– Путник! Присаживайся и отдохни. Позволь старому Афанди услужить тебе!
Радостный голос раздался откуда-то из полумрака кандзи – но его обладателя я пока не видел. Внутри убогая лачуга из козьих шкур, тряпок и кое-как сколоченных досок оказалась куда просторнее, чем выглядела снаружи. Ни стульев, ни столов – похоже, манера трапезничать, сидя прямо на полу, давно укоренилась во всей Империи. Людей тоже не было. Если все они, конечно, не попрятались, когда я вошел…
Кроме одного, разумеется.
– Что привело тебя сюда? – Где-то впереди шевельнулась тряпка, похоже, заменявшая дверь. – Нет, не говори, друг мой! Сначала позволь старому Афанди предложить тебе самые мягкие подушки, что только можно отыскать между Таунгой и Шантипуром.
Хозяин – и, судя по всему, единственный обитатель кандзи – не утрудил себя возней с фонарем и свечкой. Впрочем, прорехи в стенах и крыше давали достаточно света. Через несколько мгновений глаза привыкли к полумраку, и я разглядел и внутреннее убранство, и самого Афанди.
Он действительно был немолод, хоть рядом с Чанданом или Великим Мастером Четаной и показался бы чуть ли не юнцом. Честные шестьдесят или семьдесят лет. Едва ли больше. Солнце и горячие ветра пустыни прежде времени иссушили морщинистую кожу и сожгли ее разве что не дочерна, но подвижность и неожиданно зычный для такого маленького и тощего тела голос явно указывали, что на покой Афанди еще рано.
Чем-то он напоминал состарившегося Алладина из старого диснеевского мультика… похоже, одеждой – был бос, носил здоровенные бесформенные штаны из грязно-белой ткани и короткую жилетку из козьей шкуры прямо на голое тело. Голову Афанди покрывала крохотная круглая шапочка. Может, он и прятал под ней плешь, но по бокам черные с проседью волосы все еще росли густо… под стать им выглядели и кустистые брови.
Поначалу я принял старика за Безымянного – и только потом разглядел на поясе бронзовую искорку пряжки. Афанди явно не выглядел богатым торговцем – но впечатление производил скорее приятное. Как и его заведение. Древнее, пошарпанное, бедное – но все же аккуратно убранное, выметенное от вездесущего песка… и по-своему уютное, наполненное вкусными запахами мяса и каких-то трав.
– Твои подушки так же стары, как ты сам, Афанди, – усмехнулся я, не без удовольствия устраиваясь на застеленном полу. – Я ведь не ошибусь, если скажу, что между Таунгой и Шантипуром лишь голая пустыня и камни?
– Годы еще не покрыли серебром твою голову, путник, – усмехнулся Афанди, – но зато превратили в золото ее содержимое. Но разве я соврал тебе? Разве не могу я назвать свои подушки самыми мягкими оттого, что ты не отыщешь в пустыне других?
Похоже, старик нечасто принимал гостей – и явно настроился поболтать. Я не возражал: даже в такой глуши трактирщики и им подобные всегда знают самые последние слухи. И если уж Афанди видел здесь какой-нибудь отряд или хотя бы одинокого Владыку – наверняка тут же выложит… конечно же, если я пожелаю оставить в его карманах хотя бы пару чжу.
– Как скажешь, Афанди. – Я подтянул ноги, устраиваясь поудобнее. – Мне нет большого дела до того, куда сядет мой зад, – но я хорошо заплачу, если ты накормишь меня.
– Боги милостивы к тебе, путник. – Афанди продемонстрировал два ряда неожиданно белых и крепких для его возраста и сословия зубов. – На рассвете я прирезал козленка. Будто кто-то подсказал, что сегодня у меня будет гость.
Я всерьез сомневался, что хитрый старик действительно прирезал молодое животное, а не какую-нибудь почтенную пожилую леди, которая уже давно лишилась рогов и больше не давала молока – но и не думал привередничать. После того, чем мне приходилось питаться последние дни, даже жесткое как подошва мясо показалось пищей богов.
– Быстро же ты управился, друг мой. – Афанди тут же поставил передо мной еще одно дымящееся блюдо. – Держи! За это можешь не платить. Смотреть, как ты ешь – само по себе награда.
– Неужели я так похож на нищего бродягу? – Я похлопал себя по позвякивающему мешочку на поясе. – Или ты так богат, что тебе не нужны монеты?
– Мой карман пуст, как вымя тощей козы. – Афанди пожал плечами. – Но плох тот хозяин, что забудет об обычаях. Легенды гласят, что сам Индра нередко ходит среди смертных, приняв облик прожорливого и могучего мужчины. И если это так – не хотел бы я вызвать гнев громовержца жадностью и неучтивостью.
– Вот как? – Я снова вдохнул мясной аромат. – Мне приходилось видеть многое, но ни разу еще никто не принимал меня за бога… Сам Индра не побрезговал бы твоим угощением, Афанди, – но я лишь простой смертный, такой же, как и ты сам.
– Так назови хотя бы свое имя, друг мой! – Афанди без стеснения уселся напротив меня. – И прости старику его назойливость… Я люблю поговорить, но козы мало подходят для мудрых бесед.
Хитрец неплохо разыграл меня. Сначала накормил, не потребовав платы, а потом еще и назвал чуть ли не самим верховным местным божеством. После такого я уж точно должен рассказать ему все, что он пожелает…
Впрочем, сам Афанди наверняка расскажет ничуть не меньше.
