«Убирайся и никогда сюда не приходи! Держись от Туле подальше! Туле. Туле. Туле!» – громыхало в голове до помутнения рассудка.
Алиса заметалась по комнате, точно бабочка под стеклянным колпаком. В глазах потемнело. Всё вокруг обратилось мутным пятном. И когда здравый смысл окончательно уступили место разрушительной панике, девушка выскочила в коридор, наугад рванула вправо, споткнулась о стык ковровых дорожек и упала на пол. Карточка вылетела из рук, приземлившись прямо перед носом. Взгляд тут же вычленил из немногочисленного текста слово, что уже несколько лет ввергало в ужас – Туле.
Подавив рвущийся наружу крик, Алиса вскочила на ноги, бросилась бежать. Достигла какой-то развилки, повернула направо, затем налево, снова направо, промчалась мимо ряда одинаковых дверей, останавливаясь у очередного «перекрёстка». Ходит по кругу! Мрачные, тускло освещённые коридоры с высоким арочным потолком напоминали бесконечный лабиринт. Массивные двери, расположенные по обеим сторонам почти не цепляли взгляд, кроме тех, где на ручках болтались таблички: «не беспокоить».
«По любым вопросам обращайтесь на стойку регистрации в главном холле отеля» – припомнила студентка, отчаянно хватаясь за эту зацепку. Что угодно, лишь бы не думать о Туле.
– Главный холл… Стойка регистрации… Гостиница! Я в гостинице! Но как? Почему?..
Потеряно оглядевшись, девушка опёрлась плечом о холодную каменную стену. Дыхание постепенно приходило в норму, однако общее состояние назвать удовлетворительном было нельзя. Эмоции, точно приливная волна, то захлестывали с головой, взбивая мысли в пену, то полностью исчезали, ввергая в ступор. Не единой здравой идеи, предположения, отправной точки, где кривая жизни сделала столь нерациональный крюк, и главное в каком направлении теперь двигалась.
Время шло… Или стояло на месте. Сложно воспринимать происходящее объективно, когда всё вокруг кажется нереальным. Однако вскоре истерика начала отступать, появились первые проблески рационального мышления.
– Если это гостиница, нужно найти администратора…
Отлипнув от стены, Алиса сделала пару неуверенных шагов. Снова перепутье. Три коридора – три направления. Возвращаться назад бессмысленно – спальню уже не найти. Значит, исходная точка утрачена безвозвратно…
Сердце в сотый раз зачастило. Прикрыв глаза, давя шумным выдохом волнение, поднимающееся от центра груди к горлу, Апельман попыталась вспомнить, как именно оказалась здесь: сколько перекрёстков прошла, куда сворачивала – безрезультатно, не запомнила. Тогда возникла весьма дельная мысль – детально фиксировать маршрут.
Суетливо похлопав себя по одежде, рассчитывая отыскать блокнот и ручку, всегда имеющиеся у студентки в запасе, она с удивлением обнаружила, что карманы пусты. Безнадёга навалилась с новой силой, и вдруг за спиной раздался голос – звонкий, точно ключевой ручей.
– Направо!
От неожиданности Алиса дёрнулась, сглатывая вставший поперёк горла ком, медленно обернулась. Позади стояла девчушка лет десяти с золотистыми волосами и выразительными глазами цвета карибских вод, одетая в пышное кукольное платье с рюшами, ажурные гольфы и лакированные белые сандалии.
– Ты ведь ищешь лестницу в главный вестибюль? – скорее констатировала, нежели спросила малышка, важно добавляя: – тогда тебе направо, а дальше следуй по указателям.
Алиса опешила, и вовсе не от поучительно-высокомерного тона ребёнка, а потому, что довольно долго блуждая по «лабиринту», до сих пор не видела никаких указателей, однако теперь они были повсюду!
– Да как же это?.. – девушка подошла к гравюрной табличке, висящей на стене, провела пальцами по выпуклым буквам, не веря собственным глазам. – Клянусь, минуту назад её здесь не было!
– Ещё как была! – насмешливо хмыкнула кроха. – Просто ты очень невнимательная, Алиса. Не видишь знаки, даже когда они у тебя под носом.
Апельман глянула на ребёнка озадаченно.
– Откуда знаешь моё имя?
