Когда я вернулся в общагу, то думал, что моего соседа Валька ещё не будет. Все таки у ИТР-овцев рабочий день заканчивался на час позже, чем у остальных рабочих. Но наш пострел везде поспел – Валек был тут как тут и занят тем, что выбирал, какой костюм ему надеть. На постели лежали целых три варианта. Он попеременно смотрел то на один, то на другой, вздыхал и мучился выбором. Видно, опять куда-то собрался идти.
Три костюма у человека – неплохой гардероб по тем временам.
Кстати, не припомню, чтобы Валёк присутствовал на сегодняшнем цеховом собрании. Он вообще на работе-то появлялся?
– Здорово, сосед! – бодро поприветствовал меня Валя. – Смотрю, не только у меня ночь задалась!
Я комментировать свои ночные подвиги никак не стал (такое ощущение, что целый день я за что объяснялся – за то, что делал и за то, чего не делал), разулся и сел на свою кровать.
– Здоровее видали, а ты что, на работу не ходил? – спросил я, зевая.
Всё-таки бессонная ночь давала о себе знать. Валя, наконец, выбрал костюм, а остальные спрятал в шкаф.
– Да какой там на работу, Егорыч, – он демонстративно кашлянул в кулак. – Заболел я! Мне больничный открыли.
– Что-то ты не похож на больного, – я подмигнул Валентину.
– Ну похож – не похож, это уже не тебе решать, уважаемый сосед. Доктор дал бюллетень и велел на работу не ходить, значит, так и надо! – хохотнул Валя.
Я не стал спрашивать, почему ходить на работу нельзя, а вот на гульки с бабами – можно. И без того понятно, что болезнь у соседа липовая, воспалением хитрости он болеет. Но буду иметь в виду, если мне заболеть понадобится – теперь знаю, куда обращаться.
– Как я понимаю, в зал мы и сегодня тоже не пойдём? – я откинулся спиной на стену и с трудом подавил вырвавшийся зевок.
Положа руку на сердце, ни в какой зал я бы и не пошёл. Тут бы хорошенько выспаться, чтобы завтра на турбазе не ползать как сонная муха. Моим козырем перед Петром, при его навыках – была скорость, и если я её лишусь, то в драке мне точно не поздоровится. Ну а «ринг» чувствовать буду уже в боевой обстановке. Кстати, пока не забыл, я сунул в руку в сумку и достал петли для жигуля. Положил на тумбочку рядом с кроватью.
– Готово, можешь своему дядьке отдавать.
– Нифига, быстро как, – Валёк подошел к тумбочке, и взяв петли в руки, начал рассматривать. – Круто получилось, практически один в один, только лучше. Такое не грех и на «Чайку» поставить. Но туда не подойдет, конечно…
Не знаю, почему он вспомнил “Чайку”, они, насколько я помню, в личном пользовании не водились у обычных граждан.
– Ну так, фирмА! – выдохнул я с ударением на последний слог.
– Я, честно говоря, не ожидал, что петелька будет так быстро сделана, – Валя продолжил рассматривать деталь и озадаченно почесал затылок. – Слушай, я дядьке сказал уже, что уезжаю, может, ты занесешь?
– Да я тоже завтра уезжаю, – пояснил я. – И думаю, что вернусь не раньше второй половины дня в воскресенье.
Валёк, насколько я его успел узнать, был достаточно ушлым пареньком и всегда старался перелить на кого-нибудь другого то, что ему делать не хотелось. Вот и теперь он продолжил уговаривать.
– Ну приедешь же! А я ухожу до утра понедельника, до и не факт что утра, и вообще понедельника, потому что у меня к врачу назначено только во вторник! Короче, Егор, будь другом! Я тебя тоже в следующий раз выручу. Вот, хочешь, можешь пирожков взять, я из столовки притащил – угощаю, – Валёк выдвинул полку тумбы, где действительно лежали целых четыре пирожка.
Оказывается, он купил их, когда оформлял больничный в медчасти. Два из них были с тушеной капустой и ещё два – с повидлом.
Не думаю, что он их специально для меня приволок, наверно, про запас брал. Но от пирожков я бы не отказался. Как раз будет чем поужинать, потому что до готовки у меня руки так и не дошли, а сейчас, как Валя уйдёт, пожую да завалюсь спать.
– Ладно, передам я петли твоему дяде, – согласился я.
Ещё немного посидев с Валей, который заканчивал сборы, я пошёл на кухню, чтобы сделать себе чай. Не есть же пирожки всухомятку. На кухне застал Митьку, который ел клубничное варенье ложкой из банки. Я думал, что он начнёт меня расспрашивать насчёт сегодняшних не самых приятных событий. Но нет, видимо, информация ещё не успела разлететься по всему заводу. Полагаю, что работяги скорее хотели уйти на выходные, и весь смак обсуждений перенесли на понедельник.
