Арчи мчался во дворец быстрее, чем в прошлый раз. Он был уверен, что новость уже дошла до короля, и совет не заставит себя долго ждать. Поэтому принц на скаку выпил эликсир и решил не тратить время на то, чтобы переодеваться в лесу. Он сразу же побежал во дворец.
Арчи, в чём был, ворвался в конференц-зал. На него бросили удивлённые взгляды, но не более. Даже король Людовиг практически не отреагировал на странный наряд сына.
Оказывается, всем собравшимся уже поведали о взрыве на море. Рыбаки, добравшиеся до дворца, лично рассказали королю, что стряслось на побережье.
– У нас есть ряд проблем, – сухо начал Людовиг. По его голосу и манере речи было невозможно понять, насколько он был больным и уставшим. Лишь по общему внешнему виду. – Начну со следствия взрыва. На побережье между Эндлендом и Аисрондом уничтожена вся рыба. Это может вызвать некоторые продовольственные и торговые затруднения. Но, как вы все прекрасно понимаете, это не самое страшное, с чем мы столкнулись.
– Что-то угрожает нашим государствам, – взволнованно высказался король Аисронда. Его лоб блестел от пота, всё его толстое испуганное лицо было покрыто испариной.
Умирающий король Эндленда явно был спокойнее и рассудительнее. Он произнёс:
– Вы правы, Эдуард, страшнее всего – причина взрыва. Нам срочно нужно её выявить.
– Это совершенно точно был драконий огонь, – произнёс Нефилим Ноктурн, придворный маг Эндленда. Он стоял по правую руку от сидевшего короля.
– Почему вы так считаете? – спросил его Эдуард V.
– Сами подумайте, даже при большом пожаре не может быть такого взрыва, чтобы из-за его жара нагрелась морская вода, и погибла вся живность. Такое случалось уже однажды.
– Во Всемирную войну, – прошептал король Аисронда.
– Именно, – кивнул Нефилим. – Но это вряд ли были драконы. Иначе бы их увидели в воздухе. На побережье было очень много моряков. Некоторые видели корабль, но не придали ему большого значения. Я думаю, что на корабле было хранилище драконьего огня, которое либо случайно, либо специально разбили, и случилось то, что случилось.
– Если это было сделано не случайно, то стоит обсудить, какая же была цель, – сказал Эдуард V. Он был невероятно напуган.
– Блекория решила напасть с моря, – тут же проговорил Людовиг ледяным тоном. Он, казалось, относился к произошедшему, как всего лишь к очередной проблеме на повестке дня. – Причём на две страны сразу. Не даром взрыв произошёл на море возле побережий Эндленда и Аисронда. Но это лишь один из возможных вариантов.
– Значит, нужно срочно понять, как произошёл взрыв, – проговорил Эдуард V.
– Это во-первых, – кивнул Людовиг. – Маги Эндленда и Аисронда займутся этим без промедлений.
Людовиг слегка откашлялся, тяжело вздохнул, но продолжил говорить. Речь его была медленной, но разборчивой. Было видно, что он плохо себя чувствует, но этикет не позволял ему дать слабину.
– Во-вторых, нужно усилить охрану наших хранилищ драконьего огня, а также на побережьях. Необходимо проверять каждый корабль и не спускать глаз с горизонта. В-третьих, всех рыбаков с того побережья надо обеспечить работой либо на другом конце страны, либо предложить им рыбачить в реках. И, наконец, проверить наличие драконов поблизости. Мы должны убедиться, что опасность исходит не от них.
Все согласно закивали. И Эдуард V тоже, будто бы он был не королём другой страны, а подданный Эндленда.
Каждый получил свои указания. После поклонов и слов прощания, все вышли из конференц-зала, кроме Людовига и принца Арчибальда, которому приказано было остаться.
Арчи подошёл к отцу и смиренно склонил голову. Король смотрел на него так, словно хотел зачитать ему смертный приговор.
– От тебя несёт, как от пивной бочки, – проговорил Людовиг стальным тоном. – Чем ты занимался вообще? И почему не оделся, как подобает?
– Я не успел, новость застала меня врасплох, – произнёс Арчи, с силой заламывая пальцы рук за спиной.
– Понятно, как обычно, – сурово ответил король. – Ты хоть понял, о чём тут шла речь?
Арчи только открыл рот, чтобы что-то сказать, но король не дал ему вымолвить ни слова.
