Солнце уже зашло, и было сумеречно. Ночная тьма постепенно сгущалась. Воздух был напоен медовыми запахами, и я шумно втягивал его в себя. Грузно жужжали какие-то насекомые – вероятно, это были какие-нибудь шершни, чьё гнездо было неподалёку. Они угомонились на ночь, собравшись все в своём дупле, и теперь жужжали там внутри. Всё это создавало очень характерную атмосферу, и я остановился, наслаждаясь мгновением.
Мне надо было найти одинокую Трюгглу. Пока я даже представить себе не мог, как это сделать. Лес троллей огромный, в нём есть несколько разрозненных поселений этих не очень приятных созданий. Мне не хотелось бы туда даже заглядывать, тем более ночью, хотя никакой опасности это не несло. Тролли никогда не трогали нас, тем более, что все окрестные деревни полностью зависели от нашего городка. Просто образ жизни этих созданий был далёк от идеалов гоблина. С ними лучше не связываться.
Но где здесь могла жить одинокая Трюггла? Вообще, надо было бы поразмыслить над этим вопросом логически. Про неё мы знали совсем немногое. Старухи рассказывали много всяких небылиц – дескать, и живёт она в неказистой избушке, которая стоит на подпорках и возносится над землёй; и одной ноги у неё нет, а вместо неё механическая хитроумная штуковина, и когда одинокая Трюггла ходит, то скрипит и даже пыхает паром. Только вот она не ходит, а летает на маленьком дирижабле. Но если про избушку и ногу я ещё мог поверить, то в дирижабль я не верил – мои познания в механике не позволяли мне верить в такое. Даже если там задействована какая-то магия, то всё равно не получается никак. Сколько рун на гондоле не нарисуй, сколько эманаций не привлеки – законы механики не изменить и чуда не сотворить.
Так что россказни наших старух, скорее всего, приправлены изрядной долей выдумки. Именно поэтому я до вчерашнего дня вообще не предполагал, что одинокая Трюггла – это живая гоблинша, живущая в лесу рядом с нашим городом. А теперь сказка стала для меня реальностью.
Хорошо, что там с логикой? Предположим, что одинокая Трюггла действительно летает на маленьком дирижабле, для движения которого используется какого-то рода магия. Известно, что эманации магии хотя и размазаны практически равномерно по всему пространству, но в некоторых местах особенно сильны. Эти места силы, как их называют наши колдуны, являются как будто бы источниками эманаций. Я никогда в жизни не видел таких мест, но на уроках магии нам рассказывали про такие.
Нам говорили, что чаще всего места силы связаны с какими-нибудь особенными природными объектами. В горах это всякого рода разломы, гейзеры и вулканы. В лесах это водные источники – в основном, болота. Наверняка колдуны знают ещё варианты. Но я вспомнил о болотах. Конечно же, не каждое болото является местом силы, и не каждое место силы в лесы располагается на болоте, однако прямо сейчас я подумал, что больше всего шансов найти здесь место силы у меня именно на болоте.
Мне очень пригодилась бы карта этого леса троллей, но её у меня не было. Где тут болота? Где тут тролльские деревни? Я знал только про одну из них – она находилась дальше по тракту. Что мне теперь делать? Вернуться назад и найти карту в городе? Нет, так нельзя было делать, правилами Посвящения это запрещалось строго-настрого. Могла бы карта леса быть у троллей? Зная этих тупый созданий, я мог с уверенностью сказать, что нет. Однако они могли при всей своей тупости попытаться рассказать и объяснить, если только знают. Но вот знают ли они? И мне так не хотелось с ними связываться.
Похоже, что делать было нечего, кроме как идти в деревню к троллям. Не блуждать же мне до скончания жизни в этом огромном лесу, выискивая непонятно что непонятно где. Нужно искать подсказки, какие-нибудь зацепки.
Шершни окончательно угомонились, и их жужжание стало больше напоминать какой-то неясный шум. Тьма сгустилась, и на небо высыпали бесконечные звёзды. Луны не было видно – похоже, был день новолуния. Забавно – самая короткая ночь в году и новолуние одновременно. Мне в какой-то мере повезло. Звёзды не давали того количества света, которое было нужно, чтобы хотя бы видеть, куда делать шаг. Так что я достал свой нож, выдвинул из него длинную отвёртку и зажёг на её конце небольшой светящийся магический шарик. Он давал совсем немного света, но, по крайней мере, мне было видно хоть что-то в непосредственной близости от себя.
