Действие пьесы «Суровое испытание», написанной американским драматургом Артуром Миллером, разворачивается в пуританской Америке колониального периода. Произведение современного классика основано на реальных исторических событиях. Около трехсот лет назад небольшой городок Сейлем, расположенный неподалеку от Бостона, штат Массачусетс, вошел в историю благодаря многочисленным судебным процессам, которых насчитывалось более сотни.
Местные жители выступали в суде против своих же соседей. За время импровизированного крестового похода были приговорены к повешению девятнадцать человек, обвинявшихся в ведовстве и сделке с дьяволом. В тюрьме после вынесения приговора погибли десятки обвиняемых.
Трагические события в пьесе Миллера начали разворачиваться в момент, когда городской пастор застает в лесу молодых женщин, совершавших оккультные ритуалы. Пытаясь избежать наказания, девушки утверждают, что в тот момент находились под действием чар. От страха, наугад, они называют имена жительниц Сейлема, обличая их в ведовстве. Обстановка в городке накаляется. Люди начинают доносить на соседей, поскольку донос кажется им единственным средством от виселицы.
«Пробил час фанатиков», – написано в программке к спектаклю, премьера которого состоялась в гамбургском театре «Thalia» в 2018 году.
Понятно, что подобных историй повсюду сколько угодно, такое случается не только в пуританском Сейлеме. Руководствуются же фанатики не только религиозными, но также сексуальными и экономическими мотивами.
«Суровое испытание» и по сей день остается блестящим примером истеричного преследования диссидентов, хотя в своем произведении Артур Миллер в первую очередь намекал на практику США в период холодной войны. Именно в тот момент сенатор-республиканец Джозеф Маккарти и Комитет по антиамериканской деятельности начали охотиться на реальных или предполагаемых коммунистов. И, что примечательно, не только в среде своих политических оппонентов – демократов. Голливудские кинематографисты, военные и даже дантисты – охотники за коммунистами повсюду искали провокаторов из Москвы. В статье New York Times от 1989 года Миллер описывает маккартизм как американский кошмар, характеристики которого опасны и носят абсурдный характер.
«Какое-то время казалось, будто сенатор Джо движется прямиком в Белый дом, и не в последнюю очередь благодаря тому, что откровенная чудовищность его утверждений в некотором смысле стала подтверждением их же справедливости: если повсюду и в самом деле прятались коммунисты, значит, их действительно можно было найти там, где здравый смысл меньше всего это допускал»[3]. А еще Миллер объясняет, почему «Суровое испытание» – это не просто притча эпохи холодной войны: «Суть в том, что чем дольше я работал над темой, тем больше понимал, что дело не столько в коммунистах и Маккарти, сколько в признаках сходства людей с животными: и тем и другим свойственны страх перед неизвестностью и, главное, боязнь социальной изоляции».
Пьеса «Суровое испытание» остается актуальной в том числе и потому, что политические стратегии со времен Сейлема практически не изменились. Вера в собственную миссию все так же непоколебима, и враг по-прежнему считается выходцем из другого лагеря. Резюме Артура Миллера звучит так: «Политические движения все время стараются казаться щитом от неизвестности: голосуй за меня, и опасность тебе не грозит! Но только во время «охоты на ведьм» опасностью является злобный, развратный, безбожный, безудержный, лживый, аморальный, отвратительный заговор, рожденный в самых глубинах ада».
Идея преследования дошла и до наших дней, в том числе благодаря Маккарти. Американские демократы нисколько не сомневаются в том, что республиканец Дональд Трамп был избран президентом США благодаря манипуляциям Владимира Путина. С момента избрания Трампа не проходило и недели, чтобы такие флагманы журналистики, как Washington Post или New York Times, не публиковали статьи о предполагаемой подрывной деятельности, проводимой в рядах американцев российскими спецслужбами. Вся информация в статьях подавалась со ссылкой на американские спецслужбы и сопровождалась словесной формулой most likely («с большой вероятностью»), которую журналисты используют только тогда, когда у них нет конкретных доказательств. Более двух лет американский следователь Роберт Мюллер по поручению Конгресса расследовал так называемое «Дело России». Между тем Мюллер так и не смог представить никаких доказательств теории заговора демократов, согласно которой Трамп пришел к власти благодаря Путину.
Ежедневные напоминания об опасности с Востока в итоге пошатнули представление немецких СМИ о мировом лидерстве США в вопросах безопасности. Ведь, как известно, именно американская секретная служба АНБ, поддерживаемая интернет-гигантами Кремниевой долины, – с хорошим оснащением, штатом порядка 40 тысяч сотрудников и бюджетом в 11 миллиардов долларов – прослушивала не только сотовый телефон Ангелы Меркель, но и телефоны немецких промышленных предприятий по всему миру. «Да, АНБ пытается узнавать чужие секреты, и я признаю, что у нас это неплохо получается», – недвусмысленно заявил бывший директор АНБ Майкл Хайден в документальном фильме канала ARD «Прослушка по согласию». «И даже когда речь идет о самых близких друзьях Америки. Наши ценности, наши политические интересы никогда не совпадают»[4].
