Элинор устало опустилась на гравиплатформу, на которой раньше спал элсианин. Все эти эмоциональные горки вкупе с голодом совершенно её вымотали.
Гор вывез откуда-то из угла металлический столик на колёсиках и деловито стал выкладывать на него еду, поглядывая на неё своими миндалевидными вишнёво-карими глазами. Он подтянул вторую гравиплатформу к той, на которой сидела Эли, установил столик между ними и уселся рядом.
– Ты как, в порядке?
– В общем, да, – промямлила она, отводя взгляд.
– Это хорошо. Давай поедим наконец, – мужчина потёр ладони в предвкушении. – Есть хочется так, что живот сводит. Заодно познакомимся толком. Ты мне поподробнее расскажешь о себе. Похоже, мы здесь надолго застряли.
– Да уж, – подумала Элинор, – порыдала ему в рубашку, пообнимались, нацеловались как безумные, теперь самое время познакомиться.
Она вздохнула и критически осмотрела содержимое тарелок. Пришлось брать, со столов что можно. Конечно, объедки они не брали, только нетронутое, однако еда была уже заветренная, созданная пищевым синтезатором несколько часов назад. При отсутствии энергии создать свежую не было возможности. Брезгливость пришлось затолкать поглубже, потому что просто жевать пищевые концентраты, запивая их водой, тоже не хотелось. Они хоть и питательные, но гадостные на вкус.
– Согласна. Будем знакомиться, – Эли первым делом налила себе воды и уже тише добавила: – Ещё и водой надо озаботиться.
– Это точно. Питьевая вода пока есть, но тоже стала ограниченным ресурсом. Фильтры и насосы вряд ли работают, – кивнул элсианин и набросился на еду.
Наступило молчание, прерываемая только звяканием приборов. Когда её тарелка опустела, Эли подняла глаза на сидящего рядом элсианина будучи уже в куда более благодушном настроении.
– Итак, начинаем знакомиться, – сказала она. – Я тебе расскажу о себе, а ты мне о себе, чтобы в будущем не топтаться друг другу по больным мозолям.
– Хорошо, начинаем нащупывание мозолей, – усмехнулся элсианин и внимательно на неё посмотрел. – Итак, тебя зовут Элинор. Ты родом с Серпы.
– А тебя Гхоргормеш, – в тон ему ответила Эли, втайне гордая тем, что сумела выговорить сложное рокочущее имя без ошибок, – и ты родом с Элса. У меня сразу возникает закономерный вопрос: как ты здесь так далеко от родной планеты вообще оказался? Это же другая система и довольно далеко отсюда.
– Да, другая, средней удалённости. Два стандартных гиперперехода и ещё день полёта. Как оказался? Да как все. Пассажирским галактическим космолётом добирался. Пара пересадок до Загры, а потом каюта на грузовом корвете, который шёл к вам на Аорку.
– А зачем вообще тебя направили в такую даль? С Элса на Аорку?
– Причина моей поездки проста, я уже об этом упоминал: мы тоже хотели развернуть такой модуль для научных работ у себя в системе, вне Элса. Согласись, сама идея хороша: не прекращать, а вывезти все спорные и небезопасные научные эксперименты с планеты. Подальше от простого населения Элса. Так что наша комиссия в моём, кстати, единственном лице просто прилетела сюда на Аорку посмотреть на работы, на разворачиваемый модуль, на перспективы. Вот и всё.
– Ого, так ты птица высокого полёта? Входишь в планетарное правительство Элса? – удивлённо воскликнула Эли.
– Не вхожу, но да, работаю на наше правительство. И да, не буду принижать своей роли в процессе, от моего отчёта многое зависит. Даже несмотря на взрывы. За полдня, пока меня водили по модулю, я многое успел увидеть. Теперь моя очередь спрашивать, – элсианин отодвинулся от стола. – Ты, научная сотрудница, как вообще тут оказалась среди строителей и техников? Ты одна такая или ещё кого-то из научников прислали заранее?
– Я одна такая. Просто из-за стечения обстоятельств. Ещё вчера думала, что удачных, а вот сегодня даже и не знаю. Меня мой научный руководитель попросил поехать, проследить за прибором и его установкой. Появилась возможность, потому что на начальном этапе в штате возводимого модуля в монтажной команде освободилось место. Видимо, кто-то из техников не смог поехать. Только следить мне было пока не за чем. Модуль только монтировался. Самой установки прибора ещё не было. Прибор как стоял в грузовом секторе запакованный, так и стоит.
