал он. – Кого я обманываю…

После этого его лицо резко изменилось: передо мной снова предстал надменный демон, которого я видела с самого начала нашего знакомства. – Ну чего уставилась. Иди готовься к учёбе, Казадор.

Он заёрзал подо мной, намекая, чтобы я слезла, и как только я это сделала, он просто растворился в воздухе, оставив после себя лишь запах серы. Я осталась стоять возле пустого кресла, растерянно хлопая глазами, не понимая, как реагировать на случившееся. Внезапно к внутренней пустоте добавилось раздражение. Что же так мучает Велиала?

В любом случае, он прав. Я сложила учебники в рюкзак, сверяясь с расписанием, не забыв про пенал. Вытащила из шкафа школьную форму. Обычные школы отказались от формы, но не частные. Форма – визитная карточка ученика, указывающая на определённый социальный статус. Поэтому никто не возражал. Для девочек это красно-синяя юбка в клетку, белая блузка и тёмно-синий пиджак с эмблемой школы, который можно не надевать в жару. Можно добавить красный или синий галстук, клетчатый, как юбка. У парней тёмно-синие брюки. Хотя девушкам тоже разрешалось носить брюки, большинство из-за тёплого климата предпочитало юбки.

Осмотрев комнату, я поняла, что гладить мне сегодня не придётся – всё было в порядке. У меня не было желания выходить на улицу, поэтому я стала искать, чем бы заняться.

Мой взгляд упал на новую гитару. Сначала я хотела проигнорировать её, но потом передумала.

Гитара Gibson SG шестьдесят восьмого года тускло блеснула красной лакировкой. Я провела пальцами по грифу, коснулась автографа и улыбнулась. Не Янга, а Станиславского. Мне казалось, что этот подарок излучает тепло и нежность, как будто библиотекарь долго и тщательно выбирал, радуясь, будто это его одаривают, а не меня.

Роберт из моих воспоминаний оставался для меня человечным: добрым и заботливым. И подарок сделал мне он, а не Асмодей.

Подсоединив гитару к процессору и воткнув наушники, я достала медиатор и ударила по струнам, выбрав случайный аккорд. Гитара практически не расстроилась за время переезда. Минуту потратила на регулировку звучания, закрыла глаза и начала играть первую пришедшую на ум мелодию, которая полностью отражала моё внутреннее состояние – «Ohne Dich». Не знаю, почему выбрала именно эту песню, но к концу игры я едва не захлёбывалась слезами.

К счастью, первая учебная неделя прошла быстро и незаметно. Велиал почти не появлялся у меня на глазах. Наше общение ограничивалось его задумчивыми взглядами и невнятными фразами вроде «поешь» или «ложись спать», после чего он просто исчезал. Это сбивало с толку, но я не лезла к нему с расспросами.

Господин Станиславский тоже встречался мне нечасто: он не прятался, но и не искал встреч. Лишь иногда он интересовался моим самочувствием и желал хорошего дня. Заган, казалось, исчез, как будто его здесь никогда и не было. И кто бы мог подумать, что меня ждут ещё более страшные испытания…