Я вернулся на тракт и посмотрел в сторону Орешника. Слабое зарево огней указывало на то место, где стоял город. Я повернулся от него и зашагал по дороге. Вдалеке ухнула какая-то ночная птица, и я улыбнулся – всё это было очень очень жизнеутверждающе. Ведь я выполнял своё Посвящение.
Ночь стояла самая приятная – только такую и ждёшь на Литу. Я шагал и шагал по тракту, думая обо всём подряд. В голове возникали воспоминания о том, как я готовился к Посвящению, как штудировал механику и разные другие гоблинские премудрости, как занимался магией. Во всём этом я не был превосходным учеником, но от колотушки старого мастера Гноббла меня спасали какое-то интуитивное понимание того, как работает механика и как должно собирать вещи.
Вскоре я углубился в лесной массив, по которому проходил тракт, и стало намного более темно. Я подумал, что входить в поселение троллей ночью будет не самым удачным решением, поэтому решил приостановиться и дождаться рассвета, тем более, что по моим впечатлениям до него оставалась пара часов. Я решил прикорнуть, чтобы немного отдохнуть и прийти в себя. Так что для этого решил поискать какое-нибудь выкорчеванное дерево – спать на открытом пространстве всё же не стоило.
Так что я сошёл с тракта в лес и немного усилил свой магический фонарик. Вокруг стояли вековые ели, и вряд ли здесь можно было бы найти себе берлогу. Тогда я просто залез под лапы одной из елей – там оказалось очень уютно. Свет моего фонарика показал мне подстилку из прошлогодней хвои, она пружинила и ароматно пахла. Я погасил фонарик, поменял на ноже отвёртку на лезвие и начертил в воздухе охранную руну Вендль, вложив в неё эманации, пропущенные через себя. Пусть будет на всякий случай – как минимум, она разбудит меня, если что-то пойдёт не так.
И меня просто вырубило, как только я положил голову на хвою. Не думал, что я настолько устал за день. Видимо, эмоциональный подъём от начала Посвящения действовал, как заряд магического камня, и я продолжал идти, не чувствуя усталости, хотя давно устал.
И это было моей ошибкой, что я лёг спать под лапами старой ели. Туда не проникал солнечный свет, так что я проспал столько, сколько даже не понял. Но проснулся я от странного ощущения, что не один. Так бывает – ты внезапно просыпаешься от какого-то ощущения, которое не можешь выразить словами и даже некоторое время сначала не понимаешь. Вот так было и на этот раз.
Я осторожно открыл глаза, стараясь не шевелиться. Руна Вендль голубоватого цвета практически незримо колыхалась в воздухе, она не сигнализировала ни о чём подозрительном. Но я ощущал, что я не один. И потом я резко понял, что происходит – где-то на границе восприятия я слышал потрескивающий костёр. Ну и запах от горящего пламени щекотал мне ноздри, тем более, что на огне что-то жарилось.
Продолжив лежать, я начал думать. Если бы это был кто-нибудь враждебно настроенный, то он может знать, что я тут, либо не знать, а просто случайно расположился рядом. Если он знает, то чего ждёт? Он мог бы напасть на меня, пока я спал, но не сделал этого. То есть если это враг, то он не знает, что я тут. Если же это нейтрально или дружественно настроенный незнакомец, то он тоже может знать или не знать о моём присутствии. Если знает, то просто ждёт и не будит меня. Если не знает, то опять же случайно расположился рядом. Какие ещё могут быть варианты?
А вообще это очень странно – огромный лес, и надо было вот найти меня тут, пока я дрыхну под ёлкой. А с другой стороны, из Орешника сегодня вышло несколько десятков молодых гоблинов и разбрелись по всем сторонам в поисках своего Посвящения, а потому встретить кого-то из своих товарищей из города вполне возможно. Если учесть, что мы одного возраста и примерно одной комплекции, то немудрено, что для отдыха остановились примерно на одинаковом отдалении от города. Так что с учётом этого соображения вероятность такой встречи уже не казалась мне слишком низкой. И тогда это кто-то из моих знакомых, так что опасаться нечего.
