Глава пятая. Скарлет
Программу нового учебного года открывал для нас урок рисования с мисс Пеппер. Рисовала я плохо (всегда предпочитала писать), а заниматься тем, чего не умею делать, терпеть не могла. Так что, сами понимаете, на этот урок я поплелась без особого восторга.
В коридоре мы встретили Ариадну, она стояла возле двери класса, ждала, когда всех пригласят войти, и при этом старалась держаться как можно дальше от своей соседки по комнате.
– Всё в порядке? – спросила я.
– Ага, – кивнула Ариадна. – Вообще-то мы с ней почти не разговаривали. – И добавила трагическим шёпотом: – Я уверена, что она просто скрывает свои истинные намерения.
Мюриэл стояла чуть в сторонке, прислонившись спиной к стене и уткнувшись в книжку. Нет, по её виду не было похоже, что она замышляет какую-то пакость. Тем временем возле двери постепенно собрался весь наш класс, и среди прочих я заметила ещё двух новеньких, совершенно незнакомых мне девочек. Они держались вместе и, не переставая, перешёптывались друг с другом.
А потом появилась Эбони Макклауд. Она плавно приближалась к нам по коридору, и все, кто здесь был, почему-то сразу умолкли и уставились на неё. Она держалась так, словно ничего этого не замечает, и неторопливо подплыла к двери класса. Выглядела она потрясающе.
Дот Кемпбелл преградила ей дорогу и предупредила:
– Э… мисс Пеппер сказала, чтобы мы не заходили, пока она…
Эбони не обратила на Дот ни малейшего внимания, спокойно открыла дверь и вошла в класс.
– Ничего себе… – пожала я плечами.
Ну что ж, если эта новенькая вошла в класс, то и я могу войти, разве нет?
И я вошла в класс, а следом за мной постепенно потянулись и все остальные.
Началось шумное рассаживание по партам. Мюриэл сразу направилась в дальний конец класса, а мы с Айви ринулись в первый ряд. Плана рассадки, где кто должен сидеть, на доске приколото не было. В самый разгар этой возни прозвенел звонок, и почти сразу вслед за ним в класс вошла мисс Пеппер.
Она приспустила к кончику носа свои очки с красноватыми стёклами и строго спросила, глядя на нас:
– Разве я не говорила, что нельзя заходить в класс до звонка, девочки?
Все дружно посмотрели на новенькую, но никто не сказал ни слова. Эбони? Она просто улыбнулась. А мисс Пеппер явно растерялась и не знала, что ей делать дальше.
– Ну, хорошо, – сказала она наконец. – Двинемся дальше и займёмся делом. Сегодня мы с вами будем рисовать натюрморт!
Она сдёрнула со своего стола скатерть, и показалась скрытая под ней ваза, наполненная фруктами, самыми разными по форме, размеру и цвету.
– А эти фрукты можно есть, мисс? – подняла свою руку туповатая, как всегда, и ничуть не поумневшая за лето Анна Сантос.
– Эти фрукты нужно нарисовать, мисс Сантос. Если их просто съесть, то при чём тут живопись?
Анна поморгала и сердито насупилась.
– Приступим, – продолжила наша учительница рисования. – Для начала изучим, каким образом распределяются на поверхности фруктов свет и тень…
К концу урока я сумела нарисовать нечто, смутно напоминающее горсточку фруктов. Затем я взглянула на рисунок Айви. У неё получилось лучше, чем у меня, но моя сестра левша, и поэтому она слегка смазала карандашные линии, когда наклонялась над листом бумаги. Мы с Айви переглянулись и дружно наморщили носы.
– Кладите свои рисунки ко мне на стол, художницы, – сказала мисс Пеппер.
Мы друг за другом подходили к учительскому столу и оставляли на нём свои шедевры. Всё шло гладко, но лишь до того момента, когда к столу подошла Эбони. Мельком взглянув на её рисунок, мисс Пеппер встрепенулась и сказала, поправляя на носу свои очки:
– Как тебя зовут, девочка?
Эбони остановилась, медленно повернулась назад и ответила:
– Эбони Макклауд.
Мисс Пеппер взяла в руки рисунок Эбони, внимательно рассмотрела его и спросила:
– Как это нужно понимать?
Очень странно прозвучал при этом голос мисс Пеппер. Вместо гнева, который, естественно, можно было ожидать, в нём явно читался испуг.
– Я нарисовала то, что захотела, – спокойно ответила Эбони, глядя в лицо учительнице. – А в чём, собственно, дело?
А затем не спеша возвратилась на своё место.
Затаив дыхание, я ждала, что же будет дальше. Случись что-то подобное при мисс Фокс, всё закончилось бы поркой. К счастью, мисс Пеппер была не такой кровожадной, как наша бывшая директриса, но тем не менее и она обычно не позволяла ученицам никаких вольностей во всём, что касалось её обожаемого предмета.
