Своего бывшего мужа Вера вспоминать не любила, кратко ограничиваясь словами: «Лентяй, дебошир и пьяница!» В бытность замужества она безвольно подчинялась ему, привыкнув к деспотизму отца и не делая никакого различия между двумя мужчинами. Но брак закончился, едва начавшись, когда муженек не довольный остывшим супом, поколотил ее.
Вера, безо всяких вопросов, собрала вещи и ушла из мужниной квартиры, к себе, обратно в неблагоустроенное жилье, где уже жила разведенкой Нева.
На судебный бракоразводный процесс, бывший даже не явился и Вера осталась жить с очередным вопросом, как же так?
Она часто спрашивала у подруг, почему христиане поступают не по-христиански, почему с виду порядочные люди на поверку выходят непорядочными и как же так можно, сломав чужую жизнь, будто спичку, даже не извинившись, смело жить дальше?!
Зоя, тоже пострадавшая от кулаков бывшего муженька обычно хранила молчание и уводила взгляд серо-голубых, как бы наполненных слезами глаз куда-то вверх.
Легко ли перенести просто расставание с любимым человеком, но тут три подруги подверглись со стороны любимых людей насилию, неоправданной жестокости.
Не женись, а коли жесток, сумасброден, не ищи себе служанку, прачку, кухарку, подстилку в постели в виде жены. Зачем подавать надежду на счастливую семейную жизнь хрупкой девушке, зачем, в конце концов, тратиться на свадебные расходы, к чему все это, ежели не в силах удержать себя в рамках приличного поведения, бьешь, кричишь, требуешь. От кого требуешь? От маленькой, слабенькой женщины не вовремя оказавшейся у тебя на дороге?!
– Халдеи! – прошипела сквозь зубы Вера, с ненавистью стругая листья салата на разделочной доске.
– Просто ужасно, как ты ненавидишь мужчин! – рассмеялась Нева, переодеваясь в своей комнате.
– Да, – поддакнула Зоя и будто невзначай кинула взгляд на сетчатую дверь, за которой скрылся тактичный сосед.
– Не все мужчины сволочи, – настаивала Нева, залезая на свое место, за круглый кухонный столик.
– Неужели все еще надеешься встретить порядочного человека? – изумилась Зоя.
– Угу! – кивнула Нева, с упоением поглощая окрошку.
– Надо позвать Адама! – спохватилась Зоя. – Не то он пропустит такую вкуснятину!
– Верка, просто класс! – похвалила поварские способности подруги, Нева.
– Спасибо, – ответила Вера серьезно, – конечно, давайте позовем Адама!
Повернулась она к Зое.
– Девочки, вы к походу готовы? – заглянул он к ним.
– К походу? – моргнула Вера, удивленно переводя взгляд с одной подруги на другую.
– Ой, Верка, забыли тебя предупредить, – преувеличенно оживленно затараторила Зоя.
Вера Павловна была озадачена, но без колебаний приняла предложение соседа, в конце концов, они сняли дачу не для нытья. Слезы можно будет лить зимой, в городской квартире.
***
– Ангелов в помощники!
В дверях фанерного домика, мимо которого Адам с подругами тащил надувную резиновую лодку и кучу тяжелого снаряжения, стояла женщина в широкополой соломенной шляпе, нелепом парике набок, едва прикрывавшем лысый череп и матерчатых перчатках, испачканных землей. Возле ног ее был ящик с рассадами томатов.
– Не поздновато? – кивнул Адам на рассаду. – Все-таки июнь-месяц!
– Не поздновато, – эхом отозвалась женщина, – тем более, не поздновато мне, вернувшейся с того света.
– Что случилось? – притормозил Адам и добавил. – Лидия Михайловна?
Женщина печально улыбнулась. В фиолетовых глазах поселилась безнадега.
– Всего лишь рак, злокачественная опухоль!
Адам вскинул руки, роняя лодку, тяжелые рюкзаки снарядами свалились с его плеч на землю.
– Не может быть, – жалобно проныл он, отчаянно вглядываясь в бледное лицо соседки, – я ничего не чувствую!
– Вы о печати смерти? – догадалась Зоя Михайловна, заглядывая в метущиеся глаза Бесподобного.
Подруги обменялись долгими взглядами, свойственными только тем друзьям, что давным-давно полностью доверяют друг другу.
– Полагаю, вы не ошиблись, Адам, – скорбно проговорила Лидия Михайловна, – у меня был рак матки. Матку удалили, меня подвергли химиотерапии, таким образом, смертью пахнуть не должно!
– И печати смерти не было поставлено, – с облегчением выдохнул Адам, – какое счастье!
– А чего вы так боитесь не заметить этой самой печати? – подхватывая один рюкзак, спросила у него, Зоя.
– Всякий колдун опасается потерять свой дар, – пожал плечами Адам.
– Почему?
– Потерять дар – значит, потерять расположение Сатаны, – терпеливо объяснил Адам, между тем, продвигаясь с грузом походных вещей, к реке.
На голове, придерживая одной рукой, он нес двухместную надувную лодку.
– Но ведь Сатана страшен? – встряла в разговор Вера Павловна. – По моему мнению, радоваться надо, приветствуя избавление от него!
– Не все то, что рассказывают христосики – правда, – пробормотал Адам, ловко сбрасывая лодку на воду, – и вообще, кто умеет не доверять, способен думать и рассуждать, итак догадается о несоответствии показаний церковников выступающих против Сатаны.
– А что же он сам, как он относится к наветам и наговорам людей? – допытывалась Зоя Михайловна, на мгновение, превратившись в дотошную классную даму. – Ведь в произведениях классиков…
Не договорила она, увидев вдруг свирепый взгляд Бесподобного.
– Не стоит говорить о нем, – пристально глядя на нее, посоветовал Адам.
– А то что? – с содроганием задала вопрос, Зоя и упрямо набычилась.
– Заинтересуется, – уклончиво ответил Адам, влезая в лодку.
Усевшись на рюкзак, он вставил деревянные весла в резиновые уключины.
– Ой, девочки! – взвизгнула Вера и с восторгом полезла в лодку.
Рассевшись на плотно набитых рюкзаках, компания дружно отвалила от берега и устремилась в своем ненадежном суденышке в речные дали.
При этом лоб Адама Бесподобного, прикрытый неряшливыми прядями длинных волос покрылся морщинами, свидетельствующими об усиленной мыслительной деятельности.
Машинально управляя при помощи весел лодкой, он не сводил изучающего взгляда с задумчивого лица Зои Разумовской, сидевшей, как раз напротив него.