Попаду, не попаду? Замахнулась и выкинула штаны в окно. Они покружили в воздухе и упали рядом с мусорным баком. Следом в окно полетела рубашка и присоединилась к трусам на ветке, не долетевшим до земли. Гордо реет на тополе парус одинокий из семейников. Мой благоневерный домой вернется, а вещи его на улице ждут.
Кто ж знал, что любовница откажется собирать его шмотки?! Я ведь предлагала по-хорошему: собери. Так нет! Мы же беременные, нам же рожать через пару месяцев! Мужика у меня отбила, с весомым семимесячным аргументом домой к нам заявилась, фотки моего без пяти минут мужа показала, разборки устроила, увести из квартиры захотела, но сумку за ним забрать – не для нас: тяжести таскать нельзя.
Как вспомню, как она сидела и рассказывала, что уже была в этой квартире, даже показала розовую тряпочку, которая была закинута за стиральную машину. О ней даже я не знала. Закончился ее рассказ мечтами, как они будут жить с их малышом… Остальное я не дослушала и указала ей на дверь.
Ей повезло, что я человек мирный – выбросила вещи из окна и успокоилась. Жениху так и написала в смс, что может не возвращаться и сразу ехать к своей беременной Жанночке.
Слез не было. Я просто уселась в коридоре, подперев спиной стену. Четыре года жизни отдала тому, кто говорил, что дети ему не нужны. Четыре года счастья, взлетов и падений, ссор и примирений. Мне тридцатник. Детей нет, мужчины нет. И как дальше жить? Годы ведь не вернуть.
– Каролина, открой дверь! – орал жених. – Это ничего не значит, она мне не нужна!..
Если мужик говорит, что ему его ребенок не нужен, то грош цена такому мужику. Делать детей мы любим, а брать ответственность – нет. А что, удобно устроился – одна рожает, другая красивая. И без всяких проблем с пеленками, бессонными ночами и другими послеродовыми проблемами. Я, может, тоже хотела ребенка.
– Каролина, открой дверь, давай поговорим как взрослые люди!
Сережа пытался пробить оборону квартиры ключом, матами и клятвой в вечной любви.
Ой, как изменять – так «она меня околдовала», а как признать себя виноватым и молча уйти – так врубаем режим «взрослые люди».
– Так стань им и уходи! – крикнула ему.
Дверь вновь содрогнулась от удара.
– Каролина, она не предохранялась. Говорила, что пьет таблетки, а сама не пила! Это все ошибка! Она мне не нужна!
Да, зачем предохраняться мужику, если все можно свалить на волшебные таблетки? Угу, это я не предохранялась. Не уберегла свое сердце. И теперь в нем зияющая пустота.
– Открой дверь! – орал Сережа.
– Закрой рот! – отвечали соседи.
– Каролина, я приду завтра, и мы поговорим.
Мне и сейчас нечего сказать. И завтра нечего будет. Есть те, кто выбрасывает вещи, бьет посуду и орет, и им становится легче. А я вот такая. Спокойная и опустошенная. Даже мужские вещи выбрасывала спокойно.
Думаю, Сереженька сейчас ползает по улице и собирает их, а над ним стоит Жанна и тычет пузом ему в голову. Почему с мужчинами так сложно? Почему с одними они заводят детей, а с другими просто сожительствуют без разговоров о будущем? Я попыталась вспомнить все разговоры о детях, которые просто сводились к тому, что мы молодые, нам еще рано, давай встанем на ноги, давай купим машину, давай попутешествуем… Вот видишь, если бы мы завели детей, то никуда не поехали бы…
А родственники говорили – не тяните, рожайте детей. Вот только дети – это не гарантия и не прививка от измены.
То, что четыре года потрачены на Сережу – только моя проблема. Ведь когда-то мы оба сошлись на том, что живем для себя, и дети нам не нужны. Я и Жанночке бы той не поверила, если бы она не показала совместные фотки с ним – оба счастливые, улыбающиеся.
