На красное ставь, дурень, на красное!
Что же ты, дурак, на красное поставил?
А сам подумать не мог?
Снится Ивану, стоит он гордо перед игорным столом в роскошном казино. Сам себе франт из франтов, на пальцах перстни золотые с бриллиантами, пуговицы на пиджаке платиновые. Одна заколка галстучная золотая с инкрустацией из мелких бриллиантиков цельного истребителя стоит.
И что странно? Странно, что Иван все это знает доподлинно, хоть никогда ничего дороже сережек серебряных девкам своим не покупал. При этом Ивану все это до лампочки, привык он к роскоши, не замечает ее совершенно, словно всегда так и было. Стоит спокойный, как верблюд в пустыне, озабоченный одной только мыслью, куда ж столько деньжищ девать?
Стол игорный перед ним завален фишками, чеками, золотыми украшениями, да камнями драгоценными. По одну сторону того стола Иван стоит в размышлениях, по другую недовольные игроки, коих Иван обыграл вчистую.
До последнего господа играли, разве что исподнее не сняли, так отыграться хотелось. Иван нехотя, любопытства ради дернул бумажку из-под кучи – вот те на, закладная. Что тут коряво нацарапано, словно курица лапой спьяну писала? «Подателю сего принадлежит планета Аливандер со всем движимым и недвижимым имуществом. Залог дан на сумму в сто миллионов кредитов.»
– Аливандер? – хмыкнул Иван. – Приснится же такое, Швондеру рассказать, не поверит. Тайна-а-а, никому не говори, никто не знает, – передразнил он Швондера. – А я ему: «Миша, так ведь то моя планета!» Тут он и заржет как конь, мол хорошо шутишь пилот. Я ему бац закладную – вот, Миша, почитай и можешь смеяться себе дальше.
Сто миллионов деньги большие, но для тех, кто в этом казино рулетку крутит, да карты раскидывает потеря не смертельная. Обидно, конечно, за вечер планету просадить, но тут уж как карта ляжет, куда шарик прибежит. Сегодня не их день, сочувственно вздохнул Иван, глядя на недовольных его богатством проигравшихся игроках.
Сегодня его день, Иванов – сорвал банк, взял куш, поймал удачу за хвост. Как говориться, если мечтаешь о богатстве, то ни в чем себе не отказывай. Тем более сон сказочный, есть место, где фантазии развернуться. Хоть и во сне, но так приятно почувствовать себя невероятно богатым. Настроение с каждым мгновением улучшается и мысли о смертельной атаке уходят в никуда.
Но что-то гнетет, что-то не так, словно и не он все это сделал, а кто-то другой. И этот другой очень даже недоволен Ивановой радости. Как будто одна часть Ивана стоит, и радуется счастью, а другая всем недовольна и пребывает в странной непонятной тоске. Может от того непонятка в мозгах, подумалось Ивану, что выиграть деньги мало.
– Вот-вот, с такими деньжищами еще уйти отсюда живым нужно! – мелькнула у него в голове посторонняя невеселая мысль.
– А пусть попробуют остановить! – отмахнулся Иван от унылого голоса и азартно хватился рукой за кобуру.
Ан нет кобуры, пальцы скользнули по атласной ткани вышитой золотом сорочки. Фу ты, черт, откуда же во сне кобура? Это же казино, сюда с пушками не пускают. Ходили бы все в казино с пушками, так давно бы уже все друг друга перестреляли. От мысли, что все вокруг безоружные, как и он, Иван приободрился. Слабо им меня в казино хлопнуть, кишка тонка в драку вязаться, побоятся охраны местной.
Иван кинул взгляд на охрану, и выражение их хмурых физиономий ему не понравилось. Такое ощущение, что пока его все прочие бить будут, охрана под шумок все богатства и растащит. И во сне он совсем не атлет, хиловат и жидковат, накатят по кумполу разочек и откинешь копыта. Вот почему все так несправедливо? Если во сне ты богатый, значит слабак и наоборот, почему нельзя все сразу? Бежать нужно побыстрее из этого гостеприимного уголочка, пока прямо тут и не замочили.
– Ну, выйдешь ты из казино, а дальше? Там то тебя голубчика и сцапают, – гнусаво пророчил унылый внутренний голос.
Иван ударился в панику:
– Плакали денежки, может, пока не поздно, проиграть половину? Людям будет приятно, охранники расслабятся и, даст бог, легче прорываться будет. А то ведь с эдакой прорвой наличности далеко не убежишь.
Иван не замечал раньше за собой подобного упадка в мыслях, то ли выпил мало, то ли не выспался. Где это видано свои деньги чужим людям за так отдавать?
– Нет уж, не отдам! Пусть подавятся от жадности, сегодня не их удача, нынче я у фортуны в фаворе. Во как! – подбодрил себя Иван, внутренне собираясь для хорошей драки.
