Димка! Придурок! Какого хрена ты до утра херней страдал? Вот как тебя будить теперь? А если не будить, проспишь ведь до вечера. Счастье твое, что я обожаю твои записки читать. Жабы с сиськами, пятки с мозгами, воображение-олигарх и ад с русскими туристками из Сургута, ну где еще такой паноптикум найдешь? Я даже готов завтрак в постельку принести, ты только пиши дальше, хорошо? И перестань меня захваливать, зазнаюсь! Ушел за завтраком.
P. S. Я еще не врач. Ординатуру надо отпахать.
P. P. S. У меня дома воду горячую отключили.
P. P. P. S. А что ты там собирался мне сказать про "завтра"?
Кто придумал начать день с купания? Правильно, Максик. И ладно бы только для себя. Так он и меня потащил. А то, видите ли, потом солнышко вредное будет. Плевать я хотел, я сам вредный, я с этим солнышком на две недели в году встречаюсь, потерпит оно меня как-нибудь. Я зевал всю дорогу до пляжа. Ага, все три минуты. Не могу без кофе проснуться. Особенно, если всю ночь с девайсами развлекался. И не с теми, о которых подумали разные извращенцы. У меня есть любимый ноут и нелюбимый Максов айфон. Кстати, он и днем звезды показывает, мы с ним проверили. На месте вчерашних Скорпиона и Стрельца сейчас Близнецы с Раком висят (эта фраза гораздо лучше звучит вслух, чем выглядит на экране). Только они невидимые. Поэтому неинтересно.
На пляже довольно малолюдно. Ну это по сравнению с ранее посещенными мною пляжами. А я посещал Турцию, Сочи, Анапу и в Крыму много разных. Может, в Грециях у них все по-другому. Мне вчера ребята-аниматоры сказали, что этот год у них вообще провальный. Все сейчас на Евро-2016, и деньги потратят там, на море уже не хватит. Туристов мало. Спасибо тебе, о Великий футбольный бог! Благослови свою паству почаще проводить свои черные мессы в пределах Евросоюза, чтобы ей легче было следовать за своими пророками в порыве слепого обожания! А мы, неверные, в это время займем все лежаки на лучших пляжах.
Вчера-то мы довольно поздно пришли, и времени оставалось мало до того, как солнышко за горами скроется, как-то спокойно было. А сегодня музыка бу́хает, на банане зазывают кататься, в волейбол играют, дети какие-то кругом орут. Взрослые орут тоже. Русские – громче всех. Но все равно при этом мест свободных полно и ходить можно по-человечески, не боясь наступить на чью-нибудь недожаренную тушку.
Мы с Максом в море торчали час, наверное. Оно такое чистое-чистое, прозрачное, теплое, и вид обалденный из бухты на городок и горы вокруг. Что интересно – никаких буйков у них, плыви хоть в Турцию. Поэтому можно заплыть довольно далеко и любоваться панорамным видом. Я уже собирался отрастить себе жабры и какие-нибудь щупальца, чтобы поселиться здесь навсегда. Но Макс начал ныть, что замерз, и уходить (в смысле уплывать) без меня ни в какую не хотел. Видите ли, опасно быть одному так далеко в море. Вдруг чего случится, даже спасательный катер ко мне не успеет. Вот зачем он это сказал? Мне теперь и самому кажется, что опасно. А раньше вообще не думал об этом, плавал себе, как медуза…
А кстати, где медузы? Почему ни одна не явилась меня пугать? Что за безалаберное отношение к выживанию туристов из моря? Вот в прошлом году на Бакальской косе такие звери щупальцами грозили из воды, я лезть туда отказался наотрез. Мы до конца косы пошли, там в одном месте нужно было протоку переходить примерно по пояс в воде, так я уперся, что лучше тихо-мирно скончаюсь на этой косе от старости, чем полезу в этот суп с медузами, их там реально миллионы и каждая размером с мою голову. Макс тогда меня на спине перенес через этот Стикс, а то я бы там до сих пор стоял, наверное. Да-да, очень похоже на гравюру Доре это выглядело, только вместо лодки у меня Макс волны рассекает, ну чисто Бронетемкин Поносец, а я на нем вишу… нет, висю… тоже нет… повесился, в общем, эти твари клешни свои ко мне из воды протягивают, а я одной рукой им фак показываю, а другой – палкой в них тыкаю. Хм, а держусь я тогда чем? Что-то из этого я придумал, определенно. И не подумайте, что у меня медуфобия, маленьких белых я не боюсь, а этих фиолетовых кракенов любой здравомыслящий человек должен бояться, вдруг у них включится какой-нибудь механизм социального поведения, они меня схватят своими макаронами и на дно утянут в качестве жертвоприношения своему медузьему богу.
