Только через несколько секунд до меня дошло, что кракен действительно взорвался.
В ушах засвистел воздух, а затем меня ослепила яркая вспышка солнечного света. Перед глазами завертелось ярко-синее небо, а в лёгкие хлынул свежий поток морского воздуха.
Спустя несколько незапланированных кувырков я плюхнулся в море, как никогда радуясь леденящей прохладе солёной воды.
Я вынырнул на поверхность и сделал несколько глубоких вдохов. Промыв глаза от остатков рыбьей бурды, я, наконец, смог оценить картину произошедшего.
Повсюду плавали ошмётки кракена.
Внутренности и мышечная ткань покачивались на волнах. Более крупные куски, вроде двух крабьих ног, всё ещё соединённых с телом, быстро опускались на дно. Кровь и слизь нефтяным пятном растеклись по поверхности воды. Скелеты рыб, обломки лодок и прочее содержимое желудка разлетелось на десятки метров во всех направлениях.
Но больше ничего видно не было.
Никаких следов нашего корабля, последствий крушения, останков двухголовой змеи, никого из оставшихся в живых участников экспедиции. Всё, что я увидел, – это останки кракена и восхитительный вид серо-зелёной полоски земли метрах в двухстах от меня.
Неужели кракен успел отплыть так далеко от места нападения? Либо произошло именно это, либо одно или оба морских чудовища сожрали остальных членов нашей команды и всё, что осталось от «Пауэрхэма». Но это вряд ли. Даже несмотря на невероятные габариты обоих монстров.
Я постарался выбросить подобные мысли из головы и погрёб к берегу, изо всех сил стараясь не касаться останков монстра, плавающих в воде вокруг меня.
Спустя всего лишь пару метров я наткнулся на что-то твёрдое. Когда я оттолкнул предмет в сторону, стало ясно, что это не что иное, как изжёванные и окровавленные обломки сверкающей, украшенной витиеватым орнаментом амуниции главнокомандующего Громоцветного. Он никогда не расставался с ней. Вообще. Даже ранним утром во время завтрака в нашей временной столовой на корабле. Поговаривали, он даже принимал душ и спал, не снимая своих доспехов.
А это значило, что командующий миссией и, вероятно, величайший из ныне живущих гномов военный офицер скорее всего был съеден кракеном.
Я оттолкнул латы в сторону, скинув их с куска китового жира, который поддерживал амуницию на плаву. Нагрудная пластина мгновенно пошла ко дну.
Я ещё быстрее заработал руками и ногами в ледяном океане, стремясь выбраться на сушу прежде, чем натолкнусь на останки других своих товарищей.
Берег впереди был грифельно серым и каменистым, с плотным строем деревьев, возвышавшихся на невысоком гребне. Никого из людей видно не было.
Вода была обжигающе холодной, и я старался согреть себя гномьим заклинанием. Получалось не очень (точнее, вообще никак), но попытки отвлекали меня от пронизывающего холода солёной воды и расстояния, которое мне нужно было проплыть.
«Кровопийца? – позвал я. – Карл?»
Тишина.
Он игнорирует меня? Или просто та связь, которая была у нас ещё несколько минут назад, вновь исчезла?
Я не знал ответа, поэтому просто продолжал плыть.
Ближе к берегу вода стала мутной, менее плотной и более тёплой (насколько это возможно на севере). Значит, сюда откуда-то попадает пресная вода. Хороший признак, потому что на огромной карте России, висевшей в каюте капитана Вонюченожки, была нанесена крупная река Уда, впадавшая в Охотское море рядом с городком Чумикан. Поэтому я, по-видимому, был недалеко от места нашего назначения. Если, конечно же, меня не отнесло к устью какой-нибудь совершенно другой реки.
Спустя, как мне показалось, час гребли, я заставил себя поднять голову и бросить взгляд сквозь накатывающие коричневые волны на берег.
Мне показалось, что теперь я каким-то образом очутился ещё дальше!
Должно быть, здесь очень сильное течение. Я ни за что не смогу плыть против него, но, может быть, я смогу пронестись вперёд с помощью магии, как я раньше делал с ветром? То же самое заклинание должно сработать и в воде. Теоретически. Потому что вода, в конце концов, тоже природный элемент планеты.
Почти сразу же после того, как я попробовал применить заклинание, сосредоточившись на необходимости добраться до берега, я почувствовал волнение у себя за спиной. Как будто в воду прямо за мной опустили огромный и очень мощный комплекс джакузи. Магическое течение понесло меня вперёд так стремительно, что в стороны пошли волны. Я старался удерживать голову на поверхности, пока разрезал толщу воды, как моторная лодка.
Уже через несколько минут каменистый пляж стал гораздо ближе. Я постарался отменить заклинание, когда почти вплотную приблизился к неприветливому берегу, который, как я надеялся, был восточной Россией. Но я развил слишком большую скорость.
Несколько мгновений спустя я кувырком выкатился на галечный пляж. Набив несколько незначительных шишек, я всё же остановился, чуток полежал, а потом с опаской поднялся, чувствуя твёрдую землю под ногами впервые за прошедший месяц.
Берег представлял собой бесконечный серый каменистый пляж, простиравшийся в обе стороны от меня. Метрах в десяти от кромки воды начинался пологий склон, на вершине которого стояла плотная стена высоких елей сибирских (или picea obovate) и пихт белокорых (abies nephrolepis).
