Глава 8
Когда Селестина вернулась в тот день из школы, Виктория-Стич сидела в кухне. Волосы её были растрёпаны, словно она только что прилетела откуда-то издалека. И вид у неё был одновременно усталый и возбуждённый.
– Где ты была сегодня? – спросила Селестина. – Ты прогуляла школу.
– Знаю, – сказала Виктория-Стич.
– Я могла бы как-то оправдать тебя перед учителями, – продолжала Селестина, – если бы ты предупредила, что не собираешься идти на уроки.
– Я не нуждаюсь в оправданиях, – пожала плечами Виктория-Стич. – Всё равно учёба уже почти закончилась. У меня есть дела поважнее.
– Какие дела? – спросила Селестина. – Не можешь же ты взять и бросить школу. Нам нужно поступить куда-то в ученичество. Власти не будут снабжать нас карманными деньгами бесконечно, нам придётся как-то зарабатывать на жизнь. И как насчёт выпускного бала? Мы же договорились, что пойдём вместе!
– Да пойду я на этот бал, пойду! – сердито воскликнула Виктория-Стич. – Кстати, я уже приготовила себе платье. А ты?
Селестина поняла, что сестра пытается сменить тему разговора.
– Пока нет, – ответила она.
– Ты должна одеться в золотое, – сказала Виктория-Стич. – Потому что ты и есть золото. Как солнечный свет. Это все знают. Ты золото – а я чёрное пятно на нём.
Селестина удивлённо посмотрела на сестру. Но, похоже, сейчас в словах Виктории-Стич не было сарказма.
– Ты не чёрная, – сказала она. – Ты звёздная. Дерзкая и бесстрашная.
– Лунный свет, солнечный свет, – продолжала Виктория-Стич. – Вот кто мы такие. – Напевая что-то себе под нос, она принялась рыться в буфете в поисках чего-нибудь вкусненького. Обнаружив банку с печеньем, она протянула одно Селестине, а другое разломила надвое, угостив половинкой Звездинку, которая с голодным видом порхала возле самого её остроконечного ушка.
– Так где ты пропадала сегодня? – снова спросила Селестина, надеясь, что сейчас сестра в достаточно хорошем настроении, чтобы поделиться своими секретами – например, рассказать о той таинственной девочке с чёрно-белыми волосами, которую она видела в лесу. Они вместе могли бы обсудить всё, что с ними происходит. Поделиться самым сокровенным, как делали это раньше.
– Я не могу тебе рассказать, – ответила Виктория-Стич. – Мои секреты будут тебе только во вред. Запятнают тебя.
– Ты не можешь меня запятнать, – возразила Селестина. – Ведь ты моя половинка.
– Худшая половинка, – сказала Виктория-Стич, и её глаза мрачно блеснули.
– Мы родились из одного алмаза, – продолжала Селестина. – Наши волшебные палочки сделаны из одного кристалла! Мне ведь всегда известно, когда ты балуешься со своей палочкой, потому что моя тут же начинает сыпать искрами. И последнее время она искрит очень часто.
– Хм, – отозвалась Виктория-Стич, и Селестина поняла, что разговор закончен: сестра уже направлялась к двери.
– А я получила ответ насчёт моего ученичества! – торопливо сказала она. – От ювелиров Бурьянного округа!
– Вот как? – По лицу Виктории-Стич пробежала тень тревоги. – И что же они ответили?
– Что у них уже есть ученик, – вздохнула Селестина. – Но ничего страшного: я ведь разослала целую кучу писем.
– Я бы на твоём месте не волновалась, – сказала Виктория-Стич. – Скоро тебе всё это вообще не понадобится. Потому что ты станешь принцессой и будешь жить во дворце!
Селестина нахмурилась. Виктория-Стич никогда не принимала её мечты всерьёз.
– Послушай, власти никогда не откажутся от своего мнения насчёт нашего алмаза, – возразила она.
– А вот и откажутся! – с силой воскликнула Виктория-Стич. – Вот увидишь! У меня есть план.
– Какой план? – тут же спросила Селестина.
– Это секрет, – покачала головой Виктория-Стич, и антенны Селестины даже зашипели от огорчения.
– А может, я хочу учиться на ювелира! – внезапно выпалила она. – Может, я стремлюсь к этому ничуть не меньше, чем ты – стать королевой.
Виктория-Стич недоверчиво рассмеялась:
– Ну да, как же!
Селестина потрясённо уставилась на сестру, и слёзы брызнули у неё из глаз.
– Ты что, правда так думаешь? – спросила она. – Что я не могу тоже мечтать о чём-нибудь?
– Я такого не говорила, – с неловкостью оправдалась Виктория-Стич. – Я только имела в виду, что твои мечты какие-то мелкие по сравнению с моими.
– И что из этого? – пожала плечами Селестина. – Для меня-то они всё равно важны.