– Я много чего знаю… – горделиво улыбнулась она.
– Например?..
– Например, что тебе пора идти. Мадам Аве́ль наверняка заждалась.
– Мадам Аве́ль? Кто она? Где мы находимся? Как я сюда попала? – внезапно посыпались вопросы.
Ребёнок досадливо закатил глаза.
– Ты разве не получила карточку?
– Какую карточку?
– Ту, что мадам Аве́ль велит прикладывать к завтраку.
– Ах, эту… Получала, – кивнула Алиса.
– Тогда зачем спрашиваешь, если и так знаешь?
– В том-то и дело – не знаю! Эта карточка ничего не проясняет. Меня здесь быть не должно!
– Уверена? – хитро сощурилась малышка, надменно и совсем не по-детски вздёрнув носик-пуговку.
Алиса была уверена! Или нет?.. Что если кроха права? Какова вероятность настолько ошеломительного совпадения? Почему из всех возможных мест студентку занесло именно в Туле? Ещё вчера он был лишь плодом её воображения. В этом Алиса убедилась лет пять назад, когда пытаясь выяснить значение слова. Всё, что удалось найти в сети: информация о тайном оккультно-политическом обществе; различные выдумки, основанные на древнегреческих мифах и россказнях нацистов; бренд, выпускающий рюкзаки. В реальном мире Туле, как предмет, точка на карте или нечто иное материальное не существовал!
Внезапно Алису посетила мысль: вдруг она не выжила в аварии?..
– Не о том думаешь, – прыснула малышка, отгоняя от студентки бредовые предположения.
– Как тебя зовут? – и вправду отвлеклась Алиса.
– Надя. Так тебе будет проще запомнить, – будто делая одолжение, ответил ребёнок.
– А что будет запомнить непросто?
– Слишком много вопросов и большинство из них бессмысленные.
– Ты всё равно на не отвечаешь, так какая разница? – усмехнулась Алиса.
– Ты глупая?.. – возмущённо всплеснула ручонками Надя. – Зачем отвечать на бессмысленные вопросы? В этом ведь нет смысла! Ох, и намучаемся мы с тобой…
– Мы? – насторожилась Алиса.
Малышка уставилась на неё совсем как взрослая, разочарованная взрослая. Показательно вздохнула, поджала губы, покачала головой и ткнула крохотным пальчиком в сторону развилки:
– Направо, а дальше по указателям, – после чего вприпрыжку побежала в обратном направлении.
– Постой! И ты просто уйдёшь? Бросишь меня здесь?!
– Я и так сделала для тебя достаточно! – не оборачиваясь, ответила Надежда.
– Ты ничего не сделала! – возмутилась Алиса.
Девчушка глянула через плечо.
– Разве? Я подарила тебе надежду, – широко улыбнулась она и тут же скрылась за поворотом.
Вскоре, следуя табличкам, Алиса вышла в огромный холл. Интерьер залы, как и спальня в которой девушка очнулась, был выдержан в классическом стиле, наводнён различными предметами искусства и по современным меркам казался явно перегруженным. Но, несмотря на вычурную антикварную мебель, картины в тяжёлых рамах, канделябры и даже рыцарские доспехи, стоявшие стражей у входа, дышать здесь было легко. Окажись Алиса в подобном месте при других обстоятельствах, наверняка задержалась бы подольше: неспешно побродила, вдумчиво разглядывая полотна с библейскими сюжетами, опробовала на удобство раритетную мягкую мебель, внимательно рассмотрела витражи на окнах. Но неустанно растущая тревога смазала впечатление, толкая девушку к лестнице, ведущей в главный вестибюль.
Первый этаж встретил всё той же вычурностью и пугающей тишиной. Опасливо озираясь по сторонам, студентка направилась к регистрационной стойке. Однако и там оказалось пусто. Странно до дрожи! «Аслум» поражал своими размерами, убранством и… гробовым молчанием, будто в здании, кроме самой Алисы никого и небыло.
– Извините… – осмелилась заговорить девушка, заглядывая под глянцевую столешницу.
Её голос тотчас обратился гулким эхом и затерялся в готических сводах. Ответа не последовало. Плечи бесконтрольно передёрнуло. Алиса будто попала в фильм Гильермо дель Торо[1]. А в них, как правило, главных героев редко настигал счастливый финал.
