Когда Аль, наконец, выбрался из затхлого подвала на поверхность, его окружили солдаты городской стражи. Томен огляделся по сторонам, но ни Стаха, никого из его охраны рядом не оказалось.
– Где они? – отчаянно крикнул Аль, порываясь вырваться из просторного зала Божьего дома. После подземелья, глаза медленно привыкали к свету. Позолоченные древние руны, которыми были расписаны стены, и серебряные лики сорока пророков слепили его. Стражники подхватили за руки, не давая пробиться к выходу. – Где они?! – настойчиво повторил томен. – Где Стах?! Куда вы его отвели?!
– Солдат, на тебе плащ отийского гвардейца, преграждая путь мечом, обратился к нему старший из стражников, – зачем тебе понадобился томен Схалы?
– Мне надо его видеть! Срочно! Меня послали?! Его жизнь в опасности! Надо предупредить!
– Нам приказано охранять владык девяти Миров. Ни с кем из них ничего не случится. Мы всех доставим в Солнечные замки на Запад, ко второй городской стене. Там они будут под нашей защитой. Потом мы сопроводим вас до границы Харпы. Так распорядился этион верховного круга, Харум Адий.
– Мне надо срочно выйти в город! – настаивал Аль.
– В городе беспорядки. Там не безопасно. Вы убили нашего владыку, только появись там один и толпа разорвет тебя в клочья. Я бы и сам перерезал тебе глотку. Но нам приказано вас защищать. Тяжелый приказ, но мы вынуждены подчиниться. Тебе лучше остаться здесь и дождаться своих.
– Я ухожу! Пусти меня, проклятый харпиец! И может быть, я пощажу твоих детей, когда мой владыка Адрий вернется сюда через месяц со своей армией.
Стражник отошел сторону, и опустил меч.
– Пусть уходит, – сказал он своим. – Послушай отиец, за такие слова я бы убил тебя сам, но там, за забором и без меня желающие найдутся. Мечтай завоевать Харпу и дальше. У этой мечты появится прочный фундамент, когда толпа размажет твои мозги по мостовой. Вышвырнете его отсюда! – крикнул стражник. – И не смейте впускать, когда начнет проситься обратно.
Алю чем-то понравился этот командир, он даже подумал о том, что может быть стоит открыть свое имя, и попробовать переманить его и его людей на свою сторону, но скорей всего они просто отведут его к Сифеасу, чтобы выслужиться. Все военные сделали свои ставки, как только узнали о смерти Эмистана. И выбор большей части из них, далеко не в его пользу.
Пятеро солдат вытолкали Аля на улицу и бросили за калитку.
– Отиец! Смотрите, отиец! – раздалось над головой сразу несколько голосов. Здесь, за воротами и в самом деле собралось не мало народу. Харпийцы были возмущены. Сначала городская стража вывела из Божьего дома атгарцев, потом Ротриков со всей их свитой, а теперь, как ни в чем не бывало, тут разгуливают отийцы. Как будто не эти подлецы, час назад отравили, и убили их владыку. – Хватайте его! Хватайте! – загудела толпа. Аля окружили, но он смог подняться и вытащить клинок.
– Убью! – прокричал он. На секунду толпа остановилась, но в сторону Аля потянулись короткие острия ножей, и железные прутья, вырванные из парковой ограды. Круг снова начал сужаться. Аль сбросил с головы шлем, и расцепил застежку на своей накидке. Черная ткань волной колыхнулась на ветру, улетела в толпу, и запуталась в чих-то ногах, отблескивая на солнце золотистыми нитями вышитой тигриной головы. В толпе пронесся удивленный ропот. Теперь вместо отийца перед ними оказался болейский гвардеец, укутанный в оранжевый плащ, с красными топорами и белым орлом на плече.