Гость снял дорогое кашемировое пальто, подбитое собольим мехом, поправил безукоризненный пиджак, явно сшитый на заказ, и весьма нервно спросил:
– Вы знаете что-то об Ирине? Имейте в виду, за сведения о моей дочери обещана награда!
– Пойдемте в кабинет, – предложил я.
Семен Юрьевич, не сказав ни слова, проследовал за мной к Норе.
Выслушав рассказ Элеоноры, он повернулся ко мне:
– Вы уверены, что видели лицо Иры?
Я кивнул:
– У вашей дочери яркая внешность, к тому же родинка на щеке…
Семен Юрьевич вздохнул:
– Ничего не понимаю.
– Мы тоже, – развела руками Нора.
Наш гость посидел какое-то время молча, затем достал дорогое портмоне и коротко поинтересовался:
– Сколько?
– За что? – уточнила Нора.
– Я хочу нанять вас для поисков Ирины.
Элеонора откатилась от стола.
– Финансовые вопросы решить просто. Вы оплачиваете наши расходы по делу. Естественно, получаете все чеки, квитанции и прочие документы, подтверждающие траты. Если мы успешно справимся с поставленной задачей, то вы заплатите нам…
Хозяйка протянула намечающемуся клиенту листок.
Семен Юрьевич кивнул:
– Хорошо.
– Ежели мы не сумеем вам помочь, – продолжала Нора, – это, конечно, нонсенс, но надо предусмотреть любой исход дела, оплата составит один процент от вышеуказанной суммы.
– Нет проблем, – нервно воскликнул Семен Юрьевич, – начинайте.
– Иван Павлович, – велела Нора, – оформляй договор.
Я вытащил из стола необходимые бумаги. Элеонора – расчетливая бизнесвумен, сумевшая создать с нуля великолепно работающую империю. Все, за что берется моя хозяйка, мигом начинает приносить доход. Вначале ее игра в частного детектива меня раздражала, потом я привык, ну а год назад мне стало понятно: новое увлечение дает нам немалые деньги. Слух о способностях Норы разнесся по Москве со скоростью света, и если первое время она очень переживала от отсутствия клиентов и даже давала объявления в газетах, то теперь выбирает лишь интересные дела. Детективное агентство «Ниро», владелицей которого является моя хозяйка, оформлено по всем правилам. У нас на руках имеются необходимые лицензии и разрешения. Расследования – это увлечение Норы, поэтому она никогда не берется за то, что кажется ей простым или глупым. Хобби должно доставлять удовольствие, а то, что оно еще и прибыльно, Норе с ее миллионами казалось лишь приятным дополнением. Теперь же деятельность сыщика стала давать немалые деньги. Согласитесь, Нора очень счастливый человек. Мало кому удается заниматься любимым делом, да еще преуспеть в нем.
Подписав все мыслимые и немыслимые бумаги, Нора отдала Семену Юрьевичу копию договора и велела:
– Теперь рассказывайте.
Тот удивленно спросил:
– О чем?
– Все, что знаете о дочери, – ответила Нора. – О ее друзьях, врагах.
– Зачем?
– Вот уж глупый вопрос! – начала злиться Нора. – Любопытство меня вовсе не мучает! Вы же наняли нас для поисков Ирины. Вы предполагали, что мы станем действовать вслепую? И вообще, с чего вы взяли, будто она пропала?
– Так она дома с декабря не появлялась, – резонно ответил Семен Юрьевич.
– Может, она к любовнику ушла, – рявкнула Нора, потом, повернувшись ко мне, спросила: – Помнишь Лену Малкову?
Я кивнул:
– Да.
Нора глянула на Семена Юрьевича.
– Не так давно прибежала к нам женщина в слезах: дочка у нее исчезла, вроде вашей ситуация. Вечером она разоделась, словно на Пасху, и ушла. Домой не вернулась ни ночью, ни на следующее утро, словно в воду канула. И что мы выяснили? Очень быстро разузнали: девица просто перебралась к любовнику, а родителям ничего не сказала, справедливо полагая: предки не одобрят такого поведения.
Семен Юрьевич тяжело вздохнул:
– Ира не такая.
