Времена года 4. Мир Зимы - читать онлайн

Глава 2. Поводы и провокации

Дрова в камине уютно потрескивали, наполняя комнату убаюкивающим теплом, но признание Клима долго не давало Мире уснуть.

С причиной того, почему он поступил так, как поступил, она разобралась, но ей было стыдно, что брошенные в пылу слова так зацепили его, и что став нечаянным свидетелем его физической слабости она была еще и удостоена увидеть ранимость его души. А по нему ведь было и не сказать, что он такой!

Хотя… Сказать. Мира так точно могла сказать, увидев это еще тогда в доме Кукольника, когда Клим милосердно прервал мучения оборотня, ставшего жертвой чудовищного эксперимента.

От одного воспоминания об этом по ней, все же погружавшейся в сон, побежали мурашки, и Мира выше подтянула вдруг поехавший вниз плед.

– Лайла! – сонно застонала она, сморщив нос. – Как же ты воняешь! Слезь с моей кровати, вонючка!

– А вот и не угадала! – вкрадчиво ответила ей темнота, лизнув жарким дыханием ухо.

Забыв про сон, Мира улыбнулась.

– И зачем сразу обзываться, василек? – продолжила тем временем темнота. – Вонючка! – фыркнуло ей на ухо, вызвав у нее смешок. – Очень культурно! Я ведь могу и обидеться! А вообще, василек… – Плед вздыбился и бедра Миры, спавшей в одной рубашке, едва прикрывавшей ягодицы, коснулась шершавая ткань. – Я очень даже обиделся! Ну, как, можно было спутать меня с собакой? Скажи мне!

Мира засмеялась в подушку. Действительно, как она могла принять это дурно пахнувшее существо за человека, да еще и за своего любимого стража?!

– Валер, а что это такое шершавое?

– Ммм… Это? Это грязь, василек, – муркнул Валера, потеревшись той самой грязью об нее.

– И вот в таком виде ты залез ко мне в постель? – укорила Мира, стараясь не думать, откуда та грязь была родом. – Раздеться не мог?

– Ну, так… Это… Я пытался, – как ни в чем не бывало, ответил страж, прижимаясь ближе, – но, кажется, она прилипла.

Мира обреченно вздохнула и, бегло кинув взгляд на едва видневшуюся через окно серую полосу рассвета, повернулась к Валере.

Рассматривая очертания его пыльного, не бритого лица, она нежно перебирала его свалявшиеся, как шерсть, волосы и поглаживала чувственные губы, ждавшие подходящего момента, чтобы подарить ей бодрящий и одновременно снотворный поцелуй.

– Помоешь меня? – спросил он, перехватив ее руку и прижав к своей щеке.

Темнота скрывала глаза стража, но Мира знала, что в долгожданный момент их встречи они поблескивали, как море в солнечный день, прибоем сообщая, как сильно Валера скучал и как сильно любил.

– А у меня есть выбор? – спросила Мира.

– Ну… – наигранно задумался страж, поддевая пальцем пуговицу рубашки. – Мы можем заняться грязным сексом прямо здесь и сейчас или же ты можешь помыть меня, и тогда мы займемся грязным, но в ином смысле, сексом там, а потом здесь. Выбор за тобой, василек, – добавил он, освободив еще одну пуговицу из петельки, – но я рекомендую, – страж поцеловал Миру в губы, – оба варианта.

Углубив поцелуй, Валера за неимением сопротивления, быстро расправился с остальными пуговицами на рубашке и страстно обвел обнаженную грудь.

Мира, тоже не терявшая время, удачно совместив поцелуй с расстегиванием пуговиц на штанах Валеры, спустила их и, закинув ногу на него, поддалась вперед и с нетерпением вдавила стража в себя.

Изрядно испачкав постель и наследив любовью в душевой, Мира честно исполнила свой долг и отмыла Валеру, оставшись при этом, хоть и голой, но сухой. Ну… Или почти сухой.

Дождавшись пока страж побреется и наденет чистые штаны, Мира оделась сама и, вооружившись ножницами, заняла выжидательную позицию.

