– Вайолет, постарайтесь оставаться в сознании, – просит меня Крис сосредоточенным голосом.
На силу заставляю себя открыть глаза. Кажется, меня несут в сторону его дома.
– Знаю, глупая просьба, но вам она может стоить жизни, – слышу слова своего похитителя-спасителя-и кто знает, кого ещё в необозримом будущем…
– Почему… вы вместе? – спрашиваю негромко, собрав весь внутренний ресурс ради этого простого вопроса.
– Мы с тем иностранцем? Когда вы выбежали из моего дома, мы ринулись за вами… не сразу, конечно, но как только поняли, что мы оба не имеем отношения к секте, – отвечает Крис.
– Я тоже не имею отношения к секте, – произношу через боль и пережидаю приступ головокружения.
Но я должна была это сказать: в этой жизни Крис подозревал меня больше всего.
– Я не могу быть уверенным в этом, – через некоторое время признаётся молодой человек.
– Поверьте. Кинжал в моей груди – прямое тому доказательство, – выталкиваю слова и ненадолго отключаюсь.
Когда прихожу в себя, меня уже вносят в дом.
– Не пускайте… его… – прошу, начиная нервничать, когда слышу шаги Себастьяна за спиной.
– В чём дело? Он же только что дал вам возможность сбежать от меня, – хмурится мой спаситель.
– Крис, я прошу вас. Себастьян опасен. Опасен для меня, – выдавливаю просьбу и встречаюсь глазами с молодым человеком.
Озадаченность и напряжение читались в его глазах слишком отчетливо…
– Вы стали по-другому говорить. Словно действие отравления сошло на нет, – замечает он.
– Я и впрямь пришла в себя, – вспомнив о том, что в этой версии событий я частенько ловила себя на странных галлюцинациях, отвечаю. – Кинжал в сердце помог.
– Преступник не попал вам в сердце. Судя по всему, он промахнулся на пару миллиметров, – произносит Крис и разворачивается со мной на руках, обращаясь к застывшему у входа Себастьяну: – Прошу, найдите где-нибудь женское платье. С этим нам придется распрощаться.
– Сейчас? Но где… – растерянно отвечает Себастьян.
– Мне объяснять вам, где достать платье поздним вечером? Я понятия не имею! Однако, оно нам необходимо, – приподняв моё почти бездыханное тело для наглядности, отрезает Крис и уносит меня в неизвестном направлении, потому что я вновь начинаю терять сознание.
Когда в очередной раз открываю глаза, я уже лежу на чём-то жестком в окружении кучи подсвечников с горящими свечами. А надо мной возвышается Крис с длинной иголкой в руке, красной от моей крови.
– Вы меня зашиваете? – спрашиваю, решив не тратиться на эмоции, ведь это явно какая-то очередная галлюцинация.
– Простите. Я даю вам слово, что всё увиденное останется при мне. Ваша честь не будет опорочена, – отвечает Крис.
Почему он мне это говорит?
Кто бы знал.
– А теперь вам нужно отдохнуть. Вы потеряли много крови и чудом выжили. Давайте не будем рисковать.
– Ладно, – просто отзываюсь, уже уплывая обратно в темноту.
***
Прихожу в себя медленно, но основательно. В голове проясняется настолько, что все кусочки мозаики встают на место, начиная демонстрировать мне всю картину целиком. Наконец-то.
Для подтверждения собственных мыслей открываю глаза и смотрю на забинтованную грудь.
Грудь, а не живот.
Затем осматриваю помещение, в котором оказалась. Точнее, жилую комнату. Не мою. И даже не в моём доме.
С тлеющими поленьями в камине…
Я и впрямь была в незнакомом месте. Вероятнее всего – в доме Криса.
Приподнимаю простынь и отмечаю наличие панталон.
Слова про честь теперь становятся понятными, если не логичными: Крис вчера спас мою жизнь, зашив рану на груди. Лезвие кинжала очевидно попало между ребер, но так и не задело сердце.
В этот раз я выжила. Хотя в прошлый, совершенно точно, умерла.