– Ну все в определенном возрасте хороши, – отмахнулась Нора, – впрочем, посмотрим на проблему с иной стороны. Ну когда еще покуролесить, если не в двадцать лет? В пятьдесят поздно, да и не захочется уже коленца выкидывать.
Семен Юрьевич вздохнул:
– У нас другая ситуация.
– Какая? – быстро спросила Нора.
Клиент медлил с ответом, явно раздумывая, стоит ли вводить нас в курс дела. Элеонора окончательно разозлилась и довольно резко сказала:
– Есть три места, где от души советую вам говорить правду: у доктора, у адвоката и у меня. Каким образом мы сумеем вам помочь, не владея никакой информацией об Ире?
Семен Юрьевич тяжело вздохнул:
– Ладно, слушайте.
Он начал рассказ. Я молча записывал самое интересное в блокнот.
Семен Юрьевич никогда не был женат на матери Иры. Женщина, подарившая ему дочь, была случайной знакомой. Они встретились на какой-то вечеринке, выпили, и праздник завершился любовными объятиями.
В молодости Семен был отчаянным бабником, падал на все, что шевелится. Впрочем, счастливой семейной жизни эта привычка не мешала. Жена Семена, тихая, безответная Наташа, делала вид, что ничего не знает о похождениях супруга. Его она в неверности не упрекала, программных заявлений типа: выбирай, либо она, либо я – не делала. Наташа, несмотря на юный возраст, оказалась мудрой женщиной с сексуальным аппетитом, как у ленивца. Муж по полгода не залезал к ней под одеяло, а супруге этого и не хотелось. После рождения дочери Кати Наташа с головой ушла в пеленки, а Семен начал усиленно заниматься карьерой.
Надо сказать, что бессловесная Наташа в результате осталась в выигрыше. Бабы менялись у Семена словно носки, больше двух, трех дней ни одна не задерживалась, накотовавшись, он всегда возвращался к жене и, чувствуя перед ней вину, делал ей подарки.
Несмотря на редкостную похотливость, Семен оказался ловким бизнесменом и сейчас ворочает огромными деньгами. Наташа и любимая доченька Катенька не отказывают себе ни в чем. Короче говоря, жить бы Семену да радоваться, но тут неожиданно грянул гром среди ясного неба.
Один раз, возвращаясь домой, Семен увидел на лестничной клетке около своей квартиры серую фигуру. На какую-то секунду бизнесмен испугался. В столице есть парочка людей, желающих ему смерти. Семен не верил в то, что конкуренты способны нанять киллера, но чужая душа потемки, вдруг да и захотят решить проблему просто. Охраны у Семена нет, он убежден в том, что от снайперской винтовки не спасет ничто, а раз так, то незачем и тратиться.
Серая фигура отлепилась от стены, и Семен с облегчением понял, что перед ним девушка с яркой броской внешностью.
– Здравствуйте, – тихо сказала она, – я ваша дочь Ира.
Растерявшийся Семен пригласил девчонку в квартиру. Неожиданная гостья вытащила пару фотографий.
– Это моя мама, узнали ее?
Семен уставился на снимок, никаких воспоминаний он у него не вызвал. У Семена в жизни были сотни баб, где уж тут всех упомнить.
– С чего ты решила, будто являешься моей дочерью? – поинтересовался Семен.
Ира покраснела:
– Мама перед смертью сказала…
Слово за слово Семен вытащил из девушки правду. Он только качал головой, слушая бесхитростного подростка. Мать Иры звали Вера. Всю свою жизнь она любила Семена Юрьевича, поэтому замуж не выходила, воспитывала дочку одна. Вера работала учительницей, имела копеечную зарплату, проживала в бараке и никогда не побеспокоила Семена. Она ничего не сообщила ему о рождении ребенка, не требовала алиментов или какой другой материальной помощи. Более того, Вера все детство лгала Ирочке, что ее папа был капитаном дальнего плавания и геройски погиб при исполнении служебного задания.
Ирина долго верила маме, но потом в ее детскую голову пришла одна простая мысль: если у нее был папа-герой, то почему она носит мамину фамилию? С этим вопросом девочка обратилась к Вере. Та сначала растерялась, но потом быстро сказала:
– А я ведь взяла фамилию мужа и теперь Медведева.