– Quest-ce que cest?² – Валера попятился к столу, жалобно скривив мордочку. – Василек… Может, не надо?..

– Надо, Валера! – Мира решительно щелкнула ножницами и придвинула к нему стул. – Надо! У тебя там скоро кто-нибудь заведется!

Страж предпринял еще несколько, к слову, очень вялых попыток отмазаться, но все-таки сдался и, искренно оплакивая каждую сто лет не чесаную прядь волос, дал себя подстричь.

Отметив про себя, что после того, как королева Осени поколдовала над ее волосами, нарастив в одном месте и полностью уничтожив в других местах, у нее развился какой-то пунктик на волосы. Будь ее воля, она бы обкарнала и Лайлу, а то и до Клима бы добралась чисто из эстетических соображений, но в случае с Валерой это была абсолютная гигиеническая необходимостью.

– Ууу! Красотка! Как тебя зовут, милая? – присвистывали стражи проходившему мимо Валере. – Иди к папочке, познакомимся поближе!

Страж неустанно сыпал поклонами и улыбками, даже позволял себя шлепать по заднице, демонстрируя всем свой новый имидж и отличное настроение.

– Командир… – поклонился он Климу, неприятно раскатав на языке каждую букву.

Клим ответил ему кратким кивком и, скользнув взглядом по аккуратно и, главное, с любовью подстриженным волосам, небрежно заправил назад свое гнездо.

– Доброе утро.

Мира, специально пропустившая Валеру вперед, улыбнулась. Владимира, которому она ставила себе пометку дать втык, видно не было, и она сосредоточилась на Климе.

– А оно доброе? – вопросом на вопрос ответила она, пробежав оценивающим взглядом по командиру.

После ночного приступа он все еще выглядел уставшим, но серебро в его глазах растекалось бодро. Все-таки сон сделал свое целительное дело.

– Доброе. – Клим улыбнулся в ответ одними глазами и потеребил свою бороду. – Я не слышал, как ты ушла, и даже не поблагодарил тебя за внимание и заботу.

– Ты уже спал, – ответила Мира, ощущая на себе недовольный взгляд Валеры, – а благодарить меня не нужно. Мы же друзья. Но ты, пожалуйста, прислушайся ко мне и побереги себя, – с чувством добавила она.

Ей хотелось еще сказать, что она оценила его ночное признание, но заметив вошедшего с улицы в центральный зал Владимира, нахмурилась и погрозила ему кулаком.

Владимир в недоумении вытаращил глаза и, поправив изящные очки на переносице, вопросительно посмотрел на брата, решив на всякий случай выдержать безопасную дистанцию от воинственной блондинки.

Клим весело рассмеялся и громко хлопнул в ладоши.

– Так, друзья, – обратился он ко всем присутствующим, – весна на носу и нам пора приводить себя в форму. Доедайте свои завтраки и ублажите командира выполнением нескольких упражнений.

Стражи, которым отчасти передалось настроение командира, загоготали, но из соображений того, что упражнения могли затянуться на весь световой день без перерыва на обед, принялись с неимоверной скоростью заглатывать все съедобное не только со своих столов, но и с соседних.

– Мира, ты можешь отдохнуть сегодня, – сказал ей Клим. – В отличие от некоторых, – он обвел выразительным взглядом объедавшихся стражей, – ты в отличной форме.

Мира пожала плечами. Она бы с радостью осталась в замке и компенсировала недостаток сна после насыщенной ночи и особо насыщенного рассвета, но, во-первых, у нее были дела, а во-вторых, у нее был Валера.

Едва услышав про тренировки, он скорчил недовольную физиономию и все вроде бы ничего, но Мира не могла не заметить, что в его глазах цвета моря заблестели первые признаки непогоды, причина которой была всего одна и носила имя Клим.

Валера ни разу за все свое проживание в Бастионе не упускал возможности чем-то, да и поддеть командира, история неприязни к которому уходила далеко в прошлое и, вполне возможно, уже даже и не помнилась ему, но страсть к выпадам в адрес Клима в нем существенно выросла после того, как он узнал, что он не просто принял Миру на службу, но и вообще скрыл, что она была в Бастионе.