Президент США Дональд Трамп также всегда считал, что опасность приходит извне. Помимо традиционной, даже закадычного врага – России, он разглядел опасность и в Дальнем Востоке. Трамп нисколько не сомневался в том, что коронавирус имеет китайское происхождение, и потому ответственность за сотни тысяч смертей в Америке несет Коммунистическая партия Китая. Подобное, чуть ли не фанатичное, убеждение не допускало никаких иных объяснений происходящего. Превращение Китая в мировую державу и конкурента США породило те же страхи, что царили в разгар холодной войны.
После распада Советского Союза, который произошел более тридцати лет назад, чувство превосходства и связанная с ним идея воображаемой уникальности улетучились. В то время в свет вышло сочинение, в котором поименно назывались победители и побежденные, а миру сулилось светлое будущее. Благое послание носило название «Конец истории». Автором произведения был американский политолог Фрэнсис Фукуяма, а содержание написанного было настолько простым, насколько же и обнадеживающим: мы, Запад, победили. Враг на Востоке в растерянности. Будущее сейчас принадлежит только «демократии и капиталистической экономике», которые «преодолеют все противоречия и удовлетворят все потребности».
Фрэнсис Фукуяма был не единственным, кто с энтузиазмом говорил о начале новой эры. Выступая перед Конгрессом 11 сентября 1990 года, американский президент Джордж Буш-старший также возвестил близость иной эпохи, «мира, в котором закон победит власть джунглей, мира, в котором страны признают общую ответственность за свободу и справедливость, мира, в котором сильные уважают права слабых».
Что конкретно под этим подразумевалось и кто именно должен был иметь решающее слово в этом новом мире, объяснил комментатор Washington Post Чарльз Краутхаммер в своей знаменитой статье «Однополярный момент», вышедшей через неделю после выступления Буша. Открытый консерватор, имевший прекрасные отношения с Белым домом, разъяснял новые правила игры. «Есть мнение, что мир станет многополярным, – говорит Краутхаммер. – Но мир после завершения холодной войны не будет многополярным. Он однополярен. Соединенные Штаты – это центр мира. США – единственная супердержава, и окружают ее западные союзники»[5].
Прошли годы, но представления о величии не изменились. Через тридцать восемь лет, летом 2018 года, президент США Трамп еще раз обозначил претензии Америки на лидерство в мире. «В Америке лучшее оснащение в мире. У нас лучшее чутье, лучшие солдаты. На любом поле боя, в любое время. Мы – самые мощные. У нас больше всего денег. Мы – величайшие. Мы – самые сильные, мы самые умные. С Америкой все снова пойдет в гору. Мы не уступим»[6].
То же относится и к Китаю – стране, которая теперь соседствует с Россией на скамье подсудимых. Дональд Трамп, победитель от Республиканской партии на выборах 2016 года, как и демократы, намечает внешнего врага. «Китай приложит все усилия, чтобы я проиграл выборы», – заявил Трамп во время избирательной кампании 2020 года[7].
Дональд Трамп, как когда-то его соперница Хиллари Клинтон, полагает, что действует от имени высшей силы, в этом у него нет никаких сомнений. «Я – избранный. Поэтому я собираюсь сразиться с Китаем». Представитель Вашингтона также не сомневается в исходе битвы. «И знаете, мы победим»[8]. А если нет, то вместо Москвы виновным на этот раз станет Пекин.
Нагнетание страха перед мрачными силами США – это не просто внутриполитический пиар-ход, рождающий убеждение в том, что зло находится где-то за пределами страны. Подобную практику также можно использовать в качестве многоцелевого оружия против Германии, если своенравный союзник будет препятствовать американскому бизнесу. Поскольку нефть и газ из США, полученные с использованием технологии фрекинга, стоят дороже, чем импортное сырье из России, Вашингтон делает все возможное, чтобы не допустить прокладки германо-российского трубопровода. Президент Трамп, а также демократы и республиканцы из Конгресса уже давно пытаются потопить проект под названием «Северный поток-2».
Недорогой газ с востока очень мешает американской энергетике. Америка якобы беспокоится о нашей безопасности, говоря о том, что Германия попадет в зависимость от российского газа. Именно поэтому США, на правах самопровозглашенного опекуна, приняли закон «О защите энергетической безопасности Европы». Так, Вашингтон грозит миллиардными санкциями немецким и европейским компаниям, участвующим в строительстве трубопровода, желая разорить их. Письмо американских сенаторов, отправленное в августе 2020 года в Засниц, уютный городок на острове Рюген с населением в 9 тысяч человек, наглядно демонстрирует, насколько продуманно и настойчиво действует заокеанский патрон.
