От усталости у Кэмлина ныли ноги. Шутка ли – весь день продираться сквозь этот проклятый лес? По его рукам и щекам, которые пострадали от колючих ветвей, тонкими струйками стекала кровь; в порезы затекали ручейки соленого пота, и те нещадно саднили.
Во главе этого отряда поставил его Брейт, владыка Темнолесья.
«Владыка Темнолесья, ага, как же! Разве что владыка оравы головорезов…»
И все же Кэмлин был счастлив, когда его повысили в звании – еще там, в Темнолесье. Четырнадцать человек отправились с ним в Ардан, в Баглунский лес; только девять из них осталось в живых. Они вошли в труднопроходимую часть леса, полную шипастых зарослей, каких он никогда прежде не видел. Нет, определенно не по душе был ему этот Баглун. Хотя Темнолесье было гораздо больше, оно, сколько он себя помнил, служило ему родным домом. Кэмлину было уже за тридцать, и бо́льшую часть своей жизни он провел в лесу, но, с тех пор как он вошел в Баглун, его все больше и больше охватывало беспокойство. Он вздохнул. Его компания покидала Темнолесье и Брейта в отличном расположении духа, полная гордости и предвкушения: им была оказана честь первыми основать новое логово в самом сердце Ардана. Как же все вдруг так изменилось? Да еще так резко: не успели они войти в Баглун, как их обнаружил и стал преследовать отряд воинов Ардана, а хуже всего было то, что возглавлял его Пендатран, у которого имелись с Брейтом какие-то личные счеты.
Кажется, им удалось избавиться от преследователей. Или как минимум от них оторваться. Они вошли в столь густую часть леса, что идти сквозь нее можно было лишь спешившись и с большим трудом, а отряд, что следовал за ними, был на лошадях.
Кэмлин вместе с отрядом шел в тишине, которую нарушало лишь тяжелое дыхание и случайный треск хворостинки под ногами или легкий удар ветки. Через какое-то время Кэмлин услышал журчание воды. Земля пошла вниз пологим спуском и слегка запружинила под ногами. Неожиданно листва и деревья расступились, и они вышли в тенистую лощину. В дальнем ее конце виднелся крутой спуск к ручью. Уже почти стемнело.
– Здесь и заночуем, – объявил Кэмлин. Его отряд дружно скинул заплечные мешки и приступил к обустройству лагеря. Кэмлин сделал несколько жадных глотков из своего меха с водой и снял сапоги.
– Слышь, Кэм! – крикнул Горан. Этот быкоподобный мужик проработал с Брейтом почти столько же, сколько и сам Кэмлин. – Обуй-ка обратно свои сапоги. А то у тебя так ноги воняют, что аж блевать тянет.
Раздался смех. Кэмлин усилием воли выдавил дружелюбную улыбку. Пару дней назад он был в шаге от того, чтобы всадить перо Горану в брюхо. Так и нужно было сделать. Но он не сделал. Позволил Горану нарушить его приказ и ничего по этому поводу не предпринял. А теперь парни пали духом, были на взводе и, что еще хуже, не доверяли ему. Он чувствовал, как в них зреет немой, пока еще ничем себя не проявляющий бунт. Шлепни он сейчас Горана – это станет для них последней каплей.
– Ноги-то я хотя бы помыть могу, – парировал он. – Только не хочу – как же мне еще перебивать бахер, которым несет у тебя из пасти? Что ты жрал на завтрак? Дерьмо?
Снова смех.
Горан бросил на него сердитый взгляд, но тут же поморщился – вокруг свежего пореза от левого глаза до губы натянулась кожа.
Поужинали они скромно, так как Кэмлин не разрешал разжигать костер, – впрочем, все понимали, к чему такие предосторожности. Затем он отправил несколько парней обратно по тропе, по которой они пришли, чтобы те оповестили их в случае опасности.
– А прошли мы сегодня изрядно, – проворчал он. – Вряд ли люди Бренина бросят лошадей и пойдут за нами пешком. А если и решат так сделать, все равно будут двигаться медленнее нас.
– Да и громче. Мы их хоть за пол-лиги услышим, – вставил Горан.
Кэмлин попытался улыбнуться, чтобы выглядеть более уверенно перед парнями, но его не так уж легко было порадовать. Все в их маленьком отряде были лесовиками, все провели в Темнолесье многие годы. Это было одной из причин, почему именно им было поручено это задание. И вовсе не он один сидел в их кругу с кислой миной. Он знал, что кое-кто винит его в том, что произошло. Начиналось все довольно неплохо. Они без особых хлопот подпалили с десяток домов на пути в Баглун, затем он встретился с человеком Брейта из Дун-Каррега и получил первое задание. Лично он думал, что дом находится слишком близко к крепости для первого удара, – но связной на этом настоял. Он понимал, что целью было вывести Бренина из равновесия, выманить его за крепостные стены. Зачем, он не знал, но за многие годы Кэмлин привык следовать приказам и не лезть на рожон, потому пожал плечами и приступил к выполнению задания.
