Наступило такое время, когда в симфонии осени сольную партию ведёт дождь. С самого раннего утра он начинает моросить так вкрадчиво, вплетаясь в шорох листьев, в скрип приоткрывшейся калитки, в порыв ветра. Дождь не стучит в окно, но, кажется, зарядил надолго. Теперь он, пока ещё робко, но настойчиво, топчется на крыше навеса, капли уже крупнее, они маленькими струйками обрываются вниз. Успеть бы добежать до остановки. Схватив зонтик, сумку, заворачивая шарф на ходу, мчусь. Свежевыложенный асфальт блестит и серебрится. Дорога мокрая, придорожная пожухлая трава приникла к земле. Брюхатая туча – откуда она взялась! – готова вот-вот обрушить тонны воды. Втиснулась в маршрутку, а через минуту дождь забарабанил по металлу с такой силой, что казалось, хочет ворваться внутрь. По стёклам вода стеной, ничего не видно. Образовавшиеся на дороге водовороты замедлили движение. Барабанная дробь осеннего ливня затихала постепенно. К счастью, когда добралась до работы, ленивые капли уже не успевали долететь до земли и уносились ветром, а туча, ворча, освободившись от бремени, улетела прочь. Бурные потоки, фыркая, ещё вырывались из водостоков. Небо посветлело, короткий луч блеснул, и небо вновь заволокло. Заморосило. Дождь продолжал вести свою партию, асфальт у светофоров переливался зелёным, жёлтым и красным.