«Пьяная роза» встретила Гварда едким запахом пота, удушливым полумраком и несмолкающим гулом. Он ворвался туда так, словно за ним гнались разбойники. В трактире было более людно, чем в прошлый раз, целая толпа стояла в центре, а барды, сидевшие на своих местах, настраивали лютни. Ещё появились какие-то новые музыканты с барабанами и дудками.
Гвард хотел протолкнуться через людей и подойти к Эде, которую он увидел краем глаза. Она сидела за столом и со скучающим видом крутила монету. Иногда оглядывалась на дверь и в конце концов тоже заметила своего нового друга. Гвард уже начал протискиваться, как один из бардов во весь голос крикнул:
– Хэй!
И тут же толпа хаотично задвигалась под громкую музыку и задорное пение голосистого музыканта. Гвард почувствовал себя так, словно попал в жёрнов. Его смяли со всех сторон, и то сжимали между мягких тел, то выплёвывали, чтобы следующая кучка людей зажевала его вновь.
А затем его вдруг схватили за руки и потащили куда-то, Гвард кое-как успевал переставлять ноги. Оказывается, толпа образовала огромный хоровод и с бешеным темпом водила его в центре трактира. В этой суматохе было трудно осознать, что произошло, и как он стал частью плясок. Но Гвард ясно ощутил, как в его руке вместо толстой и влажной оказалась маленькая и тёплая ладонь. Он взглянул вправо и увидел рядом Эду. Она широко улыбалась, и в глазах её снова было озорство.
Гвард и Эда смотрели друг на друга так радостно, словно старые знакомые. Они не успели сказать и слова, как толпа вновь бросила их в водоворот плясок.
Эда схватила Гварда под руку, и они заскакали по кругу, вприпрыжку меняясь сторонами. Рядом вприсядку двигались мужики. Как птицы крыльями, цветастыми юбками размахивали женщины. Танцы будто бы рвались изнутри, тело подчинялось лишь мелодии.
Эда с руками на боках отбивала ногами ритм, пока Гвард неловко топал и хлопал. Их снова втянуло в хоровод. Смеясь, они смотрели друг другу в лица. Еле-еле поспевали передвигать ноги в общей какофонии, но не прекращали переглядываться.
– Ты танцуешь, как медведь! – захохотала Эда.
– Ах, как медведь!
И когда песня вновь начала ускоряться, Гвард подхватил Эду, как принцессу и закружился в неведомом для неё танце. Он кружился, умело выделывая сложнейшие па. Она неловко скакала рядышком. Гвард прижимал Эду к себе и ловил себя на мысли, что раньше, танцуя с девушками, он не обращал на них никакого внимания, они просто были его партнёршами в танце. Но сейчас он ощущал приятный запах от разгорячённой шеи Эды, такой пряный и сладковатый, запах её волос, слышал её сбивчивое дыхание и настоящий звонкий смех и прижимал её к себе сильнее, чем того требовал танец. Гвард не мог осознать, что с ним происходит, но понимал, что он почувствовал нечто новое, что вызывало в нём только самые приятные эмоции.
Мелодия смолкла, песни прекратились. Люди снова стали рассаживаться за столы. Гвард и Эда сели туда же, где они сидели в день своего знакомства.
– Ладно, должна признать, что ты неплохо танцуешь, – усмехнулась Эда. – Свои эти причудливые танцы. Тебя что, во дворце воспитывали?
Гвард натянуто улыбнулся в ответ. Ему не хотелось ни врать, ни говорить правду. Поэтому он подозвал проходившего мимо трактирщика и попросил принести им четыре кружки пива.
– Сомневаюсь, что я смогу тебе отдать за пиво, – проговорила Эда серьёзно.
– Отдать? – не понял Гвард. – Зачем? Ты девушка, я просто хочу тебя угостить.
Эда неопределённо хмыкнула.
– В этом заведении если мужик угощает девушку, то это обычно не просто так, – пожала плечами она.
– Неужели, я похож на одного из них?
Гвард кивнул в сторону огромных бородатых мужиков, на коленях которых сидело по дамочке. Мужики с силой ставили кружки на стол, вытирали рукавом губы и смачно рыгали и смеялись над этими звуками.
– Нет, – хохотнула Эда и с отвращением поморщилась. Потом с улыбкой взглянула на Гварда. – Ты вообще чудной. Придвигаешь мне стул, танцуешь чудаковатые танцы, монетами звенишь направо и налево. Ты из богатых что ли?
– Может, и из богатых, – пожал плечами Гвард, не желая развивать эту тему.
Тем временем, принесли пиво. Придвинув кружку к себе, Гвард произнёс:
– Ты ведь тоже… хм, чудная, – сказал он на манер Эды. – Мне ещё не доводилось видеть девушек в штанах.
– И ты туда же, – Эда закатила глаза и сделала пару глотков пива. Затем отставила кружку, положила руки на стол и легонько потянулась торсом вперёд. – Ты, как мои односельчане, которые косо на меня смотрят только потому, что я юбку не ношу.
