– Уверена, что тебе не нужна по…
Я закрыла дверь в ванную, прежде чем Сойер успела закончить предложение. Не то чтобы я не была благодарна ей за предложение помощи, просто хотелось хоть раз спокойно сходить в ванную. И спасибо физиотерапии, теперь меня повысили до девушки на костылях, так что я наконец-то могла это сделать.
Если все пойдет хорошо, надеюсь, меня скоро выпишут.
Я неуклюже подошла к унитазу и тут заметила свое отражение в зеркале.
Твою мать.
Несмотря на то, что мой мозг уже смирился с тем фактом, что мне восемнадцать, а не восемь, я практически не думала о том, как могу выглядеть.
– Вау.
Оперев один костыль на раковину, я коснулась стекла, дабы убедиться, что у меня не галлюцинации.
Длинные темные волосы, загорелая кожа, большие карие глаза, высокие скулы, слегка приподнятый нос и полные губы. Последнее, что я помнила о своей внешности, могло бы стать точнейшим описанием несуразного вида, но сейчас…
Сейчас я выглядела совсем как она.
Слегка повернув голову, я заметила шрам, тянувшийся вниз по моей шее – примерно четыре дюйма в длину, заканчивался в районе ключиц. Бледно-розовый цвет говорил о том, что он свежий.
Я смутно помнила слова доктора о том, что я вылетела в лобовое стекло во время аварии, и осколок стекла застрял в моей шее, меньше чем в сантиметре от сонной артерии.
Сделав глубокий вдох, я подняла рубашку и принялась изучать шрам внизу живота. Тот, который стоил мне почки. Спасибо осколку, попавшему в меня во время аварии с мамой. Он был не только меньше, чем мне помнилось, но и стал немного бледнее.
Но он по-прежнему был ярким напоминанием о том дне, когда моя мама пыталась убить меня.
Засунув эту мысль подальше и стараясь думать о чем-то позитивном, я приподняла рубашку выше, изучая то, чем меня наградила природа.
Грудь, конечно, не большая, но я точно не разочарована таким подарком.
Я хотела продолжить изучать свое тело, но мочевой пузырь начал протестовать против моего маленького стриптиза, так что, прежде чем вернуться в свою палату, я решила закончить с этим делом.
Вернувшись, я застала папу, братьев, Сойер и своего врача за очень оживленной беседой.
О, нет.
– Тебя никогда нет дома, – негодующе выплюнул Джейс, глядя на папу. – Ты не сможешь заботиться о ней.
Как бы я ни ненавидела слушать, как они ругаются, Джейс в чем-то был прав. С памятью или без, одну вещь про своего отца я помнила точно.
Его отсутствие.
Тем не менее, он, очевидно, пытался исправиться в последнее время и очень часто меня навещал.
Папа сжал челюсть.
– Я могу взять отпуск на работе.
Скрестив руки на груди, Джейс посмотрел на него сверху вниз.
– Нет. Она будет жить со мной и Дилан в нашей квартире, чтобы мы могли за ней присматривать.
Мне очень хотелось напомнить ему, что я не ребенок, но сейчас Джейс вел себя правильно и просто заботился обо мне.
На лице папы проступило явное раздражение.