Умерла и перенеслась в тот день после попойки в трактире…
Выходит, теперь я в той реальности, где я успела предложить Рафаэлю расстаться, где Крис поймал меня на площади и отвез в свой дом, посадив в подвал до вечера… и где мне на выручку пришёл Себастьян, а на дороге заколол неизвестный в карете. И ещё, в этой реальности, – а точнее в этой версии событий, – на моё состояние очень повлияло отравление…
Отравление, произошедшее в том самом трактире, где я напилась и начала буянить.
Вывод напрашивается один.
Я умираю уже не в первый раз. Точнее, я умираю уже не в третий раз. А ещё точнее – меня уже убивали много раз, как минимум, четыре! И в том самом трактире меня действительно отравили, после чего я умерла. Опять. Или снова.
Короче! После того, как я умираю, я возвращаюсь в момент после предыдущей смерти.
Если выстроить все события в ряд, то меня отравили в трактире, я умерла, воскресла где-то в прошлом во время предыдущего покушения и убийства, потом дожила до той самой эпичной сцены в моём собственном доме, когда Рафаэль приказал меня обезглавить неизвестному исполнителю, в которого я по его версии была влюблена. Потом я вновь вернулась в прошлое, когда меня отравили, но уже выжила! Правда, ходила с галлюцинациями и полагала, что попала в книгу, поскольку мой мозг не мог справиться со всей навалившейся на него информацией… Затем меня закололи на дороге, и я вернулась вновь в день после отравления. Почему? Вероятно, потому что следующая смерть относительно хронологии событий была в будущем, а я возвращаюсь только назад – то есть, исключительно в прошлое. Потому я вновь повторила пробуждение после отравления, но уже не страдала от галлюцинаций и вообще стала заметно умнее себя прежней. Но всё ещё не знала, что со мной происходит, и решила, что всё увиденное ранее – это был такой замысловатый сон…
Ну, хоть на жизнь в книге проблему больше не списывала…
Столкнувшись с уже знакомыми мне людьми, я поняла, что дело не в странном сне, а в настоящем знании направления развития будущих событий. Я проверила свою теорию и поняла, что права, а потом столкнулась с Вирджинией и Себастьяном – и вновь умерла. Но воскресла уже не после отравления, а после ранения в грудь. То есть, в тот же день, но ближе к ночи…
Тру глаза, окончательно убеждаясь в логичности собственных выводов.
Я воскресаю после убийства в момент предыдущей смерти – и это данность.
Я становлюсь сильнее и умнее после каждого воскрешения – это тоже данность.
Почему – сильнее? Потому что я почти не чувствую боли в месте ранения. Ощущаю скорее зуд… и дискомфорт. Не более.
Я и впрямь стала выносливее.
Что это за странный эффект, и почему всё это со мной происходит – я до сих пор не знаю. Но на этот раз выяснить все обстоятельства будет легче.
Ещё один не менее важный вывод – ещё три смерти назад я была тупа, как пробка, зациклена на себе и своих обидах, и бесчувственна настолько, что умудрилась пожертвовать своим отцом.
– Благодарю тебя, провидение, что позволило мне стать человечнее и не допустить тех роковых ошибок, – шепчу, положив ладонь на бинты.
Затем приподнимаюсь на локтях.
Панталоны и бинты – это замечательно, но мне необходима хоть какая-то одежда. На спинке стула, стоявшего около камина, висела белоснежная рубашка. Если это всё, что у меня есть… то так тому и быть.
Поднимаюсь на ноги, пошатнувшись от лёгкой слабости, и иду к стулу. Одеваюсь, – если это можно так назвать.
На сиденье нахожу таз с остывшей водой…
Уж не знаю, для каких нужд он здесь оставлен, но умываюсь; вода чистая, потому не брезгую и полощу рот. Сушу руки у камина. Расчёски нигде не нахожу, потому пользуюсь пальцами, пытаясь привести волосы в подобие порядка. И как раз тогда, когда избавляюсь от последнего колтуна, дверь в комнату открывается.
