«Напишите рассказ о чувствах между мужчиной и женщиной».
Элина прислоняется плечом к стене, а пальцы неосознанно комкают лист с заданием. Мимо по коридору с шумом проходят участники. Съемки закончились, но волнение среди ребят только начинает нарастать. Громче всех заливается смехом Мишель. Элина жмурится, и в голове мелькают образы, картинки из прочитанных книг. Какая бы идея ни возникала в голове, она тут же находила ее отражение в других историях. В наше время невозможно писать книги! Уже все придумано.
– Ты там духов вызываешь? – рядом останавливается Регина. – Погода наладилась, пошли прогуляемся. Ты там что-то бормотала, что ты не писатель?
Элина морщится. Паника лишает ее защиты и обнажает чувства. Однако ей нужна помощь, иначе она вылетит на первом же этапе, так ничего и не добившись. За четыре дня ей не успеть найти доказательства, а жить на турбазе за свой счет – не вариант. Все накопления уйдут за одни сутки.
– Если я тебе расскажу, как попала в шоу, ты мне поможешь? – шепчет Элина.
– Это что, шантаж? Думаешь, я настолько любопытна, что готова помогать сопернице? – Регина хмурится и пристально приглядывается к ней. – Конечно, согласна! – тут же выпаливает она и со вздохом добавляет: – Мое любопытство меня погубит.
Элина давится смехом и улыбается. Напряжение выпускает шею из своих лап, а скомканное задание летит в урну.
– Эй, я тебе свой лист не дам, – вредничает Регина.
– Не надо, у меня хорошая память.
Они направляются по коридору к выходу, но крик в спину заставляет Элину оглянуться.
– Можно тебя на минутку? – Макс хватает ее за руку и тащит за собой.
Его пальцы впиваются в кожу, еще немного и на запястье точно останутся синяки.
– Встретимся в номере, – только успевает она крикнуть Регине.
Девушка озадаченно смотрит им вслед, и в ее взгляде ясно читается: «Офигеть!».
– Можешь прекратить меня тянуть, как собачонку. Я и без поводка ходить умею.
– А еще ты не умеешь хранить секреты, – цедит Макс.
Ежик на голове топорщится сильнее обычного, да и парень весь ощетинился. Она ощутила его обиду еще во время съемок, но теперь нет нужды прикрывать ее улыбкой.
Они останавливаются возле лестницы, и недолго думая, Макс толкает плечом правую дверь. Затаскивает внутрь Элину и нависает над ней, как скала.
– Это муж-ской ту-а-лет, – как слабоумному чеканит она.
– Вот именно. Сюда заглядывают реже, чем в женский.
Элина отстраняется от стены, выложенной белой плиткой, и проскальзывает мимо Макса к раковинам. В зеркалах отражаются писсуары и три открытые кабинки. Состаренные двери печально покачиваются в петлях, видимо, недавно здесь была уборщица, оставив после себя едкий запах бытовой химии.
– Надеюсь, ты не собираешься справлять при мне нужду?
Элина подставляет ладони под теплую воду. Она смывает липкий пот, порожденный мимолетным страхом. Некоторое время в туалете висит напряженная тишина, нарушаемая лишь журчанием.
Макс игнорирует ее вопрос. Только смотрит на нее, как на врага народа, и скрещивает на груди руки.
– Ты зачем у Владлена спросила, относит ли он себя к писателям? Я ведь просил тебя молчать об этом. Никто не знает, что он пишет.
– Но ты ведь знаешь. И я тоже, – она пожимает плечами и выключает воду.
– Я – исключение. А ты… – Макс поджимает губы, не находя слов.
– Предательница? – хмыкает Элина. – Вы, мужчины, всегда так поступаете. Сначала ведетесь на женское очарование, а затем обвиняете нас в своих ошибках. Макс, что я такого спросила? Пишет ли Цепеш? Это логичное предположение, учитывая, что именно он создал «Альтер-Эго». Почему-то у жюри шоу «Голос» не спрашивают, певцы ли они, потому что это всем понятно. – Она тоже скрещивает руки, передразнивая Макса. – А здесь человек, никак не связанный с литературой, точнее, скрывающий эту связь, вдруг ищет таланты среди писателей? Складывается впечатление, что «Альтер-Эго» – огромный, мыльный пузырь, – она щелкает пальцами, – который вот-вот лопнет.
