В прозрачном воздухе пустыни, во тьме, царившей на земле – на сотни километров вокруг ни единого огонька, – создавалось впечатление, что звезды спускаются и падают, чуть ли не касаясь песка, и Арсалан-Аль-Хасиб часто протягивал руку, словно и впрямь мог коснуться мигающих огней кончиками пальцев.
Темнота окутывала пустыню уже в 5 вечера, и многие из его племени уже разбрелись по своим шатрам. Некоторые еще сидели у костра, занимаясь своими делами.
Пустыня Алахар была великолепна в любое время суток, в любое время года. Она имела свои оттенки, каждый из которых был по своему уникален. Арсалан любил их все.
В зависимости от времени суток, природный цвет пустыни менялся – от белого до красного, от красного до черного. Когда наступал вечер, как сейчас, закатные лучи солнца придали белым песчаным образованиям золотой оттенок, а пейзажи вокруг могли бы смутить даже самого циничного чужестранца, не привыкшего лицезреть раньше подобную красоту. Складывалось впечатление, будто попадаешь в иной мир, на иную планету. Вечером пустыня Алахар темнела и становилась черной. На рассвете, когда светило озаряло своим светом пески, казалось, что на барханах лежит снег. Утром пустыня напоминала ледяные белоснежные айсберги. Такие же сияющие и светлые, словно волосы новой наложницы. Арсалан вспомнил их мягкость. Ему вновь захотелось потрогать их, зарыться в них лицом и вдыхать их аромат. Вожделение к этой девушке не поддавалось никакой логике. Она была совсем другая. И дело было не только в экзотической внешности, но и в ее храктере. В пустыне все кочевники были спокойными и уравновешанными. Здесь жизнь текла размеренно, а время текло в замедленном темпе. Девушка же была импульсивна и эмоциональна. Арсалан не заметил, как на его лице постепенно появилась улыбка, когда он вспомнил, как она закуталась в свое покрывало. Но перед этим, за первые доли секунд, он все же успел увидеть, как совершенно ее тело. Так, надо будет распорядиться, чтобы ей завтра на базаре купили всю подходящую одежду. Он не хочет, чтобы солнце опалило ее нежную кожу.
Надо как можно скорее оказаться с ней в одной постели. Он ни о чем другом не может думать. Никогда нельзя допускать, чтобы твои мысли вращались вокруг женщины. Особенно не тогда, когда ты вождь, и отвечаешь за жизни других людей, тех, кто тебе доверяет. Как можно скорее овладеть этой девушкой, а после выкинуть ее из головы навсегда.
Арсалан-Аль-Хасиб еще долгое время стоял наедине со своими мыслями, а затем не спеша спустился вниз, чтобы в последний раз взглянуть на скотину, на лагерь и удалиться на покой, убедившись в том, что его маленькому миру не угрожают ни голодные гиены, ни хитрые шакалы.
У входа в свой шатер, самый большой и удобный в лагере, он на несколько мгновений останавливался и прислушивался. Если не завывал ветер, тишина становилась такой плотной, что даже давила на уши.
Но он привык доверять своей интуиции, а она ему говорила, что сегодня можно спать спокойно.
– Я скучала, – мужчина почувствовал, как сзади женские руки обняли его за шею. По аромату терпкого горьковато-сладкого меда и ванильно-амбровых нот он узнал свою постоянную наложницу Роксалану.
– Не сегодня, – Вождь Скорпионов убрал ее руки с шеи.
– Но почему? Ты никогда мне не отказывал.
Женщина была сбита с толку, так как Арсалан имел хороший аппетит на секс. Он был выносливым темпераментным любовником с хорошей эрекцией и большим членом. Она мечтала, что когда-нибудь он сделает ее своей женой, и старалась сделать все, что могла ради достижения своей цели. И сейчас, она, как женщина, интуитивно чувствовала подвох.
– Я купил на рынке новую наложницу.
Роксалана почувствовала удар под дых. Да, такого она не ожидала. Ну что ж, Арсалан периодически брал себе новых девушек, но никто из них не задерживался в его постели более, чем на две недели. Так что и этот раз не будет исключением.
Она постаралась сохранить невозмутимый спокойный вид.
– Ладно, я подожду, пока ты наиграешься с новой игрушкой и снова придешь ко мне, – замурлыкала Роксалана.
Мужчина пожал плечами. Раньше его наложница вызывала в нем сильное сексуальное желание. Сейчас же, он, глядя на нее, он не чувствовал ничего.
– Иди к себе, Роксалана. Я не нуждаюсь в твоем обществе.
Женщина почувствовала гнев. Она красивая, сексуальная, и он смеет вот так просто пренебрегать ею? Да стоит только ей захотеть, любой мужчина будет у ее ног. Любой, только не Арсалан, сказал ее внутренний голос. И этот факт очень сильно задевал ее женское эго. Ладно, она отступит, чтобы потом сделать свой ход. Чуть позже. А пока, скрепя зубами от бессильной злости, Роксалана отправилась к себе в шатер.