Серёга был рядом, когда Саня пытался вымогать деньги у пацана, и когда их поймал какой – то мужик.
Когда же мужик повёл Саньку с пацаном в ментовку, Серёга сильно испугался, и опрометью бросился бежать домой.
Он бежал, не разбирая дороги, боясь, что и за ним кто – либо бросится в погоню. Добежав до своего дома, Серёга остановился отдышаться: погони за ним не было.
Немного отдышавшись и успокоившись, Серёга бросился к Санькиному дому. Он решил всё рассказать его матери, может она вызволит Саньку из беды.
На тревожный звонок, дверь долго не открывали, но вот дверь распахнулась и на пороге появилась Санькина мать.
– Там вашего Сашу, – начал, запинаясь, Серёга, – в универмаге, забрали в милицию.
После этого, Серёга развернулся и убежал. У Натальи Петровны опустились руки, и сильно сжалось сердце; плохие предчувствия и жуткие сны начали сбываться.
Услышанная новость, настолько сильно её поразила, что в первые минуты, Наталья Петровна стояла, как парализованная. Ничего не понимая, и ничего не соображая. Значительно позже, действительность вернула её в реальный мир, и она решила действовать.
Она бросилась одеваться, с горячим желанием срочно спасать единственного сына, но тут вспомнила Васильева Виктора.
С их первой встречи прошло уже около года. Виктор, не обманул, он действительно перезвонил, тогда, через два дня и сказал, что договорился со своим другом, что у того есть вакансия, и хотя работа не совсем была по её специальности, но вполне приличная и хорошо оплачиваемая. Если она не против, то можно договориться о встречи. Конечно, Наталья Петровна была не против, а двумя руками за. Они встретились, Виктор отвёз на новое, предполагаемое, место работы и познакомил со своим другом – начальником.
Работа Наталье Петровне подошла, да и коллектив сотрудников оказался хорошим.
Вот уже больше полугода работает на новой работе, в новом коллективе и пока ей всё нравится.
В самом начале было трудно освоить непривычные требования к её деятельности, но затем быстро вошла в курс дела и стала справляться с прямыми обязанностями.
Потом с Виктором еще встречалась несколько раз, но это были всё случайные встречи.
– Конечно, Виктор мне поможет, – решила она и набрала номер телефона.
– Да, я вас слушаю, – раздался в телефонной трубке мужской голос.
– Виктор, – взволнованно и быстро начала говорить Наталья Петровна, – Саньку забрали почему – то в милицию, помоги мне.
– Я сейчас приеду к тебе, жди меня и ничего не предпринимай.
В телефонной трубке послышались тревожные короткие гудки. Наталья Петровна, некоторое время, в растерянности, смотрела на неё. А затем повесила телефонную трубку на место и стала потихоньку собираться.
Прошло минут пятнадцать, в дверях раздался звонок, она открыла дверь. У порога стоял Виктор Васильев:
– Ну, что, готова? – спросил он.
– Да, – ответила Наталья Петровна.
– Тогда, поехали.
Они вышли из дома, сели в его машину и поехали. Около предполагаемого отдела милиции, где по идее, должен был находиться Санька, Виктор Васильев остановил машину, и, сказав Наталье Петровне, что б его подождала немного, вышел из машины и зашёл в отдел.
Васильев отсутствовал минут двадцать, но для Натальи Петровны, это была целая вечность, как – будто прошло двадцать лет. Когда Васильев вышел, он вёл побитого Саньку. Наталья Петровна бросилась к сыну.
– Еле уговорил, – уже в машине, когда все сели и поехали, начал говорить Васильев, – отдать мне мальчишку. Уголовное дело обещали не заводить, тем более, что они сами нарушили закон и допрашивали Александра без школьного учителя, родителей, или защитника, да ещё применили рукоприкладство, но на учёт в детскую комнату милиции поставят. Так что, герой, ты еще хорошо отделался, но учти, теперь за тобой хвост и за каждый пустяковый проступок будут взыскивать по самое первое число.
Они быстро доехали до Санькиного с матерью дома, Васильев остановил машину, выпустил их, распрощался и уехал.
На следующий день, ближе к вечеру, в квартире Натальи Петровны раздался телефонный звонок. Наталья Петровна подняла трубку.