Он некоторое время смотрит на нее, растерянно моргая, затем чешет затылок.
– Ну, да. Я как-то не подумал. Прости за такую реакцию, просто для Цепеша – это больное место, и не спрашивай, почему! И если он узнает, что я проболтался… – Макс проводит пальцем по шее, – про кол я не шутил.
– Успокойся, я умею хранить секреты или выдавать их так, чтобы никто не понял, – Элина усмехается и подходит ближе к парню. Смахивает с его плеча невидимые пылинки. – Так что насчет шоу? Это пузырь или реальность?
Макс отводит взгляд в сторону и потирает подбородок:
– Конечно, – пауза между словами затягивается непозволительно долго, – реальность.
– Тогда чего ты боишься?
На этот раз он рискует посмотреть ей в глаза и произносит так быстро, что она едва улавливает суть:
– Владлен очень властный человек. Он всегда получает то, чего хочет.
– И чего же он хочет? – Элина нервно сглатывает.
– Я не уверен, – Максимилиан подносит к ее лицу руку и слегка касается костяшками щеки, – но мне кажется, что тебя.
Время превращается в темную воронку, которая засасывает в себя мысли и чувства. Остается одна оболочка без души, продолжающая дышать и двигаться. Именно так ощущает себя Элина, не в силах отвести взгляда от голубых глаз Макса.
В туалет заходит низкорослый дед в охотничьей куртке и от неожиданности замирает на месте, оглядываясь на дверь.
– Ох, простите, – Элина отступает от парня, – снова перепутала двери. Такая невнимательная, – и осторожно проскальзывает мимо деда в коридор.
Сердце трепещет, как перепуганная стая птиц. Ответ Макса эхом разносится в голове. Цепеш хочет ее. Чушь! Они видятся впервые в жизни. Как он может хотеть ту, кого совсем не знает? Скорее уж Элина хочет видеть его за решеткой. Его или его братца. В любом случае, на роль возлюбленной Дракулы она не соглашалась.
До номера Элина доходит, как во сне, и только возле коттеджа осознает, что солнце вновь греет землю, разогнав утренние тучи, а лес и парк турбазы полон постояльцев, которые разом высыпали на улицы.
– И что это было? – не успевает она зайти в комнату, как получает вопрос в лоб от Регины. – Почему это тебя Макс зажимает в туалете, а не меня?!
Девушка перебирает многочисленные шмотки в шкафу и задумчиво примеряет перед зеркалом оранжевое платье.
– Потому что я не надеваю безвкусные вещи, которые не сочетаются с моей внешностью, – Элина стягивает с себя джемпер и достает желтое платье до середины бедра. Элегантное, прямого кроя.
– Злюка ты, – бурчит Регина. – Почему это платье мне не подходит?
– У тебя бледная кожа и рыжие волосы. Да еще веснушки, – Элина вытаскивает из вороха шкафа белый топ и синие шорты. – У тебя столько одежды, а ты надеваешь то, что тебе противопоказано, – она швыряет соседке ее вещи.
– Откуда ты знаешь, что у меня есть такой комплект? – девушка озадаченно разглядывает топ. Судя по ее взгляду, она видит его впервые.
– Пока отвоевывала место в шкафу, много чего нашла, – Элина быстро переодевается и присаживается на кровать Регины. – Ты должна мне помочь, – серьезно произносит она.
– Не раньше, чем ты мне все расскажешь, – фыркает та, натягивая на себя шорты. Оранжевое платье заброшено в угол номера. – Что от тебя хотел Макс?
– Он боялся, что я выдам его секрет на съемках.
– Какой? – Регина падает на кровать и подпирает кулачками подбородок.
– Макс тоже пишет. Но у него детская травма, поэтому скрывает. Лучше его не спрашивай, а то голову мне оторвет, – сладко врет Элина.
– Тоже мне, трагедия. Ладно, а что с твоей историей? Ты попала в шоу для писателей, но сама – не писатель?
Элина на секунду задерживает дыхание:
– Нет. Я послала на отбор повесть моей сестры «У истоков радуги», – она вытаскивает из-под кровати чемодан и достает оттуда распечатанную рукопись. – Я не думала, что пройду, а когда это случилось, не смогла отказаться.
