Глава 18

Этот час я гулял возле кирхи в Дубулты. Наверное, впервые в жизни не обращая никакого внимания на ее красоту. Минут за двадцать до закрытия антикварного я появился в нем. Инесе не заметила меня. Она разговаривала с покупателем, по виду иностранцем. Ему приглянулась одна из шкатулок. Она торговалась, не смотрела по сторонам. Билась за каждый евро. И победила, судя по тому, как поджал губу иностранец, отсчитывая купюры. Заработала еще одно очко в пользу своего магазина.

Похоже, Инесе сама устала от торговли. Положив деньги в кассу, закрыла глаза, помассировала несколько секунд виски. Потом посмотрела на часы и быстро – не как в первый раз – стала завершать дела в магазине.

Подняла глаза, увидела меня. Сразу поняла – заметил, что она торопится. Улыбнулась, слегка пожала плечами.

Она не забыла, как вчера, погладить дверь магазина. Будто сказала ему «до свидания».

Идет ко мне, но смотрит не в глаза, а куда-то ниже. Господи, я забыл про букет!

– Это тебе, Инесе.

– Какой хороший!

Обычные слова. Но как приятно слышать их от нее.

– У тебя очень симпатичное платье, – говорю я.

Впрочем, тут же понимаю, что это плохой комплимент. Более четко формулирую его:

– Оно очень верно подчеркивает и оттеняет тебя.

– Старалась.

Инесе делает шутливый, легкий реверанс, даже слегка наклоняет голову. Опять на секунду на ее темные глаза падает светлая челка. Она, эта челка, очень длинная, но очень идет Инесе.

– А букет ты в Риге купил?

– Как ты догадалась?

– Латвия очень маленькая страна. Я знаю женщину, которая делает точно такие букеты. Ошибиться сложно.

Сегодня Инесе надела очень открытые босоножки на высоких каблуках. Судя по этому, мы не идем на пляж.

Именно это предположение я и высказываю.

– Ты прав. Не забыл, что сегодня первый день Лиго?

– Конечно, нет.

Это один из самых больших праздников Латвии. Его отмечает вся страна. Отметим и мы – выпьем пива с неизменным тминным сыром. Я предпочитаю добавлять к этому обычный деревенский латышский хлеб – без ума от него!

– И куда мы пойдем, Инесе?

– В Майори, на улицу Йомас. Там сегодня будет выступать много хоров. Хочешь?

– Очень. Особенно с тобой.

– Тогда едем прямо сейчас, а то опоздаем.

Я собираюсь было идти на маршрутку, но Инесе берет меня за руку, тянет в другую сторону.

– Я отвезу тебя на своем «Саабе». Хотела, кстати, тебе его показать. Вот он.

Видно, она гордится своим стареньким автомобилем. Он выглядит ухоженным, в салоне уютно.

– Чехлы для кресел связала сама, – поясняет Инесе.

А мне не до этих милых подробностей. От Майори до Дубулты всего несколько километров. Куда, казалось бы, торопиться? Но как же мчится Инесе! В первые секунды я, откровенно говоря, был испуган, но потом, наблюдая за ней, увидел, что она хорошо водит, за рулем собрана. Ей просто нравится быстро ездить.

– Спасибо тебе, мой милый лихач, – говорю я, когда она припарковывается на стоянке напротив гостиницы «Майори», в здании которой сплетены черты замка, большого старинного особняка и чего-то особенного, неповторимого «юрмальского».


Отель «Майори»


Выхожу первым из «Сааба», подаю ей руку.

– Эта маленькая поездка – не первый мой сегодняшний сюрприз, – загадочно улыбается Инесе.

Букет она оставляет в машине, бережно кладет на заднее сиденье. Мы идем к современному зданию культурного центра Юрмалы. На его ступеньках уже собралось несколько хоров. Подходят другие участники праздника. Люди самого разного возраста. Все в национальных латышских костюмах.

А зрители – они везде. На самой улице Йомас, в переулках, на дорожках большого цветника возле культурного центра.

И они поют – хор за хором. Не только выступающие, но и некоторые люди вокруг нас. «Лиго, Лиго!»… Эти слова, завершающие многие песни, слышны очень часто. Маленький латышский народ в единении. Отмечает свой главный, сохранившийся с языческого времени, праздник. У нас он, кстати, тоже есть. Это Купала. Но кто празднует его, кто отмечает эти самые короткие июньские дни в году?..

Мы поглощены пением, красотой костюмов, цветов, особой, объединяющей атмосферой Лиго.

Вдруг – звонок мобильного. Мама! Соскучилась… Звонил бы кто-нибудь еще, не взял бы трубку. Но это – святое.

