– Всё, дедуль, я побежала! – крикнула из прихожей, натягивая кеды.
Не любила опаздывать, но Вениамин Фёдорович очень строгий мужчина и никогда не выпускает меня из-за стола утром, пока я не съем весь завтрак. Я бы может и орудовала ложкой пошустрее, но мой организм с огромным трудом принимал овсянку, хоть дед и старался всячески улучшить ее вкус при помощи меда или ягод. Высказать своё недовольство я тоже не могла, потому что, во-первых, дедушка каждое утро просыпался чуть свет и копошился на кухне ради того, чтобы меня накормить, а во-вторых, не было у нас возможности питаться как-то иначе. К тому же все говорят, что овсянка полезна для здоровья!
Уже схватила с вешалки свой рюкзачок и собралась выпорхнуть из дома, но строгий голос деда заставил застыть на месте.
– Вита! Настойку забыла! Вита! – мужчина, запыхавшись, ввалился в прихожую и, поняв, что я ещё не ушла, облегченно выдохнул.
Вот я дурында! Ну как можно было забыть про настойку? Совсем с этим зачётом мозги поплыли.
– Прости, дедуль. Волнуюсь перед зачётом, не о чем больше думать не могу.
Выхватила из рук мужчины пузатую бутылочку, откупорила и сделала пару небольших глотков. Во рту остался неприятный горьковатый привкус, но это всё ерунда по сравнению с тем, что было бы, забудь я настойку дома.
– Ох, Виталина… Я понимаю, что тебе тяжело, но пока мы не найдём лекарство, ты должна принимать это средство хотя бы раз в сутки, чтобы ликвидировать вероятность очередного приступа.
Вениамин обнял меня и по-отечески чмокнул в висок, а я доверчиво к нему прижалась, с наслаждением вдыхая родные сердцу ароматы табака и лавандового мыла. Это сочетание запахов ассоциируется у меня с детством и теплом домашнего уюта. Дед – это вся моя семья. Кроме него у меня больше нет никого, потому что мои родители умерли, когда мне едва исполнилось три года, а про остальных родственников я ничего не знаю. Да и вряд ли кто-то бы захотел знаться со стариком, который живёт в деревне на окраине леса и постоянно собирает травы, и с девчонкой, у которой проблемы с психикой и контролем гнева. Однажды в младших классах один мальчишка толкнул меня, и я упала, разбив в кровь коленки. Я не заплакала, а с диким рыком бросилась на хулигана и… покусала его. Да, прям как злобная собачка вцепилась ему в шею, и лишь чудом всё обошлось без трагичных последствий. С тех пор меня сторонились и звали чокнутой, а я всё чаще замечала за собой странные вещи. Например, иногда казалось, что внутри меня живёт какое-то существо, которое очень хочет выбраться наружу. Со временем я даже начала издавать странные несвойственные человеку звуки, похожие на рычание, и оно исходило не из горла, а прямо из груди. Я очень испугалась и попросила деда отвезти меня в больницу, но он подумал и насобирал в лесу каких-то травок. В сказки типа оборотней я не верю до сих пор, а вот в болезни связанные с разумом очень даже. Сходить с ума не хотелось от слова совсем, и я была очень счастлива от того, что благодаря настройке все странности прекратились.
– Всё, дедуль, мне, правда, пора! Уже скучаю, – чмокнула старика в морщинистую щеку и пулей вылетела во двор.
Погода последние два дня была не очень хорошей, и дорогу развезло, поэтому мне пришлось шлёпать прямо по лужам, чтобы добраться до остановки. Путь предстоял не близкий. Старалась не испачкаться, но это оказалось очень сложно, учитывая то, что я торопилась не опоздать на автобус. Следующий будет только через три часа, а мне кровь из носа нужно попасть на зачёт. Алевтина Дмитриевна чётко дала понять, что прогульщикам и опоздунам придётся не сладко. Скатываться по учёбе мне было никак нельзя, потому что отстающих бюджетников отчисляют довольно быстро, а денег на платное обучение у нас с дедом, увы, нет. Его пенсии и моего скудного заработка в кафетерии хватает только на еду и другие незначительные нужды, но я не жалуюсь. Уверена, мы с Вениамином Федоровичем ещё заживем припеваючи!
– Стой! Аркаша, стой! – завизжала не своим голосом, когда автобус тронулся с места, а мне оставалось ещё несколько метров до остановки.
Наплевав на осторожность, помчалась во весь опор, размахивая руками. Белая блузочка тут же покрылась мелкими черными пятнами от грязи, а светло-серые кеды и вовсе чуть не соскочили с ног, увязнув в трясине.
– Не уезжай! – не теряла надежду, готовая до самого города преследовать этот чертов автобус, чтобы отчитать водителя, который не смотрит в зеркала!
Небеса смиловались надо мной, и Аркаша все же заметил пробирающуюся сквозь трясину взлохмаченную девушку. Парень притормозил, и спустя пару минут я, дыша как загнанная на скачках лошадь, ввались в душный салон автобуса.
– Витка, привет. Э… хорошо выглядишь, – расплылся в улыбке парень, а я в ответ лишь сдула со лба влажную от пота прядь волос, бросила деньги за проезд на специальную полочку и важно прошагала к свободному креслу.
Аркаша хороший. Мы познакомились с ним в прошлом году, когда я забыла кошелёк дома и слёзно попросила не высаживать меня на полпути, а все же довести до места. Парень проникся ко мне сочувствием, и с тех пор мы как бы в хороших приятельских отношениях. Даже в кино ходили пару раз.
Несмотря на это сейчас общаться с Аркадием мне не хотелось. Утренняя пробежка с препятствиями отняла у меня много сил, отчего мысли в голове перемешались. Помассировала пульсирующие виски, стараясь вспомнить хоть что-то из того, что зубрила последнюю неделю, но в голове всплывала совершенно не относящаяся к делу информация. Дед говорит, что это из-за настройки я такая рассеянная, но лучше уж так, чем на людей бросаться!