– Это правильно, отдавать нельзя, – поддержал Ивана до той поры унылый, но явно приободрившийся, голос. – Только кулаками тут дело не поправить, их больше и оружие при них. Заломают, весь выигрыш по карманам растащат, никому ничего не докажешь, – торопливо объяснял диспозицию здравый голос разума.
– Понятно, что ситуация тупиковая, что делать то? С собой не взять и оставить нельзя! – окончательно запутался Иван в разъяснениях своего второго Я.
– Деньги на счет в банке перечислить нужно и ничего с тобой не сделают, балда! – подал идею все тот же голос. – Без денег ты им не интересен, а с банком они драться не станут. Усек?
Иван заморгал глазами, ухмыльнулся, покрутил башкой от распиравшей его гордости. Ай да Ванька, ай да молодец, в академиях не обучался, а как быстро ситуацию просек, все по полочкам разложил. Вот бы его в тактики или стратеги, он бы мигом войну выиграл при таких-то способностях. А что? Надоть подумать на досуге, да рапорт полковнику накатать…
– Давай быстрей думай, дурак, пока они первые не сообразили, что им делать!
– А чего сразу дурак, дай подумать чуток, чай не каждый день такие миллионы выигрываю, – обиделся Иван на голос разума.
Ну что ты будешь делать, человек спит, сон хороший видит, сам себе выход из трудного положения находит и его же за это мордой и в грязь – дурак мол, хамло, куда в калашный ряд со свиным рылом. Иван засопел от обиды, собираясь дать достойный отпор занудному голосу.
– Парень, ты еще на бога пообижайся, если больше заняться нечем. Господи, ну за что мне наказание такое? Так все удачно складывалось и тут этот дурень явился, – простонал голос. – Отправляй в банк быстрее, у тебя минут пять от силы осталось, я эту братию знаю.
В принципе Иван был не против умного совета, к тому же сам и придумал, грех на себя обижаться. Вот только отродясь Иван деньги в банк не перечислял, все больше по кредитке расплачивался, на которой деньги сами собой появлялись. Точнее казначейство их перечисляло регулярно, но этой премудростью Иван мозги не засорял, а то стрелять криво буду, говаривал он.
– Как я их отправлю то? Это же в банк бежать нужно, а значит все едино тащить эту кучу на улицу, – погрустнел Иван, не видя в разумном предложении пути к решению проблемы.
Вообще то, честно говоря, Иван в любой момент мог проснуться и все проблемы остались бы в тумане сна, но просыпаться не хотелось. Друганов бы сюда, втроем они бы из этого вертепа быстро вырвались на свежий воздух, да и к банку пробились бы. Но оружия нет, друганы дрыхнут…
– Назови менеджеру счет в банке и все дела, – подсказал голос, удивляясь Ивановой неосведомленности в столь простых делах. – Вон он за стойкой стоит со скучной рожей, – мысленно вздохнув, добавил голос.
– Сам знаю, – не к месту обиделся Иван, и призывно махнул менеджеру рукой.
Может быть, в подобных заведениях и не было принято, чтобы менеджер из-за стойки выбегал по всякому вызову, но во сне Ивана выбежал он резво, разве что не подпрыгивал на бегу.
– Чего изволите? – изогнулся угодливо, глазами клиента ест, планшетка терминала замерла под напряженными пальцами.
– Изволю вот это все на счет закинуть в банке! – лениво сквозь зубы процедил Иван, засовывая в кармашек менеджера крупную купюру.
– А с камушками как быть? Прикажете оценщика вызвать?
– Долго это?
– К утру прибудет, только прикажите?
– К утру-у-у? Нет у меня столько времени тут сидеть, давай на глазок, сам прикинь что почем.
– Дурак, что значит на глазок? – всполошился внутренний голос. – Ты хоть представляешь, сколько эти камушки стоят? – орал он возмущенно. – Он своим глазком тут разом ополовинит.
– Слышь, браток, – не слушая голос, Иван притянул менеджера за лацкан пиджака к себе поближе. – Конвертик у тебя есть при себе?
– Как не быть, все к вашим услугам, господин Вельде! – расплылся в угодливой улыбке менеджер.
Иван бросил в конверт пачку купюр, незаметно сунул среди них закладную и быстро заклеил конверт. Вытянув из нагрудного кармана менеджера ручку, нацарапал адрес доставки.
– Это отправишь гиперпочтой, вот тебе, братец на расходы и сдачу оставь себе! – Иван хапнул из кучи пачку ассигнаций и пихнул их в карман менеджера. – Не доверяю я этим банкам, наличность оно надежнее. Но тут выбирать не приходится.
– Что же ты творишь, подлец? Не ты деньги зарабатывал, что же транжиришь направо налево?
– А не заткнуться бы тебе? – раздраженно рявкнул Иван, не привыкший, чтобы внутренний голос вступал с ним в пререкания.
