У Егора было две задницы: одна в новых свадебных брюках, вторая по жизни. Но сегодня он собирался перешагнуть с черной полосы на светлую и забыть о второй раз и навсегда.
– Тебе надо работать поваром. Но, с другой стороны, если ты будешь меня и дальше раскармливать, я когда-нибудь лопну и начну приходить к тебе по ночам привидением. Знаешь, не таким, как Патрик Суэйзи, а толстушкой в драном белом балахоне. – Рука Ирины привычно лежала на коленке Егора, иногда поглаживая, иногда легонько сжимая его. Красная витая нить, купленная в Израиле и надетая Егором на ее руку после загадывания желания, даже для свадебного обряда не была снята и просвечивалась сквозь белый гипюр перчатки без пальцев. Им сказали: когда желание исполнится, нить сама разорвется.
– Платье на мне впритык, – Ирина почти притворно жаловалась, но улыбка на ее лице говорила об обратном – сегодняшний завтрак – последний в роли жениха и невесты, был восхитителен и ей грех было жаловаться. Егор его продумал заранее и преподнес в постель ее любимые совершенно волшебные, одуряюще пахнущие свежеиспеченные эклеры со взбитыми сливками и клубникой, для чего встал раньше невесты. На работе, в салоне красоты, где они оба трудились, он был Жоржем, а она, на иностранный манер – Ирен – руководство требовало соответствовать статусу дорогого и изысканного барбершопа.
– Ты сейчас так завуалированно обозвала меня плохим стилистом, дорогая? – солнечно улыбнулся Егор, любуясь на свою невесту в белом шикарном платье, тончайших гипюровых перчатках с длинными красивыми пальцами и нежным маникюром, с красиво уложенной им же светлой копной волос в простую, но очень идущую ей прическу.
Они были красивой парой, и это признавали все вокруг. Солнечный теплый июньский день начался чудесным завтраком и нежным предсвадебным сексом, а закончиться должен был еще лучше – свадьбой и первой брачной ночью в новом статусе мужа и жены. Они шли к этому дню довольно непростыми путями и то, чего достигли, было целиком их личной заслугой. Поэтому они наслаждались каждой минутой этого долгожданного дня. Красивый, но не самый дорогой костюм Егора и свадебное платье для Иришки они выбирали вместе – вдумчиво, неторопливо, заранее – его будущая жена была экономной, с отличным вкусом, но обратил внимание на нее он не поэтому.
Первая встреча случилась полгода назад, когда он увидел ее входящей в мужской зал – сияющую и прекрасную, как первый утренний розовый луч солнца над озером. От неожиданности даже выронил из рук зажим для волос, который она подняла и подала ему, и удар молнии оказался не речевым оборотом, а реальным и сильным, их даже обоих тряхнуло, разве что искры из глаз не посыпались. Вот с тех самых пор их тянуло друг к другу, как магнитом, у них были общие интересы, они читали одни и те же книги, ходили в одну и ту же секцию по самообороне, и даже любимая песня про нить была общая. Все это было странно, но задумываться об этом было некогда – их завертело и утащило в отношения резко, и спонтанно.
Вот и сейчас, проезжающие мимо машины иногда даже сигналили им, когда видели в салоне невесту и жениха за рулем – хотя на машине никаких бантиков и кукол не было – ни к чему это транжирство. Да и в ЗАГСе влюблённых ждало не так много гостей. Деньги, что Егор, что Ирина, предпочитали тратить на нужные вещи, а не для того, чтобы в записи актов гражданского состояния поставить государство в известность, что они теперь спят вместе. Не так просто им доставалось заработанное, чтобы прогуливать его даже на таком значительном событии, как собственная свадьба. Один Зураб чего стоил. Непонятно кто по национальности, гей по ориентации, владелец крупной сети кофеен по жизни и красивый, в общем-то, мужчина, положил свой глаз на Жоржа, и попробовал предъявить права на его кхм… выступающие части тела по отдельности и в совокупности.
Егор был красив и его много кто соблазнял, но он давно уже научился давать отпор, вежливо и настойчиво давая понять, что посетители барбершопа – всего лишь клиенты. Любимые, лелеемые, но клиенты и только. А Зураб плевать хотел на условности и твердое «нет» Жоржа, приходя на стрижку всегда с подарками, которые обратно не принимал. Их накопилось уже довольно много, и все брендовые пакеты лежали нетронутыми у Ирины в кабинете, на отдельной полке.
И даже вчера, зная, что у них с Ириной свадьба, Зураб выловил его после работы, пригласил в свою машину, куда Егор сел с опаской, и сказал, что свадьбе не бывать.
Собственно, такое настойчивое преследование и стало тем катализатором, который ускорил их с Иришкой свадьбу.