Эда выждала пару секунд, а потом продолжила:
– Моя мать умерла, когда я была маленькой, и с детства соседка готовила меня к тому, чтобы я умела прясть, вязать, стряпать, мыть полы, стирать и заниматься всем тем, чем женщина должна заниматься. Но, понимаешь, это было мне чуждо. Нет, я любила трудиться и всегда хотела быть полезной. Просто у меня всегда было столько энергии, что за пряжей и вязанием было не усидеть. Когда я подросла, у меня появились друзья. Мы с ними пробовали охотиться, пасли коз и овец. Их поощряли, а меня ругали. Хотя, я делала всё намного лучше, правда. Помню, как я поймала в силки трёх зайцев, а мой друг всего-навсего одного. Так, его хвалили, знаешь, как? А меня отправили этих зайцев запекать и то, сказали, что могла и лучше приготовить, если бы чаще у печи стояла. И ладно, если бы все в деревне эту чепуху говорили, кроме отца и братьев. Что ты думаешь, они на стороне односельчан.
Гвард внимательно слушал и не смел перебивать. Эда продолжала:
– Вот я и решила, что мне наплевать на эти их устои. Не могу я делать то, от чего меня воротит. Вот и оделась в штаны и жилетку. И не шью и полы мою, а дрова колю, грядки копаю и на охоту хожу. Это мне ближе, понимаешь?
Гвард понимал. Он вдруг почувствовал родство с этой девушкой. Конечно, он не имел представления, как копают грядки и тяжело ли колоть дрова, но ему было знакомо ощущать себя не на своём месте.
– Когда мы с друзьями подросли, они от меня отвернулись. Поняли, что я не похожа на других девок из села, да и родители их мною всегда недовольны были. Вот и перестали общаться. Я и прослыла местной чудачкой.
Эда горько хмыкнула и сделала несколько больших глотков из кружки. Гвард и забыл про своё пиво. Он размышлял над сказанными Эдой словами. Ему вдруг показалось, что он нашёл то, что искал. Того, кто его поймёт.
– Знаешь, – сказал он, глядя на Эду. – Ты ведь не одна такая.
Эда вопросительно наклонила голову набок.
– Мой отец хочет, чтобы я… – Гвард задумался, как бы ему лучше замаскировать ложь за правдой. – Перенял его дело. Но мне даже думать об этом невыносимо, я не хочу заниматься тем, чем он. Я бы выбрал другую судьбу, но у меня нет выбора.
И Гвард тяжело выдохнул. Казалось, ему стало легче просто потому, что он выговорился. И потому, что его поняли.
– Может, выпьем за то, чтобы мы наконец почувствовали себя на своём месте? – спросила Эда, поднимая кружку. Она ободряюще улыбнулась.
– И с теми людьми, – кивнул Гвард.
Они чокнулись и выпили. Вдруг Гвард вспомнил о том, о чём хотел спросить, как только зашёл в трактир. Но танцы и душевные разговоры заставили мысль вылететь из головы. Он достал нож и положил его на стол.
– Пригодился? – спросила Эда, кивая на клинок.
– Нет, – признался Гвард, а потом немного перегнулся через стол и зашептал. – Этот нож показался мне странным. Я его разглядывал и случайно порезался. И он засветился от моей крови.
Эда посмотрела на него с таким изумлением, которое было на грани испуга.
– Засветился от твоей крови? – спросила она еле слышным шёпотом. – Не может быть.
Гвард удивлённо нахмурился. Он хотел задать ещё кучу вопросов, но вдруг произошло нечто странное. Какой-то худощавый мужчина отошёл от стола, где трактирщик разливал пиво по кружкам, и встал в самом центре трактира. Было видно, что он ещё молод, но кожа его была смуглой и сухой, словно он постоянно был под солнцем и ветром.
– Всем желаю приятного вечера! – воскликнул он и поднял кружку.
Все вмиг обратили на него внимание. Гвард и Эда тоже отвлеклись от своего разговора и взглянули на молодого человека.
– Я поведаю вам нечто необыкновенное и в то же время страшное. Грядут перемены и боюсь, что роковые, – громогласно заявил молодой человек. – Скоро, а возможно прямо сейчас, сам король узнает, что произошло. Но знать должны все.
Гвард почувствовал, как его ладони взмокли. Он ощущал, как пиво предательски размягчает его мысли, но пытался собраться и слушать очень внимательно.
– Тут всегда так? – спросил он Эду, выпрямившись на стуле. – Я имею в виду сплетни и какие-то рассказы.
– Конечно, – кивнула она, пытаясь скрыть тревогу и слегка улыбнуться. – Там, где много народу, больше шансов узнать что-то новое.
