Март

Весенняя охота на глухарей

Весной, как известно, существует почти только один способ добывания глухарей – с подхода. Охота эта основана на том, что токующий глухарь, делая последнюю трель своей песни, плохо слышит и видит и к нему можно в это время подскакивать, даже делать по нем промахи. Токовать глухари начинают в юго-западных губерниях около первых чисел марта, в средних – около середины, а в северных и в северо-восточных – в конце марта или даже в начале апреля и продолжают до середины мая. Настоящая охота с подхода начинается, однако, недели две спустя после начала токования, так как в марте еще много снега и глухари токуют не очень зарко. Охотиться лучше всего одному или, в незнакомом месте, с проводником – местным промышленником, а еще удобнее – лесным сторожем-неохотником. Если нельзя ночевать в лесу неподалеку от тока, то необходимо быть около тока за полчаса до рассвета.

Тока из года в год происходят в одних и тех же местах, а потому разыскивать их приходится очень редко, и достаточно бывает расспросов и указаний проводников. Впрочем, можно иногда определить место тока по направлению полета летящих глухарок, а раннею весною – по следам, оставляемым самцами на снегу. Надо иметь всегда в виду, что если только в лесу есть моховое болото с сосенками, то глухари токуют или в самом болоте, или на его окраине. Там, где мшарин нет, тока бывают около болот и озер – внутри леса, но всегда вдали от опушки, порог, а тем более селения, даже жилья в виде лесной сторожки. По этим причинам благоразумнее приходить на ток с вечера и переночевать поблизости, разложив костер, но не ближе четверти версты от тока. Это тем более удобно, что можно заблаговременно осмотреть последний, сориентироваться, выслушать, где квокчут глухарки, высмотреть, на какие деревья садятся, где скиркают (или хрюкают) глухари, а иногда, в самый разгар токованья (большей частью во второй половине апреля), даже подскочить к токующему самцу.

Состояние погоды, особенно в первый период токования, имеет очень важное значение: в марте и начале апреля нельзя быть вполне уверенным в том, что завтра глухари будут хорошо петь. В сильный мороз и вообще перед резкой переменой погоды глухари только хрюкают – скиркают, не тэкая и не делая трели. Утреннее хрюканье всегда предвещает неудачу, и вообще хрюкают всего чаще непоющие молодые самцы, и само хрюканье часто есть тревожный крик, испускаемый при виде человека, зверя или другой опасности. При дальней поездке, очевидно, нелишне принимать во внимание показания барометра.


Токующий глухарь


Всего лучше охотиться на токах с проводником, который бы и таскал убитых птиц, но на самом току необходимо ходить одному, приказав мужику стоять на одном месте. На небольшие тока, где токует менее десятка глухарей, ездить с товарищем не стоит; на больших можно единовременно охотиться вдвоем или втроем, только необходимо заблаговременно сговориться, кому куда надо идти и какой стороны держаться, чтобы не мешать друг другу, и ни в каком случае не топать и не перекликаться ранее окончания токования. Охотясь на своих или общественных угодьях, необходимо принимать во внимание интересы проводника, если он промышленник, и платить ему за каждую убитую птицу. Столичные охотники обыкновенно уговариваются с ним заранее и ждут письменного уведомления о том, что ток в самом разгаре. На случай ночлега в лесу одеваться надо теплее – по-зимнему, с валенками про запас, теплым одеялом или буркой. Чаще приходится подскакивать к глухарям в больших болотных сапогах, но если ток не очень сыр и охотник не боится простуды, то в валенках подходить удобнее даже в теплую погоду. Когда в болоте еще лежит глубокий снег, подходить можно или по насту, или на лыжах.

Смотря по температуре, для ходьбы по току надо надевать зимний короткий кафтан или ватную куртку и более или менее толстые брюки. При этом и одежда, и валенки должны быть непременно серого цвета. Придя на место тока, надо немного подождать, не затокует ли поблизости глухарь. Вообще ходить зря по току, перекликаться, даже курить не следует; затем уже начинают искать, стараясь идти как можно тише, останавливаясь и прислушиваясь через каждые 20 шагов; причем весьма важно, разумеется, направление ветра. По возможности стараются не ходить по ветру, а против него или вполветра. В тихую погоду щелканье (тэканье) глухаря слышно иногда за 200 шагов, а бой, стрекотанье – несколько далее.