И если Клим объяснил ей причину своего поступка, и она даже смогла понять ее, то Валере было по барабану, даже если бы Клим не сказал ему ничего по ее просьбе. Впрочем, даже если бы Клима сказал, это тоже не изменило бы ничего.

Мира давно для себя решила не встревать между ними, дабы не ухудшить их взаимную неприязнь еще больше и ни в коем случае не показать, что принимала сторону одного из них.

Тут уместно было заметить, что Клим с должным командирским достоинством и благородством отражал его выпады, а порой вообще с блеском не замечал ни их, ни Валеру, что последнего выводило из себя еще больше, но, хотя Мира и не хотела принимать чью-то сторону, невольно (и вполне справедливо) она была на стороне командира, восхищаясь его умением не выводить выпады Валеры на уровень мордобоя, но при этом сохранять честь и реноме.

Валера, не обладавший и половиной достоинств Клима, конечно же, считал, что тот пасует и ведет себя, как слабак, о чем он после очередной стычки по несколько раз повторял и Мире, и Инге, на всякий случай державшихся наготове, чтобы вовремя разнять дерущихся.

Однако, если честно, то Мире не особо верилось, что Валера рискнет полезть в драку, ведь Клим, хоть и отличался завидным терпением, но, во-первых, дал бы сдачи так, что мало не показалось бы, а во-вторых, что, пожалуй, больше всего удерживало Валеру от размахивания кулаками, будучи командиром, Клим мог пойти на крайние меры и вышвырнуть Валеру из братства или же отправить его служить куда-то в третью левую пятку какой-нибудь дыры на границе одного из миров, тем самым буквально разлучив его с Мирой.

В два последних варианта Мира тоже не особо верила. Клим, конечно, мог очень выйти из себя, да и поведение Валеры было, мягко говоря, далеко от негласного устава и субординации в братстве, но подозревала, что командир, ее наставник и друг, не сделает этого из-за нее. По крайней мере, она на это надеялась, как надеялась и на то, что страсти Валеры в самое ближайшее время хоть как-то поутихнут.

– Зря надеешься, – сказала, как обрубила Инга, поддевая из колчана пеструю стрелу.

Стражи пыхтели и кряхтели, с первой минуты осознав, что то, что их командир скромно назвал упражнениями, было на самом деле чистым лиходейством в отношении к их накопленному за зиму жирку.

За ночь мороз прихватил расквашенную накануне грязь и под присмотром Клима и верной Лайлы весь человеческий ресурс Бастиона без поблажек и передышек брал снова и снова вершины мастерства. Ну, или пытался брать. Тут уж как было посмотреть.

Мира, решившая освоить стрельбу из лука, вместо арбалета, перезаряжать который порой на заданиях было слишком долго, а значит опасно, пожала плечами, давая понять, что надежда в ней умрет последней.

– Нет, ну, такое, конечно, возможно, – продолжила размышлять Инга, поигрывая все той же пестрой стрелой, которую готовилась подать Мире, – но только при условии, что Клим в свою очередь тоже перестанет задирать Валерку.

Мира резко отпустила тетиву, промазав по цели.

– Что ты имеешь в виду? – в недоумении спросила она.

– А то, моя дорогая Мира, что в любой драке, даже словесной, всегда участвуют двое, – усмехнулась Инга. – Ты просто слишком хорошего мнения о нашем командире и не замечаешь, что он не только отбивает выпады, но и частенько сам их делает, провоцируя Валеру.

Мира прищурилась, обдумывая ее слова, но так и не нашла в памяти ни единого случая, подтверждавшего утверждение подруги.

Стрельнув глазами Мире за спину, Инга весело подмигнула ей и, вручив стрелу, пошла к брату, развлекавшему себя висением на турнике.

Мира провела ее подозрительным взглядом и, все равно оставшись при своем мнение, вложила стрелу и натянула тетиву, прицеливаясь в соломенную голову чучела, служившего мишенью.

