Возможно, недавняя война за «Северный поток-2», бушующая с момента запуска проекта в 2012 году, и стала для канцлера Ангелы Меркель новой, однако на самом деле это лишь возобновление старой распри, в которой США еще со времен холодной войны действуют под девизом «Стоит ли извлекать уроки из истории, если она все время повторяется?».
Из штаб-квартиры компании McLarty Associates, которая расположена всего в двух шагах от Белого дома, в доме № 900 по Семнадцатой улице, Ричард Берт с интересом наблюдает за взлетом своего бывшего коллеги Гренелла. Берт родился в 1947 году и все еще бодр и крепок. Он является одним из партнеров преуспевающего международного лоббистского агентства, которое базируется в американской столице и имеет клиентов по всему миру. Компания выступает за популярную бизнес-идею превращения политических связей в деньги. Основатель компании Томас Ф. Макларти был другом детства бывшего президента из Арканзаса Билла Клинтона и руководил его аппаратом в Белом доме. Завершив недолгую карьеру в администрации президента, он ушел из политики и открыл свою консалтинговую фирму, с которой быстро добился успеха благодаря хорошим отношениям с руководством страны. Бывший госсекретарь США Генри Киссинджер был также партнером в этой компании. Демократ ты или республиканец – этому в фирме никогда не придавалось особого значения. Для компании важную роль играют контакты в соответствующих политических кругах, прямой доступ к власти и особые возможности. Речь идет о секретных каналах связи, своевременном использовании аргументов, внедрении так называемой «мягкой силы» посредством аналитических центров и фондов, короче говоря, о возможностях «мягкого» отстаивания собственных интересов. Многие сотрудники McLarty Associates в прошлом имели отношение к политике и хорошо знакомы между собой со времен взаимодействия в коридорах власти. Ричард Берт – республиканец; он давно руководствуется старинным принципом, согласно которому истинное богатство человека заключается в обилии его социальных связей.
В начале восьмидесятых Берт, в то время молодой журналист газеты New York Times, был приглашен президентом США Рональдом Рейганом в Государственный департамент на должность директора Бюро по военно-политическим вопросам. Его карьера быстро шла вверх. Отработав на посту помощника госсекретаря, Берт стал главой европейского департамента, где непосредственно отвечал за политику США в отношении Германии, а затем занял должность американского посла в Германии. В 1989 году преемник Рейгана Джордж Буш-старший назначил красноречивого дипломата главным переговорщиком с Советским Союзом на встречах по СНВ, результатом которых стало историческое соглашение о разоружении, подписанное президентом США и Михаилом Горбачевым 31 июля 1991 года в Москве. Впервые за свою историю две сверхдержавы заключили договор, который позволил сократить количество ядерных ракет большой дальности на 30 процентов.
С той поры Ричард Берт перешел на другую сторону и зарабатывает себе на жизнь лоббированием. Он является членом Атлантического совета, влиятельного американского аналитического центра, цель которого – способствовать «миру и процветанию под глобальным руководством Америки». Берт также работал на консалтинговую фирму McKenzie, занимающуюся вопросами предпринимательства, на структуру Deutsche Bank и сотрудничал с крупнейшей частной банковской компанией в России, московским «Альфа-Банком». С 2016 года Ричард Берт также занимается делами «Северного потока-2» в Вашингтоне.
Вместе с тем Берт, который обычно не склонен сомневаться в собственных силах, похоже, дошел до своего предела. Он находится под усиленным политическим контролем со стороны демократов и республиканцев в Конгрессе и в зоне особого внимания американской разведки. «К сожалению, в Вашингтоне у этого проекта нет ни одного союзника, – описывает ситуацию Берт. – Можно сказать, что он – сирота». Берт оказался вовлечен в ожесточенную борьбу за власть между демократами и республиканцами, разделившую страну после победы Трампа на выборах 2016 года. Лоббисту пришлось давать показания ФБР и рассказывать специально назначенному следователю, с кем из россиян он знаком и какая роль отводилась ему в этой связи. Несмотря на всевозможные аргументы, республиканцы и демократы уже давно наметили себе общего врага – это «империя зла», как некогда назвал Советский Союз Рональд Рейган. Теперь во всех нынешних бедах виноваты наследники этой империи: Россия и Владимир Путин.
