Автоматика капсулы открыла крышку через заданные программой четыре часа четырнадцать минут. Элинор проснулась, села и с интересом осмотрела себя.
Ничего не болело. Мелкие царапины затянулись новенькой розовой кожицей и выглядели как штрихи. Разбитые коленки радовали своим подживающим состоянием, хорошо видным сквозь тонкий слой заботливо распылённой на них медицинской плёнки.
Эли оторвалась от разглядывания розовых штрихов, подняла голову и огляделась. Зелёные огоньки бодро перемигивались на панели управления соседней медкапсулы, где лежал Антон, сообщая миру, что процесс восстановления доверенного ему организма идёт по плану. Сквозь прозрачную крышку было видно умиротворённое лицо спящего пациента. Синеватость кожи, к счастью, ушла, он даже слегка разрумянился. Значит, восстановление идёт вовсю.
Недалеко от капсул удобно устроившись на упругой гравиплатформе и укрывшись простынёй спал элсианин.
– Не спит, а дежурит, – хмыкнула Элинор, тихо выползла из капсулы, перешагнула через кучу тряпья, раньше называвшуюся её красивым платьем и приблизилась к своему случайному спутнику. Наконец появилась возможность толком его рассмотреть.
Кровавая корка с головы исчезла, чистые чёрные волосы свободно свешивались на большой чистый лоб. Лишь одна большая нашлепка пластыря, за ухом, и другая, узкая, под волосами напоминали о недавно разбитой голове.
Стоит признать, он был по-мужски красив. Да, уши выдавали в нём жителя далёкой от Земли и Серпы планеты, однако широкие тонкие ноздри его совершенно не портили, а лишь добавляли экзотичности. И цвет кожи у него был какой-то особенный, ровный и золотистый.
Элинор засмотрелась и поймала себя на том, что очень хочется провести ладонью по его бархатистой щеке. Приятно, наверное. Она мысленно засмеялась и шикнула на себя: лучше дать бывшему пациенту поспать. Стимулятор дал силы, которые взял взаймы у организма. Однако займ необходимо вернуть.
Итак, все спят, что делать дальше? Ничего опасного предпринимать Эли не собиралась и решила начать с похода в свой жилой отсек за одеждой. Не в трусах же перед мужчинами разгуливать! Оденется, заодно пробежится по модулю и разведает обстановку. Модуль хоть и повреждён, но явно пуст. Нет никакой опасности. Опять же, вдруг здесь есть ещё кто-то в беспомощном состоянии? Или вообще всё не так и их домыслы об экстренной эвакуации не верны? Сидят сейчас всей командой где-нибудь в замкнутом помещении во главе с Люсом и ждут помощи.
Элинор тихонько, стараясь не шуметь, выскользнула из медотсека. В коридоре всё также царила непривычная гулкая тишина. Никаких привычных бытовых звуков, голосов, ненавязчивого шуршания роботов-уборщиков, мягкого стука закрывающихся дверей, ничего. Пустота и безлюдье. Незнакомцев, размахивающих оружием, тоже не наблюдалось. Наверное, захвата модуля не будет, серией взрывов, заложенных ещё на Серпе, злоумышленники и ограничились. Вероятно, корабль на орбите уже переведён на особое положение, и военный патрулирующий эту систему крейсер спешит на помощь.
Эли вздохнула. «Наверное», «вероятно» и «вроде бы» теперь самые ходовые слова в её размышлениях. Конкретика для анализа ситуации полностью исчезла. Теперь можно было опираться только на надежды, догадки и предположения. Точно не было известно ни-че-го! Было весьма странно ощущать себя так, без актуальной информации, которую раньше можно было получить в любое время одним касанием коммуникационного браслета. Коммуникатор мгновенно выдал бы все последние указания начальства, чёткий план действий, все новости, советы и предупреждения, сообщил бы где находится команда, когда ожидать помощь и чего стоит избегать.
Отсутствие браслета словно переключило всю окружающую действительность на другой режим, непредсказуемый, полный неожиданностей и противоречивых вероятностей, наполненный беспорядком, зато более приближённый к реальной жизни. Теперь ничего нельзя было узнать наверняка. Можно было лишь строить предположения, а потом убеждаться в своей логичности, разумности и правоте или напротив, признаваться себе в собственной глупости, недальновидности и недооценке важных факторов. В этих новых условиях, Элинор словно брела в тёмном лесу без дороги, компаса и карты местности, где из-за любого дерева в любой момент могло выскочить нежданное-негаданное нечто. Очень непривычное состояние.
Первым делом она, конечно, побежала в свой жилой отсек.
