Спустя час Лайлу привели в шатер к вождю Скорпионов. Девушка смотрела враждебно, а глаза пылали лютой ненавистью. Арсалану это совсем не понравилось, и он нахмурился.
– Оставьте нас, – приказал он.
Лайла проводила охрану взглядом и сглотнула. Быть наедине с этим мужчиной ей совсем не хотелось.
Арсалан тем временем не сводил с нее глаз. Девушка была облачена в традиционный наряд, который носили женщины в этих местах. Закрытое черное платье-халат с широкими рукавами, украшенное вышивкой и стразами. Тело девушки практически с ног до головы было прикрыто тканью, но воображение Арсалана уже вовсю работало, представляя себе каждый миллиметр того, что пока было закрыто его взору.
– Черный цвет – это как скрытая сексуальность. Некая таинственность, загадочность. Тебе хочется заглянуть под одежду, в попытке удостовериться, что это не сон, прикоснуться дабы понять, что да, твой объект желания более, чем реален, и он ближе, чем ты можешь себе представить.
– Зачем ты мне говоришь это?
– Затем, что это то, что я чувствую сейчас, Яа Амар. Ты распаляешь мое желание. Покрытая с ног до головы одеждой ты разжигаешь во мне огонь.
– Меня зовут Лайла!
– Лайла? – Арсалан несколько раз произнес это имя, смакуя его. – Красиво. Но это имя больше не твое, рабыня.
– Это имя мое, и всегда будет моим. Оно дано мне с рождения. И у тебя нет права забирать его у меня.
– Ты еще не поняла, Яа Амар. Здесь все мое. В том числе и ты. Полностью и без остатка.
Мужчина приблизился к девушке и зарылся пальцами в ее белоснежные волосы. Но девушка отшатнулась от него, как от прокаженного.
– Не прикасайся ко мне, варвар!
– Будет так, как я хочу. Добровольно или принудительно, но ты будешь моя, и только тебе решать, как это произойдет.
Лайла испуганно замерла. Она давно поняла, что выхода у нее нет. Но она не могла просто сесть и смиренно принять свою судьбу. Помощи здесь она ни от кого не получит, это понятно. Но может попробовать сбежать? Сегодня за ней целый день таскались охранники, но так же не будет каждый день. Или будет?
– Я ненавижу тебя!
– Мне и не нужна твоя любовь. Я привык быть один.
– Ты мне отвратителен!
– Может да, а может и нет, – Арсалан провел пальцами по нежной щеке Лайлы, затем ласкающими движениями коснулся ее маленького ушка, и наконец тыльной стороной ладони провел по шее, от чего у девушки непроизвольно по коже побежали мурашки, вызывая странную дрожь.
Она быстро пробормотала:
– Я всегда буду тебя ненавидеть.
– Пусть так.
Арсалан медленно начал расстегивать маленькие петельки на ее платье, обнажая кожу миллиметр за миллиметром. Лайла замерла. Она практически не дышала. Лишь ее грудь часто поднималась от волнения и страха. Глаза Лайлы широко раскрылись, а зрачки стали невероятно большими.
– Закрой глаза.
– Я ненавижу тебя.
– Да, я запомнил. А сейчас закрой глаза. Расслабься.
Легко сказать. Девушка дрожала всем телом. Неизвестность пугала. Ведь родители дома никогда толком не объясняли ей, что происходит между мужчиной и женщиной. Редкие разговоры с подругами об этом лишь раззадоривали фантазии. Она слышала, что это бывает приятным. Единственная подруга, которая успела выйти замуж, краснея от смущения говорила, что они занимаются этим каждую ночь, и она счастлива. Но что именно происходит. Что надо делать. И что конкретно ее ждет. Может и правда довериться этому варвару и расслабиться? Едва эта мысль поразила ее, как Арсалан взял Лайлу за подбородок и поднял ее лицо кверху. Когда он легонько коснулся пальцем ее щеки, девушка почувствовала, что сама непроизвольно наклонилась навстречу его прикосновениям.
Он нагнул голову, пока его рот не оказался рядом с ее ухом, его губы установили легкий, но напряженный контакт, и он снова прошептал:
– Твои глаза – это две перлы, увитые шелковым нитью. Они сияют ярче самых драгоценных камней, и их блеск способен ослепить сердца и души.