«Ну вот, сейчас начнётся, – подумала я. – Будем слушать речь о том, что прежде, чем нарушать законы живописи, необходимо досконально изучить их».
Но тут произошло нечто совершенно неожиданное и небывалое. Мисс Пеппер просто помолчала немного, а затем сказала:
– Хорошо. На сегодня это всё, юные леди. Теперь идите в вестибюль, чтобы выбрать вид спорта, которым вы будете заниматься в этом году. – Она ещё раз посмотрела на рисунок Эбони, поморгала, положила его поверх стопки листов с нашими рисунками и повторила: – Хорошо.
После этого, не сказав больше ни слова, мисс Пеппер покинула класс. Хотя звонок ещё не прозвенел.
Я огляделась по сторонам – все продолжали сидеть за партами. Мне очень захотелось посмотреть, что же, интересно, нарисовала Эбони. Я встала и подошла к учительскому столу.
Среди груды однообразных цветных рисунков с вазой и фруктами сразу бросался в глаза один, чёрно-белый. И изображена на этом рисунке была не ваза, а замок. В окне замка виднелся силуэт женщины, а над башней, в которой она стояла, кружили летучие мыши. Волосы женщины развевал ветер, а со своего лица она утирала слёзы и смотрела на ряд свежих могил, отмеченных крестами. Рисунок притягивал к себе как магнит, в нём было какое-то странное, мрачное очарование.
Я взяла рисунок со стола, помахала им в сторону новой девочки и сказала:
– Эй, почему ты нарисовала это вместо фруктов?
По классу поползли шепотки. Все девочки начали подниматься из-за своих парт, глухо переговариваясь и направляясь к двери. Проходя мимо парты, за которой сидела Эбони, они бросали в её сторону нервные взгляды.
А Эбони…
Что ж, она просто улыбнулась мне и спросила:
– А в чём дело? Тебе не нравится мой рисунок?
Я не нашлась, что сказать, вместо меня ответила Ариадна:
– Очень… э… художественно… – промямлила она.
Айви сидела и моргала с таким видом, будто ожидала, что от этого нарисованный замок превратится в вазу с фруктами.
Я не знала, что сказать, и выговорила лишь:
– А ты очень странная…
При этом я вовсе не хотела обидеть Эбони, совсем наоборот, и она, нужно отдать ей должное, всё поняла правильно.
– Ну, спасибо, – ответила она, поднимаясь из-за парты. Затем одарила меня белоснежной улыбкой, закинула на плечо свой чёрный ранец и спокойно пошла к двери. Впечатление было такое, что она не идёт, а плавно плывёт по воздуху, не касаясь ногами пола.
– Что-то в ней есть такое… – пробормотала себе под нос Айви, провожая взглядом выходившую из класса Эбони. – Не могу понять, что именно, но точно что-то есть.
А мои мысли сейчас были заняты другим.
– Почему мисс Пеппер так странно себя повела? – громко сказала я. – Почему просто взяла и отпустила новенькую на все четыре стороны? Даже не отчитала. Я однажды не тем цветом дерево нарисовала, так она потом говорила, что я «оскорбила своим рисунком память великого нашего пейзажиста Тернера»!
– Да, это было просто невероятно… – начала было Ариадна, но не договорила, увидев подошедшую к ней Мюриэл.
– Ты какой вид спорта больше всего любишь, Ариадна? – спросила Мюриэл таким тоном, словно они с Ариадной много лет были лучшими подругами неразлейвода.
– Э… – слегка оторопела она. – Я… Шахматы.
Мюриэл поправила свалившийся ей на глаза светлый локон и уточнила:
– Я хотела узнать, каким видом спорта ты занимаешься в школе?
– Хоккей, – всё так же односложно ответила Ариадна. Она никак не могла прийти в себя оттого, что задиравшая её когда-то бандитка пытается завязать с ней светскую беседу.
– Хоккей… – повторила Мюриэл. – Звучит неплохо. Ладно, в таком случае увидимся на следующем уроке.
Она застенчиво улыбнулась и направилась к выходу из класса.
Ариадна проводила её испуганным взглядом. Я протянула руку, легонько тряхнула Ариадну за плечо и сказала:
– Перестань. Пойдём лучше отсюда.
– Она что… тоже на хоккей хочет записаться? – заскулила Ариадна.
– Что в этом ужасного? – спросила Айви.
– Синяков и шишек от хоккея у меня и без неё хватало, – печально ответила наша подруга, тщательно избегая называть Мюриэл по имени. – А она теперь может нарочно меня в ворота запихнуть. Или сзади клюшкой по ногам ударит. Или мячом прямо в лицо мне засветит. Или…
– Ничего она не сделает, – остановила я её. – А если и сделает, то будет иметь дело со мной, это я тебе уже обещала.
