Следующие пару дней мы с Джо доводим до ума нашу систему. Сначала я создаю в нашем календаре мероприятие под названием «"Старая новая любовь", кино с Брит». Джо немедленно его удаляет.
«Идиот, – пишет она, – никаких имен!» «Ага! – пишу я ей в ответ и создаю новое мероприятие под названием: «Суббота: Ф, "Старая новая любовь", кино». «Ф» – это «Фрэнк», понятное дело.
На следующий день на алгебре мы обсуждаем результаты теста. Кью получил 100 баллов из 100 возможных, просто потому, что он Кью. Пробные схоластические тесты Кью тоже сдал на 1520 баллов из 1520 возможных. Теперь кажется, что это было вечность назад. Я получил 97. Брит ровно столько же. Она наклоняется ко мне и рисует вокруг цифры 97 на моем листке жирное сердечко. Прямо как в начальной школе, но меня это нисколько не волнует.
Мой телефон вибрирует, и я украдкой бросаю взгляд на экран: «Суббота: "Титановый кулак – 3. Возвращение", кино». «Титановый кулак» – чисто пацанское кино. Я представляю себе, как Ву потрясает кулаком перед экраном, а Джо вжимается в кресло, и мне с трудом удается сдержать смех.
– Мистер Фрэнк, неужели вы действительно смотрите на экран телефона в этом храме знаний? – спрашивает мистер Берри Софт.
– Простите, – извиняюсь я и убираю телефон.
Я бросаю взгляд на Брит. Она лукаво морщит нос, на ее лице будто написано: «Что ты там придумал?» Я чувствую, что по телу проходит волна. Только вот чего? Озорства? Нервной дрожи? Дерзости? Мистер Софт продолжает на меня смотреть. На его лице нет ни недовольства, ни раздражения, он просто терпеливо ждет.
– Ты хочешь чем‐нибудь с нами поделиться?
Да, я хотел бы поделиться. Я хотел бы встать на парту и громко объявить: «У меня будет первое настоящее свидание с Брит!» Но я лишь виновато улыбаюсь и отрицательно качаю головой.
– На следующей неделе начинаем подготовку к тестам, – объявляет мистер Софт, – поэтому дайте своим мозгам немного отдохнуть. На выходные никакой домашней работы.
– Ну вот, – говорит Кью, он искренне разочарован.
– Просто счастье иметь такого ученика, как вы, мистер Кью, – отвечает мистер Софт. – Хештег «счастье».
Чуть позже я пошел забрать из своего шкафчика вещи на выходные. Открыл его и изучаю свое искаженное отражение в приклеенном на дверцу дешевом зеркале. Я никогда не считал себя красивым, но Брит я, должно быть, нравлюсь. Могу ли я теперь официально считать себя симпатичным? Захлопываю дверцу ящичка и вижу в нескольких сантиметрах от себя лицо Кью.
– Черт! – говорю я. – Я чуть кирпичей не отложил.
– Вечером мы штурмуем Кровавый замок в «Подземельях и драконах», – заявляет Кью. – Я, Олмо, ты и братья Пател по веб-камере. Приноси наушники с гарнитурой. Будем сражаться с чертовым полубогом.
– Кью, Кью, Кью, – отвечаю я, – послушай…
По лицу видно, что он расстроился.
– О нет!
– У меня свидание.
– Че-е-ерт!
– Соберись, старина, выше голову. – Я стараюсь говорить как аристократ.
Он закрывает глаза.
– Глубокий вдох, взгляд расслаблен. – Он снова открывает глаза. – Все с тобой понятно. Фрэнк, мой мальчик, я очень за тебя рад… И какие конкретно планы?
– Ужин и фильм «Старая новая любовь».
– Чудесно.
Он пристально на меня смотрит, словно выражение моего лица неожиданно изменилось. Может быть, и правда изменилось.
– И твои родители нормально к ней отнеслись? – спрашивает Кью.
Я делаю резкий вдох и дергаю за лямки рюкзака.
– М-г-м… – Вот все, что я смог из себя выдавить.
Я пока не хочу рассказывать ему про наш план с маскировкой, потому что со стороны может показаться, что он абсурден. Но какие времена, как говорится, такие и нравы.
– Ого! Как‐то все слишком просто, – говорит Кью. – Как это они так быстро изменили свое мнение? Какие‐то хорошие новости от Ханны?
– С чего ты взял?
– В смысле?
Мы некоторое время с непониманием пялимся друг на друга. Мой телефон вибрирует.
– Это она, мне пора, – говорю я.
Под «она» я имею в виду Джо, которая написала: «Заезжай за мной через полчаса». Но Кью сейчас об этом знать не обязательно.
– Ну я тогда займусь Кровавым замком, – говорит он.
Я несусь домой в моей совершенно не вызывающей вау-эффекта Consta с максимальной разрешенной скоростью, потом взлетаю по ступеням к себе наверх, чтобы собраться. У меня времени как раз на то, чтобы на пять минут заскочить в душ, слегка смазать волосы гелем и переодеть футболку. Я выбираю свою любимую, на ней изображена пьющая чай в аду собака. И надпись: «Все в порядке».
Я поднимаю подбородок, чтобы, глядя в зеркало, подрезать волосы в носу, и тут слышу за своей спиной мягкий голос:
– Ты куда вечером собираться?
Это мама. Стоит, прислонившись к дверному косяку.