– Здравствуй, мама!

– Как ты, Ники?

Она меня всегда так зовет. А брата – Тони. И мы друг друга так называем.

Я едва разбираю, что она говорит: Юрмала празднует Лиго.

– Смотри, Никита, какие маленькие дети петь будут! – говорит мне Инесе.

Она поглощена праздником, не глядит на меня, но звонок телефона услышала.

– Ты не один, познакомился с кем-то? – мама в свою очередь услышала голос Инесе.

– Да, мама, я не один. Прости, но я почти не слышу тебя. Я на Лиго, сейчас здесь поют.

– Ой, как здорово! – она с сожалением вздыхает. – Мне бы к тебе. Как люблю этот праздник! Смотри, только не теряй голову, Лиго – праздник веселый. Во всех смыслах. Я это хорошо знаю.

Я еле-еле слышу ее:

– Мама, я отойду в сторону, а то очень шумно.

– Нет, нет, веселись. А завтра обязательно позвони. Тогда и поговорим. Я буду ждать. До завтра, Ники!

– Спокойной ночи, мама!

Она рано ложится спать.

– Как поговорил с мамой? – оказывается, Инесе все-таки невольно услышала мой разговор.

– Очень хочет побывать на празднике. Но ей было бы тяжело приехать сюда.

– А сколько ей лет?

– Уже семьдесят и чувствует она себя неважно, болела зимой. Ей лучше быть дома.

– Плохо, когда родители болеют, – Инесе неожиданно прижимается ко мне, обнимает за талию.

Я обнимаю ее за плечи. Обнявшись, мы слушаем пение праздника. А потом гуляем по Йомас. На ней намного больше людей, чем обычно. Я собираюсь пригласить Инесе зайти куда-нибудь, а потом уйти из этой толпы. Но тут появляется другое желание. Его вызывает к жизни магазин, возле которого мы проходим. В нем много всего, есть и украшения из янтаря.

– Инесе, разреши подарить тебе что-нибудь. Я очень благодарен тебе за то, что пригласила на праздник. Запомню этот день и хочу, чтобы мой подарок напоминал тебе о нем.

– Нет, – не соглашается она. – Подаришь в другой раз, потом как-нибудь, когда будет время выбрать как следует. И точно не здесь, – она показывает рукой на витрину магазина, – они торгуют не только янтарем, но и антиквариатом. Не хватает еще помогать конкурентам.

Я не обижаюсь, все очень логично.

– А вот пивом, пожалуйста, угости, – ее темные глаза блестят, видно, действительно хочет этого, – На Лиго пиво обязательно нужно.

– А как же ты поведешь машину?

– Мы выпьем совсем чуть-чуть, – убеждает Инесе.

Подмигивает, а сама тянет за руку к небольшому кафе. Оно совсем близко.

Решено, мы идем в него!

На этом коротком пути в кафе Инесе приветливо здоровается с каким-то молодым человеком. Он ласково смотрит на нее. Невысокий, симпатичный, глаза умные, проницательные.

Одна из черт моего характера – любопытство. Нечасто, но дает о себе знать. Прорывается и сейчас:

– А это кто, Инесе?

Мне интересно знать, кто этот молодой человек, которого так рада видеть Инесе?

– Эдгар, он – врач. Я была с ним, – отвечает она и смотрит мне прямо в глаза. – Что было, то прошло.

Она честна, и это мне нравится. А вот молодой человек мне уже не кажется симпатичным – смазливый какой-то. Ничего хорошего в нем больше не нахожу. И как смотрел на Инесе, будто раздевал взглядом.

Наглец! За такой взгляд нужно врезать! Еще немного, и во мне снова пробудится разъяренный викинг. Но он не успевает открыть глаза. Мы уже в кафе.

Она привела меня в хорошее место. Все отделано деревом, украшено латышским орнаментом. На стенах – картины со сценами из жизни прошлого века. Народу немного, все еще слушают пение хоров.

В кафе я совсем успокаиваюсь:

– Извини, что спросил о том, кто этот молодой человек.

– Ерунда, – отмахивается она. – Мне надо поговорить с тобой о более серьезном деле. Давай сразу обсудим его.

А мне тем временем стало не по себе. Чуть не сорвался. Имею ли я право ревновать Инесе, кто я ей? Не говоря уже о моем браке.

– Ты чем-то расстроен? – Инесе кладет свою руку на мою.

– Нет, все в порядке. Скажи лучше, о чем ты хочешь поговорить?

– О, дело важное и, главное, денежное…

Она говорит нарочито серьезно.

– Внимательно слушаю, – в тон отвечаю я.