Крис застывает в проходе, глядя на меня, как на какое-то чудо алхимиков, а затем его взгляд начинает медленно меняться.
– Что это? Интерес? – спрашиваю, застегнув ещё пару пуговиц – на всякий случай.
– Как вы встали? – спрашивает молодой человек слегка охрипшим голосом.
– Не понимаю вопроса. Взяла и встала. Я же не спрашиваю, как вы ходите, – отзываюсь и разворачиваюсь к нему всем телом, – Себастьян нашёл мне платье?
– Откуда вы знаете, как его зовут? – без эмоций уточняет Крис.
– Спросите меня лучше, откуда я знаю, как вас зовут. Имя Себастьяна я могла знать до этого, а с вами мы встретились впервые, – дерзко отвечаю.
– И как же меня зовут? – прищуривается Крис.
– Кристиан, – протягиваю и замечаю блеск в глазах ищейки.
Да, теперь мне совершенно очевидно, что все те совпадения в прошлых моих жизнях, вовсе не совпадения: Кристиан кого-то искал на площади, и в его подчинении есть замаскированные шпионы; он строго охраняет своё инкогнито и, возможно, применяет пытки к тем, кто попадает под его подозрения… при этом он знает про секту, – с которой из всех моих знакомых явно связана только Вирджиния, – и считает её адептов своими личными врагами.
Он совершенно точно не враг мне.
А его имя из восьми букв, начинающееся на «Крис» – это вообще задачка для пятилетки.
– Вы знаете меня, Вайолет Ардман? – незнакомым мне голосом, опустившимся до бархатных низов, спрашивает молодой человек.
– Не знаю. И это был неправильный вопрос, господин Кристиан, – произношу спокойно.
– И какой же – правильный? – едва не мурлычет мой похититель-спаситель-и, возможно, союзник.
– Откуда я это знаю, – отзываюсь.
– И откуда же леди Вайолет Ардман знает моё имя? – с мягкой улыбкой уточняет Кристиан, в одно мгновение став тем самым похитителем, что так напугал меня в первый раз.
– Из своего прошлого опыта.
– Не понимаю, – растягивая буквы и пристально глядя на меня, произносит молодой человек.
– Я – участница неизвестного эксперимента, правила которого мне так же неведомы, как и сроки для выяснения всех обстоятельств… Единственный плюс моего положения – знание нескольких непреложных истин, одна из которых заключается в том, что мы с вами на одной стороне! Вам может показаться, что я вас обманываю, желая втереться в доверие, потому скажу, как есть: я понятия не имею, что со мной происходит, на что ещё я способна, и почему моя жизнь постоянно находится в опасности. Однако, в одном я уверена точно – я здесь жертва, господин Кристиан, и нуждаюсь в вашей помощи.
– И почему я должен вам верить? – глядя мне в глаза и делая шаг вперёд, уточняет Кристиан.
– Потому что ещё вчера у меня были галлюцинации и проблемы с памятью, после чего меня убили у вас на глазах. Попытались убить… А сейчас я стою перед вами невредимая, с прекрасно работающей головой, – отвечаю, чуть наклонив эту самую голову в сторону.
– Не могу согласиться с тем, что вы невредимы: на вашей груди шрам от кинжала, – напоминает Кристиан.
– Вы не исключаете возможности моего участия в некоем эксперименте, – отмечаю его реакцию и киваю собственным выводам, – вы знаете, что такое периодически происходит в Сумрачном Королевстве, и не со мной одной: ещё вчера вы с легкостью распознали в моём поведении признаки отравления запрещённым веществом.
– Я всё ещё не уверен, что это не было великолепной актерской игрой, – отзывается Кристиан, делая ещё один шаг навстречу.
– Я бы так не сыграла. Никто бы так не сыграл. И разыгрывать ради вас собственное убийство – это как-то слишком, – замечаю.
– Тем не менее, я не исключаю этого варианта.