Когда из моря выходил, почувствовал, что и в самом деле замерз. Как такое возможно в тридцатиградусную жару? Хотя я в прошлом году уже спрашивал. Антон-умник мне даже объяснял что-то там про испарение воды, но я уже все забыл. Мое подсознание тщательно охраняет мозг от проникновения в него умной информации. Или наоборот – информацию охраняет от моего мозга.
Упал на лежак, греться буду (хотел скаламбурить, что Греция – лучшее место, чтобы греться, но опять каламбур только вслух получается). Святые угодники, как же хорошо-то! Вот здесь я точно жить останусь, и корни пущу прямо в лежак, никакие злобные Максы меня отсюда не отковыряют. Кстати, вот и они. Жужжат что-то над ухом, что надо кремом намазаться, чтобы не обгореть. Зануды какие-то. Я спать буду, ну их, не выспались мы с айфоном ночью, звезды считали, созвездия инвентаризировали, планетки регистрировали.
Злобные Максы меня начинают поглаживать, разминать, я остатками сознания понимаю, что они меня кремом от солнца мажут, но как же приятно-то, черт побери! Кто такой крем придумал? Он его запатентовал в комплекте с этим лежаком? Или, может, с этим Максом? Если нет, то немедленно дайте мне реквизиты ближайшего патентного бюро, я себе лицензию на кайф первой степени приобрету… когда проснусь.
Лежу, наслаждаюсь. То задремываю, то выныриваю в реальность. О-о-о, да, поясница, это мое слабое место, еще ниже, пожалуйста, вдруг у меня плавки ультрафиолет не поглощают, попа обгорит, хи-хи-хи, за бочок щекотно, ерзаю, извиваюсь. Э, а ноги-то зачем? Да еще так ме-е-едленно, черт, у меня там эрогенная зона, ерзаю уже не от щекотки. Злобные Максы тормошат меня, толкают, хотят от меня чего-то, уйдите, противные упыри, дайте поспать, тентакли свои уберите, мы с айфоном всю ночь трудились в попе лица. А они не унимаются, трясут меня за плечо, хотят любви и ласки… наверное… или чего там упыри обычно хотят? Кровушки моей?
– Димка! Хорош дрыхнуть! Намажь мне спину, я сам не дотянусь.
Упс, проблема.
– Э-э-э… Дай поспать? – пытаюсь я справиться с проблемой.
– Намажь меня и спи!
Здорово придумал. А проблему куда девать?
– Давай завтра? – предлагаю я.
– Да очнись ты уже! – ощутимый тычок в бок. – Держи крем!
– Макс… Ну подожди минуту!
– Чего ждать? Когда моя спина обгорит?
– Да блин! Стоит у меня, не догоняешь что ли? – шиплю я.
– Стоит? – удивляется он.
– Да-да, проори это еще громче, на весь пляж, а то вон та женщина цвета лосося слегка туговата на ухо.
– На меня что ли?
– Идиот! Облапал меня тут всего, а у меня два месяца секса не было! На дохлую курицу скоро стоять будет! Ты своих пациентов так же нежно поглаживаешь, когда зеленкой какой-нибудь мажешь?
– Я своих пациентов режу скальпелями и зашиваю иголками. Если у кого-нибудь от этого встанет, я очень удивлюсь. И посоветую найти умелого топа.
– Где там твои туристки из Сургута? Мне срочно нужна парочка!
– Именно парочка? Что, все настолько плохо?
– Так я же о тебе забочусь!
– Спасибо, заботливый ты мой. Вы с Лизой, значит, окончательно расстались?
– Угу.
– А из-за чего?
– Да не было никакой явной причины. Просто прошла любовь.
– А что ты там вчера писал про ревность к ноутбуку?