– Егор, пока не забыл, – Митька усердно соскребал остатки клубничного варенья со дна банки. – Разговаривал я с нашим электриком, он сказал, что время на следующей неделе у него есть, и дал телефон. Так что можешь ему звонить и договариваться.
С этими словами он достал из кармана листок с номером телефона электрика.
– Зовут Гена, – добавил Митя.
Как зовут электрика, я прекрасно знал. По прошлой жизни именно Генка Вислоухий помогал мне в средине девяностых с ремонтом. За сущие копейки во всей квартире проводку поменял – и работало отменно.
Я поблагодарил друга и, решив не откладывать дело в долгий ящик, пошёл звонить электрику. Увы, в комнатах общаги телефонов не водилось, поэтому надо было спускаться к тёть Клаве и просить у неё.
– Можно я позвоню, теть Клав?
Женщина была занята вязанием. Я обратил внимание, что её свитер всего за пару дней от зачаточного состояния приблизился к состоянию почти финальному. По прошлой жизни тетя Клава подрабатывала как раз-таки продажей свитеров ручной работы. От желающих отбоя не было, ведь её свитера были тёплыми и долго служили. У меня, кстати, один такой, с жёлтыми какими-то полосками на плечах, провалялся до начала двухтысячных, пока во время очередной генеральной уборки его не выкинула бывшая жена. А теперь вот в работе у тёти Клавы было что-то болотно-зелёное. Надо будет, как деньги появятся, себе свитерок тоже заказать – может, у неё в запасе найдётся пара мотков другого цвета. По зиме в общаге отвратительно топят, и спать в сильные морозы приходится в одежде.
– Что вам всем тут, Смольный? – дежурно забурчала старуха. – Звони, только никакого межгорода!
– Не, мне тут, по Ростову, спасибо, теть Клав.
Она подвинула ко мне телефонный аппарат. Я набрал шестизначный номер, завороженно наблюдая за тем, как диск с характерным стрекотом вращается туда-сюда. Всё-так порой я буквально залипал на реалии этого времени, будто всё ещё не мог поверить, что это всё – настоящее. Из трубки тем временем послышались длинные гудки.
– На проводе! – раздался знакомый голос Генчика.
Я сдержался, представился, ведь тут мы не знакомы, и объяснил, что это на мой счёт сегодня интересовался Митька.
– Было дело! – подтвердил Гена. – Так что делать собираетесь?
Пришлось озвучивать ему легенду про розетку. А что ещё пока делать, не заливать же про ещё не случившуюся аварию в цеху и путешествия из будущего.
– Это где в общаге? А у тебя, что, у самого руки из жопы растут, что розетку поставить не можешь? – в своем стиле запричитал электрик.
– Не, там просто провода короткие.
Я услышал, как из динамика раздался свист чайника, а затем визг его жены: я даже услышал слова, мол, чайник на кой хрен свистит, выключи!
– Ладно, адрес продиктуй, у меня есть время на вторник вечером, устроит? Не горит?
Я подтвердил время, как раз успею порешать вопросы с милицией. Мы попрощались, а Гена, не успев ещё положить трубку, начал орать в ответ на жену. Я улыбнулся. Сколько его помнил, столько у них кипели нешуточные семейные страсти. Кто только ни предсказывал им развод, и ничего, прожили до самой смерти.
Положив трубку, я поймал на себе удивлённый взгляд теть Клавы.
– Это ты что там надумал хозяйничать? Какая ещё розетка, Егор! У нас же только полгода назад все меняли! Сломал, что ли?
Я и забыл, что комендантша наша уши греет при любом разговоре – говорил, будто из своей квартиры. Пришлось отбрехиваться и объяснять, что всё работает как часы, но я рассматриваю вариант поставить двойную розетку вместо одинарной. Тетя Клава, конечно, побухтела порядка ради, но когда я сказал, что хочу заказать у неёна зиму свитер, растаяла.
– А ты откуда знаешь, что заказать можно? – прищурилась она.
– Сарафанное радио, – я пожал плечами.
Поднявшись на свой этаж, я захватил с кухни остывший чай и вернулся в комнату. Валька уже и след простыл. Я слопал сразу все четыре пирожка и завалился спать. Дрых до следующего утра, как младенец. Может быть, потому, что совесть меня не мучила.
Разбудил меня стук в дверь, причём стучали так, будто я соседей заливаю. Наверное, так бы и подумал, вот только отопление ещё не включили.
– Иду! – крикнул я, чтобы перестали стучать.
Поднялся и, потягиваясь и зевая, подошел к двери. Нетерпеливым гостем оказался Митька.
– Егор, ты все проспишь! Собирайся, у тебя есть пять минут, мы отъезжаем!
Из головы совершенно вылетело, что ехать на турбазу мы договорились с самого утра, в девять.
– Ты это, Егор, бутылку-то в ящик вернул?