– Тогда зачем вы зашивали мою рану? Не легче ли было просто дать мне умереть от потери крови? – спрашиваю у него, глядя четко в темнеющие от неожиданного расширения зрачков глаза.
Эти самые глаза, к слову, то и дело норовят спуститься на уровень моей забинтованной груди.
Он воскрешает в памяти моменты из прошлой ночи, когда я лежала на его столе в качестве туши для разделки?
Тогда почему возбуждается?..
– Я не могу позволить прекрасной леди погибнуть на моём столе, – отвечает Кристиан, и что-то в его голосе меняется… кардинально так меняется…
А ещё он называет меня прекрасной леди. Это комплимент или издевка?
– Кстати, как вы собираетесь оберегать мою честь при условии, что даже не отрицаете своего участия в моём спасении? Мне казалось, что «всё увиденное останется при вас», – напоминаю ему его же слова, сказанные ночью.
– Мы здесь вдвоём; нет смысла делать вид, что ничего не было, – звучит негромкий ответ.
– Сюда может зайти Себастьян…
– Не может, – отрезает Кристиан и останавливается в считанных сантиметрах от меня, – но, даже если и зайдёт, вам вовсе необязательно говорить ему, что именно я вас спас. Это может остаться только между нами.
Это такой жирный намёк, что информация может просочиться только через меня? Какой же он самоуверенный!
– У вас, надо признаться, отличные навыки. И часто вы людей зашиваете? – поднимаю подбородок.
– По своему желанию я зашиваю исключительно прекрасных дев, заявляющих о том, что они ясновидящие, посланные мне свыше и удовлетворенные статусом моей пленницы, – негромко произносит Кристиан, чуть склонившись надо мной.
Ох, точно. Я же наболтала ему столько всего, что у нормального человека голова пошла бы кругом.
Но только не у Кристиана.
И… он вновь отвесил мне комплимент? Почему? Раньше он был явно скуп на такие подарки.
– Стоит признаться, я вас вчера порядком запутала, – наблюдая за его лицом, произношу аккуратно.
– Вы и сейчас меня путаете. И своим видом и каждым своим словом.
– Я не делаю это специально.
– Неважно. Продолжайте. Меня это интригует, – усмехается Кристиан.
Продолжать, говорит?..
– Что, если я скажу вам, что знаю – каково это, ощущать прикосновение моих губ к вашей коже? – спрашиваю, с чего-то вдруг поймав себя на необъяснимом азарте от происходящего.
– «К моей коже» – слишком расплывчатое понятие. Давайте будем более конкретными, – Кристиан ловит мой подбородок властным движением руки, а я понимаю, что дело идёт к поцелую…
Как странно. Неужели такая, как я, может вызывать мужское желание? Даже после того, как я залила собственной кровью из груди весь его стол?..
– Вы озадачены, – лаская меня своим дыханием, замечает Кристиан.
– Действительно, – подтверждаю, осознав, что наши губы едва не касаются друг друга: ещё чуть-чуть и поцелуй состоится даже без моего участия…
– Вы не хотите испытать это ощущение? – обволакивая меня своим голосом, интересуется молодой человек.
– Я не понимаю, что это вам даст, – говорю, как есть, – но прекрасно понимаю, что это даст мне.
– И что же?
– Кучу новых проблем, – отступаю от него на шаг, – не подскажете, где мне раздобыть платье без ущерба для репутации?
– О… – теперь и Кристиан отступает, словно впервые вспомнив о том, что я стою в его рубашке, почти голая и беззащитная, – Я принесу его вам. Подождите здесь.
И он выходит из комнаты, оставляя меня одну.
– Как любопытно, – бормочу, опуская взгляд на свои голые ноги.
Кажется, Кристиан и впрямь был не прочь пофлиртовать со мной. И прошлая я должна была бы прыгать от радости!.. Однако, новая я способна принять взвешенное решение, не поддавшись соблазну испытать первый поцелуй с малознакомым человеком и с неизвестными последствиями…
А ещё новая я довольно трезво оценивает себя.
Это действительно любопытное наблюдение за собой.
