Глава 2
Нынешнее мироустройство значительно отличается от предшествующего. В прошлом отмечалось стремительное увеличение количества стран, но все изменилось почти триста лет назад. Сегодня вся планета объединена единым аппаратом управления – Советом Великих Оракулов. Больше нет проблем с продовольствием, перенаселением, все блага доступны. Шесть Великих Оракулов, три пары по два человека – и шесть материков под их кураторством. Северный полюс отведен под тюрьму. Каждая последующая пара на десять лет моложе предыдущей, чтобы преемственность при вступлении в Совет протекала плавно, под присмотром и с одобрением действующих. В тридцать лет они входят в Совет, а в шестьдесят выходят.
Пару лет назад произошла очередная смена пар. Сейчас в Совете четверо мужчин и две женщины. Место в Совете мог получить каждый, при условии, что в его жизненном пути есть благословение Вселенной, а дальше – отбор и долгие годы обучения.
Я не знаю, как выглядят Великие Оракулы. Мне, конечно, интересно, но если честно – я не желаю узнавать этого. Встреча с Великими Оракулами – явление редкое и отнюдь не приятное.
Шесть Великих Оракулов регулируют наши жизни. Им подчинены Оракулы на местах, которые ежедневно следят за порядком.
Мы живем просто. С рождения каждому уже уготовано место в этом мире. Дальше лишь считывание предначертанного и получение сигналов от Оракулов о необходимости явиться в тот или иной зал.
В зале Распределения нам подбирают окружение для общения.
В зале Телесности нам определяют степень физической нагрузки, которая необходима для поддержания тонуса организма.
В зале Энергии нам выдают список увлечений для поддержания творческого потенциала.
В зале Мира мы узнаем об идеально спланированном будущем отдыхе.
В зале Профессий мы получаем направление на зачисление.
В зале Свиданий мы встречаем идеальную пару, и нас сразу соединяют.
В зале Служения мы получаем направление на работу, где трудимся на благо Системы.
В зале Достатка мы пополняем карту фиксированной суммой денежных средств. Все живут в одинаковых условиях, уровень достатка у всех един.
Все секторы колеса жизни заполнены, просты и ясны. Этот путь лишен незнания и неверия, падений и переживаний, неожиданностей и страха. Только явное понимание, только четкая структура, которая принесет счастье всем и каждому.
Помимо ключевых залов имеются промежуточные. Точное количество залов неизвестно, но здание головного офиса Совета Великих Оракулов огромно. Оно переливается серебром на свету и словно не имеет крыши, теряясь в облаках, – это сердце города. От головного офиса вдоль витиеватых дорог тянутся трех- или пятиэтажные постройки из красного кирпича с красной черепицей на крышах – сосуды Системы. Выбранное решение неслучайно, так как подчеркивает единство, подражая функционированию сердечно-сосудистой системы.
В каждом населенном пункте постройки выдержаны в едином архитектурном стиле. Различаются только детали – в зависимости от географического положения. Замкнутая система городов имеет единую соединительную трассу, перемещение по которой подконтрольно. Жизнь за пределами города отсутствует.
Я замираю на пороге дома, не в силах шагнуть вперед. И все-таки мне приходится сделать это: неведение хуже, чем знание уготованного. Я открываю дверь, родители уже стоят в прихожей, их лица озарены улыбкой. Это не выговор.
Я снимаю босоножки и на ватных ногах прохожу в гостиную, следом идут родители.
Глаза матушки увлажнены, отец обнимает ее за плечи.
– Чего ты ждешь? – спрашивает он.
– Я что-то сделала не так?
Отец знает правду, но, как всегда, ничего не рассказывает. Он переходит на страницу моего личного кабинета.
Мне ничего не остается, как приложить к сканеру запястье, чтобы пройти систему контроля, а дальше ввести код.
На экране высвечивается сообщение:
«Дочь Системы Великих Оракулов – Лесия, именуемая L-831. Мы поздравляем тебя с благословением Вселенной и наступлением нового этапа на жизненном пути. Тебе необходимо явиться в зал Свиданий 06.06.2489 к 10:00, чтобы сочетаться узами брака с суженым – именуемым R-579. Форма одежды – торжественная. Приглашения высланы, чтобы вы разделили с окружением радость обретения семьи. Да пребудет с вами мир!»
– Доченька, как же мы счастливы! – Матушка обнимает меня со спины, а я не могу сдвинуться с места, без остановки перечитывая одно и то же сообщение.
– Лесия, твое время пришло. Почему я не вижу восторга? – Отец серьезен.
– Неожиданно, – стараюсь говорить спокойно, но голос дрожит.