– А сестра не против? – ошарашено произносит Регина, просматривая страницы.
Элина с трудом проглатывает ком в горле, чтобы выдавить из себя короткое:
– Нет.
– Ладно, а от меня-то ты что хочешь?
– Помоги. Мне хотя бы до середины шоу продержаться. А я совершенно не представляю, как писать истории, – Элина устало вздыхает и понуро опускает голову под хмурым взглядом Регины. – Я думала только о Цепеше.
Повисает молчание, а затем девушка заходится в звонком хохоте:
– Да ладно! – она вытирает слезы. – И ты туда же? Добро пожаловать в компанию Мишель и Иры. Надеюсь, остальные девчонки более разумны.
Элина стискивает зубы. На душе тошно при мысли, что она вынуждена притворяться влюбленной в Цепеша. Этот властный, самовлюбленный тип! Такие всегда берут от жизни все, что хотят, и ни перед кем не отчитываются. Она не сомневается, что под личиной Владлена Бессонова скрывается самый настоящий абьюзер, и только полная дура может влюбиться в него по-настоящему.
– Только никому ни слова! Ясно! – требовательно произносит она и хватает Регину за плечи для весомости. Девушка ойкает.
– Ясно, ясно. Но как я тебе помогу? Напишу за тебя рассказ?
– Нет, конечно. Это глупо. Но ты могла бы мне объяснить, как это делается. Как пишут истории?
С минуту девушки смотрят друг на друга в полной тишине. А затем Регина вскакивает и хватается за пушистую голову:
– Ты сумасшедшая? Думаешь, писателями становятся вот так, по щелчку?
Элина кривится:
– Я способная ученица.
– Способная ученица – твоя сестра, а ты – обманщица. Вообще, это некрасиво выдавать чужой талант за свой. Подумай, что скажет твоя сестра? Глубоко сомневаюсь, что она в курсе твоей выходки, – Регина включает режим «строгая училка» и смотрит на Элину с бесконечным разочарованием. Этот взгляд похож на взгляд матери.
Слова девушки бьют Элину под дых, и она поспешно вытирает слезы. Так больно не было с похорон Ливии.
«Подумай, что скажет твоя сестра».
Если бы Ливия могла ей хоть что-нибудь сказать… Как сильно она злится на нее. Как сильно разочарована. Пусть бы кричала, ругалась, но была рядом.
Слезы не удержать, и они катятся, как свидетельство ее отчаяния.
– Эй, ты чего? – Регина осторожно трогает Элину за плечо. – Прости, я не думала, что ты так отреагируешь. Ладно, я помогу, обещаю.
Элина прижимает ладони к щекам:
– Все нормально, – она глубоко дышит, – все нормально.
– Короче, – произносит Регина, когда Элина успокаивается, – ты сейчас берешь ручку, тетрадь или ноутбук, смотря какая у тебя степень романтичности, и идешь в парк писать историю. Как можешь. Как хочешь. Как чувствуешь. А я помогу, отредактирую. Все равно тебе меня не переплюнуть, – она самодовольно хмыкает. – Это все, чем я могу помочь. Окей?
Элина смотрит на Регину, такую забавную с копной рыжих кудрей и веснушками, и впервые улыбается от всего сердца:
– Спасибо, – шепчет она.
Даже боль отступает, и на миг кажется, что Ливия и правда рядом.
***
Легкомысленный ветер рябит гладь озера, и ленивые волны слизывают с берега серый после дождя песок. Элина ерзает на пакете, который постелила поверх ещё сырой дубовой скамьи, и поглядывает в сторону пляжа. Он постепенно наполняется отдыхающими, несмотря на прошедший дождь. Солнце манит людей, как мотыльков на свет. И только здесь, в тени елей остаётся маленький неприкосновенный оазис.
Элина вздыхает и переводит взгляд на ноутбук, раскрытый на коленях. Перед глазами чистый лист и лишь чёрный курсор раздражающе мигает на экране.
Написать историю любви между мужчиной и женщиной… Казалось бы, что может быть проще? Она перечитала миллионы книг и в девяносто из ста случаях авторы писали о любви. О том, что это сложно, Элина не задумывалась до сегодняшнего дня. Она ещё раз вздыхает и захлопывает ноутбук. Если за час она ничего не написала, то вряд ли в ближайшее время что-то изменится.