Я потянулась к телефону. Совместная фотка с Сережей тут же была заменена на стандартную телефонную. Позвонить маме, подруге? О, спам от пиццерии!
Единственный мужчина, которого я бы хотела увидеть сегодня – доставщик пиццы. Самой большой. Ведь можно перестать думать о фигуре.
***
Пиццу доставили, я тупо пялилась в телевизор, щелкая каналами. Рядом так не хватало диванодавителя… Зато пицца теперь достанется мне одной.
Как же так? Даже соседи молчали, что к моему кто-то ходит. Хотя у них своя санта-барбара. Интересно, как Сережа представлял себе дальнейшую жизнь? Он будет платить алименты, а жить на мою зарплату?
Жанну я не винила. Хотя и ее вина была. Пришла она сегодня к нам домой, думая, что меня не будет. А я вернулась с работы пораньше. Сюрприз!
Я откусила огромный кусок от пиццы, как вдруг в дверь снова позвонили. Может, сосед? Или мой вернулся? Посмотрела в глазок – никого, опустила взгляд и заметила светлую макушку. Ребенок? Открыла дверь и увидела мальчика лет семи в странной кружевной рубашке до щиколоток.
– Ты моя мама? – с надеждой спросил мальчик.
Это когда бы я успела? Сомневаюсь, что я та женщина, что забыла бы про свою беременность. Теоретически – возможно, если я впала в кому лет семь-восемь назад, судя по возрасту парня.
– Пиццу хочешь? – А что? Мальчик ищет маму, а я прогнала своего мужика с буквой «д» вместо «ж». Увидела мокрые дорожки от слез на мордашке мальца и присела на корточки: – Эй, не волнуйся. Где твои мама или папа?
– П… папа умер. Ты должна пойти со мной, – мальчик схватил меня за руку.
Мир подпрыгнул и приземлился. А вместе с ним и кусок пиццы на… каменный пол. Вот только в моей квартире никогда не было каменного пола! Нет, это точно не моя квартира! Что происходит?! Вслух не спросила, но уставилась на мальчика, с радостью смотревшего на меня.
– Николай…
В комнату ввалился грузный мужчина ниже меня ростом. Эдакий колобок в пиджаке в темно-коричневую и желтую клетку с небрежно торчавшим из кармана платком. В руках у него были пожелтевшие бумаги, скрученные в трубочку.
– Дядя Юстас, – мальчик встал впереди меня, – я маму нашел.
Он вцепился в мою ногу.
– Марина? – спросил толстяк, осматривая меня с ног до головы.
– Каролина, – выпалила. – Вы, конечно, извините, но я не мама этого мальчика.
Юстас глянул на ребенка, прижавшегося ко мне, и перевел взгляд на меня.
– Поймите, у этого парня сегодня умер папа…
– Соболезную, – буркнула искренне. Встретились два несчастья.
– …А мама из вашего мира. Николай сделал отчаянный рывок, чтобы найти ее… и привел вас.
– Так верните меня домой. Я не его мама, – скрестила руки на груди.
Что они тут себе решили? Так, стоп, я же вообще не пойми где. Потому что вот только жевала пиццу у себя дома, а потом бац – и я тут. И отчего-то сомневаюсь, что в родном городе.
– Мы не можем – Николай разрядил кристалл перехода, – развел руками Юстас. – Тем более мальчику нужна мама. Это на время. Иначе его выселят из дома.
– Но я не его мать, неужели этого никто не заметит?
– Не заметят, вы очень на нее похожи. Будь у нас больше времени, мы бы нашли ее, но смерть отца Николая застала нас врасплох. И выбора не оставалось. Тем более покойный завещал найти Марину.
