Вивьен думала, что их снова поведут к ангарам стрелять, но, выйдя на порог замка, остолбенела. Около «теплиц» стоял дирижабль – огромный, в несколько раз больше самолетных домиков и аэростата, на котором прибыла Розалин.
– Я никогда не летала на дирижабле! – воскликнула Лили. В ее голосе звенел восторг.
– Да. Я тоже, – отозвалась Вив.
К кадетам подошла Эбигейл. Бледно-голубое платье мерцало на солнце, волосы рассыпались по плечам, выглядела она непринужденно и расслабленно.
– Это летающая лаборатория, – пояснила она. – Пойдемте, я со всеми вас познакомлю. Владелец и создатель лаборатории – Дангар Глосс, ученый-изобретатель, человек влиятельный, но своеобразный. Не шутите с ним, пожалуйста, шуток он не понимает. Господин Глосс покажет вам прототип – первый самолет, который построил сам.
Директриса продолжала говорить, а нестройная колонна учениц следовала за ней. Вивьен, Даниэль и Луиза отстали.
– Луиза, ты ведь его уже видела? – спросила Дани.
– Да, и не только в академии.
– Ну и как?
– Да вон директриса рассказывает, пойди и спроси, если тебе интересно.
– Нет, лучше ты! Заметила что-нибудь необычное?
– Влиятельный и с придурью. Потерял семью при крушении дирижабля, одна невестка осталась. Даже годовалая внучка погибла. С ним и правда лучше не шутить.
– Ничего себе, – присвистнула Дани.
– А что за прототип? – вклинилась Вивьен.
– После трагедии старик задался целью создать более надежную машину, чем дирижабли, которые строил раньше. Тогда и возник прототип истребителя. Уже несколько лет Глосс постоянно работает над усовершенствованием техники. Еще Республику ненавидит. Если поперек что-то сказать, взорвется.
Около дирижабля учениц встречали двое – мужчина в возрасте, страшно растрепанный, седоватый, но улыбчивый, и девушка лет двадцати пяти, смешливая, рыженькая. Длинные волосы как-то по-особенному отливали на солнце, не в бронзу, не в красноту, а, скорее, в розовый, светлый, необычный и нежный оттенок. Тоненькую фигурку облегал костюм, похожий на форму авиатрис, которые тоже носили брюки, чтобы юбка не мешала пилотировать.
Однако видеть на женщине штаны было до сих пор непривычно.
Девушка сразу бросилась обнимать директрису, словно они давно знакомы. Хотя, конечно, так и есть, общее ведь дело делают. Если судить по радушию и улыбкам между ними, они работали сообща.
– Позвольте представить. – Эбигейл повернулась к ученицам. – Это Дангар Глосс и Рейра Глосс. Создатели и испытатели самолетов.
– О, сокровища наши! – Ученый тоже обнял директрису, а затем оглядел девочек. – Какие красавицы! И умницы! Наше совершенное оружие. Истинная надежда потопить проклятую Республику и дикарей-лерийцев!
Кадеты стояли, немного ошарашенные теплым и безапелляционным приемом. Особенно после рассказа о Глоссе. Ученый представлялся человеком более суровым.
– Прошу на борт! – объявил Дангар.
Внутри гондолы дирижабля оказалось просторно. Здесь уместилось несколько наполовину собранных корпусов самолетов. Похоже на огромную лабораторию с кучей рычажков, проводов и кнопок.
– Позвольте провести для вас экскурсию. Вот мои первые наброски!
Элизабет и Розалин слушали как примерные ученицы. Луиза явно скучала в сторонке. Эбигейл и Рейра тихо переговаривались. Вивьен делала вид, что вникает, озираясь по сторонам. Вдоль стен стояли передвижные лесенки на колесах, повсюду торчали шланги и воздуховоды. Вивьен ни разу не бывала внутри дирижабля, но часто видела, как эти махины – пассажирские или грузовые – пролетали над Валитеном.
Она знала, что дирижабль может взорваться – водородное топливо крайне нестабильно, – и все равно путешествие могли позволить себе только самые состоятельные граждане.
– А теперь главное! – воскликнул Дангар, заканчивая рассказ. – Вернемся на свежий воздух.
На полянке, сразу за дирижаблем стоял еще один летательный аппарат, поменьше, который никто сначала и не приметил.
– Прототип! Мой первый самолет, – торжественно заключил изобретатель. – Как вы знаете, только девушки могут поднять его в воздух. Это удалось выяснить благодаря моему сокровищу, Рейре. Я занимался сложными расчетами, но у меня никак не получалось преодолеть земное притяжение, и я не догадывался, куда могла закрасться ошибка. Пока за штурвал не села Рейра! Она легко взлетела и подняла машину на несколько сотен метров над землей. Долгие месяцы экспериментов доказали: для того чтобы набрать высоту, необходима легкая машина. Так и появились современные истребители. Лишь женщины могут пилотировать – что за чудное открытие! Если бы прежде мне заявили, что женщины способны на то, что недоступно мужчинам, я бы рассмеялся этим людям в лицо. – Похоже, Дангара повело: он будто бредил наяву и уже не мог остановиться.
Эбигейл коснулась его плеча, чтобы перебить:
– Давайте приступим. У нас мало времени.
– Да-да, конечно.
– Проходите, пожалуйста, внутрь. Луиза может остаться. Там тесновато.
По лесенке Рейра и кадеты поднялись в кабину. Около переднего стекла располагались два кресла. За ними рядком – еще две пары.