Элина заводит руки за голову и бесцельно блуждает взглядом по озеру. Посреди искусственно созданного водоема плавают коричневые утки. Они боятся подплывать к пляжу, напротив которого раскинулся густой лес.
Она замечает, как посреди озера начинает клубиться туман. От неожиданности Элина даже подается вперед, пристально вглядываясь в расплывчатые очертания фигуры, которые проступают из дымки.
«Неужели никто не видит?!»
Дыхание учащается, Элина не может отвести взгляд от тумана и все явственнее различает девушку, которая машет ей рукой. А затем…
– Мама, смотри, смотри! Уточки!
Детский крик заставляет Элину обернуться. Ее уединение нарушено за считанные секунды. И только учащенное сердцебиение напоминает о необъяснимом феномене на озере. Когда она смотрит обратно, туман уже рассеивается, оставляя после себя лишь белесый след, как напоминание.
Элина встречается взглядом с Маргаритой, и девушка останавливается чуть поодаль, смущённо кутаясь в мохеровую шаль.
– Олеся, осторожно, – окликает она дочь, когда девочка подходит слишком близко к озеру.
Но маленькая футболистка только присаживается на корточки и водит рукой по воде.
– Здравствуйте, Маргарита, – тихо приветствует ее Элина и изо всех сил сохраняет безмятежность.
«Вот так встреча… Неужели судьба на моей стороне?»
– С моим мужем вы были более жизнерадостны, – замечает Марго.
Она подходит ближе, но смотрит прямо перед собой. Руки скрещены на груди, голова вжата в плечи. Сейчас, присматриваясь к Маргарите, Элина замечает печаль. Она прячется в опущенных уголках губ и блестит слезами в глазах. Тихая, замкнутая. Не такой представляла Элина жену успешного бизнесмена.
– Ревнуете? – она продолжает буравить Марго взглядом, пока та не выдерживает и мельком на нее смотрит. – Не волнуйтесь, мне ваш муж не нужен. А любезность никто не отменял.
– Я не заметила в вашей кокетливой улыбке любезности, – отрезает Маргарита.
Элина пожимает плечами, признавая поражение.
– Пусть так. Флирт флиртом, но не в моих правилах уводить чужих мужей.
– Все вы так говорите.
– О, так я не первая? – она с сожалением смотрит на нее. – Впрочем, это ожидаемо. Владимир очень привлекателен.
– Не говорите о том, чего не знаете! – взрывается Маргарита.
Она оборачивается к Элине и стискивает кулаки. Искусственно пухлые губы дрожат, а глаза наполняются слезами. Олеся испуганно застывает на берегу и смотрит на маму, готовая в любой момент к ней броситься.
– А с Владимиром ты так говорить боишься. Не пугай дочь.
Маргарита вздрагивает и улыбается малышке:
– Милая, играй, все хорошо.
– Сколько фальши, – тихо напевает Элина. – Ладно, не сердись. Хочешь поделюсь половинкой пакета, присядешь?
– Вы отвратительны, – шипит Марго и остается на месте. – И мы не переходили на «ты».
– Не люблю церемониться там, где это не нужно, – Элина вытягивает из-под себя пакет и расстилает так, чтобы хватило им обеим. – Садись, – она хлопает по скамье рядом с собой.
Маргарита переступает с ноги на ногу, а затем обреченно присаживается на самый край.
– Тебе правда не нужен Володя? Он очень влюбчивый… – на последнем слове ее голос падает.
– А еще он явно обожает чистоту. Как таких называют? Перфекционист? А, нет. Педант! Он столько раз протер стол на завтраке, что там точно осталась дырка.
– Чего ты добиваешься? – Марго хмурится, настороженно глядя на Элину.
– Пытаюсь понять, почему ты так сильно его любишь. За наш короткий диалог я узнала, что он постоянно изменяет тебе и еще дотошный до жути. Ну да, богат. Но не в деньгах же счастье?
– Знаешь, если я соберусь к семейному психологу, то найду профессионала.