– Мое имя… Мерукан, – соврал я.
– Ты не носишь пряжки, Мерукан. – Афанди тут же кивнул и улыбнулся. – Мне нет дела до твоего пояса – здесь у меня бывает немного гостей, и я всегда рад любому… Но ты не похож на Безымянного.
– Богам было угодно, чтобы меня родила женщина, носившая серебро, – отозвался я. – Но сейчас на дорогах неспокойно – и я не спешу выдавать, кто я такой.
– Мудрые слова, Служитель Мерукан. – Афанди вздохнул и пристроился на подушки боком. – Твой путь не был простым… Из моего жилища дорогу, что проходит вдоль гор, видно в оба конца на многие ли… но ты шагал не по ней.
Добродушный хозяин кандзи с самого начала выглядел старым хитрецом – но на деле оказался еще хитрее. Похоже, он уже успел сообразить, что я спустился к нему с гор… и наверняка сделал какие-то выводы.
– Тому, кто выполняет волю Владыки, не следует искать легкой дороги. – Я покачал головой. – Зато стоит найти самую быструю.
– Верно, Служитель Мерукан. – Афанди сдвинул шапочку на затылок. – Могу ли я спросить – куда ты держишь путь?.. И что тебе понадобилось на землях Огненного Лотоса?
– Нет. Прости, Афанди, – ответил я. – Плох тот слуга, что выдаст замыслы своего господина даже достойнейшему из достойных.
– Как пожелаешь, Служитель Мерукан. – Афанди махнул рукой. – Ты и так слишком добр к несчастному старику. Немногие из тех, кто носит на поясе серебро, стали бы говорить со мной, как это делаешь ты. Боги дали роду Служителей право исполнять волю Владык, лучших и сильнейших из смертных – но с этим правом дали и непомерную гордыню.
– Верно… но дали не всем, Афанди. Стоит ли хвалиться тем, что получил по одному лишь праву рождения? Не люди, а боги решают, кому быть могучим Владыкой, а кому – сыном Безымянного. Разве все мы не равны перед лицом Создателя Тримурти?
– Опасные мысли, Служитель Мерукан. – Афанди усмехнулся и в притворном страхе огляделся по сторонам. – Одним богам известно, кто может подслушать нас сейчас, когда вокруг война…
– Тебе ли бояться ее, Афанди? – Я пожал плечами. – Огненный Лотос сейчас сражается на землях Каменного Кулака – и, если слухи не врут, – побеждает. А Великому Мастеру Четане приходится смотреть не только на юг, но и на запад – Владыка Алуру уже вторгался в его владения – и наверняка пожелает сделать это снова. Но в этой пустыне шумит лишь ветер и…
– Хотелось бы мне верить, что ты не ошибся, Служитель Мерукан, – вздохнул Афанди. – Но уже скоро война придет и сюда. Скажи… тебя ведь послал один из Владык Каменного Кулака?
– Ты сам видел, как я спускаюсь с гор, – уклончиво ответил я. – И не хуже меня знаешь, кому принадлежат земли за ними.
– Тогда мои слова скорее обрадуют тебя, чем огорчат, друг мой. – Афанди заговорил чуть тише. – Я уверен, что уже скоро Великий Мастер Алуру начнет войну и с огненным Лотосом!
Уже скоро все кланы будут воевать со всеми. И все же…
– Почему? – спросил. – С чего ты взял, Афанди?
– Незадолго до тебя здесь проходили люди, облаченные в синее и черное. Они спешили куда-то и скрывали свои пряжки… – Афанди наклонился вперед. – Но я все-таки увидел – они были золотыми!
Мне вдруг захотелось выглянуть наружу. А еще лучше – забраться обратно на гору и посидеть там пару дней… или даже месяцев. Тьма и Пекло, я удрал от Четаны и Шандора – но едва не попался людям злейшего из моих врагов!
– И что же здесь могло понадобиться воителям Ледяного Копья? – Я напустил в голос столько безразличия, сколько вообще мог. – Думаешь, Великий Мастер Алуру собирается напасть на Огненный Лотос?
– Может быть. Если война остановит поезда – лучшей дороги на юг, чем эта, они не найдут… И все же Владыки Ледяного Копья спешили так, будто преследовали кого-то. – Афанди на мгновение задумался. – Уж не того ли человека…
Здесь мог пройти кто угодно. Бродяга, торговец, какой-нибудь беглый Служитель, спасающийся от гнева своего Владыки… Или сам высокородный Владыка, отправившийся в путь по известным лишь одному ему причинам.
Но почему-то все обитатели моей черепушки хором взвыли.
– Какого? – Я едва удержался, чтобы не схватить словоохотливого старика за ворот жилетки. – Кого ты видел, Афанди?!
– Бродяга… бродяга проходил здесь на рассвете. Он был измучен, оборван и грязен, как углекоп, но заплатил за кувшин молока впятеро больше, чем я посмел бы просить! Не носил пряжки – но я не посмел думать, что дорога привела в мой дом Безымянного. Годы уже успели покрыть серебром его волосы, но шагал он быстрее, чем шагают полные сил юнцы. Я предложил ему еды – но он лишь напился и поспешил дальше – будто кто-то за ним гнался! – Афанди понизил голос до шепота. – Наверное, тот, с кем ему пришлось сражаться… Я не видел ран, но рука моего незваного гостя была обмотана тряпкой… Эй! Служитель Мерукан, постой… Куда же ты?!