Стреляла она хорошо и его голова была усеяна торчавшими стрелами, количество которых пополнилось еще одной.

Она потянулась за новой стрелой, но Клим опередил ее.

– Не сидится тебе в замке, да?

– Не то, чтобы не сидится… – протянула Мира, вложив стрелу и натянув тетиву.

– Ты не правильно делаешь, – заметил Клим.

– Я же попадаю в цель.

Мира ослабила натяжение и в недоумении приопустила лук.

– Попадаешь, но, – Клим пристроился сзади, – не правильно держишь лук. Рука быстро устает? – Мира кивнула. – Вот! А когда нужно стрелять быстро и много, – он подставил свои руки под ее и, обхватив их, вместе с ней поднял лук, – при таком не правильном положении ты этого делать не сможешь.

Прикосновения командира покалывали кожу рук, а его дыхание щекотало ухо.

– Щекотно! – улыбнулась Мира, потерев ухо об его руку. Он был без пальто, и сквозь ткань рубашки чувствовалось тепло его тела.

Клим ответил смешком и кольнул ее еще и бородой.

– Плечи расслабь, – поучал он. – Так… Теперь вот так держи… Отлично! Натягивай! – Клим вместе с ней натянул тетиву. – Держи! Вот так… Чувствуешь? Руке легче удерживать, правда?

– Похоже на то, – ответила Мира, сражаясь с щекоткой и тем, что она чувствовала еще и его объемное хозяйство, прозванное Люсей паленом.

– Здесь тоже ослабь. – Клим погладил пальцем ту ее руку, что держала сам лук. – Прицелилась?

– Да.

– Стреляй!

Мира отпустила тетиву, но стрела, летевшая прямо в соломенную голову, так и не достигла цели, будучи сбитой железной стрелой, выпущенной Валерой из арбалета.

– Упс!

На лице его играла беззаботная улыбка, но в глазах цвета моря бушевали волны назревавшей бури.

Примечательно, что командир никоим образом не отреагировал на выходку Валеры и, продолжая прижиматься к Мире, абсолютно спокойно сказал подошедшей вместе с Валерой Инге:

– Инга, подай, пожалуйста, две стрелы. Я хочу показать Мире, как можно избежать подобных ситуаций.

Инга, одарив Миру выразительным взглядом, подала командиру стрелы.

Мира отошла, освободив для него место, и заворожено смотрела, как он вкладывал стрелы, принимал стойку и натягивал тетиву, казалось, целясь все в ту же соломенную голову, каменно игнорируя то, что Валера перезарядил арбалет.

– Смотри внимательно, – произнес он.

Зажав стрелы, как две кнопки, Клим размял шею и отпустил тетиву.

На первый взгляд могло показаться, что его стрелы вылетели одновременно, но это было не так. Неимоверно, но вылетела только первая, которую тут же сбил из арбалета Валера. Вторая же пестрая стрела, около секунды еще оставаясь в луке, проложила совсем иную траекторию и, пролетев сантиметрах в двух от головы Валеры, глубоко вошла в дерево за ним.

Инга восхищенно присвистнула.

– Видела, что я сделал? – невозмутимо спросил Клим у Миры, с открытым ртом приросшей к земле. – Давай, я покажу еще раз. Валер! – скомандовал он, вкладывая в лук еще две стрелы.

Валера с презрением в глазах сухо пожевал губами и перезарядил арбалет.

И как только Клим не боялся, что тот выстрелит в него? Мире вот стало как-то стремно, ведь сейчас она поняла, как заблуждалась по поводу командира и как была права Инга, по ходу, тоже задумавшаяся над тем, чтобы ее брат не выстрелил в командира.

Не хотела Мира, ох, не хотела, встревать между ними, но, не успев, как следует обдумать свой поступок, уже стояла так, чтобы закрывать собой Клима.

Если бы она могла видеть в тот момент глаза командира, то четко заметила бы их расплавленном серебре отблеск победы, но она видела лишь бурю в глазах Валеры.