Не следует при первом тэканье ближайшего глухаря подкрадываться к нему. Только когда начнет он выводить свою трель, можно сначала тихо подходить к нему, укрываясь за деревьями, а затем и подскакивать. Вначале лучше всего подходить в направлении от запада к востоку, так как на побелевшем небе глухарь виднее и притом тогда реже приходится стрелять его в зоб и менее вероятности, что птица увидит охотника. Обыкновенно начинают подскакивать уже шагов за 80–100, редко менее, разве в темноте или при ветреной погоде; когда совершенно рассветет и глухари напуганы, не мешает принимать меры предосторожности и на более значительном расстоянии. Чем ближе разгар тока, чем яровитее играет птица, чем хриплее ее скирканье, а следовательно, она старше, тем более вероятности на успех. Если глухарь начнет обманывать, то есть останавливаться перед трелью или же и вовсе умолкает – иногда минут на 15, что означает, что он услышал или увидел охотника, необходимо спрятаться за дерево, или окаменеть на месте и терпеливо выждать настоящей игры, или же бросить эту, вероятно, уже стреляную птицу и начать подход к другой. Впрочем, некоторые промышленники, чтобы подзадорить такого чуткого самца, употребляют не без успеха многие уловки, как, например, кокочут постящейся тетеркой или подзадоривают его, скобля и ударяя ножом по стволу ружья и подражая этим трели. Иногда глухари даже подлетают на такого рода манку. Есть глухари, которые постоянно меняют место и, пропев 2–3 раза, перелетают, хотя и недалеко. К таким птицам подходить не стоит, да вообще, если ток немалочислен, лучше не подходить к раз согнанному самцу и искать другого. Глухарь, которого подшумели два раза, в третий ни за что не подпустит.

Всего затруднительнее в этой весенней охоте подход или, вернее, подскакивание, особенно когда место слишком открыто и негде спрятаться. Лучше выбирать самый длинный путь, если он представляет большие удобства, то есть имеет деревья, которые бы заслоняли охотника от глухаря, и лишен больших сугробов, ям и груд валежника. Как только глухарь участит свое тэканье и начнет настоящее щелканье, надо быть готовым к прыжку: при первом скирканье охотник стремглав бросается вперед, делает два-три огромных прыжка и останавливается как вкопанный, по возможности раньше, чем птица кончит щелканье, так как иногда эхо последних шагов может потревожить ее. Тут уже нечего разбирать, провалились вы в воду или снег, а необходимо стоять неподвижно до следующего боя, стараясь вперед заранее определить направление и самое место будущих прыжков, чтобы снова не попасть в еще более неловкое положение. При последнем прыжке необходимо продавливать под ногами лед, некрепкий наст или скрытый под снегом валежник. В остзейских губерниях иногда подпрыгивают к глухарю при помощи длинной палки, но навряд ли это удобно. Гораздо благонадежнее способ, употребляемый в Австро-Венгрии, где очень многие охотники подходят к токующему глухарю, держа перед собою густую сосенку до сажени вышиною или, что еще лучше, передвигая особо устроенную ширму под цвет почвы и окружающей местности, то есть ранней весной белую, позднее же серую или желтовато-зеленую.

Большею частью приходится стрелять очень близко – никак не далее 50 шагов; во‐первых, потому, что в темноте трудно разглядеть птицу, особенно сидящую на ели, хотя бы в 10 саженях, во‐вторых, потому, что токующий глухарь, раздувший свои перья, очень крепок к выстрелу: если целить в зоб, то недостаточно крупная дробь даже отскакивает или же легко ранит птицу. По всем этим причинам вернее бить в 15–20 шагах от дерева, на котором сидит глухарь, а если он не виден или его загораживают толстые сучки, то лучше обойти его с другой стороны.