Но Ирочка оказалась не так проста:
– Но, мамочка, ты же показывала мне свой школьный аттестат, и там тоже фамилия Медведева.
– Мы с твоим отцом однофамильцы, – выкрутилась Вера, и Ирина ей поверила.
Скорей всего, мать никогда бы не рассказала дочери правду, но она внезапно заболела, угодила в больницу, а потом, поняв, что умирает, открыла девочке тайну. Ее отец Семен Юрьевич Коротков, богатый человек, имеющий жену и дочь, практически одногодку Иры.
– Ты ступай к нему, – шептала Вера, – он тебе поможет.
Ирочка, ошарашенная новостью, только кивала. Потом Вера умерла, дочь похоронила ее, истратив не слишком густые «подкожные». Несколько недель она жила впроголодь и наконец решилась на визит к отцу.
Честно говоря, Семен слегка обалдел, а вот Наташа, тоже присутствовавшая при разговоре, не потеряла самообладания и стала задавать Ире вопросы:
– Откуда же Вера узнала адрес Семена?
– Она его всю жизнь любила, – тихо ответила Ира, – следила за ним, иногда напротив вашего дома в скверике сидела, поджидала, когда Семен Юрьевич с собачкой гулять пойдет. Ей больше ничего не было надо, только бы знать, что он жив, здоров и счастлив!
Семен напряг память. Он действительно по вечерам выходит на променад с Булькой, и на лавочке вроде маячила иногда какая-то баба… Только он не обращал на нее внимания, мало ли кто выходит по вечерам дышать свежим воздухом?
Что делать в создавшейся ситуации, Семен не знал. Выгнать плохо одетую и явно голодную девочку у него рука не поднималась, но признавать неизвестно кого своей дочерью тоже не хотелось. И вновь на помощь пришла разумная Наташа.
– Надо сделать генетическую экспертизу, – сказала она, – ты, Ира, на нас не обижайся, но так лучше будет всем. Подтвердится, что Семен Юрьевич твой папа, – тогда один разговор, если нет – тогда другой. Мама ведь наврала тебе про капитана, могла нафантазировать и в другой раз. Хотя следует признать: вы с Катей похожи, как близнецы.
– Хорошо, – пролепетала Ира, – я согласна.
Результаты анализов ошеломили всех. Никаких сомнений не осталось в том, что Ира родная кровиночка Семена. Был еще один факт, полностью убедивший его в том, что Ира его плоть и кровь. У Семена Юрьевича патология, зеркальное расположение органов. У всех людей сердце слева, а у него – справа. Подобный казус встречается крайне редко. Катя родилась обычной, а вот у Иры сердце тоже оказалось не на месте, и у Семена Юрьевича, когда он узнал об этом факте, мигом возникла мысль: Ира – его подлинная дочь, от Веры в ней нет ничего. А вот Катя пошла вся в Наташу. И это было правдой. Ирине достался характер отца, а Кате матери. Девочка поселилась в доме у отца и в самое кратчайшее время подружилась с Наташей и Катей. Может, вам это покажется невероятным, но Катюша с радостью приняла сестру, а Наташа без всякой позы начала звать Ирину дочкой.
Семен, чувствовавший некую вину перед умершей Верой, изо всех сил старался украсить жизнь неожиданно появившейся дочери. Он устроил ее в Институт управления полиграфии и издательского дела и стал осыпать девушку подарками. Катя совершенно не завидовала сестре, да и о какой зависти могла идти речь? Да, папа приобрел Ире часики «Шопард», но у Катюши на запястье сверкал золотой «Ролекс». Так что все в их семье шло прекрасно до того декабрьского дня, когда Ирина исчезла.
– Кто была ее ближайшая подруга? – поинтересовалась Нора.
Семен Юрьевич пожал плечами:
– Катя, наверное. К девочкам все время кто-то приходил, но я никогда в это не вникал.
– Нам надо поговорить с Катей и Наташей. Когда это можно сделать? – спросила Нора. – Вообще говоря, чем скорей, тем лучше.
– Дочки сейчас нет в Москве, – ответил Семен Юрьевич.
