В бухгалтерии сидели милые девушки. Мы улыбались до ушей, подмигивали им и спрашивали:
– Где заплатить за кожу?
– Вы какую выбрали? В видах кожи мы не разбирались. Зато точно знали, что если сшить классную куртку, на базаре она уйдет за 500–700 рублей.
– Смотрите. Свиная кожа стоит одну копейку за квадратный дециметр, овчинная – четыре копейки, – отвечали милые девушки.
На дворе была осень 1989 года. Мой институтский друг Вадим, с которым мы постоянно придумывали идеи категории «Вау!», подначивали друг друга, проверяли на крутость, сказал, что в городе Клинцы у него есть приятель, который работает маляром на фабрике кожаных изделий. От Гомеля до Клинцов всего сто километров. Мы без раздумий прыгнули в мою машину и отправились на поиски маляра Валеры.
Городок Клинцы маленький. Фабрику найти легко. А вот про маляра Валеру тут никто никогда не слышал. Не кататься же просто так? Так что мы пошли в бухгалтерию к милым девушкам.
– Сколько нужно на один комплект?
– 400 квадратных дециметров.
– Хорошо. Дайте нам два комплекта свиной и два комплекта овчинной кожи.
– С вас 40 рублей. Мы переглянулись с Вадимом и минут двадцать не могли прийти в себя. Даже примерно мы не могли представить, что где-то в этом мире продают кожу настолько дешево.
Правда, был маленький нюанс. Чтобы полностью оформить покупку, нам нужно было найти то ли директора, то ли главного инженера, чтобы он завизировал нашу покупку. Поставил какую-то печать на бухгалтерских документах. Пошли искать главного, рассматривая номера на кабинетах административного здания фабрики.
– А вы откуда? – спросил нас главный в своем кабинете.
– Из Гомеля приехали.
– У меня «Волга», в ней полетела коробка передач. В Гомеле у вас там есть авторемонтный завод. Помочь можете? Починить или поменять коробку?
– главный сразу перешел к делу.
– Заказывайте, нет проблем!
Да и какие могут быть проблемы, если на авторемонтном заводе начальником моторного цеха работал папа моего лучшего друга Славы? Кинули в машину четыре закупленных комплекта кожи и прямиком дунули в Гомель. В машине смеялись, дурили и балдели. Ну, не может быть, чтобы комплект овчинной кожи для куртки можно купить за 16 рублей, когда как минимум он стоил в 10–20 раз дороже. Оказывается, может! В Гомеле поехали прямиком в ателье, где мама когда-то заказывала для меня кожаное пальто.
– Вы могли бы сшить нам куртку?
– Какой фасон?
– Вот такой, – показали, какой должна быть куртка.
– Да, конечно.
– Сколько будет стоить?
– Деньгами я не беру. Давайте так. Вы расплачиваетесь со мной одним комплектом, из второго шью для вас куртку. Быстро посчитали. Пошив куртки из овчинной кожи обошелся бы нам в 32 рубля. Из свиной – в 8 рублей.
– Хорошо. Начинайте шить!
На авторемонтном заводе в Гомеле мы договорились, что коробку передач для «Волги» директора фабрики из Клинцов починят. На следующий день снова помчались на фабрику кожаных изделий. Второй раз закинули в багажник то ли шесть, то ли восемь комплектов кожи для будущих курток. Возникла одна маленькая проблема. Парень из ателье, который взялся сшить нам две первые куртки, обозначил срок две недели, потому что был занят чем-то еще. Теперь нам срочно нужно было найти, кто сможет сшить больше курток и сделает это быстрее. Начинали думать, как найти таких людей, как вообще организовать такое швейное производство.
В третий визит в Клинцы, когда мы привезли директору фабрики коробку передач для «Волги», он познакомил нас с Константином.
Константин шил кожаные куртки и сказал, что может выдавать 5–10 курток в неделю. Это уже хорошие объёмы! Немного простой арифметики. Константин брал за пошив 100 рублей. С закупкой комплекта одна куртка обходилась нам в среднем в 120 рублей. На базаре куртка из свиной кожи уходила рублей за 500, куртки из овчины стоили 700–800 рублей и пользовались не меньшим спросом. Теперь мы начали искать новые рынки сбыта, чтобы не ограничиваться лишь базаром. Очень быстро нашли своеобразную нишу для сбыта кожаных курток, сильно увеличив объем продаж. В Гомеле исторически проживало множество евреев В 1989 году евреи массово стали уезжать в Израиль и США. А что делают люди, которые навсегда покидают страну? Распродают свои вещи.