Силуэты мелких местных животных иногда мелькали то тут, то там, но вели себя мирно, к ней не приближались, агрессивность не проявляли, а напротив, прятались при её приближении. Издалека они были похожи на котов с распушенными хвостами, поэтому особого страха не вызывали.
Элинор быстро добежала до своей комнаты. Родное жилище, в котором она обитала последний месяц, показалось ей оплотом спокойствия и уюта, хотя вода в кране из-за остановки насосов текла уже совсем тонкой струйкой, явно собираясь вскоре иссякнуть.
Местные коты сюда не проникли, поэтому комната находилась в том же порядке, в каком была оставлена несколько часов назад, хотя по ощущениям Эли, прошла целая вечность. Рабочий костюм, небрежно висящий на спинке стула, напомнил о груде живописных лохмотьев её бывшего нарядного платья.
Она быстро оделась, вытащила из шкафа небольшой рюкзачок, затолкала туда необходимые мелочи, захватила бутылку воды и пару шоколадок, которые хранила в своём отсеке на случай внезапного голода, а сверху положила небольшой, но достаточно пухлый потрёпанный блокнот, где последние годы бисерным почерком вела рабочие записи.
В рабочей одежде и обуви на мягкой упругой подошве Элинор сразу почувствовала себя намного увереннее. Куда теперь? Вообще-то, разумнее было вернуться в медотсек, но желание оценить сложившуюся после взрыва ситуацию победило. Вдруг всё же команда ещё где-то тут? Ну а вдруг?
Эли всё же решила пробежаться по коридорам и сделать собственные выводы.
Модуль был невелик. Это потом он, как сердцевина научной станции, должен был бы обрасти новыми секторами, как центр города кварталами. Но это позже, в светлом будущем. А сейчас функционировал лишь основной, базовый узел модуля с центром управления, жилыми и грузовыми секторами. Так что заглянуть во все важные углы потребовало бы не более получаса.
Элинор бесшумно побежала по коридорам, постоянно оглядываясь и стараясь вести себя предельно осторожно. Никого не было, но эта странная тишина напрягала и внушала ощущение опасности.
Первой на её пути оказалась столовая. Странно было видеть это всегда оживлённое место пустым. Столовую явно покидали впопыхах: стулья были беспорядочно сдвинуты, несколько наполненных, но нетронутых тарелок стояли брошенными на столах.
В центральной части модуля зиял провал на технический этаж. Да, развороченная стена рядом с зоной отдыха впечатляла, но Элинор миновала эту часть не останавливаясь. Её интересовал зал управления. Туда стекались все данные, оттуда шло управление всеми работами и осуществлялась связь с кораблём на орбите. Именно там мог находиться кто-то раненый или напротив, остались хоть какие-то следы спешной эвакуации. Теплилась надежда на приколотый к пульту лист написанные рукой Люса, пусть не с указаниями, но хотя бы с короткой фразой «Мы эвакуировались на орбиту»! Даже этого было бы достаточно, чтобы понимать, что делать дальше.
Створки дверей послушно разъехались, и Элинор осторожно заглянула внутрь зала управления. К счастью, никаких кровавых разводов, мёртвых тел или других признаков развернувшейся трагедии не наблюдалось, хотя налицо был явный беспорядок. Слева валялись пара кресел, чего при обычном распорядке жизни в модуле Люс не допустил бы. Но, в общем, ничего особенного. Только всё тихо пусто, серо и уныло, без приглушённых голосов, привычного разноцветного перемигивания датчиков, или голубоватого свечения экранов головизоров. Всё будто бы застыло и покрылось пыльным налётом.
Элинор осторожно шагнула внутрь, и под её подошвой что-то отчётливо захрустело. Весь пол был покрыт каким-то мелким стеклянным крошевом. Что это? Откуда? Она посмотрела вверх и ахнула. С герметичностью модуля можно было распрощаться. Потолка из закалённого металлизированного стекла не было вообще. Вместо него над залом управления радостно сияло чистое фиолетово-синее небо Аорки. Далеко в вышине летела местная птица, распахнув свои гигантские кожистые крылья.
Медленно ступая, Элинор пошла между креслами. Она и сама не знала, что можно было высмотреть в этом беспорядке. На записку от начальства она уже не надеялась. Люсу явно было не до записок. На душе царила полная неразбериха, но паники всё же не было. Страха отравиться местным воздухом тоже не было. Элинор читала предварительный отчёт и знала, что атмосфера признана пригодной для дыхания. На данном этапе развёртывания модуля этого было достаточно. Полное исследование животного и растительного мира предполагалось сделать позже. Сейчас достаточно было отгородиться от живого мира Аорки защитным куполом.
