Катер набирал высоту плохо, мешала красная козодойская пыль, и Морт недовольно поморщился, когда машина несколько раз провалилась в воздушные ямы. Планета продолжала подкидывать непредсказуемые неприятности, а Морт любил порядок, план и дисциплину.
Причина проблем сидела напротив и круглыми от страха глазами разглядывала кабину и пустое кресло пилота, перед которым мигали огни панели управления. Морт всегда водил катера сам, так как не доверял никому, но приближенные – в частности, вампир Эш, уже привыкли к тому, что эмпату не требовалось сидеть в кресле пилота, чтобы вести корабль. Сейчас их в рубке было трое – вампир с девушкой на креслах для пассажиров и Морт, который развернул к ним сиденье второго пилота и пристально сканировал взглядом белобрысую девицу, не обращая внимание на панель управления и широкий дисплей вместо окна, в котором отражалось тусклое осеннее небо Козодоя.
Лицо Абель было таким же белым, как и ее волосы, во взгляде жил страх, к которому Морт настолько привык, что даже удивлялся, когда на него смотрели иначе. Настораживало иное – поза. Определенно девица не была киллером или военной. Даже ее пальцы, напряженно сведенные, говорили о том, что она подыскивает удачный момент для нападения. Интересно, чем она собиралась их атаковать? Ножиком?
От внимания Эша напряжение гостьи тоже не скрылось. Выкрутив ей руки, он выбил на пол складной нож, который девица в последний момент попыталась воткнуть себе в горло. Накинув ей на шею петлю из ремня безопасности, Асмодей чуть придушил пленницу и елейным голосом прошептал:
– Выкинешь еще что-нибудь подобное, и я сам воткну в тебя эту игрушку. Начну вот отсюда, – и вампир осторожно погладил ее по бедру.
– Хватит! – неожиданно для себя рявкнул Морт и, отодвинув вампира от Абель, убрал ремень с ее горла. – Я сам с ней разберусь.
Эш развел руки в стороны, мол, кто бы сомневался, и стал обиженно глядеть в окно, все же одним глазом посматривая на девушку. Он еще не терял надежды заполучить «живую кровь» после того, как ею наиграется Морт.
– Если ты думаешь, что мы похожи на тех ребят, с которыми можно шутить, советую пересмотреть свое мнение, – сухо сказал эмпат, обращаясь к Абель. – Ты обвиняешься в краже эруанских водяных пауков и яйца Жар Птицы. От того, как быстро ты сообщишь нам об их местонахождении, зависит твое будущее. Поверь, у тебя еще есть шанс избежать если не тюрьмы, то хотя бы множество неприятных болезненных ощущений, называемых пытками. Я бы предпочел обойтись без последних.
Какое-то время они летели в полном молчании. Эмпат и вампир не спускали с девушки глаз, а та уставилась в пол, упрямо не поднимая головы. Вампир думал о своем, Морт же не мог отделаться от воспоминаний о случившимся прошлой ночью. Как получилось, что эта «местная» выстроила зеркальный блок против него, одного из сильнейших эмпатов Империи? Понимая, что рискует многим, Морт все же попробовал. Осторожно протянул к сидящей напротив козодойке эмоциональный щуп и попытался внушить ей любовь к себе. Подобные внушения безошибочно работали, когда требовалось вытянуть информацию без крови и боли. Морт не знал почему, но причинять девушке боль не хотелось.
Ожидаемо, эмоция отлетела от «местной», как мяч от стенки, только вот увернуться от мяча эмпат бы смог, а от собственного внушения – отзеркаленного и усиленного в несколько раз – нет. Подпрыгнув с кресла и игнорируя удивленный взгляд Эша, Морт подскочил к блоку питания, встроенному рядом с входной панелью и затребовал воды. Вода не помогла. О необъятные силы Вселенный, о прекрасная пустота, как же он, Мортан Бранвен Вельзевул Третий, могуч и великолепен! Он всегда первый – был, есть и будет. Это яйцо проложит ему путь к императорскому трону! Да какой там трон, главное кресло Совета Старейшин – вот, что его ждет. Такого умного, сильного, храброго и красивого эмпата мир еще не видел. Обняв себя за плечи, Морт затрясся, не зная, что с собой еще сделать. Будь проклята эта аборигенка! Не выдержав, он чмокнул собственное отражение в глянцевой поверхности блока питания и огромным усилием воли заставил себя вернуться на место.