– Прошу прощения, – вновь попытала удачу она. – Здесь кто-нибудь есть?
Внезапно, прямо над головой что-то глухо хлопнуло. Дважды. Не успела Алиса опомниться, как на стойку приземлился ворон. Потрясённо ахнув, она замерла, опасаясь, что птица может напасть, но та лишь с интересом разглядывала гостью, по-совиному крутя головой.
Даже по меркам королевской породы ворон был слишком крупным, сантиметров восемьдесят в длину, не меньше. Крепкий, чёрный клюв отдалённо напоминал орлиный и глаза… ярко голубые, как у сиамской кошки. Его оперение угольное с фиолетово-металлическим блеском играло оттенками и без прямого попадания света. На лапе красовалась чёрная лента с медной подвеской в виде пары перьев, что натолкнуло на предположение: птица ручная.
Убедившись, в отсутствии агрессии, Алиса подошла ближе. Ворон отреагировал спокойно.
– Откуда ты взялся?.. – риторически спросила она. – Такой необычный…
– КАР! – гаркнула птица, будто бы в ответ.
Алиса улыбнулась. Сапфировые глаза, внимательно наблюдающие за ней, казались почти человеческими.
– Любишь поболтать?
– Ка-ар! – вязко протянул ворон.
В голове промелькнула мысль, что разговаривать с птицей – вверх безумия. Однако кроме пернатого собеседника в холле по-прежнему никого не было.
– Ладно, – пожала плечами Алиса, особо ни на что не рассчитывая. – Раз уж ты здесь единственный, кто решил со мной пообщаться, подскажешь, где искать некую мадам Аве́ль?
– Кар-кар, – охотно ответила птица, бросила на девушку скользящий взгляд, подскочила к золотистому звонку и клюнула в центр. Тот громко брякнул.
Апельман удивлённо вскинула бровь. Ворон горделиво вздёрнул голову, выждал секунду, и снова тюкнул клювом по кнопке. Из коридора, расположенного слева от ресепшена, донёсся скрип половиц. Алиса отклонилась в сторону, выглядывая из-за угла. Ворон отзеркалил – накренился, старательно вытягивая шею.
Раздался щелчок. В глубине служебного кулуара распахнулась дверь.
– КАР! – пугающе громко заключил ворон, Алиса вздрогнула.
– Эй, ты чего?!
– Кар-кар! – мотнула головой птица, указывая на коридор.
Алиса уставилась на неё с открытым ртом. До настоящего момента она считала их беседу шалостью. Но, кажется, ворон действительно всё понимал, и каждое его действие было абсолютно осознанным. Поразительно!
– Мне нужно идти туда? – с сомнением уточнила студентка.
Птица утвердительно кивнула. Апельман прижала ладони к щекам, глядя на пернатого собеседника с восхищением. Явно довольный собой, ворон вразвалку прошёлся по стойке, затем встрепенулся, словно что-то услышал и, взмахнув огромными крыльями, поднялся в воздух.
– Кар! – на прощание бросил он, устремляясь ввысь, исчезая в многочисленных арочных перекрытиях «Аслум».
Чуть помедлив, Алиса направилась в служебный коридор. Чувство возникло странное, будто вот-вот случится нечто безмерно важное и… непоправимое. С каждым шагом становилось не по себе, и к моменту, когда до заветной двери осталось совсем ничего, девушка застыла на месте, разрываясь между желанием броситься наутек или, преодолев сосущий под ложечкой страх, узнать правду.
– Мы можем поговорить и так, но вам всё же придётся войти и забрать свои вещи, – раздался сдержанный женский голос.
Алиса затаила дыхание, будто пойманная с поличным преступница. Щёки в момент вспыхнули. Пальцы рук, напротив, свело холодом. В голове в сотый раз промелькнула мысль трусливо сбежать. Да только бежать было некуда, и Апельман прекрасно это понимала. Потому, собравшись с духом, вошла в комнату.