– Ужин, – отвечаю я, – потом кино.
– Хорошо, хорошо, – с облегчением говорит она. – Какое кино? – Такое ощущение, что название фильма может что‐то рассказать о моем будущем.
– Фильм называется «Старая новая любовь».
– А про что это?
– Мамочка, не беспокоить Фрэнка! – кричит папа из другой комнаты. – Он должен идти собраться.
– Похоже, это фильм про любовь, – говорит мама, – думаю, что Джо нравится. Девочкам нравится про любовь.
– Мам, – говорю я, – мне пора.
Рядом с мамой в коридоре появляется папа с ключами от автомобиля в руках.
– Ты брать мой машина.
Я смотрю на него с удивлением. Я никогда не ездил на его машине. Он держит ключи, как шеф-повар – большую щепотку соли.
– Спасибо, пап.
– М-м-м, – отвечает он.
Мама с папой, улыбаясь, стоят в коридоре и не дают мне пройти.
– Можно? – спрашиваю я.
Они наконец отходят.
– О’кей, ты идти, – говорит мама.
Я несусь вниз и запрыгиваю в папину Audi QL5. Когда я сдаю задом, чтобы выехать, мама с папой стоят в дверях и машут мне, как моряку, который отправляется в дальнее плавание.
Я добираюсь до роскошного дома Сонгов на обрыве и пишу Джо из машины: «Я на месте». – «Вас понял», – отвечает Джо.
Джо выбегает из‐за роскошной дизайнерской двери вишневого цвета и поворачивается, чтобы помахать рукой родителям. В этот момент ее волосы вспыхивают зеленым на фоне голубых сумерек. Она запрыгивает в машину.
– У моего папы была когда‐то такая же, – говорит Джо, разглядывая побитый временем салон. От нее пахнет как от розы – честное слово, как от настоящей розы.
Мое сердце громко стучит. По тому, как пульсирует венка на ее шее, я понимаю, что и Джо волнуется.
– Погнали, – говорю я с ухмылкой.
Мы отъезжаем. Родители Джо машут нам до тех пор, пока не исчезают из вида.
– Ты знаешь, что мне только что сказали родители? – спрашивает меня она.
– Что?
Я вхожу в поворот на слишком большой скорости. Когда волнение от этого дурачества отступает, на смену ему приходит предвкушение того, что мне сейчас предстоит: мы с Брит будем сидеть близко друг к другу и вместе смотреть фильм о большой любви на большом экране.
– Они сказали: «Не буди нас, когда вернешься». Нет, ну ты представляешь?! То есть фактически они разрешили мне вернуться во сколько я захочу!
Я многократно киваю со счастливой улыбкой:
– Мой папа дал мне свою чертову «ауди»!
– Мне кажется, мы можем так каждый вечер типа встречаться, и никто нам слова не скажет, – задумчиво произносит Джо.
– Круто! – говорю я. – Дай пять!
– Стой-стой-стой! – кричит Джо. – Вижу цель!
Мы приближаемся к кинотеатру, в который она пойдет. Я уже издалека замечаю Ву, вышеупомянутую цель, он стоит у афиши «Титанового кулака», стараясь скопировать боевую стойку изображенного там робота высотой с двадцатиэтажный дом. Результат Ву не нравится, он встряхивает руками и пробует снова.
– Давай, – говорю, – иди.
Джо отстегивает ремень безопасности:
– До дома меня Ву довезет, так что не переживай, хорошо? Он будет настаивать.
Я представляю себе недоумение на лицах родителей Джо, когда ее домой привезет Ву.
– Но…
Она не дает мне договорить:
– Я всегда прошу высадить меня за несколько домов до нашего. Пока все отлично работало.
– Вот черт, – говорю я, – бедный Ву.
– Пожалеешь Ву, если он внезапно столкнется с моими родителями, – уточняет Джо и захлопывает дверцу. Потом кричит мне уже через стекло: – Давай уже! Пока!
– Пока!
Я отъезжаю. Я один в машине. Делаю глубокий вдох, на секунду задерживаю дыхание и чувствую, как мысли в голове успокаиваются. Высадка Джо прошла успешно, теперь остается только забрать Брит. И можно наслаждаться вечером. Я устраиваюсь поудобнее на потрескавшемся кожаном сиденье. Открываю все окна, высовываю руку наружу и ловлю ладонью влажный воздух. Мне кажется, что моя рука стала рулем лодки, рассекающей водную гладь.
В свете дня дом Брит выглядит иначе. Яркие суккуленты, похожие на маленькие скульптуры, растут вокруг засыпанного гравием дворика, я не заметил их, когда приходил делать задание по алгебре. Над входной дверью висит русалка, вырезанная из выброшенного на берег куска дерева. Кажется, что это старый дом, который очень-очень любят. А на двери, которая, как оказалось, красного цвета (в прошлый раз мне почудилось, что она коричневая), вместо звонка висит серебристая колотушка в виде собачьей попы.
Не удержавшись, я сравниваю этот дом с моим – типичным домом в фермерском стиле, приземистым, длинным, с простой зеленой лужайкой. Все обычно и практично. Мои родители слишком много работают, для того чтобы вырезать русалок для входной двери. Но они же, наверное, к этому стремятся, да? К тому периоду в жизни, когда темп замедляется, тело расслабляется, а разум витает в поисках идеальной колотушки для входной двери. Иначе какой смысл во всей этой работе?