Разглядев, где сидит глухарь, и выбрав место, удобное для стрельбы, охотнику остается только выстрелить. Однако и тут требуется немало совсем особой сноровки. Во-первых, надо взводить курки (подскакивают обязательно со спущенными), поднимать ружье и прицеливаться непременно во время скирканья, иногда даже в два приема, то есть спускать курок уже при следующем стрекотанье; во‐вторых, не опускать ружья после выстрела и не трогаться с места. Это делается с той целью, чтобы в случае промаха можно было бы стрелять в другой раз, зарядив ружье во время следующего токования, так как во время скирканья глухарь уже не обращает внимания на выстрел и не улетает, иногда даже получив легкую рану. Только когда неподалеку токует другой глухарь (обыкновенно расстояние около 100–150 шагов), то лучше стрелять в того, к которому подходишь, во время боя соседнего, дабы не спугнуть его. Промахи же здесь весьма возможны; с непривычки и в темноте немудрено пропуделять и в самом близком расстоянии: верности выстрела мешают сучья, слишком торопливый и неверный прицел; кроме того, не надо забывать, что в сумерки (так же как и при лунном свете) надо метить несколько выше. Глухарь во время своей игры очень крепок на рану и нередко с брюхом, насквозь простреленным пулей из винтовки, улетает из виду на несколько десятков, даже более ста шагов и затем еще успевает несколько пробежать по земле, так что найти его без собаки довольно трудно. Поэтому не мешает брать с собою хоть простую дворняжку, приученную искать глухарей, и оставлять ее до окончания тока на привязи у ночлега или у проводника.

Что касается ружья, то всего пригоднее для этой охоты мелкокалиберная винтовка калибра 320, немного более или менее. Кто умеет стрелять пулей, для того винтовка незаменима никаким дробовиком, так как из нее можно, во‐первых, стрелять с успехом на расстоянии 100 и более шагов, а во‐вторых, звук выстрела не пугает токующих вблизи самцов. Во всяком случае для глухаря, очень крепкую на рану птицу, особенно в мороз, необходим очень сильно бьющий крупной дробью дробовик, двухствольный или одноствольный, вроде уточницы, чтобы можно было с уверенностью бить на расстоянии 60 шагов. Очень хороши были для глухариной охоты старинные шведские длинные одностволки. Из двухстволок самые пригодные – ружья (12- или 10‐го калибра), употребляемые на облавных охотах и на голубиных садках, вообще с сильным и резким боем. Некоторые предпочитают чоки, другие, имеющие ружья цилиндрической сверловки, для усиления боя прибегают к помощи концентраторов. Необходимо только заблаговременно пристрелять ружье и определить, каким номером крупной дроби оно лучше стреляет, и тщательно заготовить патроны самолично. Обыкновенно бьют глухарей № 1 (английской дроби), но некоторые предпочитают № 0, а другие № 2. Ради большей резкости боя можно несколько убавить заряд дроби против нормы.

Глухарь очень крепок на рану, и, целясь в зоб или грудь токующему самцу, почти невозможно убить его, если не попадешь в голову: дробь отскакивает от натопорщенных перьев. Поэтому надо метить в бок или в плечо, и если такой прицел невозможен, то благоразумнее отскочить несколько шагов в сторону. При выстреле в зад глухарь почти всегда улетает, тяжело раненный. Раненого глухаря легко отличить от нераненого: первый летит книзу прямиком и старается лететь чистым местом – просекой, прогалиной и большей частью садится на земле; второй поднимается кверху, летит выше и дальше, садится всегда на дерево, и притом выше, чем прежде, нередко близ самой верхушки, и сидит уже начеку, то есть настороже, почти не токуя, так что подойти к нему гораздо труднее. Бывают, впрочем, случаи, что легко раненные садятся на верхушки и продолжают токовать.

Разведение серых куропаток

С первыми проталинами, в начале марта, несколько раньше или позднее, необходимо выпускать куропаток, содержимых до этого в неволе, в те местности, где желательно, чтобы они развелись. Само собою разумеется, что характер местности должен соответствовать привычкам куропаток и что не стоит выпускать их в большие или же хотя бы в мелкие, но подчищенные леса. Для куропаток необходимы заросли кустарника, пересеченные покосами, и близость полей. В степной полосе нет надобности в обширных зарослях, в средней же надо выбирать заросли, изобилующие можжевельником, по той причине, что можжевеловые ягоды составляют в голодное время большое подспорье в пище куропаток. Надо иметь также в виду, что для каждой пары требуется пространство не менее ¹⁄₄ или ¹⁄₆ части десятины удобного места, так как при тесноте многие пары должны будут выселиться. Кроме того, необходимо выпускать куропаток в центральные части собственных или заарендованных угодий, а не на их окраины.