– Excusez-moi³, но я вынужден откланяться, – елейно произнес последний, скривив губы в подобии очаровательно улыбки. Арбалет послушно нырнул в его браслеты. – Что-то меня подташнивает.

– Бывает, – невозмутимо ответил Клим. – Инга, заменишь брата?

– Конечно, – согласилась она, кинув выразительный взгляд на Миру.

Валера ушел, а Клим еще несколько раз продемонстрировал чудеса.

– Показать еще раз? – буднично справился он.

– Нет, спасибо, – ответила Мира, в упор посмотрев на командира. – Я поняла, в чем секрет этого фокуса.

На мгновение серебро в глазах Клима блеснуло сталью.

– Ну, хорошо. – Он передал лук ей. – Попрактикуешься сама или мне…

– Инги мне вполне достаточно, – сдержанно ответила Мира, выдерживая испытывающий взгляд командира.

– Тогда ладно, – сказал Клим, с достоинством проиграв гляделки. – Не забывай расслаблять плечи, – добавил он и ушел.

– Ну? – ухмыльнулась Инга, подождав пока командир отойдет на приличное расстояние. – Что я тебе говорила?!

Мира отвела взгляд от спины Клима, перенаправившего свое время и внимание на других. Услужливая память уже успела преподнести ей несколько подобных случаев, на первый и даже объективный взгляд вполне невинных и естественных для отношений между командиром и его воспитанницей, но теперь уже не казавшихся Мире такими уж невинными и не содержавшими в себе скрытых мотивов.

Валера был убежден, что Клим запал на нее и вот в таких, как оказалось имевших место инсценировках, он видел то, чего не видела Мира, хотя, уж если так было признаться, она тоже знала, что нравилась Климу.

Однако теперь, так сказать, прозрев, Миру покоробило не столько то, что командир оказался не таким идеальным, как она его считала, и проявил подленькое, чисто мужское нутро, да еще и вынудил ее стать на свою сторону, а то, что Валера, видевший в этом угрозу, как бы ставил под сомнение ее верность, будто она сама и поощряла Клима так себя вести, и не пресекала его действия.

А вот тут, как раз, и крылась ловушка, ведь Клим был командиром и наставником, все еще натаскивающим ее по многим вопросам, в некоторых из которых, увы и ах, требовалась его физическая, а порой даже слишком физическая, близость.

"Так вот скажите мне, как, КАК, КАК, – спрашивала себя Мира, бесцельно выпуская стрелы, куда глаза глядели, – следовало поступить теперь?"

Не могла же она сказать Климу, чтобы он ни при каких обстоятельствах не прикасался к ней, не подходил близко и так далее. Пускай Клим тоже был не прав, но она же не могла теперь повернуть все так, чтобы Валера мог спокойно перестать ревновать.

И вообще, на каком основании он, изменивший ей в свое время с соседкой, сделал вывод, что она поощряла Клима? Разве она хоть раз давала ему повод усомнится в себе? Разве не она должна была теперь не доверять ему, а не наоборот?

– Дерьмо! – выругалась себе под нос Мира, запутавшись пальцами в собственных волосах и споткнувшись на пороге замка.

– О, Мира! – ярче свеклы Фекла, выбежав из кухни, промчалась по залу, едва ли не влетев в Миру.

– Где горит? – с недовольством спросила последняя, не зная, что ее беспокоило больше – запутавшиеся в волосах пальцы или безумный взгляд подруги.

– Пока нигде, – запыхавшись, ответила Фекла, – но, если ты мне не поможешь, то гореть будет везде.

Мира украдкой взглянула в сторону кухни. Вот знала же она, что интернет Феклу до добра не доведет, а старую печь так тем более.

– Мира! Мирочка! – взмолилась тем временем Фекла, ошалело вращая глазами. – Помоги! У меня уже сил нет! Все заняты, помогать не хотят! Ты моя последняя надежда! – по-собачьи заглянув Мире в глаза, с жаром добавила она.