– Заткнись, – велел он вампиру, который не проронил ни слова – лишь во все глаза таращился. Сила внушения, которую Морт успокаивал всеми способами, постепенно ослабевала, но бороться с самим собой было трудно. Вампир и девушка все еще казались мелкими червями, недостойными находится в одной кабине с богом по имени Мортан. Хотелось вышвырнуть их за борт немедленно. Хотя, девицу он бы, пожалуй, оставил.
– Что ты с ней возишься? – обиделся Эш. – Сам же говорил, что время поджимает. Пусть она скажет, где это чертово яйцо.
Морт сжал зубы, метнув в вампира яростный взгляд. Если Эш пронюхает о способностях девушки, то все сильно усложнится. Честолюбивый вампир не сможет не доложить о такой находке, а Мортану по-прежнему не хотелось, чтобы о его открытии еще кто-либо знал. И логичное объяснение этому нежеланию он найти не мог.
– Где яйцо? – прорычал он, подскочив со своего стула и нависнув над «местной». Абель вместо того, чтобы снова спрятать голову в плечах, как она делала до этого, вдруг выпрямилась и смело взглянула на него своими невыносимыми глазами, которые в полусумраке кабины выглядели… фиолетовыми? Лиловыми? Нет, красными. Их цвет завораживал, и Морт, не мигая, уставился в них. Со стороны выглядело будто они играли в «кто кого переглядит», но вот, девушка облизнула пересохшие губы и хрипло произнесла:
– Пауков я отпустила на волю. Пусть они погибнут в нашей воде, зато не от твоего гурманства, эмпат. И птенца тоже не выдам.
Значит, время было все-таки против них. Уже птенец! Морт стукнул кулаком по креслу рядом с головой девушки, но та, похоже, уже полностью владела собой и даже не моргнула.
– Вы его не съедите! – в запале крикнула она, и Морт наконец, понял, с кем они имели дело. На какой-то момент ему подумалось, что Абель – это все-таки опытная шпионка, которую подослали враги испортить лично его, Мортана, миссию, и таким образом подготовить почву для падения императорского любимчика. Но теперь он был уверен, что ошибся. Девица – чокнутая на всю голову защитница животных. Таких было полно в Империи, почему бы им не водиться и на Козодое? Плохо было одно: время они с ней все-таки потеряют.
– Насколько птенец большой? – спросил он и, видя, что «местная» приготовилась мотать головой, мол, ничего не скажу, уточнил:
– Я же не спрашиваю, где он, скажи только, как быстро растет. В последний раз, когда ты его видела, какого он был размера?
– На лопату помещался, – ответила Абель, растерявшись от нападок эмпата. – Но вам его не получить! Это свободная птица, и она будет жить на воле!
– Вот же заладила, – закатил глаза Эш. – Можно я пущу ей кровь? Ну, пожалуйста!
– Насчет крови это ты хорошо придумал, – задумчиво протянул эмпат и, забрав у вампира ножик, сделал маленький надрез на руке Абель.
– Кто же так режет? – возмутился Эш. – Ей ведь даже не больно!
– Тебя послушать, так мы прямо садисты, – осадил его Морт и, потянувшись к сканеру, взял из пореза образцы крови для анализа. От его взгляда не ускользнуло, с каким вниманием и даже жадностью девушка уставилась на медицинский сканер. Эмпат, наконец, понял, с какой стороны подобраться к козодойке, не скомпрометировав себя в глазах вампира.
– Как себя чувствует твоя сестра, Абель? – вкрадчиво спросил он. – Ей помогло лечение? Нога заживает?
Абель сглотнула, и в ее взгляде появилась неприкрытая ненависть, смешанная с отчаянием. Еще бы. Ведь ей недвусмысленно предлагали выбрать между сестрой и каким-то яйцом из космоса.
– Он в колодце, – глухо пробормотала она. – Я посадила его в высохший колодец на заднем дворе. Там глубоко, птенец не мог выбраться.
Морт торжествующе поглядел на вампира. Мол, как я ее?
– Врет, засранка, – фыркнул Эш, – мы в колодце смотрели. Нет там никого. Вот, что я предлагаю. Через полминуты мы подлетаем к «Саартану». У нас есть прекрасные пыточные роботы. Не хочешь возиться сам и боишься отдать ее мне, давай загрузим в камеру с одним из роботов и буквально за пятнадцать минут узнаем о ней все – от яйца до самых проникновенных воспоминаний из детства.