Едва проснувшись, Стефани взяла чистую одежду и побрела на второй этаж, заперлась в ванной и долго лежала в теплой воде. Обе ноги украшали огромные выпирающие синяки, появившиеся после ударов Леттин, любое прикосновение к ним одежды или своей руки было болезненным.
«Хороша воительница. Теперь опять не смогу бегать, пока не заживет. Ещё и до локтя не дотронуться. Так это меня женщина ударила, а что со мной было бы, если б Рейтан огрел?
Померла б, и всё.
И всё…
А вот это брось, у тебя планы были. Забыла?»
Стефани скользнула на дно ванны, скрывая голову под водой, выпуская воздух из легких. Вдох делать не хотелось. Вообще ничего не хотелось. Лежала и сквозь воду безразлично смотрела на потолок. В груди жгло. Жажда жизни вызвала панику и заставила резко сесть. Судорожный вздох доставил необходимый телу кислород. Стефани убрала с лица прилипшие волосы и снова легла, оставляя голову над водной поверхностью.
Они толкали её из стороны в сторону, кто руками, а кто и ногами, заставляя вскрикивать от боли.
– Почему не принесла поесть? Мы же говорили тебе, чтобы без еды не показывалась на улице!
– У нас и самих нет, – хныкала маленькая Стефани, стараясь убежать из замкнутого круга соседских мальчишек. Очередное грубое прикосновение чьих-то рук, и она упала на грязную землю, до крови стесывая коленки.
– Не ври! Вон платье какое красивое! Значит, монеты и на еду есть!
– Это по-о-одарок…
– Ах вы маленькие поганцы! Сейчас я вас поколочу! – гневно закричала Фиона и со всех ног бросилась бежать через улицу к толпе мальчишек. Те с визгом разбежались, оставляя плачущую Стефани сидящей на земле.
– Они опять тебя обижали? – запричитала Фиона, помогая сестре подняться. – Милостивая Ксандора! У тебя же порвано платье! И твои ноги?! Все в синяках! Всё! Достали! Я их подкараулю, каждого поодиночке, и побью, да так, что они ходить не смогут!
– Не надо, – снова захныкала Стефани, – они могут обидеть тебя!
– Мне десять лет! Я старше их и сильнее!
– Мама не разрешает драться! Она будет очень сильно ругаться!
– А мы ей не скажем. Пойдем, надо что-то сделать с твоими синяками… Приложим холодное, должно помочь.
Стефани достала ногу из воды и стала рассматривать свой гигантский синяк.
– Холодное… – пробормотала она, – я и забыла.
Грустная улыбка тронула губы девушки. Сестра тогда так и сделала, как сказала: подкараулила по одному и поколотила, заставляя дать обещание не трогать больше Стефани. Несколько бывших драчунов всё-таки пожаловались на Фиону своим родителям. Те пришли к взрослым семьи Тиллон с претензией и потребовали наказать обидчицу их чада. Стефани помнила, как мама позвала сестру из комнаты и строго спросила, правда ли это. Аккуратно причесанная, опрятная Фиона в чистом скромном платьице стояла и испуганно хлопала глазками, смотря на взрослых. Её пухлая нижняя губка обиженно дрожала. Её ответ «неправда, я никого не обижала» звучал так искренне и невинно, что мальчишка, пришедший вместе с отцом на разборки, при всех получил знатную оплеуху от своего родителя, ещё и извинился перед семьей Тиллон за «обман». После того случая Стефани больше не обижали и обходили её дом стороной.
– Они поверили! Фиона! Они поверили! – от восторга Стефани подпрыгивала и хлопала в ладоши.
– Конечно, поверили, – деловито сказала сестра и улыбнулась. – У нас, девочек, есть главная сила – это слабость.
– Как это? – не поняла она.
– Ох, до чего ж ты ещё маленькая, – притворно вздохнула Фиона. – Вырастешь и узнаешь. А если нет – расскажу сама…
Сила в слабости. Стефани выросла, смысл фразы поняла, но так и не научилась использовать мастерски, как умела её Фиона. А зря… Стольких проблем можно было б избежать.