Ещё до строительства здесь провели поиск разумной жизни, однако ничего похожего на строения или обладающих разумом аборигенов найдено не было. Это была пустая от людей планета с подходящим климатом и атмосферой. Курорт, а не планета! Ещё полдня назад Эли была уверена, что учёным, которые будут работать на Аорке, исключительно повезло. Сейчас она была рада, что учёные не успели добраться до этого курорта.
Элинор снова уставилась на небо. Его глубокая синева завораживала. Честно говоря, видеть открытым небо Аорки Эли ещё не доводилось. До этого она видела его только через защитный купол, стекло иллюминатора или герметичные окна.
Сбоку раздался шорох. Интуиция взвыла сиреной, и Эли резко обернулась. В углу быстро набухала бурая тень, которая почти мгновенно превратилась в большое агрессивное животное, которое рыкнуло, оскалило свою внушительную пасть с торчащими из неё клыками, и не теряя ни секунды прыгнуло в направлении Элинор.
Зверь был ужасен. Огромный, лохматый, с выпуклыми пылающими злобой глазами! Но самой страшной была его широко разинутая пасть с острыми зубами, за которыми виднелся комок из болтающихся как щупальцы языков.
Мозги Эли парализовало ужасом, но, к счастью, тело на них уже не рассчитывало, предпочитая действовать исключительно на рефлексах. Ничего не соображая она шарахнулась назад, упала, инстинктивно закатилась за массивное кресло Люса и встала на четвереньки, не обращая внимания на царапающее ладони стеклянное крошево.
Пасть зверюги клацнула над её головой, сминая гармошкой спинку кресла, тело Эли испустило какой-то истеричный визгливый вопль и на одних рефлексах удивительно ловко перекатилось под другое укрытие. Им оказался круглый стол, стоящий рядом. К сожалению, его единственная центральная нога хоть и была толстой, но всё же обладала достаточной высотой, чтобы добраться до вкусной Эли зверю не составило бы труда.
На Элинор накатило отчаяние. Тело застыло в ступоре, полностью отказываясь двигаться. Тварь торжествующе захрипела и припала на задние лапы перед финальным прыжком.
Мозг приказал Эли закрыть глаза. Это была единственная и последняя конструктивная мысль, которую он успел сформировать, а после неё безоговорочно капитулировал и отключился. Эли зажмурилась, не в силах выносить изучающий и предвкушающий взгляд этого кошмарного многоязыкового местного жителя, и замерла в ожидании удара когтей. Ещё пара секунд и её короткая жизнь закончится в жуткой боли разрываемого на куски собственного тела!
Внезапно откуда-то сбоку раздался глухой свистящий звук, после которого что-то тяжело упало и с отвратительным скрежетом заскребло по полу. Эли сжалась ещё больше, спрятала лицо и закрыла голову руками, продолжая ожидать нападения. Но его не было. Напротив, скребущие звуки прекратились и наступила тишина.
– Вылезай, – совсем рядом прозвучал мрачный голос Гора. – Зверюга больше не опасна.
Элинор всхлипнула и открыла глаза. Элсианин наклонившись стоял у стола, её последнего убежища, и глядел на неё хмурым взглядом.
Накатило облегчение, да такое, что силы оставили Эли окончательно. Она, не обращая внимание на острое стеклянное крошево, откинулась на спину, раскинула руки и расплылась по полу как медуза.
– Ну ты даёшь, Цветочек. Разгуливаешь как ни в чём не бывало по станции с повреждённым защитным куполом, – произнёс Гор недовольно. – А если бы я опоздал?
Сил отвечать или оправдываться у Элинор не было. Она просто молчала и смотрела в фиолетовое небо Аорки, чувствуя себя мягкой тряпочкой. Марионеткой, из которой вытащили руку.
Гор навис надо ней, внимательно разглядывая, а потом Эли почувствовала, как сильные руки вытягивают её из-под стола, отряхивают и куда-то усаживают. Она прислонилась головой к твёрдой поверхности, оказавшейся у неё перед носом, закрыла глаза и наконец заплакала. Слёзы просто заструились у неё по щекам, будто кто-то открыл в глазницах маленькие краники. Она даже не всхлипывала, а просто истекала, выпуская из себя весь ужас последних секунд. Это был даже не плач, а тонкий тихий вой.
– Сильно испугалась? – уже с сочувствием спросил мужчина у неё над ухом. – Успокойся, всё закончилось.
Гор начал её ласково поглаживать и только через несколько минут она сознала, что сидит у элсианина на коленях, прислонившись к его мокрой от её слёз груди, а он гладит её по спине. Правда, весьма целомудренно, не опускаясь ниже талии.
Элинор дёрнулась, вытерла мокрые щёки, высморкалась в невесть откуда взявшийся платок, подняла лицо, увидела миндалевидные глаза, которые оказались совсем близко…
Она так и не поняла кто кого поцеловал.