Вот тогда-то все и пошло куда-то не в ту степь. Он забрался по стене во двор усадьбы, открыл парням ворота, а первому человеку, кто их услышал, пощекотал мечом брюхо, и тот успокоился. Еще парочка пыталась сражаться, но двое против пятнадцати – не лучший расклад. Баб и какого-то совсем малолетнего пацаненка собрали они в одном помещении, но Горан немного намял парнишке бока, и не успел никто опомниться, как одна из женщин вытащила нож и рассекла ему кожу на лице от глаза до рта. Конечно же, Горан был от этого не в восторге – и понеслось. Прежде чем Кэмлин успел хоть что-то предпринять, бабы и пацаненок уже были мертвы. Он такому повороту ничуть не обрадовался. Все в отряде знали, что он не убивает баб и малолеток. Само собой, Кэмлин был далеко не Бен-Элимом: он обманывал, подставлял и убивал людей, как и любой другой беззаконник, но убийство женщин и детей – эту черту он не пересекал никогда. У него были на это причины. До сего момента это совсем не мешало делу, – даже наоборот, приносило пользу. Брейт хотел, чтобы по округе распространились вести о том, кто совершает поджоги и убийства, а лучше выживших с этим никто не справится.
Он захотел прикончить Горана в ту же секунду, чувствовал, как у него закипает кровь, и даже вынул перо, но вовремя понял, что делает, и взял себя в руки. Наверно, надо было его все-таки еще тогда шлепнуть. Брейт предупреждал: нельзя давать приказ, если ты не готов убить того, кто его не исполнит. Он вздохнул – сейчас было без толку думать о всяких «если бы да кабы». Кэмлин надеялся, что на этом неудачи закончатся, но это было лишь начало. Пару дней спустя он потерял дозорного на одной из Баглунских топей, а на следующий день еще четверых загрызли волчни. Затем они узнали, что их выслеживает отряд Пендатрана, и поспешили убраться поглубже в этот проклятый лес.
И вот они здесь, сидят на холодном каменном уступе, без огня и с отрядом разъяренных воинов на хвосте.
– Что дальше, начальник? – скривив рот, спросил у него Горан.
– Заляжем на дно. Тут либо мы скроемся от них, либо нет. – Кэмлин дотронулся до мозоли на стопе. – В худшем случае рванем на восток и направимся в болота. Уж там-то им нас ни за что не сыскать!
Он оглядел хмурые лица товарищей.
– Мы и не в таких передрягах бывали, а ведь выбирались же как-то! Вот и сейчас нечего соплю жевать.
– То было, когда атаманом был Брейт, – донесся до него шепот Горана.
Кэмлин уставился на здоровяка, и пальцы самопроизвольно сомкнулись на рукояти невидимого пера.
«Да если бы ты не начал резать малолеток направо и налево, то на нас бы не охотилась половина воинов Ардана!»
Перед глазами всплыло лицо пацаненка, истошно кричащего над телом женщины – мамы? Сестры? Это видение напомнило ему о другом ребенке, плачущем над телом другой женщины. Он моргнул. Больше двадцати лет минуло с тех пор, но он до сих пор так ясно помнил своего брата Кола и маму, словно это случилось вчера.
Это произошло спустя год после того, как истощающая болезнь унесла его отца. Кэмлину было пятнадцать лет, и в тот день он чинил одну из стен их хутора, укладывая камень на камень. Тогда-то он и услышал крик мамы – высокий и пронзительный.
Он побежал и увидел над домом дым, затем подкрался к сараю и заглянул за угол. Там увидел маму – она лежала неподвижно на утоптанной земле перед домом. Над ее телом возвышался светловолосый воин на чалом коне, а остальные тем временем прочесывали двор с копьями и мечами наготове. Внезапно во двор выбежал Кол, его старший брат, размахивая копьем. Налетчики направили на него лошадей, и вскоре он тоже лежал на земле бездыханный.
От страха Кэмлин замер на месте. Все время, пока налетчики вычищали все более-менее ценное из их дома и закромов, просидел он за сараем, разбираемый дрожью. А затем они скрылись в Темнолесье, оставив за собой лишь облако пыли.
Спустя время он выбрался во двор, опустился на колени перед телами мамы и брата и зарыдал. Лютая ярость охватила его, подпитывая стыдом за то, что он все это время прятался. Кэмлин взял с пастбища пони и поскакал в лес вслед за воинами.