Я только теперь и вспомнил, что должен был возместить взятую из общего ящика бутылку. Пришлось, конечно, признаваться, что я ничего не возвращал. Митька расстраиваться особо не стал, махнул рукой и, сказав, что если я меньше выпью, то меньше пописаю, ушел.
Пришлось ускоряться. За отведённые пять минут я успел почистить зубы, умыться, привести себя в более-менее надлежащий вид и даже одеться. По-хорошему надо было с собой что-то с собой прихватить из сменки, так что я наскоро побросал в первую попавшуюся сумку трусы, носки и зубную щетку.
Автобус действительно уже подъехал к входу общаги. Ребята собрались и ожидали, когда водитель откроет двери. Большую часть здесь присутствующих я уже знал со дня рождения Митьки, но некоторых ребят видел впервые. Первыми на глаза мне все же попались близняшки. Я поймал себя на мысли, что потихоньку начинаю их различать. Танюха – чуть более импульсивная по сравнению со своей сестрой. У движения у неё более резкие, что ли, а вот Валя, наоборот, вся была более плавной и как будто бы замедленной. Интересно, а Митька подметил эту особенность сестричек? Я искал взглядом взгляд Танюхи, хотелось посмотреть ей в глаза, но та старательно отворачивалась и делала вид, что меня не замечает. От очередной попытки встретиться с близняшкой глазами меня отвлёк увесистый толчок под бок. Я уже подумал, что это Митька заметил, что я рассматриваю Таню, но нет.
– Погоди, Егор, – прошептал он.
– Что такое? – напрягся я.
– Давай буквально пару минут обождём от греха подальше – там Петя… – пояснил Митька свое беспокойство и придержал меня за плечо.
Петя действительно подошел к Вале и что-то ей рассказывал. Та с безразличным видом кивала, хотя было видно, что она парня не слушает.
Я убрал руку Митьки со своего локтя.
– Думаешь, я его боюсь?
Тот покачал головой.
– Бояться, может, и не боишься. Но если вы прямо здесь драку закатите, то мы все вместо турбазы дружно поедем обезьянник, – объяснил мой корефан.
Ладно, логично. Я чуть подзадержался, пока Петя не зашёл в автобус. Тем более, что мы с боксёром договорились выяснить отношения непосредственно на базе. Не у одного Пети были вопросы, у меня они тоже давно возникли. Пусть не распускает язык и не обещает кому попало, что надвое меня переломает при встрече. Так что я, конечно, держусь, но если боксёр откроет варежку в автобусе и начнёт выпендриваться, то придётся всё-таки в обезьянник съездить.
Петя сел у окна, а место рядом с ним, но у прохода, занял ещё один парень, мне незнакомый. Мы с Митей зашли в автобус, и я все-таки столкнулся с Петей взглядом, уже ожидая, что он начнёт агрессировать, Но, судя по всему, с ним тоже был проведён инструктаж от коллектива. Впрочем, большим пальцем поперёк горла он провёл. Устрашение на меня не подействовало – скорее, стало смешно от этой клоунады, и я подмигнул ему в ответ.
Мы с Митей заходили в автобус одни из последних, поэтому пришлось подсаживаться на оставшиеся свободными места. Выбирать не пришлось. Вовремя с задних рядов я услышал голос Анюты.
– Егор, садись ко мне! – пригласила она, как всегда фонтанируя своей совершенно неуемной внутренней энергией.
Я тут же плюхнулся на свободное сиденье. Лицо Ани, сиявшее от позитива, резко контрастировало с каменным лицом Танюхи, которая сидела рядом со своей сестрой. Интересно, а Валька вообще в курсе, что сегодня ночью произошло? Я посмотрел на неё. Валюха при виде меня приветственно замахала рукой. Нет, точно не знает ещё ничего. Ни о том, что делала её сестра, ни о том, что я-то думал, что это она, Валя.
– Привет, Анют! – я переключился на контролёра.
– Привет, какой-то у тебя вид заспанный! – протянула она, внимательно меня разглядывая.
– Угу. Не поверишь, но я десять минут назад только проснулся.
Дальше Анюта начала расспрашивать меня о штативе. Я сказал, что главред ко мне заходил, и она при случае может ему передать, что штатив будет готов утром в понедельник. Рассказал, как отреагировал старший мастер на такую шабашку, и Анька залилась смехом. Конечно, ведь эта романтичная поэтесса ещё не знает, что на меня тут дело шьют.
Пока она смеялась, я поймал на себя любопытный взгляд Танюхи, но стоило мне посмотреть в ответ, как близняшка тут же отвернулась. Втюрилась в меня, что ли? Бабы – они такие, интересные. Сами себе на уме. Но то, что я подсел к Ане, Тане явно не понравилось.
– Ну что, молодёжь, прокатимся с ветерком? – сказал водитель, и автобус тронулся.