Я достал нож и выкинул самое длинное лезвие, постаравшись сделать это так, чтобы оно не щёлкнуло. Но оно всё равно раскрылось с тихим щелчком. Я развел руну и осторожно просунул лезвие между хвоинок, чтобы раздвинуть их и попытаться посмотреть, что происходит снаружи.
Внезапно раздался звонкий голос:
– Вылезай, всё в порядке. Я давно тут и жду тебя. Я приготовил яичницу с беконом.
Я вздрогнул. Но раз так, то таиться было бессмысленно, так что я с кряхтением вылез из-под еловой лапы. Прямо передо мной стоял молодой гоблин в облачении ученика колдуна. Около его ног горел небольшой костерок обычного огня, а на камне рядом лежала лепёшка, на которой теплилась яичница с парой ломтиков жареного мяса.
Гоблин сказал:
– Меня зовут Грамбл. Я тоже на Посвящении.
– Йоль, – сказал я и протянул руку.
Грамбл пожал её и потом сказал:
– Я шёл за тобой всю ночь. Я заметил вас ещё на мосту через Грозную. То, что вы вытворили с троллем, – полное безрассудство.
Похоже, что этот Грамбл довольно занудный тип. Я ответил:
– Это мой названный братец Зиггль, я сам не собирался так делать. У меня была с собой самая мелкая монетка для прохода.
Грамбл смотрел на меня, не отрываясь. Потом указал своим посохом на яичницу, и я понял, что я проголодался. Я сел рядом с костром и накинулся на завтрак. Потом открыл торбу, достал флягу и напился. Предложил лепёшку своему новому знакомому, но тот вежливо отказался. Колдуны всегда такие снобы. Наверняка у него с собой куча снеди, а не то, что у меня – десять лепёшек на десять дней. Я вспомнил, как чародей Бримс назвал старого мастера Гноббла скрягой и улыбнулся.
Закончив с завтраком, я просил:
– Как ты понял, что я сплю тут?
– Я же сказал, что шёл за тобой всю ночь. Ну и не забывай, что я чувствую эманации магии. Твоя руна – не годная ни на что, кроме как показать мне, где ты спрятался.
Я скривился, но Грамбл и ушами не повёл. Он продолжил:
– Куда ты идёшь?
Я подумал, что ответ на этот вопрос в любом случае не будет раскрытием тайны моего Посвящения, так что ответил:
– В поселение к троллям.
Тут уже Грамбл скривился и спросил:
– Зачем?
– Мне нужна карта этого леса.
– Зачем?
– Мне нужно знать, где здесь находятся места силы.
– По карте троллей ты этого точно не узнаешь. Ты не в курсе, что тролли полностью невосприимчивы к магии? Вас этому в школе не учили?
Похоже, что мы так и будем с этим моим новым знакомцем подкалывать друг друга, а потом кривиться. Мне это начало не нравиться. Грамбл, не обращая внимания на моё выражение лица, продолжил свой допрос:
– Зачем тебе знать, где тут места силы?
– Извини, друг, но это уже раскрытие таинства Посвящения, так что я ответить не могу.
– Не может быть, чтобы подмастерье механика направили делать что-то такое, что связано с местами силы.
– Слушай, Грамбл, или как там тебя?! – Я уже негодовал от всего этого. – Я не обязан тебе вообще ничего говорить.
Я осёкся. Я только что преломил хлеб с этим молодым гоблином, и мы как бы после этого стали товарищами, и тут с моей стороны такой эмоциональный взрыв. Грамбл сказал:
– Ну хорошо. Я просто помочь хотел, надеясь, что и ты чем-то пригодишься мне. Но раз так, не буду навязываться.
Я извиняющимся тоном ответил:
– Нет, извини. Просто всё как-то стремительно развивается. Я понимаю, что мы из одного города и одновременно делаем своё Посвящение. Но я не могу рассказывать всё про себя, в то время как про тебя ничего не знаю.
Грамбл снова пожал плечами, потом сказал:
– Я понимаю. Я ученик колдуна в нашей магической школе. Специализируюсь на красной магии. Планирую работать в шахтах на глубине, чтобы охранять наших шахтёров от кобольдов.
