– А я ещё не начинала, не пряталась, – ответила я, не поднимая головы, – Так нечестно. Давай играть по правилам. Ты зажмуришь глаза и считаешь до ста, а я в это время спрячусь.
В воздухе повисла тишина, и, как мне показалось, запахло тлеющей серой. Неужели- мозг посланника задымился. Вот это новости! Я робко подняла на него глаза и тут же утонула в змеиных кругах, которые так и расходились от зрачков. Я смотрела словно загипнотизированная. Потом протянула руку, чтобы пощупать эти самые круги настолько реальными они казались, напоминая свет от лазерных шаров на дискотеке. Посланник не отреагировал.
«Понятно, сам себя убаюкал», – решила я и на цыпочках стала его обходить.
Я уже собиралась радостно вздохнуть, очутившись за его спиной, и рвануть, что было силы, как почувствовала, что меня словно котёнка схватили за шкирку, вернее за ворот рубашки:
– Нашёл. Не успела опять, – он явно надо мной издевался. – Зато я тебя сейчас так спрячу, что сама себя искать будешь.
Я попыталась вырваться, но внезапно почувствовала, как мои ноги отрываются от земли.
– Эй, как ты там, отпусти, задушишь. Или твой комар предпочитает трупы.?
Над ухом раздался хохот:
– А почему теперь комар? Меня Тео зовут.
– Хоть у кого-то произносимое имя, – выдохнула я, когда мои ноги снова коснулись земли. – Комар тоже кровь сосёт, как и твой Эд-как-там-тебя. Слушай, а давай его между собой звать Эйтытам. А что? Вполне красиво и произносимо.
Меня никто уже не держал. Я подозревала, что он рассматривал меня как редкий экземпляр: простая бесформенная юбка, под стать ей цветастая крестьянская блузка. Ещё бы, в магазине я слышала, как какая-то девица чуть ли не закатила концерт только потому, что на её платье было недостаточно блеска. У меня же блестеть могли только глаза.
– Так что ты здесь делаешь, если не сбегаешь? – спросил Тео мою макушку.
– Пошла справить естественную нужду. А ты помешал. Отвернись, что ли. – Сочиняла я на ходу. Я уже успела рассмотреть пейзаж и даже знала, где могу скрыться от него. Если у меня это получится, то это будет самый быстрый паркур в моей жизни. Мои кузены гордились бы мной.
Воспоминания о предстоящих соревнованиях, участие в которых теперь стояло под большим вопросом, вызвало во мне гнев. Я столько готовилась. Но меня огорчало не столько, что мне не удастся участвовать, сколько, что я подведу команду. Ведь в меня поверили! На меня возлагали надежды, и вот теперь по милости какой-то перепончатокрылой твари все рушилось.
– Иди, справляй… – опять усмешка в голосе.
Я повернулась к нему: « Ты не смотри, а то я стесняюсь».
Он повернулся ко мне спиной.
– Я в сторону отойду, не на дороге же… – объясняла я своё отступление. Вначале я пятилась задом, а потом, отойдя на достаточное расстояние, резко развернулась и рванула в рощицу, которая располагалась справа от тропинки. Вряд ли бы я смогла от него удрать по прямой, а вот если бежать как заяц, зигзагом, то шансы были бы.
Я бежала так, что в ушах звенел ветер. Пару раз на бегу пыталась обернуться. Мне казалось, что я слышу за спиной его дыхание. Но, на удивление, было всё тихо. Я быстро стащила с себя юбку и деревенскую рубашку. Ещё утром, собираясь на рынок, я думала о том, что сбегать в деревенском одеянии как-то неудобно. Благо, оно на мне болталось балахоном, и я могла под него надеть вплоть до горнолыжного костюма. И сейчас, скинув эту одежду, я осталась в любимых джинсах и рубашке. Вещи я закинула в кусты терновника. Пусть ищет там, если что.
Я ещё раз обернулась. Никого. Неужели так просто? Я забыла простую истину, что если нет опасности позади, то жди её впереди. Теперь я уже не бежала, а, пригнувшись, пробиралась к краю рощи. Я пригнулась к земле так, чтобы меня не было видно. Вот она, последняя берёзка, за ней овраг и… цивилизация! Мне казалось, что я слышу приближение. автобуса.
Как назло развязался шнурок на кроссовке. Я нагнулась, чтобы завязать… Прямо перед моим носом, неизвестно откуда, материализовались два ботинка верблюжьего цвета.
Я так растерялась, что застыла в коленопреклонённой позе до тех пор, пока не услышала:
– Я не король, чтобы передо мной кланяться. Можешь подниматься. Надеюсь, ты успела найти место для туалета? А то похожа на ту собаку, что ей ни один кустик не подходит, чтобы лапу поднять. – Этот нахал надо мной издевался.
– Не нашла! – я выпрямилась, Сощурила глаза и попыталась вложить в свой взгляд всё то презрение, на которое я способна.
– Слушай, ну чего ты злишься? – спросил он миролюбиво. – Я обязан тебя доставить на бал. Если я это не сделаю, меня пошлют туда, куда драконы не летают. Как у вас говорят, ничего личного, просто работа такая. Ладно, пошли. – он взял меня за руку, чуть выше локтя.
Я попыталась выдернуть руку, показывая, что не собираюсь никуда идти с ним и напомнила, что завтра ещё не наступило.
– Сама виновата. Не надо было убегать. Ну, не хочешь идти, не надо.
Он отступил. Что-то щёлкнуло, глаза заслезились от дыма. Когда он развеялся, я увидела перед собой, красивого, золотисто-бежевого цвета, дракона.
– Полезай на загривок, если не хочешь, чтобы я понёс тебя в лапах.
