– Эта «Блювотер» похожа на фирму-призрак, – обеспокоенно сказал Хосе, узнав, что в офисе компании у Нимфы забрали удостоверение личности, не выдав взамен расписку. – Обманут тебя и испарятся. Придешь туда еще раз, а там ни вывески, ни фирмы, ни этой твоей толстой, только рабочие красят стены для нового съемщика. Придется заявлять в полицию и оформлять новое удостоверение. У тебя должны были остаться расписка, экземпляр контракта, который ты подписала… хоть что-то реальное.
– А это, по-твоему, нереально? – Нимфа бросила на стол пачку, песо и две зеленые купюры.
Против этих доказательств у Хосе не нашлось аргументов. Такие деньги никакой идиот просто так выбрасывать не станет.
– Может, ее в проститутки вербуют или куда еще в нехорошее место? – предположила Серия, когда они остались с мужем вдвоем.
Хосе озабоченно посмотрел на жену.
– Я попрошу Нимфу, чтобы по прилете на место сразу нам позвонила.
– Конечно, она должна нам обязательно сообщить, – согласилась с мужем Серия, – чтобы мы не волновались. Все-таки фирма эта странная.
В названный Ребекой день Нимфа Санчес явилась к зданию «Пасифик стар» за час до назначенного времени. Поставив на ступеньки потертый чемодан, стала ожидать. Через некоторое время подошла маленькая плотная женщина лет сорока с сумкой на плече. Остановившись неподалеку, она искоса взглянула на Нимфу и отвела взгляд.
«Наверное, еще одна работница», – подумала девушка.
Помня инструкции Ребеки не болтать лишнего, Нимфа знакомиться не стала, однако само присутствие другой кандидатки успокаивало. Затем появился стриженный наголо худощавый мужчина с чемоданом, к нему подошел другой, небольшого роста, коренастый, с усами. Оба пришедших закурили и заговорили о чем-то между собой. Остановился джипни. Из него вышла тоненькая, совсем молоденькая девушка и стала в сторонке.
К месту сбора подкатил микроавтобус, за рулем которого сидела Ребека. Все загрузились. В салоне познакомились. Женщину, подошедшую к «Пасифик стар» вслед за Нимфой, звали Аналин, тоненькую девушку – Тереза. Усатый крепыш представился Ноэлем, другой мужчина – Эрвином.
К удивлению пассажиров, автобус направился не в международный аэропорт, а свернул на бульвар Рохас.
– В морской порт везут, – повертев по сторонам головой, сказал Ноэль.
Он оказался прав. Промчавшись мимо утопающей в зелени гостиницы «Манила», автомобиль свернул с бульвара налево. Микроавтобус без проблем миновал два поста портовой охраны. На первом Ребека что-то сказала часовому, на втором показала какую-то бумагу.
У пирса покачивалась моторная яхта метров двадцати длиной с надписью «Калифорния» на борту. Изящный стройный корпус судна был выкрашен в великолепный темно-синий цвет, надстройки сияли ослепительной белой краской. Скошенные надпалубные сооружения и овальные иллюминаторы с затемненными стеклами придавали кораблику хищный и стремительный вид.
У борта судёнышка прохаживался высокий блондин в темных очках. Заглушив двигатель, Ребека подошла к нему, о чем-то переговорила, передала серый бумажный пакет и, обернувшись к автобусу, дала команду на выход.
– Поплывете на этой яхте. Мистер Лем будет вас сопровождать.
Тот, кого она назвала Лемом, ухмыльнулся, обнажив два выступающих вперед, как у кролика, зуба, и жестом показал филиппинцам подниматься за ним по трапу. На чистой дощатой палубе стояли двое мужчин европейской наружности.
Один среднего роста со стянутым на затылке резинкой пучком русых волос и с серебряной серьгой в ухе, другой худой, с курчавой рыжей шевелюрой и такой же рыжей козлиной бородкой. Как только все филиппинцы оказались на борту, эти двое сбежали вниз и стали отвязывать швартовочные канаты от причальных тумб.