Вода остывала, холодя тело. Как бы ни хотела Стефани продлить своё уединение, выйти из ванной всё же пришлось. О штанах не могло быть и речи: они слишком плотно сидели на ней. Поэтому чтобы не беспокоить лишний раз ноги, она надела просторное платье. Волосы заплетать не стала, оставила влажной россыпью лежать на спине. Общий завтрак уже закончился, чему девушка была несказанно рада, значит, наемники разбрелись кто куда, меньше шансов встретить кого-то.
Ей повезло: на кухне никого не оказалось. Стефани медленно перемещалась по комнате, сервируя себе стол, любовно нарезая лимон, заваривая восхитительный терпкий чай. В это утро почему-то пришлось по душе колыхание ткани длинного платья. Она чувствовала себя слабой, и ей это нравилось. Кинжалы, наемники, монстры, этот дом в лесу казались какой-то дикостью. Дурным сном. Было сейчас так легко представить себя женой, что ждет с работы мужа и готовит ему есть. В небольшом доме, что стоит на границе с Верхним городом. На кухне, где они вместе с любимым проводили спокойные вечера, делясь новостями о том, как прошел день. Собственные фантазии принесли умиротворение душе, но вместе и с тем добавили грусти. Такая должна была быть её жизнь. А вот будет ли? Стефани уже и не знала…
Сзади раздались шаги. Чьи-то сильные руки обняли, прижали в себе. Дыхание шевельнуло волосы у уха. Стефани на мгновение прикрыла глаза. Её фантазия ожила. Именно так она это и представляла. Щеку кольнула его щетина. Его? Щетина? Стефани ахнула и резко подпрыгнула, понимая, что всё по-настоящему. Её благодушие с оттенками грусти мгновенно выветрилось, сменяясь злостью.
– Ты такая красивая в платье, такая нежная, – голос был полон обожания, а синие глаза ласкали взором.
При взгляде на него внутри разливалось негодование. Она старалась подавить это чувство, понимая, что им вместе существовать ещё долго и нужно как-то общаться, но…
– Сколько раз тебе нужно сказать, чтобы ты понял, Рейтан? Не прикасайся ко мне! – зло процедила она сквозь зубы.
Хмурая складка пролегла между его бровей. Взгляд стал колючим. Наемник понизил голос, впадая в ярость и угрожая.
– Вежливее надо разговаривать с человеком, от которого зависишь. Я, как дал тебе всё, так могу и забрать: монеты, пропуск, защиту, дом. Что ты тогда будешь делать? В Нижний город подашься? И кому ты там теперь нужна будешь? Тебя даже Мадам к себе не заберет… Или тот официантишка тебя будет содержать?
– Сгори в хаосе, Рейтан! – всплеснула руками Стефани и бросилась к двери, собираясь оставить этот дом прямо сейчас, и всё равно, что будет.
Он перехватил её и рванул в сторону, откидывая обратно вглубь кухни. Сам сместился таким образом, чтобы Стефани не смогла пройти мимо него. Она схватила горячий чайник и запустила в мужчину. Рейтан ловко увернулся от летящего предмета, но кипяток попал на его одежду. Он схватился за обожжённую руку и зарычал, негодуя. За чайником последовали чашки и тарелки, что Стефани выхватила из шкафа. Она целилась в голову, мечтая причинить ему боль. Или так, или вспыхнувшая ненависть к этому человеку уничтожит её саму. Наемник не предпринимал попыток её остановить, лишь уворачивался, продолжая загораживать выход.
– Ненавижу тебя! Ненавижу! – кричала она, бросая новый предмет, злясь на себя за то, что так ни разу в него не попала.
Когда доступная ей посуда закончилась, в ход пошли ножи. Они не летели так точно, как кинжалы, да и дрожащая от ярости рука не давала совершить нужный бросок, чем однозначно спасала мужчину от ранения. Но скоро закончились и они.
Стефани обводила безумным взглядом кухню в поисках нового оружия, чувствуя разочарование от того, как быстро гаснет её злость. Рейтан тоже это почувствовал. Он пересек комнату и вырос перед ней, нависая, схватил за подбородок и грубо поцеловал. Стефани сильно укусила его губу и отпихнула от себя. Рейтан взвыл от боли и отступил. Гнев в синих глазах довольно быстро сменился восхищением. Наемник провел языком по своей губе, слизывая проступившую кровь.
– Невообразимая, – сказал он, окидывая её горящим взглядом и поправляя ремень на своих штанах, где в некоторых местах стало тесно. Рейтан проследил за её взглядом и широко улыбнулся. – Ты будешь моей, Стефани.