Выпускают куропаток на волю непременно парами – самца и самку, причем ловят птиц большими сачками, остерегаясь замять их, всего лучше ночью. Для того же, чтобы парочки несколько попривыкли друг к другу, их сажают накануне в довольно просторную клетку. Всего благонадежнее освобождать пленников в туманный или дождливый день, так как тогда всего менее шансов, что они улетят далеко. Клетку с куропатками выносят ранним утром или под вечер в избранные заросли и, отворив дверцы, потихоньку удаляются. Птицы спокойно выходят из заточения и, если найдут место подходящим, а укромных убежищ и корма достаточно, почти всегда здесь остаются. Поэтому если кусты не представляют хорошей защиты и корма еще мало, то необходимо заблаговременно приготовить несколько куч хвороста, куда бы птицы могли прятаться, и около этих куч насыпать какого‐нибудь зернового корма. В Бельгии, для того чтобы куропатки первые дни не могли улететь, крылья и перья куропаток густо смазывают полужидким мылом, которое может быть смыто и счищено только по прошествии некоторого времени. Сомнительно, чтобы этот способ прикрепления куропаток к земле оказался у нас применимым ранней весною, когда бывают сильные утренники; лучше слегка подперить одно крыло, чтобы птица не могла улететь далеко. Ни в коем случае не следует выпускать куропаток из рук, как это делают многие неопытные охотники: обыкновенно при этом самец летит прямиком в одну сторону, а самка – в другую, часто на версту и более, если, конечно, не были подперены. Необходимо озаботиться, чтобы в избранной для куропаток местности не было лисиц, и оберегать птиц от хищников.

Стрельба тетеревов весной с подхода

Охота эта начинается еще по насту, в марте, когда косачи, только что выбравшись из крепей, станут вылетать на опушку, прислушиваясь к еще тихому и отрывистому бормотанью старого токовика – вожака стаи. Нередко бывает, что стадо косачей, особенно небольшое, совсем разбивается и тетерева сидят на деревьях в значительном отдалении друг от друга – условие, весьма благоприятствующее их скрадыванию. В это время снег уже осел, ночью подмерзает, покрывается настом, легко выдерживающим, иногда до полудня, человека. Это самое удобное время для первой весенней охоты – с подхода. Вся суть ее заключается в том, чтобы, завидев одного или нескольких косачей, сидящих на березах, подойти к ним незамеченным на расстояние ружейного выстрела. Отсюда следует, что она возможна, только когда достаточно рассвело и тетеревов видно издалека; в противном случае необходимо заметить заранее, куда вылетают по утрам тетерева. Подкрадываясь, не следует ни на минуту выходить на открытое место, а всегда быть за каким‐либо закрытием. Как только косачи станут токовать в одиночку, можно начинать подход, причем стараются двигаться только в то время, когда косач бормочет. Так как очень редко удается подойти к тетереву на близкое расстояние, то необходимо стрелять их из ружья с сильным и резким боем и крупной дробью, из первых номеров. Еще лучше бить косачей из малопульной винтовки.

Содержание щенных сук

Щенность сук можно определить, наверное, лишь через месяц после вязки, по увеличившемуся объему живота. Основывать мнения о беременности суки на припухлости грядок (сосков) нельзя, потому что эта опухоль бывает иногда у отдержанных сук; у некоторых из них к сроку щенения даже показывается молоко.

Самое лучшее содержание суки во все время ее щенности – это содержание на полной свободе, но это возможно только в том случае, когда можно быть уверенным, что она не подвергнется побоям или иного рода ушибам, не перегрызется с другими собаками и т. п. Все это может легко повести к тому, что сука или выкинет, или издохнет, или, наконец, принесет помет уродливых щенков, никуда не годных. На охоту щенных сук, равно как и отдержанных, первое время лучше не брать вовсе, так как у них от натуги и простуды может сделаться почти неизлечимая болезнь наружного полового органа, так называемая распетлица.

Но зато если сука все время щенности пользовалась совершенной свободой и не подвергалась вышеприведенным вредным случайностям, то щенится она легко, щенков приносит особенно крепких, здоровых и крупных и выкармливает их особенно хорошо и старательно. После такого содержания во время щенности сука никогда не подвергается родильной лихорадке и огрубению молока как ее следствию – болезни чрезвычайно упорной и нередко гибельной как для матери, так и для щенков.

