– Почти приехали, – сообщил радостно Шуп, елозя на козлах. – Весь зад отсидел, – буркнул он. – Ой, прости меня, девчоночка. Ты-то, наверное, таких слов и не слышала.
– Я?! – я фыркнула и рассмеялась. – Да моя бабуля так завернет, уши вянут.
Шуп гортанно рассмеялся, хлопнув себя по ляжке.
– Люблю женщин с острым язычком. Я свою женушку, когда услышал, так пропал. Ух, она пастуха ругала. Ух! Овцы от стыда шерсть сбросили. Честное слово. Вот зря ты смеешься. Сбросили, тебе говорю.
– Может, они чем-то болели?
– Овцы-то? Не болеют они. Ни к чему им это. Болеют только девицы и травожуи ушастые.
– Ослы? – уточнила я, вызывая очередную волну хохота Шупа.
– Ослы… ой, не могу, – он начал с усердием лупить ляжку. – Надо нашим рассказать, как ты эльфов назвала. Точно прилипнет, – хихикал мужчина.
– Эльфов? – переспросила я.
Но Шуп не ответил. Воскликнул гордо:
– Добро пожаловать в Большие Дюди, девчоночка.
Лошадка вышла из подлеска, и я без труда увидела селение. Точно Дюди… даже словом другим назвать нельзя. Деревянные домишки в один этаж, низкие заборчики с сушившимися на них тряпками, грунтовая дорога, а по ней бегали туда-сюда куры, утки и чумазые дети.
– Деревню-то мой прапрапрапрадед основал, – похвалился Шуп. – А его Дюдей кликали. Это он первый приехал сюда с моей бабкой и осел. Ух, над ним смеялись. Но когда он жилу-то нашел, так сюда народ и потянулся. И теперь вот, – одной рукой он с гордостью демонстрировал достопримечательности. – У нас тут и портной, и лекарь, и пекарь, и брадобрей, и харчевня вторая открылась. Растем!
– Растем… – повторила я с отчаянием.
Ясно… я попала к староверам! Ну хоть что-то понятнее.
Почему я сразу не догадалась?.. Видно же, что Шуп отвергал все блага цивилизации. По внешнему виду было понятно, да и по запаху…
– Очень красиво, – я вежливо поддержала разговор.
– А я что говорил?! Живу и радуюсь, – мужчина вскидывал то одну руку, то другую, приветствуя не менее странных людей, чем он сам.
Надо бы спросить, что за руду они нашли. А то все как на подбор во-о-от такие в плечах: и мужчины, и женщины. И не задерживаться в Дюдях от греха подальше.
– А вот и моя кузница, – сказал Шуп с придыханием. – Моя гордость и кормилица.
Это, наверное, было единственное каменное здание в селении. На вид крепкое и основательное.
– Мой дед перестал спускаться в шахты и открыл кузню. Так и живем. Ты спрыгивай, пойдем тебя от пут освободим.
– Это я с удовольствием, – сказала я, неловко слезая с телеги.
Шуп оказался чуть ниже меня, только шире раза в три.
– Ишь ты какая, – ухмыльнулся он. – Дракониха?
И что вот ответить на этот вопрос?..
– Да нет, – буркнула настороженно. В груди неприятно кольнуло. А точно ли мне показался дракон в небе?..
– Ну ты не хмурь брови, девчоночка. Я вначале подумал, что ты из травожуев, но ушки у тебя нормальные. Вот и сказал про дракониху. Еще наряд у тебя дюже странный. Не видел никогда такого.
Я опустила взгляд на самые обычные черные спортивные легинсы и майку, а потом осмотрелась по сторонам. Ну да, я точно не вписывалась в местное население. Женщины носили длинные юбки с белыми передниками и закрытые блузы. А тут я. На меня поглядывали, перешептывались. Не очень приятное чувство.
– А вы мне хотели помочь с тросом, – напомнила я.
– Обещал-обещал. Идем, – он махнул в воздухе ладонью-лопатой. – Женушка моя матушку поехала навещать, да приберет ее Богиня земля по-скорому. Никакого терпения уже нет на эту гнусавую лосиху, – Шуп с удовольствием жаловался на тещу, не забывая при этом открыть кузню и углубиться в полумрак помещения в поисках какого-то инструмента. – Мы с женушкой уже сорок лет живем вместе, а это старая матрасина никак не успокоится. А вот же они, – он повернулся ко мне, держа в руках огромные ножницы.
– Никогда таких не видела, – призналась я, трусливо отступая. Да при желании ими голову можно чик! И все…
– Так больше ни у кого таких и нет. Это я выковал, когда надо было драконьи сети резать.
– Драконьи? – переспросила я.
Ну что за напасть с этими драконами. А может, это слово в Дюдях означает что-то другое. И у меня просто трудности перевода со староверского на современный русский?
– Угу. Было дело. Нашли мы как-то молодого дракона в сетях…
– Извините, – перебила я, пока мужчина не наговорил других странностей, и спросила: – А драконы – это такие животные огромные, с крыльями, хвостом, лапами, жуткими мордами и летают?
– Чего? – спросил Шуп и расхохотался. – Нет, конечно.
– Фух, вы меня успокоили. Аж от сердца отлегло, – пробормотала я, поворачиваясь так, чтобы он смог срезать с меня снаряжение. – Я так испугалась!
– Скажешь тоже, животные. Они разумная раса, – припечатал Шуп, с легкостью освобождая меня от троса. – А ты откудова такая, а, Стася? Как же можно не знать о том, кто тобой правит?
– Я?..
И что мне сейчас нужно ответить?
– Из-за воды прибыла?
– А?
– Большую воду пересекла? – уточнил он, недоверчиво сощурив глаза.
– Да! – ответила я без раздумий.
Большая вода – это же типа моря, океана, да?
– Во-о-о! – у Шупа аж глаза округлились. – Ты только никому об этом не говори. Говори, что приехала с краю гор. Так безопаснее будет. У нас хоть деревня и хорошая, но перед тайной канцелярией тоже любят выслужиться. А в подземелье разбираться не будут. Вшить – и голова с плеч.
Я мало что поняла, но вот поговорку вспомнила: молчание – золото!