– Ну она придиралась много в последнее время, то меня постоянно дома нет, я по урокам бегаю, то в компьютере торчу, статьи пишу, в общем внимания ей не уделяю. А кушать ей почему-то каждый день хотелось. И всякие концерты Дэвида Гарретта тоже. С моей зарплатой – сам понимаешь – не повыделываешься. Еще мне вменялось в вину, что часто у тебя торчу. И то, что школа рядом с твоим домом, а расписание рваное, меня никак не оправдывало. Другие вот сидят в учительской и не дергаются. Но знаешь, так ведь всегда было, а закусываться она начала только в последний год. Так что дело не в этом.
– А в чем?
– Ни в чем. Говорю же – любовь прошла.
– Вот так, без причины?
Я сажусь на лежаке и грозно смотрю на Макса.
– Ты чего докопался, а? Хочешь что-то конкретное сказать? Подвести меня к какому-то выводу? Скажи прямо и не томи.
– Нет… Нет. Ты прав, это не мое дело. Извини.
Эх, не умеешь ты врать, Максик. Но знаешь – мне все равно. Уже все равно. Какая бы ни была причина, она ни на что не повлияет. Лиза – это уже история, как ни смешно это звучит в моем исполнении. Второй раз я в эту реку не войду.
– А тебе никогда не хотелось ее вернуть? – спрашивает он в унисон моим мыслям.
– Если бы мне хотелось ее вернуть, я бы ее сразу не отпустил. Туда-сюда – это не мой метод. Уж если я что-то делаю, то без сожалений потом.
Так и не дал мне поспать, засранец. Сначала купаться заставил, потом с кремом своим приставал, потом пытался в душе́ ковыряться. Я ему за это отомстил и после пляжа потащил в город гулять. Ну как в город, города того – несколько десятков построек, за полчаса кругом обойдешь. За час, может. Называется это Пефки. Пефко – сосна по-гречески, и их тут есть. Много. Правда, по большей части, наверху, ближе к горам. А у моря, где отели, в основном, все в цветах – всякие ебискусы, оленеандры и урододендроны. Это я их так идентифицировал, а ботаник во мне умер еще в шестом классе или когда там биология растений проходилась мимо меня. Поэтому на самом деле они вполне могут оказаться какими-нибудь гиацинтами или кактусами. Хотя нет, гиацинтами лучше не надо, печальная история суровой мужской любви, никогда не мог понять этот миф, как говорится – что хотел сказать аффтар? Обычно в древнегреческих мифах все же скрыт какой-то смысл. Например – "не выебывайся" (очень часто, не любят почему-то греки пассионариев), "не зли меня" (а то накажу, превращу в оленя/собаку/быка/осла/козла), "я обиделась" (и пошла мстить). Ну и так далее. А миф про Гиацинта и Аполлона – просто довольно печальная история о том, как судьба непредсказуемо жестока. Таких в реальной жизни – тысячи. И никакого смысла нет в гибели парня, и никакого вывода не сделать. Даже никакой точки невозврата, когда понимаешь, что вот тут, в этом месте, нужно было свернуть в другую сторону, и тогда все было бы зашибись.
Жил на свете один юноша необычайной красоты. Он был сыном Спартанского царя, принцем, по-нашему, и красота его была так велика, что в него влюбился сам Аполлон, только раз увидев. Юноша ответил ему взаимностью. Ага, попробуй не ответь богу, они у них ужас какие обидчивые были. Но тут все по-честному, товарищи были друг с другом счастливы и тихо наслаждались, никого не трогали. Но мимо пролетал Зефир, бог западного ветра. Смотрит – вах, такой красивый юноша пропадает. Ябвдул. А, нет, не пропадает, Аполлон, оказывается, в ближайшие кусты просто отходил, ну я пошел тогда, извините за беспокойство. Ушел, а образ красавчика никак из головы выкинуть не может, все думает о нем и думает, измучился весь, истомился, но там ведь сам Аполлон, по сравнению с ним Зефир кто вообще такой? Делать нечего, пошел, хряпнул местной метаксы (она, кстати, с ударением на последний слог произносится), и тут же море ему показалось по колено, а Аполлон – кем-то вроде домашнего животного. И он такой щеки надул, полетел весь из себя гордый и собой довольный свататься. Прилетает, а эти двое резвятся там в чем мать родила, счастливые, удовлетворенные, бегают друг за другом и хохочут. Аполлон такой: "Давай я тебя научу диск