– Этот с серьгой моряк, – глядя на быстрые и уверенные движения одного из парней, – прошептал Ноэль, оказавшийся рядом с Нимфой. – Настоящий моряк. А тот рыжий, видно, не так давно пристроился на яхту, навыка никакого.
– Вы, что же, моряк? – спросила девушка.
– Десять лет отплавал. Все океаны прошел кроме Ледовитого, – с гордостью признался Ноэль.
– А я садовник, – сказал Эрвин. – Не знаю, что буду делать в Эмиратах. Там же, говорят, пустыня и ничего не растет.
– Дубай стоит на песках, но деревья и трава выращиваются на искусственном поливе, – возразил ему Ноэль. – Если фирма тебе денежки заплатила и везет, значит, знает, что работа найдется.
Возвратившись на яхту, парень с серьгой скрылся в рубке. Его напарник втащил трап.
– Боцман, поехали! – махнул рукой Лем.
Застучал двигатель, и «Калифорния» стала медленно отходить от пирса. Остались позади портовые причалы с громадными судами и ржавыми буксирами, обвешанными стертыми автомобильными шинами. За кормой яхты вспенились белые буруны, и она, набирая скорость, взяла курс в открытое море. Предзакатный смог, окутавший столицу, размыл силуэты удаляющихся высотных зданий.
– А где наши документы? – забеспокоилась Аналин.
Лем поднял над головой серый пакет.
– Документы здесь, вы их получите по прибытии. Мобильные телефоны на время путешествия сдайте Чарльзу, – он показал на человека с рыжей шевелюрой, который уже стоял наготове с черной кожаной сумкой в руке. – Сейчас вас расселят по каютам. Багаж пока оставьте на корме, вам его принесут после размещения.
Рыжий собрал телефоны и вступил на узкий трап, ведущий вниз. Филиппинцы двинулись за ним. Последнее, что увидела Нимфа, – багровый диск солнца, уже наполовину провалившийся в океан.
В числе пассажиров яхты оказался и Дэн Ливингстон, которого часом ранее доставил в порт сам Билл Вольф. Когда филиппинцы спустились в тесный, освещенный лампами дневного света коридор, они услышали хриплый голос.
– Ты, шестёрка, сколько можно держать меня в этой клетке?! Открой, рыжий козёл, я хочу на палубу!
– Успокойся, Дэн, слишком рано, – ответил ему Чарльз. – Мы пока еще в филиппинских водах.
Аналин, бросив быстрый взгляд на Нимфу, недоуменно пожала плечами и покачала головой.
В каюте, в которой разместились Нимфа, Аналин и Тереза, не было иллюминатора, но ярко светили круглые, встроенные в потолок лампочки. На стенах висели три откидные койки. Восемнадцатилетняя Тереза впервые надолго расставалась с семьей и выглядела подавленной. Опытная Аналин, которая уже в третий раз выезжала на работу за границу, дружески похлопала Терезу по хрупкому плечику и сказала, что в Эмиратах такую молодую и симпатичную обязательно заметит богатый принц, возьмет девятой женой и будет содержать, как принцессу.
Главным на яхте, команда которой состояла из трех человек, был Лем, управлял суденышком Арнольд, тот самый по кличке Боцман, которого Ноэль назвал «настоящим моряком». Чарльз исполнял роль прислуги за всё.
– Тот, который плывёт с нами в другой каюте, точно определил место рыжего в команде. Так оно и есть, «Козёл», «Шестёрка», – сказала как-то Аналин и презрительно сплюнула.
Кормили неплохо. Трижды в день козлиная бородка Чарльза просовывалась в дверное окошко. Серые глаза ощупывали каюту, после чего он передавал внутрь поднос с едой. Ноэля и Эрвина на протяжении всего путешествия женщины не видели.