Разговор вышел бурный и они так и не пришли к компромиссу: заносчивый гей не привык получать отказы, по какой-то неведомой причине втрескавшись в натурала и его нежные умелые руки, и лучезарную улыбку, а стилист не собирался менять Ирину и ориентацию на кошелёк. Поначалу «ухажёр» переманивал к себе вежливо, уговаривал стать его личным парикмахером, но потом разговоры и прикосновения стали все более навязчивыми и интимными, даже не взирая на присутствие рядом главного администратора Ирины Голубевой. Может, даже вопреки ее присутствию Зураб не скрывал своей симпатии к Жоржу.
Егор с Ириной решили, что их свадьба поставит в этом вопросе точку. А если нет, будут решать проблемы по мере поступления – Егора в любом салоне с руками оторвут – от него еще ни один клиент не ушел обиженным или раздраженным. Было в нем что-то притягательное, к нему тянулись и дети, и взрослые обоих полов, и даже кошки с собаками не могли пройти мимо – так и норовили прикоснуться и подластиться. Всем он был рад – добрая душа – ну, может, кроме голубей, которые его тоже любили, а особенно сильно – его новую, пусть и подержанную, машину. Вот на них даже Егорово добродушие давало трещину – отмывать машину, обильно залюбленную голубями чаще, чем стоявшие рядом, было реально обидно.
Егор вел машину уверенно, но немного агрессивно – длинные гудящие пробки как нельзя этому способствовали, да и вчерашний неприятный разговор и раннее пробуждение тоже сказывались. Иришкина рука его успокаивала и как будто вливала живительную силу через поглаживания.
Светофор мигнул жёлтым, и Егор медленно отпустил сцепление, нажимая на газ и начиная медленно катиться вперед почти впритык к джипу, едущему впереди – пунктуальный и ответственный, он очень не любил опаздывать. А уж припоздниться на свою собственную свадьбу было неприятно вдвойне. Пусть там были только коллеги, но эта пробка нервировала и раздражала именно сегодня сверх всякой меры обычно спокойного и покладистого парня.
Но всё когда-нибудь имеет свойство заканчиваться, вот и последний отрезок дороги, ведущей к ЗАГСу, подошёл практически к концу. Оставалось только проскочить оживленный участок и через пару минут они уже будут на месте.
Он нажал на газ и успел увидеть ласковую улыбку спокойной Иришки и даже заметил, как её зрачки вдруг резко расширились. Егор тут же повернул голову влево, но как-то отреагировать на происходящее уже не успел: всё его тело содрогнулось от мощнейшего удара в корпус машины. Боль вспыхнула мгновенно, словно молния, пронзив от макушки до пят. И он потерял сознание.
Пришел в себя он внезапно, будто кто-то выключил темноту. Плавающее, подвешенное состояние ему сразу не понравилось. Воспоминания пришли через секунду: улыбка любимой девушки, дикий удар, скрежет металла, крик – все промелькнуло перед глазами. Егор зажмурился, с ужасом понимая, что не ощущает боли.
–…жас, такие красивые, молодожены…
– в мясо просто…
– овощи…
Звуки доносились как сквозь вату.
В большой ярко освещенной комнате на двух соседних железных столах лежали они с Ириной. Красное на белом, белое на красном – у Егора зарябило в глазах, и он задохнулся, не в силах даже вскрикнуть. Метнувшись вниз, он попытался проникнуть в себя, внутрь, воссоединившись с телом, но что-то его отталкивало. Затем он бросился к Иришке, но даже не смог почувствовать тепло или холод ее тела. Ничего. Руки ловили пустоту, даже когда Егор опускал их внутрь грудной клетки, где должно было биться сердце невесты.
Боль – не телесная – а какая-то иная по своей природе, сжала его душу и вывернула наизнанку. Мотаясь, как моль в шкафу с крупами, Егор бился о стены, скуля на одной ноте, пока в его метания не ворвался спокойный мужской голос:
– Ну что? Помогает?
Рванувшись к потолку, молодой человек обвел глазами помещение и в метре от себя увидел бестелесную прозрачную сущность какого-то пожилого мужчины в странном одеянии, с длинной, сужающейся к низу бородой рыжего цвета.
– Вы кто?
– Тот, кто хочет помочь тебе. Можешь звать меня Джейд дю Лейт ван Аньерский.
– Так помогите скорее! Ей, вот ей помогите! – указывая рукой на кровавое, в страшных ранах тело, закричал Егор.
– Для этого у меня пока нет нужной магии. – Спокойно ответил старец с длинным именем, которого сходу, да в таком состоянии, Егору было не запомнить.
