Оливия все реже принимала ативан и лексапро. Они не помогали ей так, как она рассчитывала. Она все еще чувствовала себя не собой, словно наблюдала за собой со стороны. Возможно, это был эффект других лекарств, но ей нельзя прекращать их принимать. Никогда теперь будет нельзя. Оливия не делилась этими соображениями с доктором Тэмблином. Ее психиатр не оказался в полном восторге от переезда Кейт, в каком должен был быть.
– На первый взгляд это кажется довольно импульсивным решением, что должно нас настораживать. Вы были чрезвычайно осторожны в своих поступках в последние несколько месяцев. – Доктор Тэмблин замолчал и побарабанил кончиками пальцев по столу – классический мозгоправ старой школы. – Я, впрочем, допускаю, что это может быть результатом растущей уверенности в себе. Может быть, это хороший знак.
Что за рохля. Но Оливия ходила к Тэмблину годами, и он был так приятно уступчив. Так что она умолчала о том, что прекращает принимать таблетки. Он бы начал причитать и по поводу этой вечеринки. «Вечеринка», – вздохнула она. «Чудеса» согласились пойти завтра к Клодетт Циммерман. Клодетт была тупицей, как и ее старшая сестра, но Циммерманы умели устраивать вечеринки. «Чудеса» приняли коллективное решение: для забавы прийти туда с головы до пят одетыми в подделки под модные бренды. По крайней мере, можно будет развлечься.
Кейт пообещала обо всем позаботиться.
– Оставь это мне, кимосааби.[12] И скажи Анке, что мы сегодня не будем ужинать. Поедем в Чайна-таун.
В тот вечер Оливия и Кейт рыскали по палаткам как профи, то есть Кейт со скоростью света таскала Оливию от продавца к продавцу. Она схватила Оливию за руку у первого же ларька.
– Никогда не покупай с витрины, – предупредила она и потащила Оливию прямо к хозяину в заднюю часть помещения. – Привет, Кумар! – Кейт потянула его к себе и прошептала: – Нам нужны два «Родарте» четвертого размера.
Кумар смотрел пораженно.
– Вечеринка, да? У меня есть потрясающие «Кавалли».
– О-о-о! – выдохнула Оливия.
– Это все не то. – С этими словами Кейт вытащила ее из этого магазинчика и из еще дюжины других.
– А все эти вещи сделаны легально? – Оливия провела рукой по сумочке «Эрмес».
Кейт пожала плечами.
– Не очень. Некоторые из них выпадают из грузовиков, но большая часть – это подделки. Люди выживают, как могут. Не думай об этом, Оливия.
И она послушалась. Ее подруга была как питбуль. Оливия с самого начала почувствовала это в Кейт, восхищалась этим, была этим заинтригована. Эта девушка была выживальщиком высшего класса. Оливия нуждалась в такой яростной воле рядом. Она будет слушать, учиться, наблюдать. И однажды ученик превзойдет мастера.
В пятницу вечером в Чайна-тауне царил полный хаос. Его улицами мог бы гордиться Гонконг. Казалось, что покупатели, разносчики, матери с колясками, старички с тележками и парни дерзкого вида – собрались все на одном месте. Клубился табачный дым. Выплескиваясь из киосков и магазинчиков, гремела музыка. Все вокруг визжало, гоготало и издавало гортанные, царапавшие слух звуки. Мерцающие огни, голые лампочки, трубки в неоновых вывесках магазинов резали глаза, а от перебивающих друг друга запахов утки по-пекински, вяленой рыбы и гниющих фруктов обоняние просто атрофировалось.