– Да как же неожиданно, тебе давно пора, – щебечет матушка.
Она выключает экран дисплея, только после этого я могу посмотреть на них.
Возраст вступления в брак регламентирован – стандарт от восемнадцати до двадцати двух лет. Мне двадцать два. Все сверстники обзавелись семьями, у некоторых появились дети. Я одна. И не потому, что на меня не обращает внимания противоположный пол, просто суженый еще не вычислен. Отношения до свадьбы неприемлемы – это и не нужно: нет необходимости терять время на неподходящего. Однако время идет, если Оракулы не могут подобрать суженого, значит, есть причины. И эти причины интересны не только мне, но и моему окружению. Мне не нравится ловить на себе эти странные взгляды, которым я не могу дать объяснение. Они смотрят на меня, как на раненого зверя, но я здорова! И вдобавок мое вечное любопытство, которое вызывает дополнительный интерес у общества.
– Замечательно. Я бы хотела пройтись, – стараюсь улыбаться.
– Лесия! – Отец насторожен, именно ему приходится выслушивать доносы на меня.
– Пускай идет.
Матушка успокаивающе поглаживает его по плечу.
– Недолго и без происшествий, – напутствует он.
Я обуваюсь и выскакиваю на улицу. Ноги сами несут к скоплению людей, чтобы их гам выгнал рой мыслей.
Свадьба. Почему именно сейчас? Да, я почти превысила возраст вступления в брак, и мне бы радоваться – суженый найден. Радости нет. Да что со мной не так? Хочется кричать, бежать, сделать хоть что-то, но я не могу проявить недовольство – это просто немыслимо. Мы не можем не радоваться… Или можем? Кулаки сжимаются, мне трудно дышать, перед глазами появляется пелена, через которую сложно рассмотреть дорогу. Что со мной происходит? От переизбытка эмоций голова кружится. Я облокачиваюсь на один из прилавков.
– С вами все хорошо? – Чувствую чужое прикосновение, меня тронули за локоть.
– Да.
Открываю глаза – рядом стоит приятная женщина в возрасте. Рынок. Я и не заметила, как дошла.
– Спасибо. Душно, – пытаюсь оправдаться.
– Воды?
Женщина оглядывается по сторонам в поисках лавки с напитками.
– Не нужно.
Я еще раз благодарю ее за помощь. Только после этого она оставляет меня, а я медленно бреду меж стеллажей с выставленными товарами. На рынке торгуют лишь те, для кого это входит в круг увлечений. Да, мы покупаем продукты и разные мелочи для дома, однако Система снабжает нас всем необходимым. Оставшееся продовольствие в конце рабочего дня она распределяет между нами – ничего не выбрасывается. Наша свобода – это наша иллюзия. Интересно, так думаю только я?
Я бреду дальше, пока не замечаю старца, торгующего овощами и фруктами. Мы обмениваемся всего несколькими фразами, но этого достаточно, чтобы подлить масла в огонь. В неверии и непонимании я устремляюсь домой.
От быстрого шага перехватывает дыхание. Я бегу на кухню за желанным стаканом воды.
– Доченька, как прогулка? – Матушка порхает над вечерней трапезой. – Руки помой!
Я быстро мою руки, а после утоляю жажду.
– Нам столько предстоит еще успеть перед свадьбой. Подумать только – через три дня ты обретешь суженого! – Матушка убирает противень с ломтиками овощей в духовку. – Через сорок минут жду тебя на ужин.
– Помочь? – спрашиваю я. Мы готовим по очереди или совместно.
– Отдыхай, не сегодня.
Я благодарю ее, а потом бегу в свою комнату. Мне хочется смыть все переживания, поэтому я беру пижаму – хлопковые штаны и майку нежного персикового цвета – и иду в душ. Теплые струи смывают липкий слой прошедшего дня, забирая с собой мысли. Жаль, не все. Время принятия водных процедур регламентировано, как бы мне ни хотелось омываться дольше. Ужин скоро должен быть готов, надо помочь матушке накрыть на стол – насухо вытираюсь полотенцем, надеваю пижаму, собираю волосы в тугой, насколько это возможно, хвост. Перед выходом из комнаты хватаю со стола маркер, жирно обвожу дату свадьбы. Ярким пятном она застывает перед глазами. Этого дня ждут все, кроме меня. Сейчас стоит снова стать послушной девочкой, какой меня хотят видеть родители. Спускаюсь вниз.
– Я поставлю посуду, – начинаю с порога браться за хлопоты.
Пока матушка вынимает из духовки запеченные овощи и нарезает хрустящие ломти хлеба, я накрываю на стол.