Никогда прежде Лайла не слышала ничего подобного. Мужчина говорил эти слова с легким акцентом. Но она прекрасно понимала суть. И ей импонировало то, что он пытается говорить на ее родном языке. Он ведь мог просто без разговоров швырнуть ее на кровать и сделать все, что захочет. Заковать в наручники. Морить голодом. Избить. Может он и правда не такой плохой. Нет, они похитители, варвары. Нельзя жить по таким законам, где девушки не имеют права на голос. Но ведь он ее не похищал. Он выкупил. Он спас. Господи, о чем она думает? Почему пытается оправдать?
Арсалан внимательно наблюдал за эмоциями, отражавшемися на лице девушки. Словно она всерьез о чем-то размышляла, а потом покорно сдалась, принимая свою судьбу.
Он легонько поцеловал её с улыбкой, изогнувшей его губы, а его пульс участился, когда он впервые почувствовал прикосновение её языка к своему. Она впустила его, откинув голову назад, как будто хотела всего, что он мог ей дать.
Считай, что половина дела сделана. Она доверилась ему, и он почувствовал в груди щемящую, но приятную боль. Как будто он теперь не вправе разочаровать ее. Еще утром, он так мечтал о том, чтобы получить разрядку и быстрее уйти от нее, а сегодня вечером все, что ему хочется, это видеть, как на ее лице удовольствие сменяется настоящим наслаждением. Дарить его ей. И слышать, как она кричит в его руках.
Арсалан запустил руки в её волосы, позволяя блестящим прядям щекотать свои руки, пока он неподвижно держал её голову для поцелуя. Лайла обняла его, прижимаясь к нему всем телом от груди до бёдер, её груди были мягкими и тёплыми на его коже.
Ему нужно было больше чувствовать её. Всю её. Арсалан пососал её нижнюю губу, вызвав у неё сладкий стон, прежде чем прервать поцелуй и продолжить работу с её пуговицами на платье. Они поддались легко, как он и предполагал, каждая издавала мягкий хлопок, который заставлял его член пульсировать сильнее, когда он быстро пробирался мимо её лифа к животу.
Тем временем ее одежда оказалась на полу. Холодный ветерок подул на ее тело, и девушка задрожала. Лайла прикрыла голую грудь руками и смущенно посмотрела в пол. Арсалан тут же подхватил девушку на руки и понес на огромную кровать. Он бережно, словно драгоценное сокровище, положил ее и навис над ней.
– Как живой каллиграфии, рожденной из ритма природы, ты словно мелодия, которая звучит в моем сердце.
Его тембр голоса вызывал сладкую истому. Лайла выдохнула, и ее тело начало расслабляться, помимо ее воли. Разум еще сдерживал чувства, но ощущения, которые она начинала испытывать шли в контрасте, вызывая странную смесь ненависти и желания, которое только начинало рождаться в чертогах ее сознания.
Арсалан наклонился к девушке и лизнул ее шею. На вкус она была слаще, чем мед и финики, хотя едва ли это было возможным. Но факт остается фактом. Он едва и не впился зубами, сдерживаясь, чтобы не испугать и не причинить вреда.
Его сердце застучало как барабан, когда он увидел её грудь в лунном свете. Сиськи были высокими и круглыми, с розовыми сосками того же оттенка, что и её щеки, когда она краснела. Ещё больше веснушек рассыпалось по её груди. Чертовски неотразимая. Арсалан прижал её к кровати и покрыл нежными поцелуями её грудь, пробуя на вкус. Она была невероятной, лакомый кусочек, которым не хочется делиться, а её кожа на его языке была как шёлк. Тело Лайлы покрылось испариной, а с губ срывались еле слышные стоны, почти неуловимые немые, но то, что девушка все сильнее начинала реагировать на его ласки, даже против своей воли, приносило Арсалану какое-то особое удовлетворение.
Волна тёмного удовольствия прокатилась по мужчине, когда он представил, что подумали бы остальные мужчины в лагере, если бы увидели её обнажённой и великолепной в лунном свете, её кремовые изгибы, достаточно аппетитные, чтобы их съесть. Но тут же ощутил, как по венам пробежала чистая ярость. Нет, это только его маленькая драгоценность. Светлый бриллиант. Никто и никогда даже близко не подойдет к ней.
– Ты словно запретный фрукт Эдема, кусок сладости, который можно пробовать только с закрытыми глазами, чтобы окунуться в мир вкуса и наслаждения.