Ариадна безвольно опустилась за парту, уронила голову на грудь, при этом кончики её волос только каким-то чудом не угодили в баночку с краской.
– Наверное, мне лучше вместо хоккея выбрать плавание, – пролепетала она.
Мне кажется, в эту секунду у нас всех троих в голове промелькнула одна и та же картинка:
«Мисс Боулер с её лужёной глоткой. Школьный бассейн под открытым небом с его ледяной водой. Озеро, на котором мы были во время школьной экскурсии. То самое озеро, где Ариадну во время купания схватила за ногу чья-то жуткая холодная рука…»
– Пожалуй, не стоит выбирать плавание, – сказали мы в один голос.
Из класса рисования мы перешли в вестибюль, где висели прикреплённые кнопками к дощечкам листы бумаги с названиями спортивных секций. Для нас с Айви выбор был очевиден. Мы с сестрой с детства любили балет, даже если в недавнем прошлом из-за него у нас возникали большие неприятности. Впрочем, возникали они исключительно по моей вине, и сам балет здесь совершенно ни при чём.
Ариадна поначалу ненавидела хоккей, на который записалась, но постепенно очень полюбила эту жёсткую игру. Когда мы подошли к доске, Ариадна явно приуныла, увидев на листе хоккейной секции имя Мюриэл, но тем не менее добавила туда же и себя. Я ободряюще похлопала Ариадну по спине, и мы с сестрой двинулись дальше.
– Всё будет хорошо, – сказала я, уходя.
– Для вас может быть, – проворчала мне вслед Ариадна.
По вестибюлю расхаживала мисс Боулер. Она была одна, но создавалось такое впечатление, будто перед нами марширует целая рота солдат. Нужно заметить, что мисс Боулер стала чувствовать себя ещё увереннее с той поры, когда на должность директора назначили её подругу, миссис Найт.
– Девочки! – время от времени покрикивала мисс Боулер. – Быстрее записывайтесь и расходитесь по секциям!
Мы с Айви оказались в своей знакомой балетной компании, не хватало в ней лишь нескольких девочек, которые ушли из нашей школы. Здесь же вместе с нами стояла и мадам Зельда, помахивая зажжённой ароматической палочкой. Почему она так любила эти индийские благовония, я объяснить вам не могу, потому что сама этого не понимаю.
После обычных в таких случаях суеты и шума все, наконец, разобрались по группам.
Все, за исключением Эбони.
Она стояла посреди вестибюля, твёрдо упираясь в мраморный пол подошвами своих тяжёлых башмаков, сложив на груди руки. На её плечи спадали длинные пряди иссиня-чёрных волос.
– А вы что стоите, мисс Макклауд? – Мисс Боулер направилась к ней широкими шагами.
– Просто не хочу выбирать себе спортивную секцию, – спокойно ответила Эбони.
– Что такое? – не поверила своим ушам мисс Боулер. – А почему, позвольте полюбопытствовать?
– Потому что не хочу, – Эбони приподняла в лёгкой улыбке уголки своих губ.
Все, кто был в вестибюле, ахнули. Даже на меня этот поступок Эбони произвёл довольно сильное впечатление, знаете ли. Да, у этой девочки характер был что надо! И смелости ей не занимать – многие ли рискнут в таком тоне разговаривать с учителем? Тем более с грозной преподавательницей физкультуры? Известно же заранее, что такие разговоры к добру не приводят. Самое маленькое наказание за такую выходку – выговор, а затем шагом марш, иди выгребать зелёную ряску из школьного бассейна, а там её знаете сколько?
Итак, мы приготовились к тому, что сейчас последует, но ничего не произошло. Мисс Боулер просто поморгала, а затем сказала Эбони:
– Что ж, хорошо. Вместо этого будешь во время уроков физкультуры писать мне каждую неделю сочинение о пользе занятий спортом. Поняла?
И с этими словами мисс Боулер удалилась, бормоча что-то себе под нос.
Эбони кивнула, развернулась на каблуках и с улыбкой покинула вестибюль.
– Что это только что было? – спросила Надия.
– Понятия не имею, – проворчала ей в ответ Пенни.
– Признайся, это как-то странно, – посмотрела на меня Айви. – Второй раз за сегодня она благополучно срывается с крючка, и всё ей сходит с рук.
– Верно-верно, – согласилась я, шаркая ногой по полу. Мне не терпелось как можно скорее переобуться в балетные пуанты. – Это похоже…
Я замялась, а фразу за меня закончила Надия, стоявшая позади нас с широко раскрытыми от удивления глазами:
– Это похоже на то, что Эбони околдовывает преподавателей.