– Я научу вас поднимать самолет в воздух, – сказала Рейра. Она, как и директриса, светилась радушием. Наверное, их секрет в искренней, теплой улыбке. – Сначала рассядемся. Кто пробует первой? Кто уже летал? – спросила Рейра. – На дирижабле, я имею в виду.
– Я – много раз, – похвасталась Розалин.
– А я только один, – призналась Элизабет.
Другие кадеты мотали головами.
– Тогда ты, Розалин, садись в кресло, – скомандовала Рейра. – А я буду около тебя – вторым пилотом. Остальные на задний ряд. Смотрите и слушайте внимательно. Каждая сегодня поднимет и посадит самолет.
Рейра минут пятнадцать объясняла теорию, которую все уже выучили с профессором Аронаксом. Но инструкции от человека, который действительно умеет управлять самолетом, имеет практический опыт, воспринимались немножко иначе. По спине бежали мурашки.
– Хорошо, что кто-то уже летал. Розалин, тебе будет проще. Ладно. Руки – сюда, а ноги – туда. Теперь показывай, что выучила на занятиях.
Вивьен снова потерялась в собственных мыслях и перестала следить за тем, что делают Рози и инструктор. Кроме переднего стекла по бокам самолета находились круглые окошки, к одному из которых и прислонилась девушка, не в силах отнять глаз от бегущего поля. Самолет содрогнулся, отрываясь от земли, он гудел и трясся. Вивьен наблюдала, как деревья и ангары отдалились, захваченная новыми ощущениями. Кожу покрыли мурашки.
– Мы что, в воздухе? – спросила она.
– Ты опять где-то витаешь, – засмеялась Даниэль и, счастливая, крепко приобняла подругу.
Ощущение полета было в новинку. Вивьен огляделась: все кадеты прилипли к иллюминаторам. Поля вокруг академии превратились в ровные прямоугольники разных оттенков, вдалеке цвел рапс, а где-то маки, замок казался игрушечным.
Вивьен услышала мелодичный голос Рейры:
– Пора на посадку. Я помогу, не бойся.
Самолет ужасно затрясло. Вивьен думала о том, что хотела бы оторвать Рози руки, и том, что, наверное, ее вот-вот вырвет. Однако желудок успокоился, едва шасси коснулись земли, а Вивьен перепугалась, что справится еще хуже, чем Розалин.
Когда она очутилась в кресле пилота, мир поплыл перед глазами. Рейра помогала постоянно, напоминала, куда смотреть, велела тянуть или отпускать штурвал, проверять датчики. Иногда даже начинала покрикивать, если Вивьен совсем уж глупила. Вив не чувствовала, что летит, не ощущала восторга. Тяжелая машина постоянно содрогалась, будто сию секунду развалится.
С огромным трудом и только благодаря поддержке инструктора Вивьен сумела посадить самолет и уступить кресло Элизабет.
Ночью Эбигейл выбралась из покоев и отправилась в соседнее крыло. В галерее, залитой лунным светом, она увидела тень.
– Привет, – прошептала директриса, чтобы никого не разбудить. – Я к тебе.
– А я к тебе, – засмеялась в ответ тень и поцеловала в щеку хозяйку замка.
– Ладно, идем.
Рейра взяла Эбигейл за руку.
– Я скучала.
– Да, я тоже.
Не сговариваясь, они вышли на улицу и побрели в сторону беседки. Гравий на дорожке под ногами, каблуки, длинные юбки шелестели в сонной тишине, пахло деревьями и травами. Густой землистый запах лета словно впитывался в кожу. Девушки разговаривали, рассматривая причудливые очертания растений, увивавших перголу, в свете звезд.
– Можно мы останемся подольше?
– Я бы хотела, Рей. Но твой свекор не захочет задерживаться. У него вечно дела.
– Ты могла бы его попросить. – Рейра жалостливо изогнула брови. – Скажи, что для дела. Мне так одиноко там одной, ты себе не представляешь. – Взяла Эби за руки, но та лишь помотала в ответ головой. – Как ты, рассказывай, что нового? Только теперь по-честному.
– В общем-то, ничего. Много работы.
– Понимаю… – Рейра держала Эби за руку. Это вселяло удивительное ощущение спокойствия: увидеть подругу детства впервые за много месяцев. – Как справляются твои кадеты?
– Не знаю. Не могу до сих пор привыкнуть к бесконечному круговороту.
– К мясорубке, ты хотела сказать?
– А мы с тобой ее лопасти?
– Нет, лопасти – это военная машина. Она нас тоже проглотила и переварила.
– Не говори так, Рей. Мы еще можем делать что-то полезное, что-то хорошее.
– Хорошее? О чем ты? Если бы я заранее представляла, куда все приведет, то сразу бы сбежала от Дангара, когда погибли Эрик и Присцилла.
Лучезарное лицо Рейры изменилось, перекошенное гримасой отчаяния. Эбигейл знала, что даже спустя несколько лет каждое воспоминание о муже и дочери вызывало у подруги в животе и груди жгучую боль. Дирижабль «Зефир» вез туристов с отдыха на Южном море обратно в столицу. Взрыв произошел над равниной, приграничной с Республикой. Никто до сих пор и не знал, что произошло там на самом деле. По какой-то загадочной причине аэростат шел на небольшой высоте, а когда взорвался – сгорел за несколько секунд.
Останки пассажиров искали несколько недель. Выживших обнаружить не удалось, кроме того, погибло множество знатных семей, что породило массу слухов.
– Мне жаль, – вздохнула Эбигейл. – И моя жизнь изменилась после «Зефира». Теперь расхлебываем то, что имеем. Рей, у меня к тебе дело. Секретное! Если кто-то узнает, Томас меня убьет.