Сам он воином не был в силу малого возраста, но отец научил его многим премудростям земли и леса. Чтобы догнать налетчиков, что без всякой опаски ехали по Темнолесью, понадобилось полдня. Он преследовал их еще два дня, от Темнолесья до Ардана, и видел, как убийцы мамы и брата въехали в ворота Бадана.
После этого он вернулся в свой сгоревший дом, пошел с известиями к старосте ближайшей деревни, но тому все это было неинтересно. Кэмлин был слишком мал, чтобы держать копье, и не происходил из богатого рода. На следующий день из деревни пришли воины – посмотреть, не осталось ли у него дома еще чего-либо ценного, чем можно поживиться. Когда Кэмлин закричал на них и обозвал их трусами, они лишь засмеялись и погнали его прочь. Он скрылся в Темнолесье и плутал по нему несколько дней, пока его не подобрали обитающие там разбойники.
Они взяли Кэмлина к себе, обучили его премудростям леса, и медленно, но уверенно он стал продвигаться вверх по негласной иерархической лестнице.
И вот он здесь. Он фыркнул: «Хорошо устроился!»
Кэмлин резко проснулся. Пришлось проморгаться, чтобы избавиться от картинки мертвых глаз матери, что стояла перед взором.
Лес пронизывала предрассветная дымка. Кэмлин оперся на локоть, потер глаза и увидел под сенью леса движение. Он прищурился и вгляделся в тень. Что-то блеснуло.
– Подъем! – закричал Кэмлин хриплым ото сна голосом. Вскочил на ноги, на ходу вытаскивая меч из ножен.
Лес вокруг них ожил. Он пнул Горана, чтобы тот побыстрее поднялся на ноги, и услышал слева шаги. Сделав шаг назад, покачнулся на краю выступа и увидел, как по тому месту, где только что была его голова, чиркнуло лезвие меча. Он воткнул свой меч в грудь атакующему его воину и выдернул его, залив все вокруг фонтаном крови, затем перешагнул через тело, лежащее у ног Горана.
Враги были повсюду. Вокруг них в беспорядке взлетали конечности, боевые кличи перемежались предсмертными криками. Он не был в этом уверен, но выглядело все так, словно его парни проигрывают. На него кинулся еще один ратник, но он парировал удар и зарядил нападавшему кулаком в челюсть, отчего тот упал назад, споткнувшись обо чье-то мертвое тело.
Неожиданно раздался громкий крик, и из тумана появились новые воины с клинками наголо.
– Пора сваливать, – прокряхтел Кэмлин Горану, который сражался подле него. Кэмлин побежал к краю уступа и перескочил через него, упав прямиком в ручей. Колени проехались по скользким камням на дне ручья.
«Нет времени на боль», – сказал он себе, рванувшись вперед по отмели.
Позади послышался всплеск. Кэмлин надеялся, что это Горан.
Долгое время он шел вдоль ручья, пока ноги совсем не перестали слушаться. Он слышал, как всплески воды становятся все громче, и сжал рукоять меча. Показалась могучая фигура Горана.
Мужчины быстро двинулись дальше. Пока они следовали вдоль ручья, лес вокруг становился все светлее. Вскоре и листва начала редеть.
– Что будем делать? – шепотом спросил Горан, когда они приблизились к опушке. Перед ними лежала равнина, изредка прерываемая небольшими рощицами.
– Я буду идти вдоль ручья до самых болот, – сказал Кэмлин. – Если нас выследили досюда, то уже не отстанут. – Сбросить их удастся только на топях.
– Если мы до них доберемся.
– Да, если доберемся. А этого не случится, если мы будем топтаться на месте. Вперед!
Они еще раз оглядели равнину и рванули вперед из леса, направляясь к небольшим зарослям ольхи, что виднелись вдалеке. Когда они уже были на полпути, где-то позади Кэмлин услышал грохот. К ним ехали три воина. До деревьев было слишком далеко. Он бросил взгляд на Горана, и тот кивнул. Они остановились, вынули мечи из ножен и обернулись, готовясь встретить приближающихся ратников лицом к лицу. Всадник посередине с опухшим красным, несомненно сломанным, носом спешился.
– Вы в безопасности, – сказал он. – Быстро, уходим с открытой местности. Мы доставим вас в безопасное место.
У Кэмлина расправились плечи, и он убрал меч, переполняемый чувством облегчения. Горан сделал то же самое. Два других всадника тоже спешились. Внезапно в лесу раздался треск. Кэмлин и Горан обернулись и увидели, как оттуда выскакивают воины. Он услышал шорох вынимаемого из ножен меча – наверняка Горан готовился к последней стычке с врагом. А затем безжизненное тело товарища упало в траву рядом с ним.
– Не убивайте их! – донесся далекий крик одного из воинов, мчащихся из леса. Не успел он обернуться – как бок пронзила жгучая боль. Ноги вдруг подкосились, глаза заволокло дымкой, и он рухнул на землю.