Подозревала ли я, что очередной день не станет привычно обыденным и спокойным, а в корне изменит мою жизнь? Конечно же, нет. Иначе бы я не то что держалась от торгового центра подальше – я бы вообще не вышла из дома. Но что произошло, то произошло.
До торгового центра я даже не успела дойти. Всё случилось на автомобильной парковке, возле моей машины.
Чьи-то мощные, грубые руки обхватили меня сзади, напугав до полусмерти. Одна рука зажала рот, не позволяя закричать, другая – огромная, с две моих – обвилась вокруг плеч и заблокировала локти. Меня резко дёрнули назад. Ноги подкосились, и я готова была упасть, но меня тут же подхватила ещё пара рук – таких же крепких и мускулистых.
Я попыталась упереться ногами, вывернуться из мёртвой хватки, но куда там! Двое мужчин (теперь я смогла рассмотреть похитителей) двигались очень быстро и слаженно, как будто занимались чем-то подобным каждый день. Как будто нет ничего особенного в том, чтобы похитить девушку посреди дня в самом центре бурлящего жизнью города.
На моих запястьях сомкнулись наручники, и меня втолкнули в полумрак внедорожника. Мягкое, упругое сиденье отпружинило, не дав ушибиться, вот только шок никуда не делся. Я никак не могла понять, что происходит. Я была напугана, в конце-то концов! Чертовски напугана.
Хлопнули две передние дверцы – слева и справа – щёлкнул блокиратор. Я попыталась открыть дверцу со своей стороны, неуклюже перекатившись к краю сиденья.
Бесполезно. Меня заперли.
Я уставилась на два коротко стриженых мужских затылка над крепкими плечами в тёмных костюмах и поняла, что дела мои и правда плохи. Внедорожник плавно качнулся, мотор заурчал и медленно перешёл на глухой, почти звериный рык.
– Только не ори, – буркнул тот, что сидел возле водителя. – Машина со звукоизоляцией.
Спасибо, что предупредил, раздраженно подумала я. Именно этим я и собиралась заняться – начать орать во все горло, чтобы привлечь внимание случайных прохожих или на худой конец дать понять этим лбам, что так просто я не сдамся. Впрочем, я быстро передумала. К чему зря тратить силы? Ясно ведь, что у этих двоих все отработано до мелочей, и максимум чего я добьюсь – это разозлю своих похитителей.
Автомобиль мягко тронулся с места. Я обреченно вздохнула, потянулась сцепленными наручниками руками к дверному рычажку, но один из похитителей тут же, не оборачиваясь, выбросил ручищу назад и отшвырнул меня своей ладонью-лопатой в середину салона.
– Спокойно, – с лёгким раздражением сказал он, поворачиваясь вполоборота. – У нас день тяжёлый. Пусть хоть у тебя будет нормальный.
Нормальный?! Я потерла плечо, ушибленное от удара, и криво усмехнулась от абсурдности его фразы. Этот тупой качок сам-то понял, что сказал? Или считает, что похищение на парковке для девушек моего возраста – это норма?
Ничего нормального в том, что здесь творилось я не видела, но дергаться все же перестала. Какой смысл? Уж лучше сидеть и ждать – выбраться-то все равно не могу.
В голове крутился вопрос: почему меня похитили? Сомнений практически не оставалось.
Отец. Конечно же, всё из-за него. Это ведь не у меня семизначные суммы на счетах. Не у меня бизнес во всех концах страны. Я, конечно, тоже не бедствовала, но и это лишь благодаря моему дражайшему папочке. А если к нему самому не подступиться из-за охраны, денно и нощно несущей пост, то, что можно сделать? Правильно, сцапать его дочь. Что может быть проще?..
Я громко фыркнула – так, что один из похитителей даже удивленно обернулся. До чего низко пали папулины конкуренты! Такой подлости я от них не ожидала. Впрочем, что я могла знать о нюансах ведения серьезных дел? Моя собственная жизнь была легкой и вполне предсказуемой. В ней не было места серьезным проблемам. До сегодняшнего дня.
Мысленно я уже представила, как со мной поступят дальше: привезут в какой-нибудь подвал, где меня никто не услышит, и я буду медленно загибаться от холода, голода и страха. Хорошо, если воды принесут. А если нет?
От этих мыслей на глазах выступили слезы. А машина все неслась и неслась куда-то… Я уже давно перестала понимать, куда именно меня везут, и просто покорно ждала развязки этой душераздирающей истории.
Наконец, внедорожник замедлил ход, и сквозь тонированные стёкла я с трудом различила очертания высокого каменного забора. Огромные металлические ворота медленно поползли в сторону, и машина въехала на территорию какого-то поместья. И, если я правильно поняла, по совместительству моей будущей тюрьмы.
Дальше все происходило словно во сне. Мужчины молча покинули салон, дверца с моей стороны распахнулась, и меня грубо вытащили наружу.
Где находилось место, куда меня привезли, понять было сложно: обзор вокруг закрывал сплошной каменный забор высотой в два человеческих роста.
Я огляделась: решетчатые ворота, через которые мы попали сюда, были наглухо закрыты, забор не одолеть, а прятаться на открытой лужайке с веселым зеленым газоном было негде. Единственное, что оставалось открытым – это парадная дверь огромного двухэтажного особняка. Если бы не обстоятельства, при которых меня сюда доставили, я бы решила, что приветливые хозяева нарочно распахнули резные двери, с нетерпением ожидая приезда дорогих гостей.