Они стали ждать, пока молодой человек продолжит. Он же в свою очередь окинул взглядом всех в трактире, чтобы убедиться, что его слушают, сделал глоток пива, чтобы смочить горло и продолжил.
– Я моряк! И пару дней назад в водах, которые смотрят и на Аисронд, и на Эндленд случилось очень странное извержение. Прямо на воде, хотя многие моряки утверждают, что там стояло несколько кораблей, огненная волна поднялась в воздух! Мы только ахнуть успели, как вода под нами вздрогнула, да так сильно, что корабль качнуло, и мы все с ног повалились. И тут же тишина наступила. А потом мы воду потрогали, а она тёплая, будто её в котелке нагрели. А дальше и вовсе вся рыба, как сам видел, мёртвая всплыла.
По трактиру тут же побежал шёпот. Все изумлённо вздыхали, и чаще всего слышалось: «Не может быть!»
– И что же это было? – громко спросил краснолицый мужик.
– Врать не буду, мы не знаем. И гадать боимся, – честно ответил моряк. – Все, кто в море был, на берег сошёл. Мы сразу в столицу помчались. Только сегодня добрались. Я к королю не пошёл, так что пока знать не знаю, как дела обстоят. Но одно известно точно, надо готовиться к худшему.
Эда махом допила пиво из кружки. Гварду показалось, что история моряка ещё больше взволновала её. А потом она перегнулась через стол и шепнула:
– Пойдём на воздух?
Гвард по глазам понял, что Эда хочет ему что-то сказать. Поэтому они вышли на улицу, где уже царил мрак, и только звёзды и луна старательно давали людям освещение. Гвард и Эда не спешили идти к конюшне, они просто встали чуть поодаль от трактира. Они хорошо видели друг друга, ведь из окошек лился какой-никакой, но свет.
– Гвард, – шёпотом обратилась Эда. Её руки сжали бицепс Гварда, и вся она доверительно приблизилась к нему. – До богатых сведения доходят раньше. Если что вызнаешь от отца или своих знакомых, расскажи мне! Молю, расскажи мне непременно.
Гвард в изумлении изучал лицо Эды. Её взгляд был слегка затуманен, это коварство хмеля, но на лице явно были возбуждение и любопытство. Высоко поднятые брови и приоткрытый рот говорили об этом.
– Хорошо, я расскажу тебе, – согласно кивнул Гвард.
– Я почти уверена, что этот огонь – драконий, – также шёпотом проговорила она. – Только вулканы и драконы могут выбрасывать в воздух огонь. Но никакого вулкана в воде быть не может, правильно?
Гвард медленно кивнул.
– Так, а что с ножом? – спросил он нетерпеливо. – Почему он светится?
Эда задумчиво опустила взгляд, а потом вновь подняла его на друга.
– Не знаю, – она покачала головой. – Я этот нож давным-давно нашла в лесу. Для меня он тоже таинственный.
Гвард с подозрением посмотрел на Эду. Ему казалось, что она врала. Но с другой стороны, они знакомы не так давно, чтобы она выкладывала ему всю правду.
– Не хочешь завтра съездить к морю и посмотреть, что там произошло? – вдруг спросил Гвард. Ему вдруг сделалось не по себе от мысли, что же это может быть. Но в отличие от Эды он не думал, что это драконы. Ему казалось, что дело в Пятилетней войне.
– Давай. Может, в полдень? – спросила она.
– Договорились, – ответил Гвард и протянул Эде нож. – Возьми. Правда, я снова не взял с собой оружие. Но мне недалеко ехать.
– Гвард! – вдруг воскликнула она. – В следующий раз бери с собой клинок обязательно! Ты, что, не понимаешь, что ночью в лесу может произойти, что угодно.
Гвард лишь пожал плечами.
– Так, нож я не возьму, отдашь завтра, – серьёзно заявила она. – Только… только пообещай, что никому про него не расскажешь. Хорошо?
– Обещаю, – ответил Гвард, мысленно радуясь, что снова сможет посмотреть на чудеса этого ножа.
Они двинулись к конюшне.
– Может, мне всё-таки проводить тебя? – спросил Гвард, когда они подходили к стойлам. – Ты с ног валишься.
– Ты тоже, – хохотнула Эда. – Хорошее всё-таки было пиво. Но провожать не надо, нет. Но спасибо, что не перестаёшь предлагать.
– Предложу и в следующий раз.
– А я откажу, – усмехнулась она и взгляд её сделался точно лисий.
Гвард чуть нагнулся к Эде. То ли хмель, то ли её обаяние, затуманивали его рассудок. Эда несколько секунд выжидательно на него смотрела, и между ними почувствовалось напряжение. Гвард чувствовал себя стоящим на натянутой верёвке, шаг в сторону и упадёшь и разобьёшься. Поэтому он просто смотрел на Эду в темноте конюшни, чувствуя её взгляд на себе. И вот, Эда усмехнулась и прошла мимо него к своей лошади. Её кудряшки щекотно коснулись его носа.