Взгляд упёрся в спину стоявшей у окна незнакомки. Она, точно изящное дополнение отеля, была одета в чёрное платье викторианского кроя – длинное, мрачное, с консервативным воротником-стойкой; волосы цвета смоли убраны в строгий пучок; руки заведены за спину; плечи узкие; талия осиная; выправка аристократичная. Алиса попыталась представить её лицо. На ум тотчас пришли острые черты, миндалевидные синие глаза, тонкие губы, мертвенно-бледная кожа. И когда женщина обернулась, выяснилось, что Апельман была права почти во всём, кроме разреза глаз – мадам Аве́ль оказалась азиаткой.
– Мы заочно представлены, так что, пожалуй, перейдём сразу к вашим многочисленным вопросам, – плавным жестом руки хозяйка «Аслум» указала на софу возле письменного стола. Голос её, в противовес острому взгляду, был нежен и учтив.
Алиса прошла вглубь кабинета, попутно оценивая интерьер. Мебель вновь раритетная, однако с особым национальным колоритом. Например, дверцы шкафа, стоявшего справа от входа, украшала потрясающей красоты роспись, главными героями которой выступали золотистый карп и серебряный дракон. А чайный столик у окна, представлял собой нечто напоминающее большой поднос для завтрака: низкие ножки и несколько прямоугольных подушек вокруг.
– Присаживайтесь, – напомнила о себе Аве́ль, прошелестела многослойными юбками до своего рабочего места, изящно опустилась на стул с высокой спинкой.
Алиса обратила к женщине взгляд, замечая на её столе до боли знакомые телефон, блокнот, шариковую ручку и не принадлежащий ей медный ключ необычной формы с ангельскими крыльями и циферблатом на головке.
– Он от вашего номера, – пояснила хозяйка отеля, пока гостья устраивалась против неё на диване. – Первый жилой этаж, крыло под номером один, одиннадцатая комната.
Алису передёрнуло. Она невольно представила цифры – четыре единицы в ряд – число, что было с ней от рождения, но теперь по неясным причинам вызвало приступ страха.
– Где мы? – не сводя взора с ключа, спросила девушка.
– В глобальном смысле? – уточнила женщина.
Алиса переформулировала:
– «Аслум» – что это за место?
– Отель для заблудших душ, – невозмутимо ответила Аве́ль.
Апельман иронично улыбнулась, но заглянув собеседнице в глаза, поняла: та не шутит.
– Надеюсь, вы выражаетесь фигурально?
– Всё зависит от того, какой ответ вы сочтёте допустимым. Удобный или истинный?
– Истинный, – подчеркнула Алиса.
Женщина одобрительно кивнула, но ответвечать не спешила. Затянувшееся молчание вынудило студентку форсировать. Указав на свой смартфон, она потребовала объяснений.
– Где остальные мои вещи? И почему эти у вас?
– Мне передала их горничная. Таковы правила «Аслум». В момент поступления при вас было лишь это, – флегматично ответила управляющая.
– Что за правила такие? – возмутилась Алиса.
– У отеля есть свод требований, который мы предъявляем всем постояльцам. Вас непременно ознакомят с ним позже.
– Когда? А впрочем, неважно. Как я сюда попала?
Мадам Аве́ль разочарованно вздохнула. Складывалось ощущение, будто разговор её утомил.
– Вы задаёте неверные вопросы, Алиса.
Девушка удивлённо хлопнула глазами.
– А какие вопросы – верные?
– «Почему» или «с какой целью».
– Хорошо. И с какой целью я здесь?
– Чтобы найти свой путь, – вкрадчиво ответила женщина.
Алиса досадливо хмыкнула. Не таких объяснений она ожидала. Весь этот, до предела странный, разговор напоминал игру в шарады наоборот. Конкретные вопросы, наводящие ответы и ни капли ясности. От пристального взгляда мадам Аве́ль, что явно не собиралась рассказывать правду, нервы окончательно сдали.
– Вы явно издеваетесь! – вскочила на ноги Алиса. – И слушать этот бред у меня нет ни времени, ни желания. Немедленно объясните, какого чёрта здесь происходит?!
Стоило гневным словам слететь с губ, как лампа, стоявшая на столе, с характерным электрическим треском заморгала. Алису затрясло.
– Вы в курсе? У вас здесь проводка ни к чёрту!
В ту же секунду раздался громкий хлопок – лампочка взорвалась! Это заставило подняться на ноги и мадам Аве́ль.