Если держать щенную суку на совершенной свободе нельзя, то можно запереть ее, но в просторное помещение, где она имела бы достаточно места для движения и постоянно чистый и недушный воздух. Ежедневно ее надо выпускать гулять на несколько часов и тем не давать залеживаться. На пищу такой запертой щенной суки следует обращать особое внимание; пища ее должна быть постоянно свежая, состоять из растительных и животных продуктов поровну, но мяса вареного или сырого надо давать в самом малом количестве; лучше всего кормить овсянкой, заваренной в хорошем бульоне, и разбавлять уже готовую, простывшую овсянку молоком, лучше пресным, но можно и кислым – последнего надо употреблять меньше. Если сука тоща, то следует прибавлять в ее корм мелко изрубленное мясо, но ни в коем случае не жирное, а тем более сало. Сильное исхудание щенной суки, что происходит от недостаточного или плохого питания, ведет обыкновенно к смерти ее во время щененья.

Чрезмерное ожирение, происходящее от излишне питательного или жирного корма, в связи с недостатком движения имеет следствием плохое качество щенков, которые бывают мелки, слабы или родятся мертвыми; ожирение щенной суки также иногда ведет к ее смерти. Содержание щенной суки на цепи или взаперти в душном помещении, где она временно или постоянно рьяет (тяжело дышит) от духоты, ведет девять раз из десяти к несчастным родам, во время которых сука начинает сухо кашлять, появляются потуги ко рвоте и сука издыхает.

Иногда, но весьма редко помогают в таком случае теплые ванны, но щенки все‐таки родятся мертвыми и уродливо сформированными.

Если бы щенная сука заболела, то лечить ее надо крайне осторожно: самые невинные для обыкновенных собак средства имеют часто для щенной суки гибельные последствия; так, прием касторового масла производит часто то, что сука выкидывает; то же действие производят приемы и других слабительных масел (льняного, деревянного, орехового); рвотные безусловно смертельны. Некоторые охотники имеют обыкновение давать своим собакам как слабительное в корме серу или серный цвет; это вредно всем собакам, а на щенных сук имеет исключительно вредные последствия, ибо ведет к уродливому развитию щенков и несчастным родам.

Как слабительное щенным сукам можно давать молоко пресное и как более сильное слабительное молоко кислое (простоквашу), но еще лучше и совершенно безвредно, а лучше потому, что действует наверняка, чего нельзя сказать о молоке, бульон из бараньей головы. Для этого надо взять голову взрослого барана без шкурки, разрубить ее вдоль, а затем обе половинки поперек – итого на четыре части. Положить полголовы, то есть две части – одну затылочную, другую переднюю – в один штоф воды, прибавить немного моркови, закрыть и варить, пока бульон выкипит наполовину. Остудив до температуры парного молока, процедить сквозь совершенно чистое сито и давать собаке.

Если сука неохотно ест этот бульон, что, впрочем, случается очень редко и безошибочно свидетельствует о серьезной болезни, то следует прибавить в бульон чайную чашку парного молока.

Если бараньей головы взять негде, можно приготовить означенный бульон из трех фунтов свежей рыбы или мороженой; должны быть судак, окуни или ерши. Такой рыбий бульон надо особенно тщательно процедить, чтобы собаке не попалась рыбья кость, которой она может подавиться. Но рыбий бульон многие собаки не едят, действие же его как слабительного то же самое, как и бульона из бараньей головы.

Весеннее содержание гончих

К началу весны гончие должны быть раскормлены; это зимой для них очень здорово, особенно при достаточном месте для движения: жирные собаки легко переносят самые лютые морозы в хлеве с открытыми дверями, не подвергаясь простудным болезням.


Гончие


В особенности важно, чтобы к весне были раскормлены молодые, то есть гончие, приближающиеся к годовалому возрасту.

Следует помнить, что сытые к весне собаки легче переносят чуму, которая чаще всего появляется весной в самой злой и повальной форме и тогда поголовно уничтожает стаи, захудавшие зимой.

С началом сильных весенних оттепелей корм гончих не изменяется: им варится то же количество овсянки и мяса, но раз в две недели на каждую собаку прибавляется в корм по одной столовой ложке свежего льняного масла. Это действует как слабительное. Недель через шесть, то есть после трех приемов масла, вид гончих уже изменяется: они выглядят добрее, становятся жаднее к корму, живот у них подбирается, мускулы обрисовываются, но крестец не теряет круглоты. В таком виде со старыми гончими можно начинать наездку молодых гончих или нахаживание для ружейной охоты.