У меня чуть нервный тик не начался. Жаль Николая, но я и дети – это два разных полюса. Я своих иметь не особо хотела, а чужие мне и подавно не нужны. Мне эту мысль уже давно бывший заложил, и я уже срослась с ней. Нет детей – нет проблем. Но, может, пора порвать с этим? И попробовать хотя бы? Ненадолго. Помочь мелкому.
– Я домой смогу вернуться?
– Да-да, конечно, – закивал Юстас. – Как только зарядится кристалл.
Он указал на продолговатый стеклянный предмет под моими ногами.
– Я буду твоим защитником, – сказал Николай, дернув меня за кофту.
Ага, только если не порвет мою последнюю одежду. Я глянула в его глаза, полные слез, однако, лицо его оставалось серьезным. Это не хныканье, это констатация факта.
– Юстас, сами подумайте: схватить первую попавшуюся девушку… А вдруг у меня там ребенок маленький остался?
И тут они оба сделали такое, чего я точно не ожидала – они меня обнюхали!
– Нет. Нету, – утвердительно заявил Юстас.
– Нету, – Коля обнял меня за талию тонкими ручками.
– И все равно вы не имели права! – я прищурилась.
– Я вас прошу, всего лишь на время. Мне так жалко Николая. Если вы не согласитесь… – он замолчал, но в добром взгляде мелькнула угроза, – мальчика отправят в приют, и он лишится наследства.
Да не разжалобить меня детскими слезами! Хотя сердце на миг екнуло. Но, с другой стороны, сыграть чужую маму…
– Хорошо. Сколько потребуется изображать эту вашу маму?
– Хотя бы месяц, пока мы утрясем проблемы с документами.
Кто бы мои проблемы утряс… Сережа ведь вернется, начнет припоминать, что некоторые вещи в квартире его.
– А почему вы не можете взять мальчика?
– Я секретарь отца Николая. Уже бывший, но зарплату мне за этот месяц выплатили, поэтому я еще здесь. И вообще, я не настолько люблю детей. Своих уже вырастил и отпустил в счастливую жизнь, и на одном уважении к покойному воспитывать его сына не буду. Вас со всеми формальностями ознакомлю после похорон. Но главное: как мать Николая вы должны его защитить от его дяди – Клейтона Даффа. Вы с ним познакомитесь на похоронах.
Маленькие глаза Юстаса метались туда-сюда. Он не мог сфокусироваться ни на чем. Хоть работу свою не бросил из-за смерти работодателя, уже радовало.
– Ну вы и козел, – едва слышно выдохнула.
Его глаза остановились и наконец уставились на меня:
– Я не козел, а дракон, – учтиво поправил.
– Вы еще скажите, что здесь есть розовые пони.
– Пони слишком дороги в содержании. Тем более розовые, – ответил он. – Что ж, свою работу я на сегодня выполнил. Всех благ и спокойной ночи.
Он быстро сбежал, будто я его сейчас за шкирку схвачу. Хотя желание было, не отрицаю. Посмотрела на мелкого, но тот лишь плечами пожал и зевнул. Так, ладно. Детям пора спать.
Коля повел меня в комнату. Ничего особенного: две кровати, стол, стулья. Нет, это просто сон. Определенно. Хотя я бы вообще своего ребенка никогда одного не оставила, как бы ни сложилась жизнь с его отцом. Я вот даже своего жениха отдала в новую семью. Измену могла бы простить со временем. Я что, себя не знаю и свою доброту? Женское сердце – оно такое, прощает все. Тем более столько лет вместе прожили. Расставались, сходились, ругались, мирились… Но жить с мужчиной, зная, что у него где-то есть ребенок – все-таки нет. А мне уже тридцать. Жемчужин среди мужчин уже не осталось. Да и я моложе не становилась.
Подумаю об этом потом, иначе сердце разорвется на части. Хотя не удивлюсь, если проснусь дома в кровати в обнимку с коробкой пиццы.
Дорогие читатели приглашаю во вторую книгу серии – Здравствуйте, я ваш папа. Специально для литрес.