– А что ты тогда тут делала целый месяц? Вела отпускную жизнь в замкнутом пространстве?
– Никакого отпуска. Работала как пчёлка, – пожала плечами Элинор. – Дел было полно и даже для таких далёких от техники персонажей как я. Помогала чем могла.
– Например? – вопросительно хмыкнул Гор. – Мне кажется, на данном этапе работы нужны только специалисты по дроидам, а также техники, механики, монтажники, конструкторы, другими словами, специалисты по монтажу модуля и наладке всех его узлов. На первом этапе нужно развернуть саму конструкцию и только.
Он скептически сощурился.
– Ты со своей нейрофизикой как-то не вписываешься.
– Ну да, для развёртывания модуля нужно проводить монтажные работы, а также сводить отчёты, проводить их анализ и синхронизировать работу всех тобой перечисленных работников. Вот этим Люс, наш начальник, и занимался, а я ему помогала, – Эли пожала плечами и вернула Гору ироничный взгляд. – Так что прекрасно вписалась.
– Отчёты и состыковку работ? Тебе доверяли? – недоверчиво покосился на неё элсианин.
– А что тебя так удивляет? –нахмурилась Элинор. – У меня что, вид полной дуры, не способной заниматься анализом простейших данных, оптимизацией планов и формулировкой фраз в отчёте? Я же не о руководстве работами говорю.
– Девчонке без квалификации доверяли отчёты и анализ? – Гор покачал головой, продолжая с сомнением оглядывать Эли, – Что-то не верится.
– Не такая уж я и девчонка, – вдруг неожиданно для самой себя завелась она. – Мне уже больше тридцати. Это я просто выгляжу так… молодо, – немного запальчиво произнесла Элинор, зло взглянула на собеседника и чуть с запозданием догадалась, что это просто провокация. Гор пытался её спровоцировать, чтобы она приоткрылась сверх обычного. Манипулятор элсианский! Она не смогла удержать ироничное фырканье и уже более спокойно продолжила:
– После академии я почти десять лет проработала в лаборатории нейроанализа и, к слову, уже имею научную степень! Я исследователь второго ранга, между прочим, уж не знаю, говорит тебе это что-то или нет. Так что мозгов для отчётов, анализа и согласования простейших схем функционирования роботов и дроидов мне хватало. Тем более, работала под постоянным контролем Люса.
Гор шутливо замахал руками:
– Понял, понял, не кипятись! Ты очень взрослая и умная, несмотря на свой внешний юный вид! Хотя, извини, не могу точно оценить уровень твоих заслуг, потому что не разбираюсь в ваших научных рангах. Верю на слово, что уровень достаточный. Кстати, если не секрет, чем эдаким занимается ваша лаборатория, если вас сослали на Аорку?
– Никакого секрета тут нет. Если совсем грубо говорить, то мы ищем четвёртое измерение. И нас не сослали. Это решение моего профессора. Он решил проводить наши эксперименты в более уединённом месте.
– Вы ищете время? – удивлённо прищурил свои вишнёвые глаза элсианин.
– Время – это не измерение, а свойство. Зачем его искать? Оно уже есть. Мы же пытаемся доказать существование, измерить и использовать на практике вполне реальное, и, кстати, вполне доступное нам четвёртое измерение, – усмехнулась Эли. – Как добавку к привычным трём пространственным осям икс-игрек-зет. Некое гамма-измерение.
– Причём тут обычная физика и измерения? Ты же сказала, что изучала нейрофизику.
– Да, верно. Но четвёртое измерение связано не с пространством, и даже не столько с нашими мозгами, а сколько с сознанием. Это собственно идея, основанная на известных физических постулатах, однако научному миру нужны доказательства, повторяющийся результат, практическая демонстрация. Вот над ними мы и работаем с переменным успехом уже несколько лет.
– Если звучит так безобидно, то почему вас вдруг понесло в такую даль?
– Потому что эксперименты с сознанием требуют уединения. На Серпе вокруг нашей лаборатории миллиарды сознаний. Они мешают.
– А если заслать вас в космос?
– Куда конкретно? – засмеялась Эли. – На пассажирских галактических космолётах толпы пассажиров в ограниченном пространстве и никаких условий, на военных тоже. Отдельную уединённую научную станцию нам не выделять явно не собираются. Тем более, мы только в самом начале пути. Да и вообще работать с сознанием чрезвычайно сложно. У каждого индивидуума свой набор характеристик. Наш прибор только начинает выдавать достоверные результаты. Даже финансирование профессор выбивает с трудом и на вторичные темы.