– Ладно, – согласилась Мира, хотя не имела особого желания прозябать на кухне. – Сейчас кое-что сделаю и приду к тебе.

Чуть не задушив Миру в благодарственных объятиях, Фекла умчалась обратно. Мира же, посетовав на свою доброту и заподозрив, что с той кухне она живой не выберется, поднялась к себе, настраиваясь на бурю, которую, как она думала, ей было не избежать.

Валера сидел на полу но, вместо ожидаемой бури, в глазах цвета моря было спокойно.

Сняв пальто и бросив его на стул, Мира присела рядом с ним на пол и устало опустила голову на кровать позади нее.

– Как потренировалась? – спросил он.

Мира повернулась к нему. Много чего она могла ответить ему и колкого, и острого, и ядовитого, но, наверное, права была Люся, когда говорила, что она слишком его любила и слишком многое ему спускала, и вместо слов, Мира просто встала, сняла сапоги, штаны и взялась за пуговицы на рубашке.

Валера удивленно вскинул на нее взгляд, но шаловливый огонек в нем уже разгорался. Раздевшись следом за Мирой, он плотоядно облизал губы.

Мира присела и взяла в рот возбужденный член, от первых же касаний языка налившийся еще большим желанием. Опытными ласками она провела его до самого конца, который был только началом.

– Нет, василек, – заскулил страж, безвольно рухнувший на кровать, – только не сверху! Я так долго не выдержу!

– Куда ты денешься?! – отрезала Мира и оседлала его, забыв про Феклу и обещание помочь ей.

Ужин прошел быстро и весьма скромно по обычным для Бастиона меркам. Командир загнал стражей настолько, что они даже есть не могли, что было очень показательно.

Едва переставляя ноги после тренировочного дня, стражи еле сидели на скамейках, мечтательно поглядывая на лестницу, до которой не знали, как доползти, чтобы попасть в спальни и, звездочками растянувшись прямо на полу, отрубиться.

Сам же командир, на спех поев, ушел по каким-то делам за пределы крепости. Мира, основательно переварив, как ужин, так и то, что он предстал перед ней несколько в ином свете, провела его взглядом.

Отчасти она, конечно, сама была виновата в том, что идеализировала его и вовремя не выставила разумных границ личного пространства, ведь то, что Климу она была обязана жизнью, не делало эти границы в принципе не нужными.

Однако, несмотря на его выходку и даже выходки, Мира не могла не признать, что границы между ними были и выставила их не она, а он потому, что все-таки был джентльменом в отличие от некоторых вонючек, оставивших ей отвратительный засос на шее и не только там, и преспокойно сваливших по своим делам.

– Фекла, прости, я немного задержалась… Фекла?!

Мира подбежала к подруге, перегнувшейся через окно и жадно вдыхавшей свежий воздух.

– Не могу… – проревела она, дрыгая ногами, пока Мира пыталась втащить ее обратно на кухню, по температуре вполне способной отбить лидерство у ада. – Не могу больше…

– Господи, Фекла! – Мира, которой все же удалось втащить подругу в помещение, поднесла к ней кувшин с водой. – Скажи, что не можешь. Я все-все сделаю!

То ли в шоке, то ли не в себя от радости Фекла вылила воду себе на голову и невидящими глазами посмотрела на Миру.

– Торт… Надо… крем… Это… коржи…

– Иди отдыхай! Я займусь! – заверила ее Мира, как-то и не вникнув в суть проблемы, кроме как той, что подруге просто необходимо было прилечь и остыть.

Спровадив Феклу из кухни, Мира пробежала глазами кухонное пространство, ни чем кроме длинного клочка туалетной бумаги с кучей корявых заметок, не выдавшее намерений поварешки.

– И чем она только занималась здесь весь день? – озадаченно пробормотала Мира. – Печку, что ли растапливала и только?

Ознакомившись с заметками на туалетной бумаге, Мира поняла, что в очередной раз проявив отзывчивость и доброту, ввязалась в очень скверное дело, так как Фекла, как оказалось, вовсе не шутила и не бредила, говоря про торт.