Сначала это была нежная и успокаивающая ласка, которая вырывала из кошмара и возвращала к жизни. Но очень быстро поцелуй превратился в жаркий вихрь, полный страсти и возбуждения, который захватил их обоих.
Элинор отстранилась, когда воздух в лёгких закончился окончательно. Она смотрела в тёмно-карие, вишнёвые глаза, совершенно не осознавая, где и почему находится и недоумевала, почему этот волшебный поцелуй прервался. Стоило признаться, что такое безумно пылающее желание, которое мгновенно затопило её снизу доверху, Эли испытывала впервые. Это и пугало, и смущало, и приводило её в восторг одновременно.
– Успокоилась? – глухим голосом спросил Гор.
– Извини, не справилась с нервами. Да, очень испугалась. Жуткая зверюга. Не думала, что тут такие водятся, – чуть хрипло запинаясь произнесла Эли. Однако выбитый из нормальной колеи разум уже возвратился и занял своё законное место. Она отвернулась и попыталась соскользнуть с мужских колен.
– Сиди уж, приходи в себя, – сильная мужская рука притянула её за талию, не давая подняться с коленей.
Гхоргормеш и сам ещё был в ошеломлении. Такого потока чувств от простого поцелуя он не ожидал. Внутри словно треснула давно засохшая корка и огненная лава вырвалась из вулкана наружу. Что это с ним?
Эли подняла взгляд и снова посмотрела на элсианина. Теперь он смотрел поверх её головы, пристально отслеживая окружающее, а потом всё же опустил глаза, внимательно посмотрел на её опухшее от слёз лицо, слегка усмехнулся и произнёс:
– Согласись, плодотворно прогулялись. Пора возвращаться в медотсек.
Только тут она заметила, что в другой руке мужчина держит бластер.
Элсианин проследил её взгляд и усмехнулся:
– Пока некоторые легкомысленные девушки переодеваются, дальновидные мужчины вооружаются.
Элинор откашлялась и снова высморкалась. Стало легче.
– Как ты тут оказался? Так вовремя? – тихо спросила она.
– Случайно оказался. Извини, это я виноват. Расслабился, решил, что чужих в модуле нет, а местные коты не в счёт, вот и не ожидал нападения. Честно говоря, нам просто повезло. Я проснулся, когда ты выходила из медотсека. А потом, пока ты переодевалась, заскочил в оружейную и следовал за тобой тоже осматривая помещения, – он вдруг смутился и хмуро добавил: – Надо было сразу тебя окликнуть и идти вместе.
– А почему не окликнул?
– Хотелось посмотреть, как ты будешь себя вести без пригляда. Чувствую, нам тут долго придётся торчать втроём, а я тебя совсем не знаю.
Сидеть вот так, прислонившись к мужскому плечу, под его рукой, успокаивало и дарило восхитительное ощущение полной безопасности. Элинор с удивлением поняла, что такое всеобъемлющее чувство надёжности и защиты испытывала вообще первый раз в сознательной жизни. Ни с кем раньше такого не было, хотя у неё уже были достаточно серьёзные отношения. Но в оправдание её прежним кавалерам стоило признаться, что и особой опасности никогда не возникало.
Она вздохнула, напрягла остатки воли, взяла себя в руки и заставила свою сопротивляющуюся тушку, не желающую покидать надёжные объятия, сползти с чужих колен.
– Будем считать, что теперь ты знаешь меня лучше, – буркнула она, розовея от воспоминания об умопомрачительном поцелуе. Уж неизвестно как у элсианина, а у неё точно ум помрачился напрочь.
Мужчина тоже сразу поднялся.
– Пойдем, – сказал он, не переставая оглядываться. – Не знаю, что это была за тварюга, но она явно проникла на территорию модуля сквозь осыпавшийся потолок зала управления. Надеюсь, армированные двери остановят её мстительных родственников.
Створки двери за их спиной съехались, надёжно отрезая зал управления от коридоров.
По дороге в медотсек они зашли в оружейную, и Гор взял ещё пару бластеров и несколько игольников. К счастью, оружие было полностью работоспособно и при эвакуации его оставили на месте.
В столовой они выгребли всю еду, которую смогли взять с собой. После медкапсулы, да и вообще после всех этих последних переживаний, есть хотелось зверски. Антон тоже наверняка проснётся страшно голодным. Быстрое излечение требовало много сил и энергии.
Когда дверь в медотсек открылась, Эли облегчённо вздохнула. Ничего не изменилось. Тоша всё также безмятежно спал в своей медкапсуле. Всё было в порядке. Вот теперь можно было расслабиться. Всё же мысль о брошенном в одиночку беспомощном друге, занозой сидела в сознании, добавляя тревоги и переживаний.