Элсианин поднял брови и задумчиво покачал головой:
– Не ожидал, что ты годами занимаешься столь интересной темой. В моих элсианских глазах ты выглядишь чуть старше подростка. Эдакая юная девушка с золотистой косичкой, длинными пушистыми ресницами и наивными голубыми глазами и уж никак не взрослый ответственный научный сотрудник, дипломированный нейрофизик.
Он замолчал, а Эли вспомнила, как, сидя на его коленях, рыдала у него на груди от пережитого. Наверное, и правда выглядела, как испугавшаяся до смерти девица, которой надо остановить истерику. Вот он и решил вопрос кардинально и совсем не по-отечески. Нет, а что, получилось ведь!
Гор словно подслушал эти мысли и как-то особенно улыбнулся уголком рта, отчего Эли покраснела и отвернулась.
– Наши элсианские женщины совсем другие, – элсианин усмехнулся. – Большинство из них к тридцати годам уже становятся мамами, часто не один раз. Безусловно, материнство сказывается на внешности, на выражении глаз, на поведении, вот мне и непривычно.
– У вас на Элсе жёсткий патриархат и обязательный брак для женщин по достижению детородного возраста? – удивлённо взглянула на него Элинор и протянула, не сумев спрятать осуждение в голосе: – Может, у вас и образование только для мужчин в ходу?
– Тормози с обвинениями, – сухо бросил ей Гор, отворачиваясь. Его улыбка погасла. – Наши женщины свободны и вольны принимать участие в любом виде деятельности, хоть работать, хоть учиться. Да, как и везде, наше общество не без недостатков, но у нас сложившаяся, опробованная сотнями лет образ жизни и линия поведения, которая устраивает большинство, – он помолчал и добавил: – Порой мне кажется, что наши женщины посвободнее ваших будут.
– Свободнее? Становясь к тридцати мамами?
– Да, именно, так, становясь к тридцати свободными мамами, – передразнил её возмущённые интонации элсианин. – Мы, в отличие от Земли и вашей Серпы, царями природы себя не провозглашали и считаем людей лишь частью животного мира, хоть и обросшую своими человеческими установками. Раз женщинам природой предназначено с двадцати до тридцати рожать самых здоровых детей, значит, для этого нужно предоставить все условия, а не закрывать на это глаза. У нас на Элсе, знаешь ли, прекрасно налажена система помощи молодым мамам, так что рожать они не боятся.
– У нас тоже помощь.
– Пособия и детские сады? Деньги и примитивный присмотр, где на одну няньку приходится десяток сопливых малышей? Это, конечно, неплохо, но очень мало.
– А что, у вас не так?
– У нас устроено иначе. У нас вообще общество думает другими категориями. За каждым ребёнком с рождения по очереди присматривают несколько нянек, свободных опытных женщин постарше, живущих рядом. Что-то вроде клуба женщин, которые уже вырастили собственных детей. Плюс ещё и существенная поддержка правительства и родные тётушки и бабушки, если рядом живут. Отцов и дедушек тоже никто не отменял.
В молодости есть силы на всё. У нас молодая мамаша успевает и учиться, если хочет, и развлекаться, и ребёнком в нужной мере заниматься. А потом, встав на ноги, помогает такой же молодой маме, какой она была сама. Всё общество в выигрыше! Моя мать, например, закончила академию художеств и за это время родила нас с братом. А потом стала деканом факультета. А тётушка вообще стала капитаном космического корабля.
– Как им такое удалось?
– Просто делать карьеру легче, если ты хороший специалист, в расцвете творческих сил и здоровья, и у тебя взрослые дети, которым ты хочешь показать пример для гордости. А не когда ты хороший специалист в расцвете и тут на тебя обрушивается период беременности и родов, забирающий все силы и внимание, а взамен предлагающий лишь денежное пособие.
Эли покачала головой, однако приходилось признать, что в таком подходе что-то есть. Жалобы подруги уже обзаведшихся детьми заключались именно в ощущении, что они остались один на один с ребёнком. Их с головой захлёстывали примитивные вопросы горшка и каши, не оставляя времени на что-то более творческое. Кто-то выплывал из этого моря бытовых забот, а кто-то опускал руки и погружался в него полностью. Интересно, перестали бы они ныть, если бы им подкинуть десяток опытных нянек?
– А что мужчины? – задумчиво спросила Эли.