– Как там сын? – раздался в трубке голос Васильева.
– Да, ничего, отходит понемногу.
– А чем ты занимаешься?
– Только недавно пришла с работы, а тут вот звонок.
– Наташ, а почему бы нам сегодня не встретиться, сходили б в ресторан, отметили б счастливое избавление сына?
– Я даже не знаю, – в нерешительность ответила Наталья Петровна, – надо подумать.
– Что там думать, я через полчаса за тобой заеду, будь готова, – сказал Васильев и повесил трубку.
Наталья Петровна не ожидала такого решительного напора и стремительного натиска. Но, помедлив немного, стала надевать нарядное платье.
Ей было приятно приглашение Васильева, но в ресторане не была уже много лет, и это предложение немного сковывало и волновало.
В назначенный час в дверях раздался звонок. Наталья Петровна, открыла дверь, на пороге стоял Васильев с букетом цветов:
– Ну, ты готова? – спросил он, протягивая цветы.
– Почти, – ответила она, беря в руки букет, – проходи, подожди немного, я сейчас.
Она поставила в воду цветы и закончила сборы. Предупредила Саньку, что придёт домой поздно, что б он не ждал и ложился спать. Одела видавшее виды пальто, и вышла с довольным Васильевым на улицу.
На улице стояла чудесная погода. Днём мартовское, весеннее солнце, успело очистить асфальт от остатков снега, и асфальт сейчас свежо блестел, как умытый ребёнок. Они сели в машину и поехали.
Васильев был очень доволен, что Наталья согласилась провести с ним этот вечер.
Он давно хотел пригласить её в ресторан, но всё как – то не находил удобного случая и не было подходящего повода для этого. А здесь сама судьба давала шанс, и он этим хотел, воспользовался.
После разрыва и развода с бывшей женой у Васильева было много женщин, но они приходили и уходили, не тронув его чувств, не оставив следа в душе, не нарушив привычного ритма жизни.
Все они от него что – то хотели, что – то требовали, чего – то добивались, и только с Натальей у него было иначе.
Она от него ничего не требовала, ничего не хотела. Он сам ей навязывался в помощники, и этим был доволен.
Ещё в школе ему нравилась эта симпатичная скромная девчонка, но подойти и предложить ей дружбу, не говоря уже об ухаживании, Васильев не смог.
Долго себя уговаривал, корил за трусость и убеждал сделать первый шаг, но пойти на это, так и не решился. Да и вряд ли, в то время, она на него обратила б внимание.
Он был худ, угловат, да ещё юношеские прыщи разукрашивали всё лицо. В общем, никакой, ни эталон мужской красоты и вряд ли какая девчонка могла на такого позариться и польстится на его ухаживания.
Сейчас же он был несказанно рад, что случайно встретил её снова и надеялся на продолжение отношений. Но он не торопил Наталью, давая возможность самой сделать выбор, надеясь на положительный результат….
В ресторане, они сели за уже сервированный, заранее заказанный Васильевым, столик.
Васильев взял в руки бутылку и налил Наталье Петровне немного вина.
– За что будем пить, – спросила она.
– За твоего сына, – ответил Васильев, – что б у него больше не было таких неприятностей в жизни.
– Давай, – согласилась Наталья Петровна.
Они немного выпили, затем закусили заливным говяжьим языком.
– Я уже, целую вечность не была в ресторане. Спасибо тебе, что вытащил сюда.
– Не стоит благодарностей, мне самому очень приятно быть с тобою здесь.
– Я давно не пила и это вино уже ударило мне в голову.
– Не переживай, это скоро пройдёт.
Заиграла нежная, мелодичная музыка.
– Может, потанцуем? – спросил неуверенно Васильев.
– А почему бы и нет? – ответила вопросом на вопрос, слегка смущенная Наталья Петровна.
Васильев встал из – за стола и подошёл к Наталье Петровне.
Он помог ей подняться, отодвинул стул и, поддерживая за слегка подрагивающую, от плохо скрываемого волнения руку, повёл за собой.
Такое галантное обхождение было очень приятно Наталье Петровне и она, с удовольствием опёрлась на его сильную руку и последовала за Васильевым.
Они вышли на середину зала и начали кружиться в медленном вальсе.