– Туда, – всё так же глухо буркнул один из конвоиров и подтолкнул меня к ступенькам. Так сильно, что я пролетела пару шагов и чуть не растянулась на брусчатке дорожки.
Да уж, приветливостью тут и не пахло. Я закусила губу, изо всех сил борясь с желанием огрызнуться. Понимала, что благоразумнее подчиниться. Может, потом мне все же удастся усыпить бдительность охраны и сбежать, но прямо сейчас у меня нет никаких шансов. Об этом я думала, пока поднималась по ступеням, проходила через выложенную мрамором прихожую, а затем – через холл.
Мужчину, который ждал меня в гостиной, я узнала сразу: эту внешность и глубокий холодный как ледник взгляд забыть было трудно. А узнав своего похитителя, я буквально приросла к месту. Сердце скатилось куда-то к шпилькам, и от ужаса онемели кончики пальцев. Рэймонд Грегори, темная лошадка из мира большого бизнеса… И, как поговаривали, из мира большого криминала.
Не глядя на меня, мужчина кивнул и сделал моим сопровождающим короткое движение рукой: свободны. Громилы, которые меня похитили, развернулись и вышли, подчинившись этому жесту. Мы остались одни.
В большой гостиной горел камин. Но, несмотря на это, меня знобило от холода, который, казалось, источала комната. Даже тёмные ковры, устилавшие пол, не согревали ноги.
Я робко взглянула на самоуверенного наглеца, возомнившего себя властелином мира. От страха засосало под ложечкой. Внушительных размеров фигура источала угрозу, и даже дорогой костюм не мог скрыть каменную мускулатуру тела. Я судорожно сглотнула.
Этого человека я хорошо запомнила. Мы несколько раз сталкивались на светских раутах, и всякий раз меня пугал острый, пронзающий насквозь взгляд из-под нахмуренных бровей. Стального цвета глаза буквально приковывали к месту. Заставляли почувствовать себя маленькой девочкой рядом с большим и опасным зверем. Хищным зверем.
Хозяин теперь смотрел прямо на меня, в упор, бесстыдно разглядывая и будто бы оценивая. А я рассматривала его.
Неудивительно, что на светских тусовках он привлек мое внимание. Выше среднего роста, атлетически сложенный, он выгодно выделялся на фоне тощих фанатов седьмых айфонов, раскормленных жертв фастфуда, накачанных белковыми коктейлями завсегдатаев финтес-клубов.
Звериная грация и изящество сквозило в его фигуре. Он двигался так, будто все вокруг были жертвы, а он хищник. Сейчас он сыт и роковой прыжок не унесет ничью жизнь. Но скоро он будет голоден, и тогда спасения вам не будет. На смуглом лице блестели серые глаза, похожие на стальные клинки. Взгляд острый, умный, опасный.
Внезапно в мою голову закралась странная мысль: интересно, эти резко очерченные губы умеют улыбаться? Сложно представить… Густые волосы – они действительно мягкие наощупь, или только кажутся такими? Я помотала головой, пытаясь очистить ее от этого бреда. Он красив? Пожалуй. Но опасен, а такие мужчины меня не привлекали никогда.
Я слышала, что несколько актрис и моделей страстно желали завести с ним роман, но их попытки были тщетны. Никто не знал номер его личного телефона – только рабочие контакты. Его не было в соцсетях, его не видели в спортивных залах. Где и как он проводил свое время, оставалось загадкой: несколько раз в году он появлялся на крупных официальных мероприятиях и снова исчезал.
После безуспешных попыток познакомиться поближе и отсутствия малейшего интереса к женщинам с его стороны, дамское общество решило, что он тяготеет к обществу мужскому. Но никаких доказательств этого не было. Скорее всего, это были просто слухи, которые распространяли те, кому так и не удалось завоевать его внимание.
По случайно услышанным разговорам отца я знала, что у него была репутация жёсткого, бескомпромиссного и беспринципного дельца. Он всегда добивался того, чего хотел: деньгами, уговорами и шантажом.
– Добрый день, – проговорил он и приблизился на шаг. Всего лишь один-единственный, но внутри меня все затрепетало. Я просто кожей чувствовала исходящую от него опасность. Хотелось развернуться и бежать… Но почему-то я оставалась на месте. Словно кролик, загипнотизированный удавом.
Внезапно я разозлилась. До меня дошло, насколько неуместным было его приветствие, учитывая обстоятельства нашей встречи. Меня так и подмывало ответить, что день был добрым, пока меня не похитили. Я встретилась с ним взглядом и… решила промолчать. Однако он словно прочёл мои мысли.
– Ребята слишком грубо себя вели. Ты не сердись на них, у них работа не сахар. – Мужчина равнодушно повел плечами и добавил: – Тебе придётся тут побыть какое-то время. Совсем недолго, пока твой отец не вернет мне то, что задолжал. Считай, что на это время ты моя гостья.
Значит, всё-таки отец! Я оглянулась. Двери в залу были по-прежнему распахнуты, за ними просматривался холл, а за поворотом, как я помнила, располагалась прихожая. Выход. Я поспешно перевела взгляд на своего собеседника, чтобы он не догадался, что я продумываю пути бегства.
– Гостья? – подала я голос. Почувствовала, как он осип, и прокашлялась. – Не пленница? То есть мне можно уйти?
– Уйти пока не получится, – сказал он будто бы с лёгким сожалением. – Отец твой просил неделю на все. Надеюсь, он за это время решит маленькую проблему, которая у него возникла. Если решит, то всё будет отлично.