В своем письме американские парламентарии предупреждают о «разрушительных юридических и экономических санкциях» в случае, если портовые операторы города Засниц не перестанут поддерживать прокладку германо-российского газопровода[9]. Угроза направлена не только в адрес предпринимателей и акционеров, но и в адрес всех сотрудников компаний, причастных к строительству.
Паромное предприятие принадлежит городу и земле Мекленбург – Передняя Померания. «Президент явно не заинтересован в энергетической безопасности Европы», – комментирует газета Frankfurter Allgemeine. – Он хочет, чтобы бизнес на старом континенте начали новые американские производители газа. Для этого ему нужно убрать с рынка Россию, как доминирующего поставщика»[10].
Дональд Трамп продолжил оказывать давление на Германию. Не посоветовавшись с Берлином, США собираются вывести из Германии почти 12 тысяч военнослужащих. Европейское командование войск США при этом будет перемещено из Штутгарта в бельгийский город Монс. Трамп обвинил Германию в надувательстве США в вопросах торговли и военной мощи. «Вы используете нас на протяжении многих лет… Мы больше не хотим быть глупцами». Относительно экономических последствий вывода войск он добавил: «Теперь Германия скажет, что это плохо для ее экономики. Что ж, зато для нашей экономики это хорошо»[11].
США делают ставку на раскол Европы, который позволит им отстоять свои интересы. Это древняя стратегия, знакомая со времен римлян – divide et impera («разделяй и властвуй»). Вашингтон демонстративно выводит военный контингент из Германии, перемещая его в направлении восточной границы НАТО. «Туда, где находятся наши новые союзники», – заявил Дональд Трамп. Так, новым партнером США стала Польша. Национально-консервативное правительство в Варшаве уже давно хотело большего военного присутствия в стране – для устрашения своего заклятого врага России. До этого момента солдаты находились в Польше на ротационной основе; по данным правительства Польши, в настоящее время их численность составляет около 5 тысяч человек. Помимо прочего, на территории Польши планируется создать постоянную американскую военную базу, которую польское правительство хочет назвать «Форт Трамп».
Варшавское правительство – это еще одно из орудий Трампа против поставок газа из России. Польша имеет долгосрочные контракты с США по американскому газу, добываемому по технологии фрекинга, давая отпор «Северному потоку» в ЕС. Варшава всегда выступала против поставок российского газа в Германию, превращая воспоминания о Второй мировой войне в войну памяти. Бывший министр обороны Радослав Сикорский даже сравнил германо-российский договор по газопроводу с пактом Гитлера – Сталина. Тем самым он намекает на исключительно польскую интерпретацию истории, согласно которой Гитлер и Сталин вместе спланировали Вторую мировую войну. И якобы таким же образом в начале нового тысячелетия Россия и Германия определили маршрут трубопровода в обход Польши. Для Варшавы борьба с Россией – это национальная задача, только так можно смириться с растянувшейся на три столетия исторической травмой, нанесенной могущественным соседом и соперником. Национальное правительство консерваторов не может полагаться только на поддержку со стороны Вашингтона. В сентябре 2019 года польские депутаты в Европарламенте приняли резолюцию, согласно которой Россия, как правопреемница Советского Союза, несет ответственность за Вторую мировую войну[12].
«Теперь мы – всего лишь преступники, – комментирует российский историк Алексей Миллер, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге, – а все остальные считаются жертвами»[13].
Из-за непрекращающейся вражды между республиканцами и демократами Соединенные Штаты в ближайшие несколько лет будут оставаться политически непредсказуемыми – в том числе и в отношении срока полномочий Джо Байдена. Внешняя политика Вашингтона является продолжением внутренней политики США и будет иметь для Европы тяжелые последствия.
«На мой взгляд, то, что мы сейчас наблюдаем, – это смерть мозга НАТО», – официально заявляет в своем сенсационном интервью, данном в октябре 2019 года английскому журналу Economist, президент Франции Эммануэль Макрон, сознательно нарушая табу на публичные высказывания касательно целей и задач совместного оборонного альянса. «Мы впервые столкнулись с деятельностью президента Соединенных Штатов, который не разделяет нашу идею европейского проекта», – продолжает критику Макрон. Как можно постоянно говорить лишь о том, что Америка требует от Европы все больших расходов на оборону, в то время как сами Штаты выходят из Договора о РСМД, даже не посоветовавшись со своими европейскими союзниками. Вывод президента таков: Европа больше не может полагаться на Америку. Необходим больший европейский суверенитет, в том числе в сфере обороны, и потому нужно вновь сближаться с Россией. Ледниковый период в отношениях с Москвой не добавил Европе стабильности[14].