Если вы хотите что-то продать, как вы это делаете, когда вокруг все ваши знакомые озабочены такими же сборами и продажей кроватей, мебели, автомобилей, которые в любом случае вы вряд ли возьмете в новую жизнь? Вы даете объявления в газете о том, что продается то-то и то-то по сходной цене. Вот мы с Вадимом покупали газеты с такими объявлениями, а потом садились на телефон и начинали звонить в четыре руки. Мы не собирались ничего покупать у этих людей. Мы хотели продать им свои куртки.
– Здравствуйте! Вы продаете машину?
– Да, продаем.
– Хотите уезжать?
– Да, а что такое?
– Мы продаем куртки.
– Ой, так приходите. Нам куртка нужна. Хорошая?
– Да, хорошая, кожаная, новенькая. Привезем,
сами посмотрите. Мы привозили уезжающим на выбор по 4–5 курток разного дизайна. Куртки уходили в тот же день. Я же получил новые инсайты, занимаясь вместе с Вадимом курточным бизнесом.
На заре становления в СССР свободной коммерции в одном из переводных учебников по экономике появилась любопытная информация от американских социологов. Они утверждали, что лишь пять процентов людей обладают предпринимательскими способностями. Я задумался. А почему именно пять, не шесть, семь или двенадцать процентов? Как у этих социологов получилась такая цифра? Да и что такое вообще «предпринимательские способности»? Умение организовать людей? А если вы делаете бизнес в одиночку? А если ваш бизнес связан с нематериальными активами, где почти нет прямого менеджмента, можно ли судить о вас, как о предпринимателе? Есть много вопросов, на которые «правило пяти процентов» не дает ответов. Построить успешный бизнес может не каждый. С этим я согласен полностью. Только совершенно точно на это способно немалое число людей.
Их бизнесы, как и сами люди, могут различаться массой характеристик: размерами, объемом оборотов, видами деятельности, моделями функционирования. Построить успешный бизнес реально. Другой вопрос: каким будет именно ваш бизнес? Так что не ищите у себя мифические признаки принадлежности к «избранным» пяти процентам. Лучше перестройте свое мышление. Измените свое видение мира.
Все, что нас окружает, в действительности находится лишь в наших головах. В том числе и отношение к происходящему в этом окружении. Раз так, самый главный предрассудок: «Чтобы построить успешный бизнес, нужно иметь деньги / связи / специальные знания (подходящее подчеркнуть)» – тоже портит нам жизнь напрямую из головы.
На самом деле, для старта ничего не нужно иметь. Нужно уметь. Уметь делать бизнес. Но предпринимателями не рождаются, ими становятся. И перестройка мышления – главный шаг к этому. Как только вы перестроите свое восприятие окружающего мира на поиск потребностей людей, которые вас окружают, в голове все сразу встанет на свои места. Как мы с Вадимом поняли, что уезжающие евреи будут покупать наши куртки? Потому что постоянно искали ответ на вопрос: кому будет нужен этот товар? Если человек собирается уехать, пусть он не возьмет с собой машину или мебель, но вряд ли он откажется от одежды, правда?
Сначала это предположение было нашей гипотезой, но мы тут же решили ее проверить. А проверка показала, что гипотеза вполне жизнеспособна. Вы тоже ежесекундно находитесь в гигантской системе взаимодействия между людьми, которая предполагает возникновение потребностей и их удовлетворение. Потребностей – огромное количество. И то, что вы пока не видите их, – как раз таки вопрос наличия или отсутствия у вас того самого предпринимательского мышления. Тренируйтесь, следите за трендами, пытайтесь понять, какие потребности у людей есть именно сейчас и как вы можете помочь им их закрыть. Пока мы торговали кожаными куртками, в моей жизни наступил такой период, что учеба в институте уже утратила свою важность. Просто нужно было получить диплом, чтобы оправдать годы учебы. Мне было проще заплатить деньги, чтобы мне сделали курсовые работы и платить за чертежи по десять рублей, чтобы получить их за два, три дня. Дипломную работу я тоже сделал за пару дней, хотя некоторые мои однокурсники писали свои по полгода. В принципе, я разбирался во всем, чему учился пять лет, но работать по профессии, быть инженером железнодорожного транспорта уже не хотел. А еще через год я со своей семьей и родителями оказался в Израиле. Об этом – в следующей главе.