– На самом деле все просто, – улыбается Инесе. – Знаешь что… А ты не хотел бы немного пожить, как это принято говорить, в частном секторе, коль скоро собрался менять места отдыха?

Между прочим, завтра последний оплаченный день в отеле «Лиелупе». Если честно, я собирался переехать в похожий на замок отель «Майори». Возле него шумно – но сама атмосфера старинного отеля дорогого стоит. Давно мечтал изучить его изнутри. По старым гостиницам интересно гулять поздно вечером, когда все отдыхают: обязательно обнаружишь много интересных мест.

– Ты о чем, какой частный сектор? Всегда останавливался в гостиницах, не думал о таком варианте.

– Так вот подумай, – с загадочным видом предлагает Инесе.

Она интригует меня. Чуть-чуть играет со мной.

– Признавайся, что ты хочешь сказать?

– Ты человек серьезный, положительный, одинокую женщину не обидишь, – Инесе продолжает говорить шутливо, но глаза ее становятся серьезными. – Вот я и подумала, почему бы тебе не остановиться на несколько дней у меня? В комнате для гостей.

Я не ожидал услышать такое… Сразу нравится эта идея. Уютный, старинный дом, живописное тихое место, совсем близко море – все это заманчиво. Но главное, Инесе будет всегда рядом! Не знаю, правда, к чему все это приведет. Но я решаю, что не буду думать об этом. Мне хорошо с ней. И будет хорошо в ее доме, даже если буду только видеть ее.

– Я хочу расставить точки над «i». – продолжает Инесе. – Мы люди взрослые и давай говорить откровенно. Я тебя не в постель зову. – Она видит, что мне не очень нравится эта фраза, и меняет акцент, чувствуется, сама не хотела так выразиться, – По крайней мере, не сразу в постель. Это точно. Ты мне нравишься. Я тебе тоже. Но всему свое время. Мы встречаемся всего второй раз. А у меня познакомимся лучше. Деньги мне тоже нужны. Сам видел, как идут дела в магазине.

Эти слова еще раз демонстрируют мне, что в Инесе прекрасно уживаются обворожительная женщина и пока не очень успешный, но настойчивый и целеустремленный коммерсант.

– Хорошо, какие твои условия? – начинаю я разговор с этим коммерсантом греческой крови.

Она расслабилась. Главное сказано. Теперь хитро смотрит на меня:

– Дорого не возьму. Учти, комната неплохая. Правда, – разводит она руками, – в ней почти сорок лет никто не жил, но я содержу ее в порядке, завтра еще приберусь.

– И сколько ты хочешь за день?

– Едва себе не в убыток. Сорок евро в день, включая завтрак и ужин. Я неплохо готовлю. Это только вчера ничего не успела.

Мой симпатичный коммерсант очень гостеприимен. Я могу ответить ему только одно:

– Да! Я согласен, Инесе. Скажи только, на сколько дней ты пустишь меня в эту дивную комнату?

– Дня на четыре. Может, на пять. Ты же сам не хотел останавливаться где-либо на больший срок.

Она слегка наклонила голову. Взгляд лукавый.

– Ты все помнишь, Инесе. И, правда, я говорил так.

Мы уже пьем пиво. Уже заказали по второй кружке. Оно делает меня смелей:

– А если я не захочу уезжать?

– Это, может быть, я не захочу тебя отпускать?..

Все это время мы держимся за руки. И она глядит на меня. Так, как никто не глядел.

Время бежит поразительно быстро. Уже поздно. Скоро станет темно, Инесе будет сложнее вести машину. Мне приходится напомнить ей об этом.

– Как же не хочется уходить отсюда, – признается она.

Она сейчас совершенно не грустна. Мне кажется, что она хочет меня. И это взаимно. Но я уверен: сегодня еще не стоит идти навстречу желаниям. Я буду с ней лишь после того, как пойму, что люблю, что останусь с ней. Ни в коем случае не обижу, не сделаю больно.

Мы возвращаемся к стоянке. Улица по-прежнему выглядит праздничной.

– Жаль, не вышли на море, там сейчас жгут костры в честь Лиго, – говорит Инесе.

– Темнеет, а тебе надо вести машину. Хочешь, завтра пойдем на море?

– После того, как ты приедешь ко мне?

– Да, сразу и пойдем. Правда, костров уже не будет. Но море останется.

– Знаешь, чего я хочу? – спрашивает она.

– Нет.

– Получить еще один синяк на ногу, – признается Инесе. – И чтобы ты принес меня домой на руках.

– Я это сделаю и без помощи футболистов.

Мы уже возле гостиницы «Майори», где Инесе оставила свой «Сааб».