Ангела Меркель не затягивает с ответом, который звучит вполне в духе федерального канцлера. Она не отрицает, что НАТО трещит по швам. Но слова Эммануэля Макрона относительно трансатлантического альянса без внимания оставить нельзя: «Эта точка зрения не соответствует моей позиции, – подчеркивает Меркель в Берлине. – Я не думаю, что такая масштабная атака необходима, даже если у нас есть проблемы, даже если нам приходится постоянно договариваться». Парижский выпад настигает Ангелу Меркель в довольно шаткий период ее долгой карьеры. Эпоха Меркель подходит к концу. «Кто скажет ей об этом?» – так называлась статья в еженедельной газете Zeit, вышедшая в октябре 2018 года. В названии скрывается намек на то, что время канцлера на посту истекло. «Меркель покоится на диване своих убеждений, пока вокруг нее кипит жизнь. Все смотрят в будущее, а Меркель еще здесь, но в то же время ее уже нет – довольно опасная ситуация». Несколько дней спустя канцлер, на фоне плачевных результатов на парламентских выборах в земле Гессен, объявила, что покидает должность председателя партии ХДС. При этом она заявляет, что хочет остаться канцлером до конца срока своих полномочий, истекающих в 2021 году. Так выглядит ее борьба за неумолимо бегущее время и ускользающее влияние. Она-то знает, что это значит. «Человек, который не может возглавить свою собственную партию, не может управлять страной» – так в 2004 году председатель ХДС Ангела Меркель прокомментировала отставку своей предшественницы с поста председателя СДПГ. А федеральный канцлер Шредер, по ее словам, пережил в такой ситуации «потерю авторитета по всем фронтам». Так что для французского президента это самый подходящий момент, чтобы атаковать. Он делает ставку на более сильную Европу, а не на Америку.
Для Ангелы Меркель противостояние с Америкой на закате ее долгой карьеры – это полное поражение. На своем удивительном политическом пути она полагалась исключительно на заокеанского старшего брата и в течение многих лет пренебрегала отношениями с Москвой. Вашингтон оценил преклонение канцлера Германии перед Америкой и наградил ее Президентской медалью свободы, одним из высших орденов Соединенных Штатов. Это награда для людей, внесших существенный вклад в безопасность и защиту национальных интересов США, так говорится в уставе. «Представить, что однажды я буду получать Медаль свободы от американского президента, я не могла даже в самых смелых своих мечтах», – растроганно призналась Меркель, стоя перед собравшимися гостями в Розовом саду Белого дома в июле 2011 года.
Однако кое в чем в тот момент Ангеле Меркель ее друг Барак Обама признаться позабыл: американские секретные службы уже много лет прослушивают мобильный телефон канцлера Германии, получая информацию обо всех ее разговорах. Как говорится, американская традиция, для которой политическая дружба – не помеха, как было и в случае с предшественниками Меркель.
Вместе с тем даже спустя два года, когда эта информация была обнародована разоблачителем Эдвардом Сноуденом, канцлер осталась верна Бараку Обаме. Ее единственный публичный критический комментарий звучал так: «Мы союзники, но такой союз может быть построен только на доверии. И потому повторю еще раз: шпионаж между друзьями недопустим». Барак Обама между тем не был особенно впечатлен ее словами. Его официальная реакция на скандал с прослушиванием телефонных разговоров была следующей: «Хочу внести ясность: наши разведслужбы продолжат собирать информацию о намерениях правительств по всему миру. Мы не будем извиняться просто потому, что наши службы, возможно, работают эффективнее»[15].
И лишь сомнительное поведение его преемника Дональда Трампа, к которому еще нужно было привыкнуть, показало, насколько сильно Ангела Меркель была поглощена своей ролью поставщика политических услуг мировой державе. Так, наступает момент, когда канцлер решает дистанцироваться. Едва Трамп вступил в должность, как политик из Восточной Германии ощутила утрату той экономической защищенности, которая многим представлялась политически несокрушимой: непоколебимого представления о единстве Запада и твердой веры в то, что США всегда будут на стороне Германии, поскольку так или иначе обе страны связывают общие представления о демократии и свободной рыночной экономике. Тот факт, что Запад далек от согласованных действий и что великая Америка преследует только свои собственные интересы, стал неожиданностью для канцлера на закате ее карьеры.
Именно это запоздалое понимание происходящего подтолкнуло Ангелу Меркель к прагматичному решению посоветоваться с Владимиром Путиным. Арена ее действий стала у́же, а проблемы умножились.
При этом заметим, что девиз «Америка прежде всего» отнюдь не являлся новым. С ним уже работали предшественники нынешнего канцлера, Герхард Шредер и Гельмут Коль, поскольку ни Барак Обама, ни Джордж Буш также никогда им не пренебрегали.