– Позови отца, он у себя, – просит она.
Его кабинет располагается на первом этаже возле гостиной, заходить внутрь нам не разрешается. Временами через приоткрытую дверь я замечала, как на столе появляются стопки папок. Я подхожу к кабинету и слышу приглушенный голос: отец разговаривает с Оракулами. Отвлекать его сейчас нельзя, и я переминаюсь с ноги на ногу.
– …Нет необходимости… она наполнена радостью ожидания… да благословит Вселенная.
Звук отключения связи. Я стучусь:
– Отец, – зову, но он не отвечает, приходится приоткрыть дверь, чтобы заглянуть внутрь. – Ужин готов.
Он сидит за столом, подперев голову руками.
– Лесия, я сейчас приду, – отвечает он, не поворачиваясь.
Я возвращаюсь на кухню.
Мы с матушкой моем руки и усаживаемся за стол, к этому времени к нам присоединяется отец.
– Вознесем слова благодарности Совету Великих Оракулов, которые сохранили для нас жизнь, даруя пропитание, – он произносит стандартную фразу перед началом трапезы.
– Благодарим, – мы вторим ему.
Ужин проходит в молчании. Изо дня в день одно и то же. Мы возносим слова благодарности, радуемся прошедшему и будущему дню. И снова все по кругу. По окончании я начинаю собирать посуду со стола. С каждым разом все сложнее улыбаться. Во мне поселилось нечто, распространяющееся по телу. Оно выжимает меня.
– Лесия, ты рада? – торопливый вопрос отца застает врасплох.
Тарелки падают.
– Доченька! – восклицает матушка. Родители смотрят на меня, не сводя взгляда.
– Я хочу замуж… – это все, что могу сказать. Я наклоняюсь, чтобы собрать осколки.
– Ты будешь счастлива, – уверяет меня отец.
Я сильнее, чем надо, сжимаю осколок:
– Ой.
По руке растекается кровь.
– Ничего не трогай.
Матушка бежит к кухонному шкафчику, где хранится аптечка.
Отец сверлит меня взглядом:
– Ты должна верить Вселенной, – а после уходит в кабинет.
– Милая, не переживай.
Матушка возвращается со спреем-регенератором. Я протягиваю ладонь, порез оказывается неглубоким.
– Извини, я помогу прибраться.
– Ты поможешь, если перестанешь крушить дом, – смеется матушка, показывая на пол, усеянный осколками. – Иди спать.
Может, она и права. В таком состоянии я могу разбить и оставшуюся посуду. Поднимаюсь наверх, желая спрятаться в комнате. Родные стены дарят ощущение надежности, замкнутое пространство успокаивает. Но скоро этот дом станет для меня чужим…
Увиденное на рынке не дает покоя. Вопрос старца заставил потерять контроль. Я вытряхиваю из ящика, спрятанного под кроватью, дневники, углубляюсь в чтение. Безжалостно вырываю страницы, раскидывая их по сторонам. Я дрожу, хочется плакать и смеяться одновременно. Моя жизнь предрешена. Каждое слово, каждое предложение – сплошная констатация фактов. Мне подобрали окружение, дали профессию, я исправно служу на благо Системы… Тогда почему я отчаянно избавляюсь от страниц, словно вместе с ними стираю прошлое? Мне надо измениться, избавиться от всего крамольного, что мешает стать истинным жителем Системы. Но хочу ли я этого?
9 лет. Вчера я позвала на прогулку Леонида (это сосед по парте). Он мне нравится. Я сказала, что когда вырасту, то стану его женой, а он убежал. И сегодня не разговаривал со мной. Матушка сказала, что я не должна разбрасываться словами. Оракулы найдут суженого, только тогда я буду счастлива в замужестве.
13 лет. После урока я столкнулась в коридоре с девочкой. Мне хотелось с ней подружиться (я подглядывала за их группой в щель, когда отпрашивалась с занятий). Она сказала, что я не в ее окружении, поэтому она не будет со мной дружить.
15 лет. Отец недоволен: я отказалась надевать на праздник новое платье. Выкинула его в коридор и закрылась в комнате. Мне понравилось другое, которое висело в витрине магазина, не подобранного для нас. Система контролировала даже то, в какие магазины мы должны ходить. Дверь открыли. Отец долго слушал мои причитания, а матушка, прикрыв рот, озиралась по сторонам. Выговор. Мне пришлось надеть то платье.
18 лет. Терпение Оракулов на местах не безгранично – за меня взялись всерьез. Наконец-то мне стало понятно: я другая, мне надо скрываться, если я хочу остаться в Системе, а не отправиться в тюрьму.