Наталье Петровне было радостно танцевать с этим сильным, красивым мужчиной. Ей было спокойно и хорошо находиться в нежных, но крепких объятьях, приятно снова ощутить уверенное мужское прикосновение.
Ей давно хотелось очутиться в руках настоящего, уверенного в себе мужчины и вот, кажется, она нашла такого.
По всей видимости, потаённое желание сбывалось.
Голова немного кружилась от выпитого вина, но очень хотелось находиться рядом с ним и ощущать его всеми частями тела.
Васильеву тоже доставляло удовольствие обнимать в танце эту очаровательную женщину. Нежный аромат духов волновал и тревожил чувства.
Он нежно обнимал тело, вдыхал запах волос, и ощущал огромное счастье, выпавшее на его долю.
– Ты сегодня обворожительна и прекрасна, как никогда, – решился, наконец, вымолвить что – то Васильев.
– Ты мне льстишь, – ответила ради приличия Наталья Петровна, но ей эти слова были очень приятны и доставили большое удовольствие.
– Нисколько, – ответил Васильев, произнося это от чистого сердца, – я давно хотел сказать, что ты самая прекрасная женщина, я ещё не встречал лучше тебя.
– Опять ты преувеличиваешь, – улыбнулась смущенно Наталья Петровна.
Они ещё долго танцевали, затем, несколько раз присаживались за столик и опять танцевали.
– Уже поздно, пора уходить, – спохватилась Наталья Петровна, – завтра на работу.
– Пойдём, – согласился Васильев.
Васильев расплатился с официантом за ужин, и они, надев верхнюю одежду, вышли на улицу.
Ночная прохлада приятно пахнула в их разгорячённые лица. Легкий морозец и безоблачное, звездное небо создавали торжественность обстановки.
Они сели в машину и поехали.
Не доезжая нескольких кварталов до её дома, Васильев остановил машину.
– В этом доме теперь живу я, – указал Васильев на дом на противоположной стороне улицы.
– Вот как, это не далеко от меня.
– Может, зайдём, выпьем кофе?
– Нет, уже поздно, в другой раз.
– Мы ненадолго! Только посмотришь, как живу, и я сразу отвезу домой, – взмолился Васильев.
Наталье Петровне давно хотелось посмотреть на жилище Васильева, её женское любопытство весь вечер не давало ей покою.
Ей было очень интересно побывать в квартире своего бывшего одноклассника, а теперь бизнесмена.
Но, несильно опьяненный выпитым вином рассудок гнал её домой к сыну.
Завтра надо рано утром вставать на работу, неудобно идти ночью одной домой к одинокому мужчине и, хотя она его знала с детства, но береженого – Бог бережет.
Санька остался дома один и хотя он уже большой, но материнское сердце все равно волновалось за него.
Вдруг опять ему померещиться тот чёрный, страшный мужик.
«Я только краем глаза посмотрю, как он живет, – уговаривала сама себя, – и сразу назад».
После долгих колебаний женское любопытство, подкреплённое хмелем выпитого вина, всё же взяло верх над рассудком:
– Ладно, – сказала она, – только быстро.
Васильев на перекрестке развернул машину и остановил около своего дома.
Выйдя из машины, он открыл дверь перед Натальей Петровной и подал руку.
Опираясь на руку Васильева, Наталья Петровна вышла из машины, и они вошли в подъезд.
Квартира у Васильева была небольшая, но уютная. Всё было скромно, аккуратно и чисто, ни каких излишеств.
– Не скажешь, что квартира одинокого мужчины, – сказала она, – сам убираешь?
– Сам, – ответил Васильев, помогая снять пальто, – проходи в комнату.
Наталья Петровна прошла в комнату, с любопытством оглядывая обстановку.
– Присаживайся, – предложил Васильев, жестом показывая на кресло около журнального столика.
Наталья Петровна робко присела на краешек кресла.
– Может немного вина? – спросил он, доставая из бара бутылку виноградного вина и коробку конфет.
– Ну, если только чуть – чуть, – согласилась она.
Её рассудок, как верный страж добродетели, говорил, что это ни к чему, это уже лишнее. Ведь она собиралась лишь краем глаза взглянуть, как живёт Васильев и уехать домой. Но слегка опьяненное любопытство, снова взяло верх над разумом.