метать на олимпийский рекорд?" – "Давай!" – "Вот смотри, вот эту руку сюда, эту сюда, ногу вот так," – а сам потихоньку за интересные места цапает, а Гиацинт и не против вовсе, вздыхает эротичненько, хихикает, места все интереснее и интереснее подставляет. Зефиру аж вся метакса в голову ударила, он за член схватился и давай дрочить, сам-то подойти стесняется, куда уж ему до Аполлона-то, ну хоть издали порнуху доисторическую посмотрит, попользуется, так сказать. Ну и вот пользуется он, значит, вовсю, доводит себя до самого интересного момента, а Аполлон тут как раз диск запускает, типа смотри, какой я крутой. Гиацинт головку ему на плечо томно откидывает, мол, верю-верю, я тебя и без диска люблю, а Зефирка от этого зрелища не выдерживает, кончает бурно и выдыхает все свои западные ветры. И прямо в диск выдыхает, и он обратно летит, и Гиацинту прямо в голову. Дальше описывать даже не хочу. Кровища, крики, стоны… "Прости!" – "Ты не виноват…" – "Не уходи!" – "Люблю тебя…" – "Я тебя спасу!" – "Прощай…" В общем, на том месте, куда капли крови упали, выросли цветы необычайной красоты, на лепестках которых, по легенде, можно прочитать по-гречески "ай-ай", то ли предсмертный крик Гиацинта, то ли восклицание скорбящего Аполлона, то ли раскаяние Зефира. Я этих цветов никогда не видел. А если видел, то не знал, что это именно они. Но Гиацинта жалко до безумия. Пострадал парень ни за что. Аполлона тоже жалко, каково это – знать, что стал причиной гибели любимого человека? Зефир вот тоже… бедолага… Безответная любовь у него. С другой стороны, он же даже не попытался, может Гиацинт взглянул бы на его надутые щеки и решил, что это то, что он всю жизнь искал? Мне всегда было интересно, что было между Аполлоном и Зефиром после? Как-то они обсуждали произошедшее? Или Аполлон так ни о чем и не узнал? Или он простил? Или вообще быстро утешился с кем-нибудь и забыл отомстить? В общем, весьма странный миф. Без морали и без логичного окончания.
На этом очередное лирическое отступление прошу считать законченным, вернемся к прогулке по городу со скучным названием Пефки. Ну правда же – довольно тупо со стороны местных жителей называть свое поселение "сосновым", когда вокруг одни сосны. Никакого чувства юмора. У нас вот в России есть порт на Волге – Безводное, вот это я понимаю, оригинальное название. Или вот Гренландия, например, зеленая, с позволения сказать, земля. Вы эту землю вообще на карте видели? Там ледник сплошной. Эрик Рыжий явно был тот еще приколист.
Мы специально пошли от отеля каким-то вронг-вэем, а не той наезженной дорогой, по которой автобусы ходят. И с каждым поворотом я все более приходил в восторг. То находил на заборе меандр. То какой-нибудь ретромобиль перегораживал нам путь. То местные кошки вдруг решали, что они рок-группа, и выдавали нечто неудобоваримое, но, с их точки зрения, объединенное каким-то общим замыслом. Вершиной моего восхищения стала табличка:
Я тут же кинулся искать всех упомянутых в табличке кэтов, парочку даже нашел, но они почему-то все от меня разбегались, Макс сказал – это якобы потому, что я слишком шумный. Но мне кажется, они просто русского языка не понимают. Я пытался с ними по-гречески разговаривать, но моего словарного запаса не хватает больше, чем на "Пос сэ ленэ?"2, а они, видимо, ждали, что я с ними апории Зенона обсуждать начну, особенно ту, согласно которой я их никогда не догоню. Надо совершенствоваться в греческом языке, чтобы свободно общаться с местными кошками.
Когда я увидел указатель "Bakery", я сразу забыл про кошек, а мой внутренний навигатор немедленно проложил новый маршрут. Пекарня обнаружилась на горке, окруженная соснами. В пекарне обнаружились свежайшие круассаны, греческий кофе и вкуснейшее мороженое тирамису. Вокруг столика на улице, за который мы уселись, обнаружились several stupid cats. Внутри меня обнаружилось сильнейшее желание эмигрировать в эту пекарню навсегда. Но мне Макс не разрешил, он неромантично жевал какую-то булку с курицей и злобно зыркал на глядящих на него с надеждой кошек.