Препирательства с США по поводу экономических отношений Германии и России имеют давнюю историю. В восьмидесятых годах в Бонне бывший американский посол в Германии Ричард Берт действовал так же жестко, как позже его преемник Ричард Гренелл в Берлине. На протяжении нескольких лет, действуя от имени Белого дома, он также пытался оказать давление на правительство Германии. Повод был тот же, что и для «Северного потока-2». По поручению президента Рональда Рейгана Ричард Берт сделал все, что в его силах, чтобы сорвать колоссальную газовую сделку между бывшим Советским Союзом и Западной Гер- манией.
Ноябрь 1982 года. В то воскресенье еженедельное радиообращение Рональда Рейгана поначалу напоминало сообщение о победе. Но чем дольше говорил президент, тем больше эта речь становилась похожа на попытку скрыть политическое поражение. Под его правлением Соединенные Штаты могут быть достаточно вооружены, чтобы противостоять Советскому Союзу и, таким образом, улучшить перспективу укрепления мира. Но только Запад, в особенности Западная Европа, не захотел присоединиться к этой миссии, ведя активную торговлю с «империей зла». По словам президента, он неоднократно призывал европейцев и Японию остановиться и даже вводил санкции против союзников – но все безуспешно. Не секрет, что «наши союзники не согласились с нашим решением».
Однако теперь, заверяет Рейган, принят общий план действий. Новое соглашение между США и их союзниками – это победа для всех. Экономические договоренности с партнерами дополнили военные усилия Вашингтона по сдерживанию Советского Союза. Поэтому он снял санкции против союзников: «Надобность в санкциях отпала, и сегодня я их отменяю»[54].
То, что американский президент подавал под соусом компромисса, оказалось горьким поражением в глубинном конфликте между Соединенными Штатами и Западной Европой. Как и в случае с «Северным потоком-2», США всеми силами хотели помешать Западной Европе, особенно Германии, вступить в серьезные деловые отношения с Советским Союзом, и теперь в этой многолетней борьбе Вашингтон терпит поражение.
Предыстория такова: в начале 1980-х годов Советский Союз начал строительство стального трубопровода протяженностью 5000 километров, по которому газ из далекого сибирского города Новый Уренгой должен был поступать в Западную Европу. Председателю Президиума Верховного Совета СССР Леониду Брежневу и членам Политбюро было ясно, что проект такого масштаба с материально-технической точки зрения мог быть реализован только при поддержке Запада. В течение многих лет немецкие компании, такие как Mannesmann, AEG или Salzgitter AG, вели переговоры с Кремлем. Международным финансовым консорциумом, предоставившим необходимые для сделки ссуды, управлял банковский концерн Deutsche Bank. Великобритания, Италия и Франция также участвовали в проекте.
За два дня до официального визита руководителя СССР в Бонн, запланированного на 22 ноября 1981 года, эксперты по внешней торговле подписали в Эссене крупнейшее в истории промышленное соглашение между Востоком и Западом. Это было соглашение о строительстве трубопроводов и компрессорных станций стоимостью 20 миллиардов немецких марок, а также поставке 40 миллиардов кубометров сибирского природного газа в период с 1984-го по 2009 год на сумму 16 миллиардов марок в год – то есть на 400 миллиардов марок за двадцать пять лет.
Одна только эссенская компания Ruhrgas AG подписала контракт на поставку около 10 миллиардов кубометров природного газа. Встречные поставки стальных труб для строительства трубопровода выполняли немецкий концерн Mannesmann и генеральный подрядчик, французская компания Creusot-Loire. Поставщиками стали многочисленные компании из Европы и США[55].
Надо сказать, что заключение сделки насторожило не только президента Рейгана в Вашингтоне. Экономический демарш против Советского Союза – хорошая возможность для Белого дома поставить своего военного и идеологического противника на колени. В своем обширном донесении президенту американская спецслужба ЦРУ констатирует тот факт, что с экономической точки зрения газопровод «жизненно необходим Москве». К тому же с помощью проекта Москва пытается «сбить с толку» Европу и вбить клин между союзниками и Америкой.