Его слова, как мантра, действовали на Лайлу гипнотически. Все в этом мужчине действовало на нее самым магическим образом. Завораживало, дурманило. Может ей что-то подсыпали в чай, пронеслось в ее голове быстрой мыслью, и тут же растворилось в смеси ощущений. Девушка выгнула поясницу, когда Арсалан покрыл нежными поцелуями ее животик, а его рука параллельно опустилась вниз и начала ласкать лепестки губ, поглаживать, будто бы успокаивая, не торопясь, чуть-чуть раздвигая их и так же медленно приближаясь к бутону плоти.
– Твои губы – это карминовые розы, нежно целующие поверхность моего мира, словно они хотят рассказать мне о более красивых цветах.
Его сексуальный шепот, в этой тишине ночи, нежные поцелуи, и долгие томительные ласки сделали свое дело. Ее тело жаждало его на уровне первобытных инстинктов. Когда в попытке противостояния разума и эмоций, побеждает второе. Сопротивление бесполезно. Влечение сильнее. Жажда познать все, что этот мужчина может ей дать превысила все мыслимые законы логики.
Большой палец мужской ладони опустился и раздвинул нежную плоть. Остановился, словно задумался и, помедлив немного, стал описывать круги. Лайла закинула голову наверх и застонала.
Какая-то теплая волна поднялась по ее ногам, раздвинула колени – именно там находился как бы центр всех этих непонятных пока содроганий, – неумолимо заставляя трепетать ее бедра и всю ее дрожать как от озноба. Ее гладкий лобок так отчетливо выделялся внизу живота, и в нем было столько кричащей женственности. Ничто на свете не могло быть более красивым и более зовущим в любви. Отсутствие волос лишало таинственности расселину, ведущую в глубины тела. Она была открыта взору и влекла погрузиться в темную влажную глубину.
Арсалан припал губами к ее маленький бутону плоти, который моментально напрягся под его нежным, но настойчивым прикосновением. Его язык трепетал, как стрекоза над цветком. Стон девушки превратился в крик. Бедра раскрылись и снова сжались, непроизвольно прижимая голову мужчины к себе, удерживая ее словно в тисках. Она кричала долго и громко и, наконец, затихла, и, еле переводя дыхание, открыла глаза.
– Мы еще не закончили, Яа Амар.
Когда Арсалан начал медленно входить в узкую влажную дырочку, Лайла вновь замерла, как перед надвигающейся опасностью. Ее тело напряглось помимо ее воли, и даже после пережитого оргазма, ей было безумно страшно от неизвестности. Мышцы ее сжались в ожидании.
Арсалан прижал руку к ее набухшему клитору и стал ласково поглаживать его. Лайла тяжело задышала, и ее тело начало расслабляться, принимая в себя мужской орган. Шаг за шагом, Арсалан, стиснув зубы, входил в нее, боясь причинить ей боль. Ему по максимуму хотелось избежать этого. Он сам не знал почему для него это было так важно. Он понимал, что совсем боли избежать не удастся, но все же хотел облегчить эту пытку.
Он замедлился на секунду, его пальцы вновь погладили ее клитор, вызывая у девушки сладостный стон. И после, он резко продвинулся вперед, прорывая ее тонкую перегородку своим членом. Лайла вскрикнула, но ее тело, еще находящееся во власти пережитого не так давно удовольствия легко приняло в себя чужеродный орган. Лайла почувствовала, как растягиваются стенки влагалища внутри, даря невероятное наслаждение наполненности. Ее мышцы туго обхватили мужчину, что он и сам не смог сдержать стон, отдаваясь чувствам, погружаясь в сладкую тесноту, еле сдерживаясь, чтобы не излиться и продлить ощущение блаженства.
Когда Арсалан начал медленно двигаться, Лайла вдруг почувствовала, как по ее телу пробежали первые волны. Они накатывали друг за другом пластами, переливаясь из одной лавины в другую, каждая из которых была все мощнее и продолжительнее предыдущей. Пока в какой-то момент, оказавшись на высоком гребне, она не почувствовала, как последний девятый вал накатывает сокрушительно, унося с собой в бездну все остатки сознания, и она снова закричала громко, извиваясь всем телом, дрожа от неконтролируемых чувств, рассыпаясь на миллионы брызг. Она утянула его за собой на ментальном уровне, когда ее наслаждение стало его собственным, и он, как без кожного покрова, содрогаясь, впитыл в себя эти стоны. Слизал с ее губ крики, слезы, каждый вздох.