– Где же она? – подскочила в кресле Нора.
– В Германии.
– Уехала за границу в разгар учебного года? – продолжала недоумевать Нора.
– Она отправилась туда через несколько дней после исчезновения Иры…
– Еще более странно! Сестра, пусть и родная лишь по отцу, испаряется в неизвестном направлении, а… – начала было Нора, но Семен Юрьевич не дал ей договорить.
– У Кати, как и у Иры, на щеке родинка, на том же месте. Она стала кровоточить, я договорился в клинике, в Мюнхене, об операции. Дело непростое. Находись родинка где угодно, я бы не волновался, но лицо! Сами понимаете, что это значит для молодой женщины. Операция и все процедуры мною были оплачены заранее. Задержаться в Москве Катя никак не могла, она уехала в слезах. К сожалению, вмешательство прошло неудачно. Сначала занесли инфекцию, потом анализ показал, что в родинке есть переродившиеся клетки. В общем, Катя лечится в Германии больше предусмотренного срока. Я очень надеюсь на ее скорейшее выздоровление, но вернется она не скоро.
Когда Семен Юрьевич ушел, Нора сердито заявила:
– Наташа, конечно, с дочерью. Ладно, пока нет возможности поговорить с ближайшими родственниками, поиски поведем в двух направлениях одновременно. Ты снова съездишь на место автокатастрофы и спокойно оглядишься. Подумаешь, откуда девушка могла появиться на дороге.
– Там поблизости нет никакого жилья, – пробормотал я.
– В это верится с трудом, – парировала Нора, – если учесть, что Ира была одета в кофту…
– Может, в платье, – перебил я хозяйку.
– Да какая разница, – вскипела та, – главное, что на ней не было верхней одежды. На дворе стоит мороз, далеко раздетой не уйти. Нет, там рядом что-то есть, просто ты не знаешь где. Найди мне это место: маленькая избушка, вагончик, где переодеваются строители, будка стрелочника, шалаш, землянка… И второе. Съездишь в этот институт УПИ и порасспрашиваешь однокурсников. Что-нибудь да и всплывет, я не верю в исчезновение без всяких следов, так не бывает! У тебя самого какие соображения на сей счет?
Я потер затылок.
– Да самые простые! Дорого одетая девушка, при ювелирных украшениях, вышла вечером из дома. На пути попались подонки. Схватили, скрутили…
– Девять вечера еще не ночь, – прервала меня Нора, – на улицах много прохожих, отчего Ира не кричала?
Я пожал плечами.
– Ну это как раз понятно, ей сделали укол…
– Значит, похищение планировали заранее, – протянула Нора, – обычные хулиганы действуют проще.
– Может, ее позвал кто из знакомых? – предположил я. – Предложил сесть в машину.
– Ладно, – оборвала меня Нора, – действуй. Прямо сейчас поезжай на шоссе.
Я с тоской глянул в окно. Снег валил хлопьями, никакого желания таскаться по проселочным дорогам у меня не было.
– Ваня, – поторопила Элеонора, – не спи, замерзнешь! Бери мой «мерс» и отправляйся.
Я тяжело вздохнул. Ну все в этой ситуации плохо. Во-первых, никаких сил нет тащиться бог знает куда, во-вторых, я очень не люблю пользоваться машиной Элеоноры. Я чувствую себя скованным за рулем шикарного «шестисотого».
– Ваня, ау, – хмыкнула Нора, – опять ушел в себя! Держи ключи.
Я покорно взял связку и пошел в прихожую. Моя жизнь кому-то может показаться замечательной, но в положении наемного работника, получающего жалованье из рук хозяйки, есть один жирный минус: никто не станет слушать никаких ваших соображений или возражений. Приказ отдан, бери под козырек и выполняй.
Иногда мне свойственно впадать в меланхолию. Зная за собой это качество, я совсем не удивился, ощутив в душе некоторое уныние. Впрочем, прежде чем предаваться ему, следовало подумать, каким образом экипироваться для загородной прогулки. Придется доставать высокие зимние сапоги и теплое пальто. Представив себе, как неудобно будет в этом одеянии в «Мерседесе», я еще больше пригорюнился, и тут резко прогремел звонок в прихожей.