Заметим, что в тот момент Конгресс в Вашингтоне отреагировал немного иначе, чем на нынешних дебатах, посвященных «Северному потоку-2». Ведь тогда он рассматривал газовую сделку исключительно в качестве экономической помощи политическому оппоненту. Джеймс Неллиган, депутат от Пенсильвании, на публичных слушаниях даже изображал Ленина, пытаясь доказать, что враг на Востоке по-прежнему не дремлет. Приводя в пример слова русского революционера: «Запад поставит нам оборудование и технологии, которых нам не хватает», «Запад всегда сам копает себе яму», Неллиган предупреждал всех о том, что газовый проект преемников Ленина и есть эта яма. В срочном письме Рейгану депутаты призвали президента к жестким действиям, поскольку проект ставит под угрозу безопасность Запада[56].
Между тем американские угрозы не повлияли ни на немецкие, ни на французские, ни на итальянские компании. Тогда Рейган, не посоветовавшись со своими союзниками, наложил санкции на те европейские компании, которые помогали строить газопровод. Канцлер Германии Гельмут Шмидт, хотя и был убежденным сторонником трансатлантических отношений, ранее неоднократно заявлял Рейгану, что Германия не примет введение санкций. «Кто торгует, тот не воюет» – так звучал девиз Шмидта. У Германии есть и еще одна причина противиться требованиям США: экономика Федеративной Республики находится в состоянии рецессии, и сделка поможет создать тысячи рабочих мест.
Ричард Берт, продвигающий американскую позицию в Бонне и других европейских столицах от имени Госдепартамента США, раз за разом получает отпор. Ни президент Франции социалист Миттеран, ни премьер-министр Великобритании консерватор Маргарет Тэтчер не отказываются от проекта. Все они сходятся во мнении, что санкции нарушают международное право, и упрекают американцев в том, что те пытаются использовать американское право для регулирования европейских соглашений.
Во время своего американского турне в 1982 году Гельмут Шмидт читает нотации восьми сотням техасских бизнесменов и членам администрации Рейгана, собравшимся в бальном зале отеля Hyatt в Хьюстоне. Богатая палитра упреков варьируется от недостатка информированности до некомпетентности, от высокомерия до закомплексованности.
По его словам, в последние несколько лет он замечает, что американская руководящая элита перестала интересоваться проблемами европейцев. Стереотипы, в которых немцы эгоистично озабочены собственным процветанием, а не укреплением обороны Запада, создают определенную напряженность в отношениях. Да и вообще, заявляет канцлер, все критики «в большинстве своем недостаточно информированы». Через несколько дней, выступая на собрании организации американских историков в Беркли, Шмидт продолжил свою мысль. Глава правительства Германии считает, что американцам следует научиться «привлекать русских в наш общий мир», ведь «если видеть друг в друге преступников, заключать контракты будет очень сложно»[57].
За несколько лет до этого предшественник Шмидта, канцлер Германии Вилли Брандт, благодаря своей настойчивости в отношении восточной политики обеспечил новый политический климат для расширения экономического сотрудничества, заложив в его основу принцип «Изменение через сближение». Брандт и его коллеги знали, насколько трудной будет попытка сближения. До этого США с успехом препятствовали налаживанию отношений между Германией и Советским Союзом. Например, после того как в 1963 году, еще при Конраде Аденауэре, США наложили эмбарго на поставку труб Советскому Союзу, заинтересованным немецким фирмам не оставалось ничего другого, кроме как наблюдать за тем, как в сделке участвуют их британские коллеги.
С 1969 года, после вступления Брандта в должность, все пошло по-другому. В том же году Москва договорилась с эссенской компанией Ruhrgas AG о ежегодных поставках трех миллиардов кубометров природного газа на ближайшие двадцать лет. Дюссельдорфские сталелитейные концерны Mannesmann и Thyssen обязались поставить трубы на сумму 1,2 миллиарда марок для строительства трубопровода длиной две тысячи километров. В октябре 1973 года первые кубометры советского газа поступили по трубопроводу в ФРГ. В период холодной войны магистраль, проложенная между Востоком и Западом, соединила бывших заклятых врагов и способствовала торговле. В этой сделке выиграли обе стороны: Германия нуждалась в энергоносителях и хотела обрести большую независимость от Ближнего Востока. Российское топливо было дешевым, а Советскому Союзу требовались деньги и технические ноу-хау. Это соглашение стало пробой пера перед сделкой века, заключенной через несколько лет.