Что со мной не так?
Выбившись из сил, я опускаюсь на пол. На календаре маячит дата, обведенная красным маркером. Шестое июня две тысячи четыреста восемьдесят девятого года. Кажется, от нее никуда не скрыться и не убежать. Я закрываю глаза. Она по-прежнему стоит передо мной. Белый потолок – мое спасение. Я смотрю на него, стараясь раствориться, отвлечься от предстоящего. Не выходит. Всего каких-то три дня отделяют меня сегодняшнюю от будущей. Три дня до свадьбы.
Шторы колышутся, пропуская в комнату ночную прохладу. Ласковым прикосновением она окутывает мое разгоряченное тело:
– Здравствуй, Лесия, – слышу голос, который то ли звучит в голове, то ли на самом деле разбавляет тишину комнаты.
– Здравствуй, Ночь.
Сложно объяснить личность возникшего собеседника. Она была и есть, но в то же время ее и нет. Она всегда приходит в ночи, а на утро я и не знаю, было это явью или сном, но мне нравится проводить с ней время. Она умеет слушать, рассказывать истории и молча сидеть рядом, окутывая теплом и покоем. Ее зовут Ночь. Я представляю ее в темном одеянии, окутанном миллионами, миллиардами светил. Она безгранична в своих возможностях. Она неуловимо проскальзывает мимо каждого, отдавшегося на милость сновидений. Ночь, опоясывающая темнота, существовала задолго до сотворения Земли. Откуда она пришла и куда направится далее – неизвестно, как неизвестно и то, что скрывается в ней.
В идеальной Системе у меня нет друзей, кроме Ночи. Конечно, мне подобрали круг общения. Я могу проводить с ними время, и с некоторыми мы на самом деле близки. Но я не могу открыться. Мне приходится думать, анализировать, подбирать слова. И это замужество… оно для меня как высокая башня. Меня навечно привяжут к чужому человеку. Закроют в стенах чужого дома. Окружат неизвестными людьми. Оставаясь одна, я живу верой, что встречу человека, способного понять и принять меня, полюблю его, а потом… потом узнаю, что и Великие Оракулы одобрили наш союз.
– Твое сердце неспокойно. Что с тобой?
– Вызов, – я показываю запястье.
– Не вижу в твоих глазах радости.
– Когда я получила вызов, то сразу поняла его значения, но я надеялась, что ошиблась. А когда увидела письмо – что-то ожило во мне… словно все вопросы, копившиеся эти годы, желают вырваться наружу. Вместо радости одолевают сомнения.
– Почему?
– Я не понимаю, зачем так спешно надо заключать союз. В моем окружении нет R-579… еще этот старец с рынка. Разве это возможно?
– Какой старец?
– Я не могла находиться в четырех стенах, поэтому пошла прогуляться, чтобы немного утихомирить волнение, но встретила его. Он смотрит иначе. Он выглядит не так, как все остальные. Это что-то необъяснимое, но в том, как он поправляет на себе одежду или раскладывает товар на витрине, видна какая-то необычная для меня сосредоточенность, увлеченность, как будто в каждое движение он вкладывает душу. Его глаза, они светятся такой энергией… сложно описать.
– И это все?
– Я остановилась рядом. Он почувствовал внимание к себе, перевел взгляд с витрины на меня. «Желаете?» – спросил он и протянул яблоко. Запястье оголилось – там не было узора. Я замерла, не в силах что-то произнести в ответ. «Желаете?» – повторил он вопрос. Мы неотрывно смотрели друг на друга.
– Что ты ответила?
– Ничего. Я убежала. У него нет узора. Разве это возможно? Почему Совет Великих Оракулов лишил его предначертанного? Если я выдам себя сомнениями, меня тоже лишат предначертанного? Я не понимаю, как он живет… Неужели это мое будущее?
– Все зависит от тебя.
Это просто невозможно! Человек не может жить без предначертанного – я это усвоила хорошо, не зря меня без конца сажали повторять историю. Но если это невозможно, то откуда появился он? Этот старец не скитался по городу, его взгляд был осмыслен, а сам он доволен. Он торговал на рынке! Система оставила его на свободе, но почему? Неужели можно жить не так, как нам рассказывали с рождения, не так, как мы привыкли…
Ветер тормошит волосы.
– Тот старец, у него нет предначертанного. Кто он и откуда? – спрашиваю я.
Мысли не дают покоя.
– Ты уверена, что хочешь отыскать ответы на эти вопросы?
Ночь замирает. Ни единого звука, только мой голос, который шепчет в ответ:
– Да.
С этими сомнениями и размышлениями я и не замечаю, как засыпаю.