– А что мужчины? – удивлённо взглянул на неё Гор, явно не понимая вопроса. – Мужчинам юная любимая женщина под боком тоже только на пользу во всех отношениях. Наши парни не начинают вибрировать от страха, узнав о беременности их женщин. И родившийся ребёнок только стимулирует на свершения и повышает его самооценку в собственных глазах. Мужчина став отцом быстрее взрослеет и ведёт себя менее беспечно и более ответственно. Природа рулит.
– Ну не все же пары складываются идеально.
– Не все. Многие расстаются, конечно. Но, согласись, ведь и в более зрелом возрасте у пары со сложившимся характером тоже нет никаких гарантий.
Эли молча кивнула. Ну да, её родители как яркий пример. У каждого за спиной несколько разводов.
– Однако, кто хочет продолжить род – относятся к этому более внимательно и вкладываются полностью. Другие расходятся, образуют новые семьи и рожают новых детей. Развод не приветствуется, но не осуждается. Когда у мужчины уже есть ребёнок, поверь, Элинор, к жизни он относится иначе. Уже как родитель, а не как переросший подросток. Так что наши мужчины со своими детьми нормально общаются, растят себе единомышленников. Потомство – это очень ценный ресурс. Забывать про собственных детей у нас не принято. Общество косо смотрит на таких неадекватов.
Гор вдруг замолчал и смущённо кашлянул:
– Извини, увлёкся. Не хотел тебя обидеть или вообще осуждать ваш образ жизни. В общем, достаточно, если ты просто примешь к сведению, что несмотря на то, что мы тоже потомки землян, у нас на планете сложилась другая структура жизни и идеология. Это из-за особых весьма суровых вначале условий жизни. Сейчас-то, конечно, у на Элсе вполне комфортно.
Общество у нас сложилось клановое. Наше планетарное правительство – это совет кланов. Это неточный перевод. Буквально это слово означает «совет стай». Соответственно, у нас другие правила семейных отношений.
– Это ты извини, – буркнула Эли. Действительно, чего сразу взъелась не разобравшись в вопросе?
– Итак, одну мозоль нащупали, – усмехнулся её собеседник. – Уж уточню для конкретики, исключительно, чтобы закрыть вопрос. Дети у тебя самой есть? Ты замужем? Или есть любовник?
Элинор поморщилась. Что за нетактичный вопрос прямо в лоб? Снова несовпадение менталитета и культурных привычек?
– Ты не слишком ли увлёкся выяснением моей личной жизни?
– Ничего подобного, не слишком. Заметь, действительно личной, твоей внутренней жизни я не касаюсь. Меня интересует только конкретная внешняя составляющая. Есть только два статуса у мужчин при близких отношениях с женщиной. Муж да любовник. Всё. На этом статусы для постели заканчиваются. Остальные романтические определения постельных отношений: возлюбленный или, например, страстный поклонник– это пыль в глаза, вуальки, закрывающие суть. Вот я просто называю всё своими именами и интересуюсь, есть ли у тебя близкий мужчина.
– Жених? – хмыкнула Эли вопросительно, подсказывая ещё один вариант.
– Жених, как и ухажёр – это совершенно другой статус и к постели не относится, – парировал эдсианин с усмешкой. – Жених – это только декларация намерений. Ладно, спрошу тот же вопрос, но в другой форме. У тебя есть муж по документам или муж без документов? Другими словами, существует ли в твоей жизни мужчина как потенциальный отец твоего будущего ребёнка, потому что ты делишь с ним постель? Такая форма вопроса устраивает?
– Зачем тебе? – тема всё равно её коробила.
– Всё просто: зная статусы человека в разных областях, можно избежать массы ошибок. Опять же, заметь, в хитросплетения сложных личных взаимоотношений и высокие чувства я не лезу. Только статус. Ты мать, или нет. Или, скажем, ты дочь, или нет. Делишь с кем-то постель, или нет. Итак? Или ты стесняешься статуса любовница?
Последняя фраза звучала как явная провокация, но Эли всё равно решила ответить, потому что, по сути, Гор был прав. Постепенное вежливое знакомство в сложившуюся ситуацию не вписывалось. Обстоятельства уже свели их ближе некуда. А при близком общении важна конкретика. Да и к чему тогда скрывать всем известные факты собственной биографии, которые, к слову, Эли никогда не смущали? Тот же Антон в курсе её так и несложившейся толком личной жизни, поэтому чувствовал себя свободным в дружеских ухаживаниях.