– Тише, Алиса, прошу вас… – впервые за время их беседы женщина повысила голос. – Тщательнее подбирайте слова, «Аслум» не любит… – но студентка не позволила ей закончить.
– Что. Всё. Это. Значит?.. – попятилась к выходу Алиса, вновь ощущая ледяные пальцы страха на своей шее. – Почему вы не можете объяснить нормально?!
– Я прекрасно понимаю вашу встревоженность… – попыталась оправдаться Аве́ль. – И хотела бы рассказать всё, что знаю сама. Однако боюсь, сейчас вы попросту не способны понять, а главное принять правду. Люди устроены так, что верят лишь осязаемым материям и дабы наш разговор не превратился в блуждание по замкнутому кругу, где один будет нападать, а другой защищаться, я вынуждена отложить подробности до завтра. У вас есть сутки на осознание происходящего. После мы непременно встретимся вновь, и я смогу ответить на ваши вопросы.
– Вы полагаете, я останусь здесь на ночь?! – потрясённо вымолвила Апельман.
– Поверьте, – по-наставнически отозвалась управляющее, – чтобы я не сказала сегодня, завтра будет воспринято вами совершенно иначе.
– Нет, нет, нет, – замотала головой Алиса. – Ерунда какая-то! Разговор с птицей в фойе и то информативнее! Я ухожу!
Апельман шагнула к письменному столу, сгребла свои вещи и, не торопливо засеменила к двери. В спину её догнал вновь ставший спокойным, отчасти равнодушным, голос хозяйки «Аслум»:
– Алиса, вы должны вернуться в отель строго до одиннадцати вечера. После мы запираем двери и, что бы ни происходило снаружи, вам не откроют.
– Да и пожалуйста, – спотыкаясь о порог, чертыхнулась она, сломя голову несясь в вестибюль, где к величайшему удивлению было не протолкнуться!
Ещё совсем недавно напоминающий кладбищенский склеп холл наводнили люди. Юноши в серой униформе с золотистыми лацканами тягали тележки с багажом, провожали гостей до регистрационной стойки, а позже к лестнице, по которой Алиса спустилась меньше часа назад. На велюровых диванчиках, креслах и за отдельно стоящими столиками ожидали своей очереди постояльцы, самые разные: европейцы, азиаты, афроамериканцы, индусы. Неподалёку от девушки стояла женщина в широкополой шляпе песочного цвета. Её духи били по вискам дорогой сладостью, но дамочка явно поморщила с их количеством, оттого аромат казался навязчиво-вульгарным. Надвинув на нос солнечные очки, она по базарному ругалась с горничной, пытающейся объяснить, что в здании «Аслум» курить запрещено. Рядом топтался пожилой мужчина в военной форме. Его грудь, сплошь увешанная орденами за заслуги, тяжело вздымалась. Потерянно озираясь по сторонам, герой войны звал некую Ларису, прижимая к сердцу смятый, пожелтевший от времени конверт.
От увиденного Алису охватила паническая растерянность. Чувствуя, как начинает задыхаться, девушка побежала сквозь толпу к парадным дверям, не подозревая, что всё это время за ней внимательно наблюдали три пары глаз.
– А если заблудится?.. – обеспокоенно спросила Элпис, малышка представившаяся Алисе Надеждой.
– Это невозможно, – холодно ответила хозяйка отеля, однако тут же смягчилась, с улыбкой посмотрев на ребёнка. – Но, если тебе будет спокойнее, давай отправим Улу, пусть приглядит.
– КАР! – возмутился ворон, сидящий на плече мадам Аве́ль.
– Ну, пожалуйста, Улу! – запричитала Элпис. – Эта ваша Апельман… Она ведь точно вляпается в неприятности!
– Кар-кар, – на сей раз согласно ответил ворон, распушил иссиня-чёрную бороду и, спикировав с женского плеча, устремился вслед за Алисой.
[1] Гилье́рмо дель То́ро – мексиканский кинорежиссёр испанского происхождения, сценарист, продюсер, писатель. Чаще всего работает в жанрах ужасов, мистики и фэнтези. Знаменитые картины: Хребет дьявола, Лабиринт фавна, Багровый пик, Форма воды, Аллея кошмаров и другие.