– Конечно, не понял. Тебе же наплевать и на корону, и на государство. Ты никогда не будешь таким, как Эдмунд. Ты не король, а так, – Людовиг небрежно махнул рукой. – Иди к себе, я не желаю больше видеть твоего неуважения.
Арчи чувствовал, как внутри кипит ненависть. Он ненавидел отца, ему хотелось заорать на него, заткнуть, сказать, что он не прав. Он не Эдмунд, но он не хуже. Он не может быть плохим только потому, что он не Эдмунд.
Но Арчи молчал и кусал щёку изнутри. Он не смел перечить отцу, это было опасно. Он посмел лишь раз, и теперь он имеет то, что имеет.
Арчи поспешил выйти в коридор, ему не хотелось больше видеть отца. Мысленно проклиная его, принц вышел за дверь и тут же натолкнулся на Нефилима. Маг, облачённый в тёмную мантию в пол, сделанную из странного материала, который будто бы переливался на свету, отчего мантия казалась жидкой, стоял прямо перед Арчибальдом. Нефилим уважительно поклонился, но Арчи не удостоил его ни знаком внимания. Он продолжал злиться на отца, поэтому молча ушёл вперёд по коридору. Но принц не переставал чувствовать на себе взгляд мага и обернулся, чтобы проверить. Нефилим тут же отвёл взгляд, который был пристальным, как у хищника. Арчи это очень не понравилось.
В помещении было очень темно. Лишь в самом центре стоял небольшой круглый столик, на котором было два причудливых канделябра, похожих на вьющиеся ветви кустарников. В них были воткнуты магические кристаллы, которые давали мягкий тёплый свет. Они освещали картину на мольберте. Рядом стоял мужчина в королевском облачении. Его пальцы, на которых сияли тяжёлые перстни с драгоценными камнями, держали кисть. Этой кистью он проводил по холсту. Каждый штрих он делал медленно, с наслаждением.
– Значит, господин Муэра, – сладостно протянул мужчина. – Вы говорите, что взрыв удался.
– Да, ваше величество, – ответил маг. Король увидел слабое движение в темноте, вероятно, его придворный маг поклонился. – Взрыв нагрел морские воды и уничтожил всё живое в них. Вся рыба всплыла.
– Сильный, однако взрыв, – ответил король задумчиво. – Всё-таки в следующий раз надо слегка слабее. Я же не хочу портить свои будущие земли.
– Это был эксперимент, ваше величество, – тяжело сглатывая, ответил маг. – В следующий раз мы будем больше подготовлены.
– Всё хорошо, господин Муэра, не беспокойтесь, – проговорил король. – Вы не знаете, а люди пострадали?
– Нет, из людей все остались живы, ваше величество.
– Плохо, – произнёс король и сделал резкий штрих. – Но всё ещё впереди. Да, всё впереди.
Теперь они стояли молча. Король задумчиво смотрел на свою работу, а его придворный маг ожидал дальнейших приказаний.
– Можете идти, господин Муэра, – отпустил его король, наконец. – Спасибо за хорошую работу.
Маг поклонился и ушёл. Король всё любовался холстом. На нём была изображена высоченная башня, стоявшая в центре всех земель. И наверху этой башни стоял король в сверкающей короне и с огромным тяжёлым скипетром. И свет от короны и скипетра лился на все земли, лежавшие под башней.
Этот король всегда мечтал о власти. Родившись третьим сыном, он не мог её получить. Но он был умён и хитёр. Когда начал править старший брат, он, третий, всегда давал ему советы, как действовать. В итоге, эти советы привели к тому, что против короля восстали, требуя заменить его или даже саму династию. Старшего убили во время бунта.
Второй брат никогда не мыслил себя королём. Он взошёл на престол и был потерян, как ему правильно действовать. Очень много нервничал, а от этого болел. Тогда младший брат стал пользоваться этим. Каждый раз он доводил второго до переживаний, убеждая, насколько всё плохо вокруг и расплетая россказни, что и его хотят убить в его же собственных покоях. Новый король славился своей нервозностью, поэтому, когда он перепил лекарственной настойки и умер, никто не удивился.
На престол взошёл третий брат. Его мечта сбылась, но теперь ему хотелось большего. Ему нужно было сделаться королём всех земель, что были. Учитывая, что он знал, как будет лучше для его государства. Он знал, чего он хочет получить, и что на самом деле в настоящее время является символом власти.
Король всегда любил ставить себе трудновыполнимые цели. Но зато какое удовольствие испытывал, когда получал то, что хотел. Это чувство напоминало чувство творца, закончившего свою работу. И с благоговением любующегося своим холстом.