Она зарычала, снова впадая в ярость, но наемник уже направился к двери. Под его сапогами хрустели осколки посуды, чем сильно веселили мужчину. На выходе из кухни Рейтан счастливо рассмеялся. На её гневный вопль вдогонку о ненависти, ответил не оборачиваясь:
– Моей, Стефани, будешь моей!
Когда дыхание выровнялось, а желание навсегда оставить Транр сменилось решимостью идти до конца: пропуск у неё уже есть – Стефани в ужасе смотрела на погром и не верила своим глазам. Это всё она сделала? Столько разбитой посуды! Почему не сдержалась? А если Рейтан захочет с неё высчитать? Это же выльется во много бигзов… А монеты ей могут ещё очень даже пригодиться, потом…
Девушка нерешительно направилась в сторону выхода, желая сначала побыть немного вдали от этого места и произошедшего. Ей дорогу перегородила Тавин.
– Куда собралась, милочка? А убрать за собой? И вообще, выплескивали бы свою страсть с Рейтаном в постели, а не на моей кухне!
Стефани от её слов покрылась пятнами, открывая рот и закрывая, не находя в себе культурных выражений, чтобы ответить. Женщина тем временем стала подталкивать её обратно в кухню, а потом и вовсе вручила в руки веник и совок.
– Один мебель ломает, вторая – посуду разбивает! Хороша парочка! – причитала Тавин, собирая ножи на полу.
– Мы не парочка! – только и смогла воскликнуть она.
– Да-да, мы с ребятами так и поняли, когда стояли в гостиной и ждали, пока всё утихнет, – проворчала женщина, а потом бросила на неё веселый взгляд. – Правда, думали, что закончится по-другому. Парни даже ставки делали…
– Что-о-о-о-о?! – Стефани захлопала глазами. – Тавин!
Внутри всё заклокотало от негодования, Стефани боялась начать хамить, поэтому поспешила на выход, но женщина снова закрыла собой проход и пальцем указала на пол.
– Не раньше, чем всё уберешь!
Стефани взяла ведро и стала зло швырять туда крупные осколки, быстро перемещаясь по кухне. Со временем движения стали более медленными, а уборка – тщательнее. Девушка погрузилась в задумчивость, не сразу замечая, что стало чисто.
Стефани разогнулась, со стоном потерла свою спину и поплелась прочь. Проходя мимо гостиной, заметила там следопыта. Выражение его лица заставило её насторожиться и подойти.
– Есть повод для радости? – грубо спросила она.
Он поднял на неё довольный взгляд и подкинул в руке туго набитый монетами мешочек.
– Есть.
– И? – Стефани нетерпеливо и нервно постучала ногой.
– Я и Риён выиграли, – ухмыльнулся наемник. – Мы были единственными, кто поставили на то, что Рейтану ничего после не обломится.
Краска отхлынула с лица девушка, а потом вернулась, густо заливая щеки.
– И много выиграл? – зачем-то спросила она. Даже сил удивляться глупости собственного вопроса не было.
– Много, – довольно ответил Келлен. – Мы спорили на один бигз. С каждого по бигзу…
Следопыт снова подкинул мешочек в руке.
– Половину, – сказала Стефани и протянула руку вперед.
Келлен фыркнул и сжал кошелек в руке, пододвигая ближе к себе. Узкие глаза превратились в ниточку и смотрели на неё с подозрением.
– С чего это?
– Я рассказала тебе, что не люблю Рейтана. Без того разговора ты бы думал, как и все остальные. Выиграл б только Риён.
«Бред какой-то. Он не купится».
Теперь и губы наемника вытянулись в недовольную ниточку. Стефани казалось, что она слышит, как шевелятся мысли в его голове, как он решает поделиться или нет.
– Наглая, – заключил Келлен. – Четверть.
– Хорошо, – радостно выдохнула она, сдерживаясь, чтобы не захлопать в ладоши.
– Плохо, – отрезал он. – Надо было попробовать дожать меня до заявленной половины. А ты так быстро сдалась.
Келлен высыпал себе на ноги монеты, отсчитал нужное количество и положил на её ладонь. Стефани зажала желанные кругляши в кулаке и, напевая, отправилась к себе в комнату, собираясь спрятать их в своем тайнике.