Торт. Торт. ТОРТ.

– Вот же… засада! – выругалась Мира.

Ну, и чего теперь было делать? Не идти же было к подруге, и говорить, что произошло недоразумение и ей срочно нужно куда-то… ммм… куда-то нужно было, короче?!

Напомнив себе про несчастную Феклу и то, что по жизни она не любила сдаваться, Мира закатила рукава рубашки и, соорудив на голове пучок, закрепила его лежавшим на столе карандашом.

Перечитав несколько раз рецепт торта и, оценив старую печь, для которой тем еще челленджем были котлеты и блины, Мира отметила про себя две вещи: во-первых, в рецепте было столько сахара, что одно место вероятнее всего у любого, кто его съест, слипнется после первого же кусочка; во-вторых, она сдохнет на той кухне.

Фекла, вторая по юности после Миры служительница братства, была на редкость запасливой девушкой, имевшей в своем кухонном арсенале такие продукты, что оставалось только гадать, откуда они могли взяться в построенной в обход цивилизации крепости, в которой не было даже приличного толчка. Но не это удивило Миру, решившую начать с крема, как наличие спелой и даже на вид сочной клубники, благоухавшей летом и солнцем в кладовой.

Даже, чтобы каждому стражу в крепости досталось по порционному кусочку торта, крема и коржей нужно было намеренно. Фекла же из соображений прожорливости своих коллег решила утроить пропорции, что еще больше убедило Миру, что живой с той кухни она не выйдет.

– Ну, и на фига ей тот торт сдался? – пробормотала она.

С горем пополам сварив в огромаднейшей кастрюле крем, Мира, едва не заработав себе геморрой, поставила ее на каменный пол остывать, замесила шоколадное тесто для коржей и, поставив выпекаться первый из огого-количества, перетерла клубнику.

С переменным успехом обжигая руки и чертыхаясь в адрес несправедливости бытия, Мира потеряла счет времени, а потом и вовсе перестала что-либо чувствовать, обмазывая перетертой клубникой и кремом уже остывшие коржи, которые она выкладывала на застеленный фольгой стол, стыкуя их один с другим, чтобы получился один большой прямоугольник.

– Мира?! Что… Что ты делаешь?

– А на что это похоже? – без выражения ответила она вопросом на вопрос, вскользь посмотрев на стоявшего в недоумении Клима.

– Зачем?.. – Командир удивленно пробежал глазами кучу грязной посуды, почти торт и свою потную и румяную протеже, больше напоминавшую робота, чем человека.

– Фекле плохо стало, – ответила Мира, отложив в сторону ложку для обмазки. На окне остывал еще один корж, а печь доводила до готовности уже последний. – Я согласилась ее подменить, – добавила она, смахнув со лба капельку пота.

Нереальное количество коржей и без того весь день горящая печь нагрели кухню до предела и даже открытое настежь окно не помогало.

Вооружившись двумя полотенцами, Мира подошла к печи, чтобы вытащить корж.

– Давай я. – Клим взял у нее полотенца и вытащил корж. – Куда поставить?

– Сюда.

Мира сняла с окна остывший корж, освободив место для того, что держал командир. Свой же она положила на стул и, поддев его лопаткой, уже опытно переложила на торт.

Подогнав его так, чтобы было ровно, Мира зачерпнула ложкой перетертую клубнику, подходившую насыщенным соком. И тут ее посетила любопытная мысль, а точнее догадка.

– Клим, у тебя день рождение?

Ну, конечно! Все сходилось! Клубника, шоколад, зашкаливающая сладость – все, как он любил.

Командир улыбнулся одними глазами цвета расплавленного серебра и потер бороду.

– Виновен, – признался он, поласкав слух своим приятным баритоном.

На румяном, лишенном от усталости всякого выражения, лице Миры не дрогнула ни одна мышца, но мысленно она покрыла Феклу самыми нецензурными словами, которые только знала.