– Ваше платье, – дверь в спальню открывается, и внутрь просовывается одна рука, осторожно державшая неброский наряд тёмно-синего цвета.
– Благодарю, – беру одежду из рук Кристиана и прикрываю дверь.
Одеться самой с учетом зудящей раны было довольно проблематично… но я справляюсь с этим испытанием.
Выхожу в коридор, встречаясь с Кристианом взглядом.
– Вам идёт, – ровно произносит молодой человек.
– Себастьян угадал с размером, – отзываюсь сухо, вспоминая, кто носит тот же размер одежды, что и я…
Вирджиния, которой Себастьян буквально одержим. По крайней мере он слушает все её приказы, как верный и послушный пёс. А я уверена, что именно Вирджиния сказала ему убить меня!
…
Иду за Кристианом молча, готовясь к неприятной встрече. Раз платье здесь, его добытчик тоже где-то рядом.
Он не заставляет себя долго ждать, появляясь перед нами, стоит только спуститься с лестницы.
– Леди Вайолет Ардман! Я рад, что вы выжить, – взволнованно произносит Себастьян.
– Откуда вы меня знаете? – задаю четкий вопрос и замечаю, как удивляется Кристиан подбору слов для приветствия.
– Я… я потратить некоторое время на изучение знати Сумрачного Королевства, – не сразу отвечает Себастьян.
– Зачем? – сухо спрашиваю.
– Я искать одного человека… и выяснить, что в Сумрачном Королевстве пропадать люди, – начиная запинаться, отвечает иностранец.
– Откуда вы прибыли? – продолжаю забрасывать его вопросами.
– Из… Великой Пустоши, – медленно произносит Себастьян.
Итак, Вирджиния приехала в Сумрачное Королевство из Великой Пустоши. Прекрасно. Теперь я хотя бы знаю, откуда взялась моя соперница.
И сейчас мне необходимо выяснить, что за тайна её окружает, делая эту лицемерную девицу такой значимой в глазах Рафаэля и самого короля.
– Вы явно не были знакомы до этого момента, – замечает Кристиан, следивший за нашей беседой.
– Вы правы. Не были. Потому я не доверяю этому человеку: он появился из ниоткуда, зная моё имя и стремясь защитить от вас… – киваю, сосредоточенно глядя на своего последнего убийцу.
– Я думать, что господин связан с сектой «Безграничная Сила»! Я хотеть спасти вас! – восклицает Себастьян, искренне возмутившись.
– Я не нуждаюсь в вашей помощи, – отрезаю и иду на выход, – постарайтесь больше не пересекаться со мной.
– Куда вы направляетесь? – летит мне в спину вопрос Кристиана.
– Домой, – разворачиваюсь к нему лицом, – мой отец уже, должно быть, потерял меня. Я ушла из дома днём и не вернулась ни вечером, ни ночью. Могу представить, что сейчас творится с ним…
– Слышал, вы можете позволить себе подобные выходки, – замечает Кристиан.
– Могу, да. Но не хочу. Больше не хочу, если желаете знать, – произношу чётким голосом.
Он наводил справки обо мне, пока я приходила в себя после ранения? Или он пообщался с Себастьяном, который предоставил ему данную информацию?
Этот незнакомец из Великой Пустоши всё больше напрягает меня…
– В таком случае, позвольте подвезти вас, – предлагает Кристиан, и я не вижу смысла отказываться.
Что будет дальше происходить с Себастьяном – мне не важно. В данный момент я понимаю одно – мне нужно держаться от него подальше.
Он не изученная величина, полная секретов и послушная воле Вирджинии.
– Ваша карета не имеет опознавательных знаков, – замечаю, когда Кристиан спустя пару минут останавливается перед своим домом, сидя на месте кучера.
– Предпочитаю не распространяться на весь город обо всех своих передвижениях, – отбивает молодой человек.
– В этот раз не будете завязывать мне глаза? – уточняю не без иронии.
– Если вы позволите, всё же завяжу, – криво улыбается Кристиан и спрыгивает на землю.