Васильев достал из серванта два бокала и наполнил их вином.
– За что будем пить? – спросила Наталья Петровна.
– За нас с тобой, – ответил Васильев и слегка ударил своим бокалом, её бокал: раздался мелодичный звон хрусталя.
– За нас, значит за нас, – ответила Наталья Петровна.
Они выпили. Васильев открыл коробку конфет и предложил их Наталье Петровне.
Она взяла одну и надкусила, приятная сладость усилила аромат выпитого вина.
Васильев встал из-за журнального столика, за которым они сидели, подошёл к музыкальному центру и включил его.
Комната наполнилась негромкими чарующими звуками приятной музыки Поля Мариа.
Красивая, нежная мелодия заполнила весь объем жилища, уносясь в бесконечную даль, волнуя и теребя душу, куда – то зовя за собой.
– Потанцуем немного, – предложил Васильев, – взяв Наталью Петровну за руку.
Наталья Петровна встала и подошла к Васильеву. Он нежно и ласково обнял ее, и они начали кружиться в медленном танце.
Васильев мягко и трепетно прижимал к себе, его опять, как там, в ресторане, стали волновать её тело, волосы, запах духов.
Он не смог совладать со своими чувствами и, не выдержав, украдкой, чтобы не напугать, стал слегка целовать чудесные волосы.
Наталья Петровна была счастлива от близости его тела, голова кружилась от выпитого вина, а щеки пылали от предвкушения будущего блаженства.
Она сразу не почувствовала нежные и мягкие поцелуи, а когда почувствовала, то подняла к нему сияющее лицо.
Васильев стал целовать лоб, нос, глаза, щеки, и, видя, что она не сопротивляется этому, нежно поцеловал в губы.
Давно Наталью Петровну никто так не целовал, из глубин души поднялась волна первобытного желания, инстинкт женщины заставил прижаться к нему вплотную, ей страшно захотелось этого мужчину, все клеточки тела просили об этом.
Не в силах бороться со своими чувствами и желаниями, Наталья Петровна ответила Васильеву робким, нежным поцелуем.
Они уже не танцевали, а стояли и целовались, как совсем юные влюбленные, впервые узнавшие, что такое вкус любви и без оглядки, окунувшиеся в это пленительное чувство.
Васильев, продолжая целовать, нежно гладил спину Наталье Петровне, и тут его рука наткнулась на молнию платья.
Он потянул за бегунок вниз, молния легко раскрылась, обнажив всю спину и плечи Натальи Петровны.
Васильев нежно стал целовать шею и обнаженные плечи, доставляя всё новые и новые, приятные ощущения своей спутнице.
Платье, ничем не удерживаемое, упало на пол, обнажив ещё молодое и красивое тело. Васильев снял бюстгальтер.
Взору открылись две очаровательные, как у юной девушки, грудки.
Васильев никогда не думал, что у рожавшей женщины, которой уже за тридцать, может быть такая прекрасная девичья грудь. Соски призывно топорщились, дразня и маня к себе.
Он припал губами и с наслаждением начал нежно и трепетно целовать обе груди, по очереди, слегка касаясь соски языком. Соски напряглись и набухли, отвечая на эти ласки.
Наталье Петровне доставило это особое удовольствие, она вспомнила, как неоднократно испытывала оргазм, кормя грудного сына молоком.
Как он кусал беззубым ртом соски, урча и сердясь на мать, что мало молока попадает в рот, как он пухлыми ручонками сжимал грудь…
Ощущения, доставляемые Васильевым, были немного иными, но ласки были очень приятны и тоже сильно возбуждали.
– Возьми меня, – в изнеможении простонала Наталья Петровна, больше не в силах терпеть этой сладостной пытки.
Васильев снял с неё трусики, поднял на руки и понёс в спальню.
В спальне нежно положил на кровать, быстро разделся и продолжил осыпать тело поцелуями, и нежными ласками.
От переполнившего желания, Наталья Петровна застонала, она больше не в силах была терпеть всего этого, её охватило буйное желание почувствовать плоть внутри себя.
Вот, наконец, он вошёл в неё, его движения были ритмичные и сильные. Она ощутила сказочное наслаждение, вихрь блаженства унес её куда – то далеко – далеко и она окунулась в лёгкое забытьё, словно растворившись в его теле.