Мне было странно слышать от этой громадины голос моего нового знакомого. Сказать, что мне не было страшно, значит соврать. Представьте себе, что вы стоите перед огромным, пусть и красивым, но чудищем. Именно так: красивое чудище. Сейчас дыхнёт, и останется от бедняжки Гелы, горстка пепла.
Наверное, обезумев от страха, я стала делать не-поддающиеся никакой логике вещи. Например, я протянула руку к ужасной морде и погладила её. Я в тот момент не думала, что могу обжечься. Морда оказалась не горячей, а, наоборот, прохладной, слегка велюровой на ощупь. Словно плюшевый камень. Именно так: плюшевый камень.
Дракон, не моргая как все животные, смотрел на меня. У него были удивительные, абсолютно круглые, янтарные, прозрачные глаза, с изумрудным продольным зрачком.
– Не боишься? – проговорил он, едва открывая пасть.
– Бо-оюсь. – ответила я заикаясь.
– Боялась бы так не трогала. – как-то хмыкнул он. – Я, по вашим представлениям, сейчас должен на тебя дыхнуть и спалить дотла.
И он захохотал, задирая голову к небу, вытягивая шею и хлопая крыльями. Из его пасти вырвался столб огня и разлетелся бенгальскими искрами.
Я же смотрела, как зачарованная, на это зрелище. У меня было время скрыться, но ноги отказывались повиноваться. Они словно вросли в землю.
Отсмеявшись, он отдал приказ забираться к нему на спину, повторив угрозу, что понесёт в лапах, а ещё лучше, во рту. Два последних способа передвижения, мне совсем не нравились. Пришлось покориться.
– Не пытайся сбежать, – прогромыхал дракон, – ты уже поняла, что это бесполезно.
Сердце болезненно сжалось от страха:
– Что ты ко мне прицепился. Я не хочу на бал. У меня нет платья, и я там никого не знаю.
– Меня-то ты знаешь, это уже хорошо. Давай поторапливайся. Нам далеко лететь, в драконий монастырь. Сегодня там переночуешь.
Я встала на крыло. Тео приподнял его, и вот я уже на спине. Он сказал обвязаться его усиками, которые шли от верхнего века. Длинные и тонкие. Я хотела было возразить, но стоило Тео приподняться на ноги, как я заверещала от страха. Он оказался таким огромным, что я спокойно взирала сверху, на верхушки деревьев.
Сердце неприлично ударялось обо все, что только могло, убегало в пятки, барабанило в макушку. Кислород не хотел вползать в мои ноздри. Я была на грани обморока, когда на подкорку проник приказ Тео. Руки послушно выполняли то, что он требовал.
– Эй, тридцать вторая, ты жива?
– У меня имя есть. – огрызнулась я.
– Вот и хорошо, живая. Я хочу сказать, что у тебя нет больше имени, пока не пройдёт отбор. Только номер. Если тебе повезёт, и на тебя падёт выбор Эджаха, у тебя будет другое имя.
– То есть, стой! – гаркнула я, приходя в себя от этого открытия, – меня могут и не отобрать. – Я дёрнула его, что было силы за усы. И он резко, вертикальной стрелой, полетел прямо на солнце. Земное притяжение упорно меня тянуло обратно. И мне казалось, что я падаю. Я стала хвататься за что только могла, пытаясь поднять голову и прижаться к его шее.
Наконец заметила, что полёт немного выровнялся. Я села прямо. Жёлтое яркое солнце слепило глаза. Это было так нелепо, ведь под нами сплошной пеленой, лежали серые, плотные тучи.
– Если бы не тучи, вы бы сгорели от нас, – зачем-то сказал Тео. – Да, тебя могут и не выбрать. Я всего лишь посланник. Мы собираем всех, у кого есть печать дракона, та, что у тебя на запястье. Эти девушки одобрены нашей канцелярией. Они изучают все поданные заявки, а потом ставят метку.
– Так, летим обратно. Я же сказала, что не подавала заявки. И о том, что мне уже восемнадцать, я узнала сегодня утром. Слышь, пернатый, поворачивай.
– Я не пернатый, – обиделся Тео.
– Хорошо, что я должна сделать, чтобы меня не выбрали?
Похоже, что вопрос поверг его в шок или мы провалились в воздушную яму, только резкое падение вытрясло из меня остатки моей бренной души. Тео сделал несколько взмахов и лёг на прежний курс.
– Чтобы тебя выбрали надо надеть красивое платье, такое, чтобы не было ни у кого. В джинсах ты будешь оригинальной, но на бал не пустят. Будет конкурс танца, песни, анекдота, рассказать о себе и своей мечте, и небольшое интервью. Пока девушки соревнуются, их оценивают драконы.
– А тебе не кажется, что это как-то устарело. Почему не соревнуются драконы, а девушки их оценивают? А потом разбирают, как собачонков.
– Это тоже будет, но только в том случае, если будет слишком мало пар. Правда, сделать из дракона собачонку не получится.
***
На горизонте, над облаками, солнце уходило на покой. Его лучи сменили жёлтый цвет на розовый, расплываясь, словно на акварельной картинке, по поблекшему небу. И на фоне горящего диска, вырисовывалась огромная гора, которая, пробив своим конусом тучи, сияла над ними, своими снегами. И лишь огромный замок, сверкающий в заходящих лучах кроваво-красным огнём, нарушал своими исключительно-правильными прямыми линиями, созданные самой природой. Туда спешил дракон, ставший в этот вечерний час светло-шоколадным. На его спине держалась маленькая фигурка человечка. Встречные потоки развивали её волосы, то ли расчёсывая, то ли ещё больше путая их. И чем ближе был замок, тем сильнее сжималась фигурка.
***
Дорогие читатели, не забывайте подписаться на автора! Оставляйте свои комментарии, дарите звездочки!