– Так как же вы сможете помочь? – В сердцах стукнул таким же прозрачным, как у старца кулаком о стену над больничным окном, и рука прошла насквозь, исчезнув наполовину. Хорошо хоть в структурах не застряла, и он поторопился выдернуть ее обратно.
– Ну вот ты поможешь мне добыть эту силу в моем мире, а я, обретя магию, помогу вам.
– Обоим? Стать здоровыми? Но как? Это же невозможно! – Егор снова посмотрел вниз, на свое и Иришкино тела.
– А это возможно? – старец внезапно оказался прямо перед ним и ткнул длинным указательным призрачным пальцем, на конце которого сияла искра, прямо в место, где у него раньше билось сердце.
Егор почувствовал прикосновение как слабый электрический разряд, и уставился на старика с непроизносимым именем. Это было единственное, что он смог ощутить своей бестелесностью. Искра надежды разгоралась в нем, как пожар в степи под сильным ветром.
– Ну, вот же! Вот же ваша магия! Так помогите!
– Её хватит только на такие искры и переход в мой мир. Соглашайся быстрее – мне трудно удерживаться тут, тратя последние крупицы магии.
Егор моментально собрался, подобрался и сосредоточился только на висящем под потолком стариком.
– Что от меня требуется, чтобы мы с Иришкой вернулись к жизни здоровыми?
– В вашем мире магии нет. А в моем есть. Но она закрыта, запечатана от других, и ее нужно вернуть моему роду. Тогда и я смогу напитаться ею, помочь вам, и закончить свой путь в виде этой сущности, упокоившись душой.
– И что, поближе никого не нашлось, в своем мире? – Буркнул недоверчиво Егор. Слишком все было по-дурацки. Если бы не кроваво-белые пятна внизу, он бы и говорить с этим типом не стал. Про бесплатный сыр он знал с самого детства и придерживался мнения, что не только первой мыши он не перепадает, но и последующим тоже. А еще до сих пор считал себя агностиком, рассуждая, что отличия между верующим и атеистом минимальны: в мире существует около 4000 религий, верующий считает, что неверны три тысячи девятьсот девяносто девять, а атеист, что четыре тысячи.
Но теперь всё, во что он верил – пошатнулось. Оказывается, есть и другие миры, и магия, и душа…
– И драконы тоже есть?
– Послушайте, молодое привидение, моей магии все меньше и меньше, задавайте вопросы лучше по существу. В моем мире я не могу общаться ни с кем, на мой род наложено проклятие, вот почему там меня никто не видит и не слышит. Я провел слишком много времени, пытаясь пробиться туда, где меня услышат.
– А где гарантия, что вы выполните ваши обязательства, когда я выполню свои? – все-таки недоверие не позволяло Егору вручить свою и Иришкину судьбы первому встречному магу. Обычно джинны в сказках так исполняли желания, что лучше бы вовсе не исполняли – и про негра в пустыне он помнил, и про «побежали», и про канистру с пивом*.
– Магия, юноша! – старец поднял указательный палец со светящимся кончиком. – Ах, да, в вашем мире об этом не знают. Магия – гарант нашего соглашения. Скажите: «Согласен», протяните руку для пожатия, ибо мои силы на исходе, или мы оба останемся ни с чем. Торопитесь.
Был ли у Егора выбор? Он последний раз взглянул на происходящее внизу, пиликанье аппаратов, подключенных к их бездвижным телам, и кивнул головой:
– Согласен! – пожатие прозрачных рук оказалось не совсем пожатием, а скорее рывком: Егора дёрнуло, скрутило в жгут и втянуло в воронку.
***
Анекдоты про джинна
1. Идет мужик по пустыне. Нашел лампу Алладина, потер лампу, оттуда выбрался Джинн:
– Загадывай желание!
– Хочу домой!
– Пошли! – говорит Джинн.
– Хочу быстрее!
– Тогда побежали!
2. Ползет негp по пустыне, умирает от жажды, и вдруг находит лампу. Потеp лампу – оттуда Джинн:
– Исполню любые три желания.
– Хочу стать белым! И чтобы было много холодной воды! И много женщин!
Сказано – сделано. Стал негр белым унитазом в женском туалете.
– Опять хочу быть черным, – взмолился негp.
– ОК, – сказал Джинн и отключил в унитазе воду.
3. Июль, солнце, жара… Мужик идет из бани с канистрой пива. Предвкушает, как дома попьет холодного пивка… На дороге лежит бутылка, которую мужик пинает, и та разбивается о камень. Как водится – Джин, желание.
Мужик заказывает:
– Хочу, чтобы в канистре пиво никогда не заканчивалось.
Джин, поколдовав, исчезает.
А мужик до сих пор пытается канистру открыть.