Одно дело было поэкспериментировать на прожорливых стражах и совсем другое на командире. Мира хоть и старалась не ошибиться и ничего не испортить, но если Клим, сидя на толчке, будет поминать ее добрыми словами, то… А, как не крути, виновата будет она, а не Фекла, в чьем плохом самочувствии Мира теперь сильно сомневалась.

– Круто! – только и смогла выдавить она вслух, вернувшись к своему сладкому шедевру.

– Чем тебе еще помочь?

Клим снял пальто и, повесив его на свободный стул, закатил рукава рубашки.

– Если хочешь, – подумав, ответила Мира, чьи руки были сплошь покрыты волдырями, – можешь помыть посуду.

– Хорошо, – согласился командир и направился к мойке, на ходу сунув палец в крем.

– Брось! – Мира, в миг переключившаяся в режим боевой машины, грозно наставила на него ложку. – Брось крем на полотенце и с поднятыми руками отойди от кастрюли!

– Но… – Клим застыл на месте с пальцем в креме. – Это же мой… То есть для меня…

– Ничего не знаю! – отрезала Мира. – Я разрешила мыть посуду, а не вылизывать кастрюлю!

"Уже обещанную Апполонии!" – добавила она про себя, украдкой взглянув на мелькавшего за окном пегаса, ожидавшего свой сладкий подкуп.

– Есть, командир, – смешливо ответил Клим, но палец-таки облизал, за что был удостоен очень укоризненного взгляда со стороны своей протеже.

Дождавшись, когда Клим займется посудой, Мира, не выпуская из поля зрения столь желанную для него кастрюлю с кремом, проверила на удивление быстро остывший корж и быстренько перебросила его на торт.

– Мира! Моя ты спаси… – завыла вошедшая на кухню Фекла, но тут же осеклась, увидев повернувшегося к ней лицом командира. – Клим! – заискивающе пискнула она, втянув шею в плечи. – Ты уже вернулся?! Я думала тебя до завтра не будет. Вот… – Она кивнула на торт. – Решила тебе сюрприз сделать.

– Завтра уже наступило, – ответил ей Клим, невозмутимо, но при этом как-то угрожающе вытирая руки полотенцем. – А сюрприз… – Он задумчиво посмотрел на не въезжавшую в тему Миру, все еще колдовавшую над тортом. – Удался, – мягко добавил он, но все-таки для порядка погрозил ей тем самым пальцем, что был удостоен чести дегустировать заварной крем.

– Как хорошо! – немного расслабившись, сказала Фекла, стрельнув глазами в Миру. – Ну, ты иди. Дальше мы сами. Да, Мира?

Мира пожала плечами и облизала испачканные в креме пальцы. Она так устала, что ей уже было все равно что, куда и вообще, а под окном еще ожидала Апполония, которую она соблазнила кастрюлей с остатками крема.

Клим потер бороду и, на всякий случай еще раз погрозив пальцем Фекле, взял пальто и был таков.

– Мира! Мира! Ну, прости, что подставила себя! – виновато произнесла Фекла, заметив волдыри на руках подруги.

– Ну, хоть сейчас не врешь, – отметила Мира.

Перегнувшись через подоконник, она поставила кастрюлю перед пегасом.

– Командира так сложно… Нет, его вообще невозможно удивить, а я столько лет мечтала сделать ему сюрприз, – по-прежнему виновато пояснила Фекла.

– Напомнишь себе об этом, если ему вдруг станем плохо от моего торта, – буркнула в ответ Мира, взяв курс на выход.

– Даже если так, – Фекла преградила ей путь, нервно потирая ладони, – ему все равно будет приятно.

– Ага, – равнодушно сказала Мира, обходя нерадивую подругу.

– Мира, слушай… – Фекла снова не дала ей выйти. – А когда у тебя день рождения?

Мира вздохнула, и кисло посмотрела на волдыри на своих руках.

– Клим сказал, что завтра уже наступило, так что… Получается, сегодня.

У Феклы вытянулось лицо и округлились глаза.

– Мира… Мира, прости… Я не знала… Я… Прости! – кинула она уже в спину удалявшейся подруги.