Идти решили с утра. Втроем. Хотя Дед и предлагал их до половины пути сопроводить.
– А пошто не до камня? – дедовым тоном спросил Кэп.
– Дык до камня мне можно только одному итить. Так что топайте, други, по утреннему холодку одни.
Вещички к походу уложили еще днем, а остаток дня и весь вечер сидели у костра, прикидывали и так, и эдак насчет Монти-Мотажника, их старого школьного друга. И когда у всех уже ум за разум заплелся, то Дед сказал:
– Робятки, нечего вам из пустого в порожнее переливать, главное не это, главное – Хозяин. Вот когда вернетесь, тогда и думать будете. Все решит он.
Ночь спали неспокойно. Да, в общем-то, сна как такового не было – так, дремота, поэтому встали рано, хмурые и невыспавшиеся. От еды, что сварил Дед, отказались, только по кружечке чая и выпили.
На хребет, где шла основная тропа, с ними поднялся Дед, а дальше они пошли уже втроем, да еще Шарик.
– Он подмогнет, коли что. Его все звери знают, – напоследок бросил Дед. И они ушли по едва заметной тропке – совсем не такой, как в их мире. Шли молча, в том же порядке, что в прошлый поход к Городу. Только Шарик бежал то спереди, то отставал, и когда Док его видел, то ему начинало казаться, что собака встревожена. Через час пути они подошли к камню, с которого открывался вид на все Скалы. И там, не удержавшись, поднялись на вершину – благо ход туда был простецкий, и даже Док со своей рукой справился с подъемом легко. А сверху открылся с детства знакомый вид на тайгу, на их родные и такие знакомые скалы, что у всех сердце защемило, и на какой-то миг вся эта история показалась им дурным сном. Вот сейчас они спустятся и пойдут домой, по знакомой и широкой тропе.