– Только позвони или пошли смс, когда доедешь, – прошу я, когда она садится в машину.

Все-таки она ездит слишком быстро. А еще выпила, пусть не очень много.

– Будет сделано, – улыбается она. – Позвоню или напишу, если не забуду.

Подмигивает. Сама уже положила руки на руль. Включила проигрыватель. Звучит песня на латышском. Я знаю ее – это «Цветет черемуха в Сигулде». Негромкая, чувственная…

– Ты уж, пожалуйста, не забудь.

– Постараюсь, хотя… Может, я собираюсь в лес – поискать цветок папоротника? Все знают, что если женщина в ночь на Лиго найдет такой цветок, то скоро выйдет замуж. А я хочу замуж!

Не знаю, шутит Инесе или нет. Примета такая действительно есть. Но примета приметой, а ночью одной не стоит идти в лес.

– Подожди, давай тогда вместе поищем. Хочешь? – предлагаю я.

– Да шучу я, – смеется она. – Приеду и лягу спать. Мне же завтра утром надо убраться в комнате для гостей.

Она перекладывает букет на сиденье рядом с собой. Понимаю: боится забыть в машине. «Сааб» очень резко трогается с места.

Я возвращаюсь в гостиницу на маршрутном такси. Волнуюсь, как Инесе доедет до дома. Жду смс или звонка. К счастью, недолго. Послание лаконично, но очень информативно: «Я дома. Жду к двум. Сплю».

*****

Майкл во время праздника Лиго тоже был на улице Йомас. После своего появления в Латвии он сделал многое в поисках утраченного их семьей. Кажется, нашел одну ниточку. Завтра попытается ее размотать. Есть и еще кое-что. Это второй путь.

Но вдруг, спрашивал он себя не один раз, снова постигнет неудача? Что ж, надо надеяться и продолжать думать, что можно еще предпринять. Но новых идей пока не было. В таких случаях надо сделать паузу. Он пришел на праздник, желая отвлечься, но мозг продолжал работать.

Майкл знал, что от этого не будет толку. Надо переключиться, отдохнуть, а потом думать на свежую голову. Плохо только, что он не очень хорошо умел переключаться.

К тому же знал – голова вряд ли будет свежей. Произошло то, чего и следовало ожидать – снова простудился после перелета из Штатов. Знобило, чихал. Приходилось пить таблетки. Благодаря этому он мог заниматься поисками.

Сейчас, стараясь отойти от того, что сидело в голове и напрочь отказывалось уходить из нее, он слушал латышские песни. Ему нравился этот праздник, эти люди, их лица. Майкл старался не думать о том, что когда-то произошло здесь с родителями отца. Но тщетно – он помнил об этом каждую минуту. И знал: эта память никуда не уйдет. Она в генах. Потому ему каждый раз было трудно ступать на балтийскую землю.

Но все-таки атмосфера праздника помогла Майклу. Понемногу он отвлекся от построения алгоритмов поиска. Улучшилось настроение. Правда, простуда продолжала давать знать о себе все сильнее.

Пришлось выпить водки. Сразу стало легче и веселее. Он сидел в кафе и просто смотрел на людей, идущих по улице. Это было одним из любимых видов его отдыха. Ведь каждый человек по-своему интересен. Смотришь на него, думаешь о том, кто он, чем живет, какие у него чаяния…

К сожалению, Майкл не смог долго пробыть в кафе. Водка оказалась слабее болезни. Он по-прежнему смотрел на прохожих, но видел все, как во сне. Болели мышцы груди, ног. «Наверное, высокая температура», – подумал он.

Решил вернуться в гостиницу. Привести себя в порядок. Утром Майклу надо было быть в полном порядке. Ему предстояло навестить человека, о существовании которого он узнал, и которому могло быть кое-что известно.

А вторая зацепка – фотография. Он случайно обнаружил ее. На днях ходил в Риге в архив, Майкл нередко бывает в архивах, когда приезжает в Латвию. В этот раз долго сидел здесь, затем вышел передохнуть. А рядом, в том же здании – выставка, посвященная истории прессы. Майкл заглянул на нее. Вдруг – находка! В одной из газет, там, на выставке, он обнаружил эту очень важную фотографию. Тут же сделал ее ксерокопию.

Здесь, на празднике Лиго, Майкл снова размышляет о фотографии. Получается плохо. Нет, решает он, надо потом подумать, как фотография может помочь. Сейчас невозможно – раскалывается голова. А теперь в гостиницу. Подлечиться перед поездкой. Она может оказаться важной. После поездки, если она окажется безуспешной, он вплотную займется найденной фотографией.