Ну, бывалоча спорит, этого не отнимешь – две бутылки брать или четыре? Но не до такой же степени хозяину отпор давать. И дураком обзывать не позволительно даже внутреннему голосу.
– Давай сюда планшетку! – он выдернул расчетный планшет из рук менеджера и наморщил лоб, словно что-то припоминая.
А в голове пустота – молчит внутренний голос, не подсказывает. Что за незадача? То трындит, как баба в магазине, то молчит, как рыба об лед. И ведь, что интересно, когда ему надо, он выступает, когда ему перечат – молчит. Кто именно «он», Иван так и не уточнил, хотя, как он понимал ситуацию, все это время спор шел с самим собой.
– Ты чего молчишь-то, – поинтересовался он у голоса.
В ответ тишина, пропал внутренний голос, словно в болоте утонул.
– Ну и черт с тобой, сами с усами! – рявкнул Иван обиженно и, судя по реакции подпрыгнувшего менеджера, рявкнул это вслух.
Поднапряг Иван мозги, заскрипели извилины, побежали мозговые волны по закоулкам памяти и наткнулись на давно забытую сценку в казначействе базы.
Стоял он тогда дурак дураком, к тому же с дикого похмелья, боясь выдохнуть ненароком в сторону главного казначея Кузьмы Ерофеича. Числился тот Кузьма Ерофеич большим нелюбителем пьяниц, всяк норовил им жалованье за пьянку ополовинить. И было это в его власти. «Зачем им деньги, все одно пропьют! Разве ж казне те деньги лишние?» – жаловался он неведомо кому, подписывая ведомость на выдачу жалованья.
Так вот в тот самый момент зачитывал ему Кузьма Ерофеич указ о зачислении его на государственный кошт и диктовал для памяти циферки его личного счета. Иван сглотнул, поднапрягся так, что аж пот по телу потек и… вспомнил, что в тот день к вечеру он еще выпил, дабы зачисление отметить.
Совсем Иван загрустил, и тут вспомнилась ему одна шутка, которая сильно его позабавила в тот вечер. Шутка получилась веселая – дата его рождения плюс код личного оружия как раз и давали тот самый номер счета. А солдат код личного оружия назубок помнить должен. Повеселел Иван, вспомнив счет, и бодренько застучал по клавишам.
– Ты что делаешь? Ты что вводишь? Ты куда перечисляешь, дурак? Это же не мой счет! – всполошился внутренний голос.
– Что значит не твой? Я это я и счет это мой! – довольно ухмыльнулся Иван собственной мудрости.
Не ожидая напоминаний, прижал палец к идентификатору личности, подписывая распоряжение. Индикатор моргнул и выдал умопомрачительную надпись: «500 000 000 кредитов зачислены на счет получателя!» Счастливая улыбка расплылась на лице Ивана, он подмигнул ринувшимся к нему охранникам и проигравшимся в пух и прах игрокам и… проснулся.
Что интересно, проснулся абсолютно трезвый и в отличном настроении. Потянулся довольный, как мартовский кот. Хороший сон настроение повышает, как рюмка водки под горячую осетрину. Иван причмокнул, сожалея, что той осетрины нет.
Странное что-то в последнее снится, – размышлял размякший от приятного сна Иван. – То крепости приступом беру, то в казино играю. А ни того ни другого отродясь не видывал. Может, читал когда или хвастался кто, но не снилось же такое раньше. Старею что ли или влюбился? Вот что со здоровым мужиком любовь творит, – покачал он головой, окунаясь в воспоминания о милой Люсеньке.
Рядом по-прежнему заливисто храпели товарищи, и лететь так можно было бы долго, но уже через краткое мгновение серая мгла гиперпространства сменилась чернотой реального космоса. Ярко вспыхнули звезды, заморгали знакомые маяки. Еще через пару часов истребитель подлетел к орбитальной крепости, приветливо помаргивающей швартовыми огнями.
– Как до казармы доберусь, первым делом выспаться нужно. По триста минут на каждое ухо лишними не будут. Глядишь, еще чего веселое приснится. А уж как высплюсь, прямиком в кабак. Какой смысл жизнью рисковать, коли об том никто не узнает? То-то народ подивится, кстати и о Каховском не забыть бы, надобно довести до сведения полковника предательскую сущность поляка.
«Твоя цель – граф Меньшиков. Ты должен немедленно попасть на прием к графу Меньшикову. Всеми силами добейся аудиенции с графом Меньшиковым!» – перебила размышления Ивана неожиданно пришедшая в голову мысль.
– Меньшиков то тут причем?
Иван отмахнулся от глупой мысли и окунулся в заботы более реальные, чем даже тот Каховский – нужно объяснить полковнику, куда подевались два истребителя и почему пилоты не смертельно уставшие, а в дымину пьяные. И Меньшиков простых пилотов волновать не должен. Кто Меньшиков, а кто мы?