Брак – это союз мужчины и женщины, освященный обрядом, церковным или светским, или ими обоими сразу, во время которого они дают друг другу слово быть верными друг другу.
Помните изумительные слова из западноевропейских брачных служб: «…В болезни и здравии, пока смерть не разлучит вас»? Они даже немного пугают, эти клятвы, но ведь и даются они не кому-нибудь, а Богу.
Кстати, почему столь неблагозвучно после пронесшейся над нами промышленной эры звучит само слово «брак»? «Хорошее дело браком не назовут» – одна из самых расхожих пошлостей, в которой звучит отнюдь не пошлая ироническая грустинка. Дело в омонимии (внешней похожести одного слова на другое), бытующей в языке с незапамятных времен.
«Брак» (не производственный, а тот самый, изначальный) образовался от слова «брать». Брали обычно невесту в дом жениха.
Этимология термина «брак» – вопрос достаточно сложный и дискуссионный. Старославянское слово «брачити» означало отбирать что-то хорошее и отвергать плохое. А также могло означать «супружество», «пир», «свадьба». Использовались и другие термины – «сълюбъ», «сълюбытись», что означает «договориться». Иногда использовался термин «поимется», который означал фактические брачные отношения.
Есть и иная, выглядящая довольно конспирологически, версия, которую впору назвать «аббревиатурной»:
Мутировав, изменив словокорневой смысл, слово «брак» вернулось на Русь во времена христианизации, пишет неизвестный форумчанин:
Б – БОГ
РА – СВЕТ, ОСВЕЩЕНИЕ
К – КОЛЬЦО – ОБРУЧ – ОБРУЧЕНИЕ
Итого получается: БОЖЕСТВЕННЫМ СВЕТОМ ОБРУЧЕННЫЕ
Для меня же в слове «брак» всегда звучал отголосок «братства» как высокой дружбы. Брак и братство для меня – одно. Своей жене я брат, она мне – сестра.
Так и живем.
«Гражданским» в обиходе называют брак без регистрации. «Живут в гражданском браке» – значит, доверяют (или наоборот, не доверяют) друг другу настолько, что имеют дерзость годами оставаться для государства с его органами регистрации, учета и опеки ничем не связанными друг с другом, то есть холостыми, неженатыми.
Меж тем семья, пусть и неофициальная, образована, и это приходится признать если не государству, то хотя бы окружающим.
На самом деле гражданским называется вовсе не брак без регистрации, а только-то брак без венчания – то есть соответствующего церковного обряда. Гражданский – значит не церковный.
Эта путаница образовалась примерно сто лет назад, когда возникло само понятие гражданского брака. Нарастающий урбанизм (стремление людей в крупные города) не пощадил сравнительно маленьких – деревенских, поселковых, цеховых – общин, где главенствующую духовную роль играли церковные приходы со священниками во главе, распоряжавшимися личной жизнью прихожан, в том числе их личными семейными отношениями. В эти самые отношения лезли, не стесняясь, прямо в обуви, копаясь в душах исповедовавшихся с особым пристрастием. Чуть позже страсть распределять, кто с кем должен ужиться, целиком заимствовали у церкви комсомольские и партийные органы, устраивавшие публичные судилища тех, кто недостаточно образцово вел себя в браке.
Но это случилось уже при ослаблении вездесущей роли церкви и соответствующем усилении роли светского государства, немедленно предоставившего обществу свои аналоги церковных обрядов – пусть ущербные, лишенные глубокого метафизического смысла, предельно обедненные двухмерным официозом, но аналоги.
Что же было отвергнуто?
Церковный брак, признававшийся государством в течение, по крайней мере, нескольких столетий.
Государство сказало: расписывайтесь при мне, я отныне есть ваша церковь. Если хотите, можете и обвенчаться, но главное здесь – я.
Для того чтобы понять причины этого отчаянного со стороны государства шага, должно вернуться к самым началам цивилизации.