Пока я усовершенствовал концепцию своего рая, добавляя в него кофе, круассаны и мороженое тирамису, кошки надежду потеряли и ушли ее искать к соседнему столику. Там сидели две симпатичные явно русские девушки и наслаждались местными пирожными. Сразу было ясно, что ни о какой надежде они слыхом не слыхивали. Поэтому я отобрал у Макса остатки его куриной выпечки и, размахивая куском, стал приманивать кошек обратно. На самом деле, конечно, приманивал я девушек, и у меня вполне получилось. Оказывается, девушки гораздо лучше кошек реагируют на призыв "кис-кис-кис" и кусок куриного фарша в руке.
Слово за слово, мы разговорились, переехали за один столик и начали сыпать дежурными шутками и цитатами из анекдотов. Света и Марина – так звали красоток. Света оказалась моей коллегой – студенткой истфака, мы свернули было разговор на историю Родоса, но скучная половина нашей компании прервала нас где-то в районе турецкого завоевания. Я все же успел вклинить вопрос, где девушка учится.
– В Сургутском университете, – последовал ответ.
Как мы с Максом ржали! Кошки подумали, что мы кони, а судя по децибелам, вообще конница, и свалили от греха подальше, чтобы их не затоптали. Что подумали девушки… А хрен их знает. Я бы на их месте точно ничего хорошего не подумал. Но они смотрели вопросительно, явно ожидая объяснений такому внезапному веселью. Я с готовностью эти объяснения предоставил.
– Просто он, – кивок на Макса, – название "Сыктывкар" не выговаривает. Поэтому получился Сургут.
Тут все сразу стало всем понятно, мы вытерли выступившие от смеха слезы и пошли друг друга провожать до отеля. Правда, шли противолодочным зигзагом, пытаясь заглянуть в каждый закоулок, вдруг там обнаружится еще какая фееричная табличка, или что-нибудь вроде пирожка с надписью "скушай меня". Чувствую себя Алисой.
Табличка действительно обнаружилась. С надписью "Hellas".
– Мы обязательно должны как-нибудь поужинать в этом ресторане! – заявил я, тыча туда пальцем.
– Почему именно в этом? – заинтересовались девушки.
– Потому что это уникальная возможность побывать в самой адской заднице, – объяснил я. – Да еще и поесть. Вы как хотите, а я не собираюсь ее упускать.
– Но ведь Hellas – это просто Эллада по-английски, – попыталась блеснуть эрудицией Светочка.
Ну надо же! А мы-то не знали! Еще скажи, что задница с двумя s пишется, мы же так похожи на неграмотных крестьян из средневековой деревни. И девочка меня не разочаровала.
– А "ass" пишется с двумя s.
Эх, девушки! Ну что же вы скучные-то такие? Ужинать в Элладе (да еще и находясь в Греции) и вполовину не так романтично, как в адской заднице (находиться при этом можно где угодно, все равно будешь в заднице).
– И ведь главное – знаю отлично я,
Как они произносятся,
Но что-то весьма неприличное
На язык ко мне просится,
– продекламировал я.
Никто цитату не узнал. То есть Макс-то узнал, конечно, на мой язык вечно всякие непристойности просятся, иногда просто вламываются, даже не спрашиваясь, так что я привык этой фразой оправдываться каждый раз.
– Ладно, – примирительно сказал я. – Не хотите ужинать в заднице – вот вам традиционная греческая таверна "Two brothers". Как следует из оригинального названия, принадлежит она двум братьям. На этом постере вы можете созерцать самих братьев лет так 30 назад, прижимающихся друг к другу в порыве братской любви. А здесь изображены те же братья в настоящее время, и, как вы видите, любовь их не угасла.
Поржали и над братьями. Только есть после пекарни никому не хотелось, поэтому мы пошли покупать фрукты и провожаться до отелей, теперь уже окончательно. Девушки, судя по намекам, рассчитывали на продолжение знакомства какой-нибудь прогулкой при луне, и пофиг, что новолуние вчера только было, но я объяснил, что у меня свидание с айфоном друга, отменить я его не могу, так как мы еще утром договорились, он ждет и надеется. Девушки кокетливо объявили меня оригиналом и затейником, а Макс только многозначительно хихикал, гадости, небось, какие-нибудь обо мне думал. Я решил прийти домой и тоже написать про него всякие гадости, тем более, что он сам просил не перехваливать его. Я достаточно не перехвалил, а, Максик?