– Хорошо, отвечу. Итак, я не замужем, бездетная, меня никто на Серпе не ждёт. Напротив, это я жду, когда наконец приедет мой научный руководитель, и мы в конце концов запустим наш прибор, – Эли улыбнулась. – Наверное, в прошлом мой статус определили бы как холостячка, другого слова не подберу. Невинная девица на выданье явно не про меня. Доволен? А у тебя какой статус?
– Холостяк, – подмигнул Гор. – Видишь, в определении собственного статуса нет ничего страшного. Зато теперь всё ясно и понятно не только окружающим, но и тебе самой.
– Холостяк или разведённый? Или холостяк с детьми?
– Нет, детей нет, – правильно понял вопрос мужчина и перестал улыбаться.
– Как же так вышло, если у вас на Элсе культ молодых родителей?
– Влюбился в девушку с другой планеты, – коротко ответил он. – Так что о детях можно было не мечтать. Если ты забыла, у наших мужчин дети могут быть только с элсианками.
– Жаль, что холостяк, – уныло вздохнула Эли. Она откинула спинку гравиплатформы горизонтально и улеглась, созерцая белый стерильный потолок медотсека.
– Почему это, интересно? – насмешливо спросил Гор. – Раньше этот факт у окружающих женщин особой жалости не вызывал.
– Жаль, потому что жена с детьми искать тебя не будет. Заодно бы и меня нашла. Я ведь правильно поняла, что комиссия с Элса состояла из одного представителя, тебя, никому не нужного холостяка? – не упустила возможности подколоть это нахального элсианина Элинор. – А этот беспечный и недальновидный представитель не соблаговолил сообщить данные своего браслета местным отслеживающим системам? Значит, на орбите тебя тоже не видят, – она подвела итог и повернулась, рассматривая своего собеседника сквозь полуприкрытые ресницы. – Вот поэтому и сожалею, что потерявшая тебя жена не поднимет панику. Теперь моя очередь спрашивать.
– Спрашивай.
– Говоришь, Элс клановая планета? Значит, всё же у тебя есть масса других родственников. Родители есть? Отец, мать, которые поднимут тревогу?
– Есть и отец, и мать. Мало того, даже дед, бабушка и толпа других родственников есть.
– Но я так понимаю, что надежды на тревогу родственников мало, – задумчиво произнесла Эли, всё также глядя в потолок. – Обычно холостяки любят демонстрировать независимость и не следят за регулярностью контактов с родителями. Как у тебя с этим?
– У меня с этим хорошо. Ты угадала, демонстрирую вовсю, – усмехнулся элсианин. – Постоянно в командировках, чтобы на мозги никто не капал и в личных беседах не напоминал о долге перед кланом. Но, если по существу, то ты права в главном. Если меня не хватится твоё начальство, которое сегодня утром по суточному циклу с таким вниманием водило мою персону по всем закоулкам модуля, то про неё ещё долго не вспомнят.
– Да уж, удивительно, как легко потеряться, а вот как нам найтись совершенно неясно.
Сытый желудок благотворно повлиял на весь организм, и напряжение, которое сжимало Элинор изнутри, окончательно разжало свои когти.
– Думаешь, та зверюга, что проникла в зал управления, была одна? Эти клыки, пасть, этот жуткий язык как комок щупалец, бр-р-р… Кошмарное животное! – она содрогнулась, вспоминая. – А вдруг их тут уже много? Бродят теперь по этажам, ждут, когда мы носы высунем.
– Да, мощный зверь, – Гор задумчиво кивнул головой. – Думаю, он на Аорке не один, но в природе крупные животные большими стаями не живут. У каждого из них обычно своя территория, на которой они кормятся. Будем надеяться, что звери на Аорке живут по тем же правилам, и эта тварь, что проникла через осыпавшийся потолок, на этой территории была одна. Хотя согласен, отсутствие защитного барьера между модулем и окружающими джунглями не шутка. Сама видела, кругом местные коты бегают. Кажется, они довольно безобидные, но не исключено, что проник кто-нибудь и более мелкий, но напротив более вредный и кусачий.
– И как мы тогда?
– Будем выкручиваться. Выживать до того, как тут наконец появятся спасслужбы. Двери закрывать. С бластерами не расставаться. Бдительности не терять.
– Перемещаться перебежками, – в тон ему добавила Эли.
– Куда ты снова собралась перемещаться?
– Да хотя бы в столовую за едой и водой. Тут в медотсеке, конечно, потолок без трещин, двери задвигаются плотно, санузел есть. Здесь удобно и достаточно безопасно, но ведь совсем не выходить мы не сможем. Да и техническая вода скоро закончится.
Они замолчали, обдумывая открывающиеся сумрачные перспективы.