Возьми свою гитару.
Я не хотел. Я не хотел иметь с музыкой ничего общего. Прошло две недели с того момента, когда Мелиссы не стало. Ей было всего двадцать один, мы были женаты лишь три с половиной месяца, когда рак яичников забрал ее у меня.
Я сидел на диване в гостиной моих родителей, один – один, как ни посмотри.
Две недели мою жизнь окутывал туман, который не желал уходить. После того, как все казалось таким ярким, наполненным смыслом, оно вдруг лишилось этого смысла. Врачи говорили, что справились с раком. Мы поженились, лелея мечту о детях, о том, чтобы трудиться вместе на благо Господа – я через свою музыку, она через женское священство и изучение Библии. Но потом возможность воплотить эту мечту начала таять у нас на глазах.
Моей Мелиссы не стало, и я спрашивал себя, где же был Бог. Я хотел молиться, но в отчаянии мои мысли были слишком далеко. Я пытался молиться, но не знал, с чего начать. Какие бы слабые, неуверенные слова я ни направлял к Богу, они словно растворялись в окружающем меня мраке.
Действительно ли Ты слышишь меня, Боже?
Есть ли Тебе дело до наших несчастий?
Господи? Рядом ли Ты?
Возьми свою гитару: впервые с момента смерти Мелиссы я почувствовал, что Он отвечает мне. Его слова с кристальной ясностью прозвучали в моем сердце.
Но я не хотел вновь брать в руки гитару. Я не хотел возвращаться к музыке или вообще к чему-то, что делал раньше. Когда я буду писать песни, они будут о том, что чувствует мое сердце. А сейчас оно не чувствовало ничего. Я был словно в оцепенении. Физически и эмоционально истощен. Мне нечего было сказать людям.
Нет, Господи, нет – последнее, что я хочу сейчас, это играть.
Возьми свою гитару. Я скажу тебе, что написать.
Я сдался и начал нехотя перебирать струны. Я не понимал, почему я играю, но продолжал это делать. И вдруг эмоции начали наполнять меня. Я почувствовал, как в глазах вскипают слезы. Слова – мои настоящие, подлинные мысли – пришли ко мне, и я начал произносить их вслух:
Слова рассеянные и мысли пустые
Льются из моего сердца.
Впервые за эти две недели я смог выразить то, что ощущаю:
Я никогда не чувствовал себя в таком смятении.
Я даже не знаю, с чего начать вновь.
Я быстро отыскал ручку и блокнот и вернулся на диван:
Но сейчас я чувствую, как Твоя благодать
изливается на меня, словно дождь,
С кончика каждого пальца, смывая мою боль.
Я продолжал быстро записывать слова, пока они приходили ко мне:
Я все еще верю в то, что Ты рядом,
Я все еще верю в истину Твою,
Я все еще верю в Слово Твое святое.
Слова лились потоком, не из головы, но из самых глубин моей души:
Даже когда я не вижу, я все еще верю.
Я подбирал мелодию и записывал слова, пока негромко не пропел и не записал последние строчки:
Я откинулся на спинку дивана, пораженный этими словами, тогда еще не зная, как Господь воспользуется ими, чтобы через меня говорить с теми, кто, как и я, оказался покинут в тяжелый период жизни. Теми, кто нуждался в надежде. Теми, кого нужно было поощрить, позволив Богу проникнуть в самые сокровенные глубины души, к основанию самой веры, чтобы после серьезных испытаний они нашли в себе силы провозгласить: «Я все еще верю!»
Я написал «Я все еще верю» всего за десять минут.
Но на самом деле я писал эту песню всю свою жизнь.