Меня передёрнуло от упоминания этих тварей. Кобольды – они очень похожи на нас, гоблинов, только безумны и живут в глубочайших норах. Часто во время рытья очередной штольни, шахты или штрека наши шахтёры натыкаются на их поселения, и тогда кобольды нападают на нас с неописуемой яростью. Иногда им удаётся убить кого-нибудь, к счастью редко. Ещё реже они утаскивают какого-нибудь беднягу куда-то в глубины своих нор, и судьба таких неизвестна.
Грамбл спросил:
– А ты кем планируешь стать?
– Я… Я уже работаю механиком в мастерской. Мы делаем всякие мелкие штуковины для всего подряд – от шахтного оборудования до дирижаблей.
Грамбл присвистнул. Потом сказал:
– И так до конца жизни и будешь делать мелкие механические штуковины?
Я на минутку задумался, потом ответил:
– Не, ну это сложный вопрос. Я о таком ещё не думал. Так-то я учился в столице, в Малой школе Механики – может быть, слышал?
Грамбл кивнул и удивлённо посмотрел на меня. И тут меня осенило, что мастер Гноббл смотрит куда-то далеко в отношении Зиггля и меня. Я задумался, но потом, повинуясь какому-то внезапному порыву, спросил:
– Ты знаком с чародеем Бримсом?
Грамбл снова кивнул и сказал:
– Конечно. Он ведёт у нас уроки по общей магии. Это самый крутой учитель из всех, которых я знаю.
Я полез в свою торбу и достал из внутреннего кармашка рунический камень, потом протянул его своему новому знакомому со словами:
– На ярмарке чародей Бримс дал мне это, причём просто так, когда узнал моё имя.
Грамбл надел свои очки и внимательно осмотрел камушек со всех сторон, аккуратно вращая его между пальцами. Он пощупал светящуюся руну Йом, потом вернул камень мне. Сказал:
– Хороший подарок. Он полностью заряжен. Там сейчас шестнадцать зарядов эманаций. Тебе повезло.
Шестнадцать – примечательное число для каждого гоблина. Именно на столько хорд можно без проблем разделить окружность при помощи циркуля и линейки. И ровно столько рун в старшем строе.
– Ты не в курсе, почему он подарил мне это? Он всем раздаривает рунические камни направо и налево?
– Учитель Бримс никогда ничего просто так не делает. Но нет, я не слышал, чтобы он кому-то что-то дарил. Мне, по крайней мере, точно ничего от него не перепало, просто напутствие.
– Странно.
– Да, очень странно. Он что-нибудь ещё сказал при этом?
– Сказал, что ждёт меня у себя в лавке после моего возвращения.
– Хм. Что-то он задумал.
– Точно что-то задумал.
Я уже окончательно расслабился. Похоже, что этот Грамбл – совсем неплохой парень. Интересно, куда он идёт и что должен сделать? Я не должен был задавать этого вопроса напрямую, но по косвенным признакам можно было бы предположить. Хотя бы знать – сколько нам ещё идти вместе. И я как бы между делом спросил:
– А ты куда направляешься?
На удивление Грамбл не стал юлить или ссылаться на таинство Посвящения, а просто ответил:
– К одинокой Трюггле.
Меня внутренне покоробило, но я постарался не подать виду. Это было очень странно. Как будто бы мироздание делает так, чтобы у меня всё складывалось так, как надо. Это настораживало. Я осторожно спросил:
– Но ведь это сказочный персонаж…
– Одинокая Трюггла? С чего ты взял? Это колдунья, которая живёт у ближайшего к Орешнику места силы и наблюдает за ним. Погоди! – Грамбл осёкся. – Так ты тоже идёшь к ней? С чего бы ещё тебе, механику, искать место силы в нашем лесу?
Настала моя очередь кивнуть. Грамбл звонко расхохотался, но потом сказал серьёзно:
– А с другой стороны… Для выполнения своей задачи Посвящения мы оба пошли по этому тракту, и он ведёт к нашему месту силы… Кстати, ты понимаешь, что там зелёная магия?
Я снова кивнул. Потом пожал плечами и ответил:
– Ну и что? Магия везде одинакова.
Грамбл отрицательно замотал головой, а потом сказал:
– Впрочем, да. С твоей точки зрения всё одинаково. Не бери в голову.