Вокруг не было ни домов, ни каких-либо признаков присутствия человека, если не считать деревянного и пластикового мусора, который прибило к берегу. Не было даже опор электропередач или старых рыбацких снастей.
Мы планировали пройти пешком несколько миль на север до деревни Чумикан и оттуда двинуться на запад, в мрачные, скалистые и почти необитаемые сибирские леса Хабаровского края. Мозг Камешка был нашим проводником ко входу в Затерянный лес, где, по слухам, был скрыт амулет Сахары.
Поскольку я не знал, где очутился, то не знал и куда идти. Но по крайней мере, я догадывался, что Чумикан расположен недалеко от устья реки Уда, поэтому самым естественным было идти вдоль берега моря, ориентируясь на мутноватую пресную воду. Так я доберусь до реки (ну и до городка, наверное).
Хоть что-то для начала.
Я вздохнул и вскарабкался по каменистому берегу к стене деревьев. Склон оказался более крутым, чем виделось мне снизу, но, цепляясь Мраком, я смог добраться до леса и оглядеть то, что, я надеялся, было рекой Удой.
Лента коричневатой воды впадала в море, а другой её конец терялся среди густого леса. Я предпочёл направиться туда.
Пока я продирался сквозь деревья, я снова попытался телепатически позвать Кровопийцу.
«Карл? Скажи что-нибудь».
Снова молчание.
Лес был противоестественно тихим. Ни птиц, ни животных, ни голосов – абсолютно ничего. Единственным шумом был шёпот океанского бриза и мои собственные шаги, шуршавшие по сухой лесной земле.
Где же Кровопийца? Он действительно разговаривал со мной в океане? Или это всего лишь плод моего воображения?
Спустя удивительно короткую прогулку по лесу – не больше пары сотен метров – я наткнулся на прогалину среди деревьев. Светло-серая пыльная гравийная дорога петляла вдоль берега.
Благодаря изучению карт я знал, что в этом регионе не было дорог, нанесённых, собственно, на карту (если я всё-таки очутился поблизости от того места, куда мы планировали прибыть), и поэтому я решил, что этот путь обязан вывести меня к Чумикану.
Я собрал в кулак всю свою волю и направился по открывшейся мне дороге.
Дорога шла вдоль берега, абсолютно пустынная, если не считать старого ржавого грузовика, покоившегося в траве в сотне метров от меня. Теперь такая картина уже никого не удивляла. Больше не существовало ровных рядов припаркованных у домов машин.
Когда гальдерватн вернулся полностью, примерно через неделю после моего освобождения из плена Эдвина в Алькатрасе, мир буквально погрузился в хаос. Вместе с возрождением магических тварей и созданий пришёл безвозвратный конец всевозможным механизмам. Не только компьютерам и электричеству, но и всему, у чего был двигатель. Никто не знает почему, но даже очищенное топливо лишилось энергии. Можно было бросить спичку в бочку с бензином или нефтью – и ничего не случилось бы.
Современное общество оказалось на грани краха.
Большинство людей, кроме особо упёртых, были абсолютно уверены, что произошло вторжение инопланетян и к прежним устоям жизни возврата уже никогда не будет. В большинстве стран ввели чрезвычайное положение и рекомендовали своим жителям по возможности оставаться дома. Похоже, наступали мрачные времена. Впору было поддаться панике, но я всё ещё верил в предсказание своего отца о том, что мы сможем найти способ обернуть разгулявшуюся магию во благо и добиться наступления вечного мира и процветания на планете. Что мы можем использовать магию, чтобы создать реальность, какой ещё не было на Земле: реальность всеобщего согласия и единения с природой.
Знаю, что это кажется смешным, но я старался верить, что это возможно.
Не хотелось даже представлять, что может случиться при ином раскладе.
Но этот конкретный грузовик у дороги заржавел уже очень давно. Он явно пролежал тут несколько десятилетий и не был жертвой гальдерватна. В любом случае он был признаком цивилизации и давал мне надежду, что я приближаюсь к месту назначения. Чумикан был единственным помеченным населённым пунктом на много километров вокруг рядом с местом предполагаемого расположения Затерянного леса.
Сразу за развалинами грузовика обнаружился одинокий дорожный знак, грубо вырезанный из дерева, на котором краской от руки было что-то написано по-русски. К сожалению, я не понимал, что означают слова, начертанные кириллицей на его поверхности. Но я решил, что это ещё один признак того, что я двигаюсь в нужном направлении.
Я весь дрожал, пока шёл. Ледяной ветер, продувавший мою насквозь промокшую одежду, делал путешествие почти невыносимым. Мне казалось, что мои кости бренчат друг об друга, когда я вздрагивал от холода. Солнце уже спускалось к горизонту, унося с собой последние крохи тепла.
Даже если я отыщу Чумикан в конце пути, что тогда?
Остались ли там ещё жители? По старым данным, их было не больше тысячи.
Говорит ли кто-нибудь из них по-английски?
А даже если и говорит, станут ли они помогать пришельцу, который приплыл из-за моря? Дадут ли они погреться у своего огня? Или скажут убираться, или что похуже? Помогут ли они мне найти моих друзей?
Но больше всего меня пугала другая мысль: а остались ли у меня друзья, которых нужно искать?
Что, если я теперь здесь совсем один?
Что, если теперь эта бредовая затея по спасению мира целиком и полностью легла на мои плечи?