Элина закатывает глаза:
– Как хочешь, – она берет ноутбук и встает, – я просто заметила, что ты гуляешь с дочерью всегда одна, и подумала, что у тебя нет подруг. По крайней мере, здесь. А разговор по душам иногда заменяет самого лучшего психолога. Но не буду мешать твоему одиночеству. Пакет дарю, у меня еще есть, – со смешком добавляет она.
Элина делает пару шагов и слышит оклик:
– Постой, – Маргарита сидит, вцепившись в край скамьи. Голос звучит жалобно. – Не уходи. Ты права. Мне здесь совершенно не с кем поговорить. За пару дней я уже с ума схожу, а Володя весь погружен в шоу.
– Он помогает Цепешу? – Элина возвращается на место.
– Ну, можно сказать, они вместе все и организовали. Володя даже взял отпуск на месяц ради «Альтер-Эго». Хотя обычно он постоянно пропадает на работе, – почти благоговейно произносит Марго.
– А ты тоже приехала сюда на месяц?
Маргарита замолкает и ее взгляд вновь становится отсутствующим. Зрачки сужаются, румянец стекает с лица.
– Да, но… Володя не настаивал. Так что мы с Олесей можем уехать и раньше. Но ребенку полезен свежий воздух.
– И за мужем неплохо бы присмотреть, не так ли? – щурится Элина.
Она сканирует Маргариту взглядом, но никак не может понять. Каждое ее слово несет потайной смысл. «Не настаивал» звучит, как «был против». «Можем уехать и раньше» равняется «лучше бы не приезжали». «Ребенку полезен воздух» – «я сойду с ума, если Володи не будет рядом».
– Господи! – Маргарита поспешно качает головой. Краска заливает лицо. – Я ни с кем не обсуждаю мою семейную жизнь, а ты за минуту вывела меня на чистую воду. Ты что, и правда психолог?
– Нет. Мне восемнадцать, и пока я беззаботная птица. Если честно, то я еще не определилась с профессией, – Элина устремляет взгляд в чистое небо, такое безоблачное. Полный контраст с тем, что творится у нее на душе.
– А разве ты не пишешь? – Марго вопросительно смотрит на ноутбук.
Смех Олеси их отвлекает. Девочка восторженно прыгает, заметив, что утки плывут к берегу.
– Пишу, конечно, – поспешно отвечает Элина. – Но это пока что хобби.
– А про что ты пишешь?
В Маргарите происходит невидимая перемена. Тонкие морщинки на лбу разглаживаются, глаза светятся теплым спокойствием. Ностальгия колет сердце, и Элина вспоминает Ливию. Нежную, добрую, родную.
– Э-э-э… – она заминается, – про любовь. Про боль от разлуки, про смерть, жизнь. Как люди предают друг друга, а затем умоляют о прощении. О наших несовершенствах.
Слова срываются с губ так легко, словно Элина говорит правду. Правду, которую знала все время, но не могла признать.
Диалог из прошлого врывается в настоящее, как мазок черной краской по чистому холсту.
– Ливия, а откуда ты черпаешь вдохновение?
Сестра вздрагивает и оглядывается на дверь. Некоторое время вода из крана льется на неподвижную посуду.
– Не волнуйся, мама выносит мусор, – хмыкает Элина.
И Ливия беззвучно смеется. Только плечи дрожат от смеха. Оглядывается на нее и шепчет:
– В самой жизни.
– Я бы с удовольствием почитала, – произносит Маргарита и смотрит на серебряные часы, что блестят на ее тонком запястье. – Мы с Олесей пойдем обедать, – она встает и зовет дочь. – А ты пиши. Возможно, как-нибудь еще поболтаем. Только не о моем муже, – и девушка смеется, стараясь скрыть боль, но та все равно просачивается легкой хрипотцой.
Элина против воли возвращается в реальность.
– Хорошо, – она кивает и открывает ноутбук. – Еще обязательно встретимся.
Когда они уходят, Элина уже не чувствует одиночества. Словно тонкая нить протягивается к ней из прошлого. Невидимый дух Ливии встает за спиной. И мысли, которые до сих пор бродили в голове, бестолково натыкаясь друг на друга, вдруг выстраиваются в ряд и обретают смысл.
И она знает, где-то там на небе сестра улыбается, глядя на нее.